Там, где пересекаются параллели

Глава 10

Едва разомкнув налитые свинцом веки, Милтон к своему удивлению ничего не увидел. Его окружала кромешная темнота, от которой становилось еще более жутко и вместо убедительного крика о помощи, Том смог лишь жалобно простонать.

– Оу, ну надо же, наша спящая красавица, наконец, очнулась.

Слух резанул чей-то голос, больше похожий на рычание зверя.

– Милтон, ты меня слышишь? Твой язык должно было парализовать, поэтому не утруждайся отвечать.

Горло сводило спазмом от приступа тошноты, а в глазах начало все мигать и переливаться, точно радужный фонтан.

– Что происходит? Где я? – вместо слов изрекся булькающий звук, словно во рту была вода. Том судорожно перевел дыхание. – Я… не понимаю…– и снова бесполезное мычание. Язык не ворочался от слова совсем.

Он ведь ехал домой. Ехал к Джейн… так, почему он сейчас сидит…

Глаза рассеянно прокрутились в орбитах, но кроме вспышек и расплывчатых силуэтом он ничего не мог разглядеть.

Где он?

Что все это значит?

– Но-но-но, не перегружай свои три извилины, они тебе еще пригодятся, – и вновь рычание неизвестного. – Пока ты находишься под действием сильного наркотика и нейролептика твое сознание будет играть с тобой в забавные игры, создавая разные галлюцинации и все это при частичной парализованности. Простым языком выражаясь, твои нервные окончания продолжают исправно функционировать, а значит весь спектр ощущений тебе все еще доступен, но вот в движениях ты будешь ограничен. Коллега, в дополнение к моим словам, не желаете проверить чувствительность нашего друга? Мне кажется до нужной кондиции он уже дошел.

Будто клацнув зубами, вещающий на секунду стих и Милтон, еще не осознавший, что с ним происходит, вперил перед собой взгляд:

– Не пони…

Секунда и в его бедро вонзилось нечто острое и раскаленное, вырывая из горла истошный вопль. Не зная в жизни столь мучительных ощущений, Милтон захотел запрокинуть голову назад, захотел вырвать запястья из пут. Но тщетно. Грубые ремни, стягивающие конечности и шею, дополнительно обездвиживали и причиняли дискомфорт, лишая надежды на спасение.

– Заткни пасть, отродье, мы только начали, – глухой раскатистый бас прервал страдальческие возгласы. – Смотрю и думаю, может нам поработать над твоими голосовыми связками?

Из глаз брызнули слезы, а во рту пересохло, словно в пустыне Гоби:

– За что… Кто вы? – истерично захлебываясь и выплевывая звуки, Томас начал субтильно метать перед собой взглядом.

– Мало того, что трус, так еще и истеричка. Милтон, какой же ты кусок дерьма!

Темнота, что некогда была чернильной постепенно отступала, и теперь привыкшие глаза могли различать, что и кто был перед ним.

Господи Иисусе…

Пара багровых и золотистых глазниц адским пламенем освещали темноту, серебристая чешуя искрилась на вытянутых мордах гигантских ящеров, а длинные раздвоенные языки рассекали воздух, стоило тварям открыть свои пасти. Два исполинского размера чудища наблюдали за ним, и от каждого его всхлипа и стона расплывались коварной улыбкой. Он попал в чертоги Ада и теперь прибывал во власти двух прислужников Дьявола.

– Я умер? – перебирая судорожно воспоминания, Том натыкался лишь на эпизод, где, в смятых простыне и покрывале к нему спиной лежала обнаженная … – Джейн.

– Мне кажется, или он проблеял ее имя?– пронзительный скрежет красноглазого змея и уже другое бедро пронзила нестерпимая боль.

Из горла прорвалась новая порция вопля. Жмурясь от разрывающих ощущений, Томас Милтон впервые в жизни заревел самыми настоящими слезами.

– Кто вам заказал меня? Зачем? Я не сделал ничего плохого! Отпустите…

– Хватит давиться соплями, кусок дерьма. Будь хотя бы немного мужиком, – нечто острое и раскаленное задело щеку.– Мария Вакс, Руби Эштон-Мартин, Клаудия Вёрджин и … Ты только глянь, Карл Мичел! Сучий потрох, мне продолжать твой послужной список? – хлесткий замах и по скуле нанесли тяжелый удар, от которого раздался характерный хруст.

– Уро-о-од, откуда… откуда эта информация?! – на смену завыванию начали приходить ноты агрессивного скрежета. – Кто вы такие?!

– Черт, ты умудряешься даже мычанием признать свои грехи. Я разочарован, – горло и без того сдавленное ремнем, обхватили мертвой хваткой, пережимая кадык до мучительного спазма.– Большую мразь, чем ты надо еще поискать, Милтон. И как же удачно, что ты попал именно в наши руки.

На редкость спокойный, но от того еще более леденящий кровь голос отчеканил каждое слово прямиком в его ухо:– Ничего, сегодня мы проведем с тобой воспитательную процедуру, после которой, тебе раз и навсегда расхочется… – по виску скатилась капля пота, а сердце буквально забарабанило о ребра, —… не то что прикасаться, а смотреть на тех, от кого встает твой член.

От частоты собственных вдохов начали заглушаться слова, а в сознании фотокарточками пронеслись эпизоды всех надругательств, которые Милтон таковыми не считал. Он ведь только трахал… ну и ударял пару раз. Но ведь от этого никто не помер.

И вновь нечто острое вонзилось в шею, а следом и неясное по своей природе покалывание начало волной окутывать тело. Будто по сосудам рассыпался бисер, царапая вены и артерии изнутри.

– Что это? Что вы мне вкололи? – бесполезная попытка дернуться и возникший скрежет металла заставил Тома сморщиться: – Вам это так с рук не сойдет! Слышите! Я вас уничтожу! Сгною, – на смену мерзким звукам пришли еще большие раздражающие, связанные с глумливым смехом одного из ящеров. Над ним откровенно издевались.

– А у тебя пытливый ум, Милтон, и язык куда более поворотливый, чем мы представляли, – во рту обильно скопилась слюна. Начал усугубляться рвотный позыв. – Тем лучше. Раньше начнем, раньше закончим.

Место к которому был прикован Милтон стало плавно поворачиваться, заставляя голову того кружиться сильней прежнего.

– Мы тут обсудили и решили, что негоже только нам лицезреть предстоящее представление. VIP- гостям полагается особое место в переднем ряду. Ты должен оценить, тебе ведь нравится наблюдать зрелищные этюды, не так ли?

От происходящего сумбура хотелось сойти с ума. Калейдоскоп картинок перед глазами из пестрого хаоса начал постепенно выстраиваться в нечто целостное, а взгляд медленно, но верно стал фокусироваться.

– Милтон, скажи,– дыхание сперло, а глаза решили выскочить из орбит, когда перед взором предстало…– ты когда-нибудь видел себя со стороны?

Полностью голый, прикованный грубыми ремнями к металлическому стулу с присоединенными клеммами на ножках. Томас протяжно заскулил. От передавливания мест сгибов суставов назревали синюшные отметины, из груди, живота и ногтевых пластин торчали длинные тонкие иглы, а из бедер высовывались стальные рукояти ножей, лезвие которых ранее были воткнуты в плоть.

Руки затрясло от неконтролируемой дрожи, а вместо крика о помощи рот начал бесшумно открываться, когда взгляд опустился до самого главного. Весь покрытый мелкими иголками половой орган был пережат у основания пластиковой стяжкой и по цвету напоминал баклажан.

Только увидев, в каком состоянии было его тело, Милтон наконец вкусил всю феерию адской муки, и в первую очередь из области паха. Пустынный ангар наполнился фальцетным воплем, затухающим о студийный настенный поролон. Удачно совпало, что место куда планировалось выгружать мощные спортивные кары было специально адаптировано к высокодецибельным ревам двигателей.

Это ли не судьба?

– Как же я обожаю работу нашего мозга. О, да, Милтон, сходи с ума и наслаждайся видом истинного страха, и заодно попрощайся со своим маленьким другом. Скоро вы с ним расстанетесь навсегда,– проникновенный шепот у самого уха и его заложило, как при контузии.– Тебя ждет тяжелая ночка, кусок дерьма. И, обещаю, мы сделаем все возможное, чтобы ты не сдох, но, чтобы в дальнейшем, твоя жизнь была бесконечным чистилищем.

Аарон ненавидел кровь. А Вишня ненавидел насилие. Но иногда приходится делать то, что ни кому не нравится.

– Ей подробности знать не обязательно,– Элш поправил на лице душную карнавальную маску с изображением морды дракона.– Ви, не хочу сомневаться в твоей компетенции в части кастрирования, но Милтон все же немногим отличен от баранов.

Пока жертва сотрясалась в мученических воплях, мужчины, стоя в тени, оценивали предстоящий фронт работы:

– Ар, только не говори, что тебе стало его жаль? – стальное лезвие канцелярского ножа отбросило блик на фольгированную чешую аналогичной маски Линда. – Мимо меня в юности прошло не одно стадо блеющих, поэтому не волнуйся, здесь я точно не промажу.

– Жалость? – у токоведущей катушки звякнула щеколда, подключающая напряжение. – Я всего лишь напоминаю, что мы его не убиваем, а пытаем. И потеря крови должна быть минимальной. В конце концов мы дали слово О’Нил.

На смену ору пришла гневная тирада бесполезных нечленораздельных угроз.

– Вот именно, слово. И ты же знаешь, я его не нарушаю, – сквозь прорези мелькнул взгляд непоколебимой решительности, от которых Аарон одобрительно кивнул. – Маленькая слишком много натерпелась и мы лишь только вернем кармический должок этому всратому ублюдку. Считай, мы с тобой добрые феи, которые помогают прекрасной принцессе. Милтон, а ты чего притих? Решил притвориться мертвым?

Похлопав по плечу друга, Китан проследовал к своей жертве, прихватив с собой пассатижи.

– Феи… – проводив взглядом Линда, Аарон усмехнулся: – Такой себе Дисней.

Восьмью часами ранее

Чайник шумно установили на чугунную решетку. Щелчок электрического поджига и синий всполох мелькнул под металлическим дном. Зарождаясь и тут же тухнув, огонь словно дразнил, не желая делиться своим теплом.

– Элл, давай…

– Убить, – выдернув из кармана зажигалку, женщина с чувством прокрутила кремниевое колесико, подсветив свое лицо желтым язычком.– Самым изощренным способом.

Говоря обыденной интонацией, Элеанора наконец подожгла конфорку: – Он девочку не просто избивал, а насиловал и истязал, как кусок мяса и два треснутых ребра, черепно-мозговая травма и ушиблены мягкие ткани практически всего тела это лишь малая доля того, что Милтон ей оставил после себя…– бросив взгляд на парней, что сосредоточенно внимали ее словам, миссис Элш кивнула на дверь. – Как ни странно, ее физическое состояние это не единственное, что меня волнует. С высоты своего профессионального опыта скажу сразу, когда уничижают и подавляют, психическая целостность жертвы нарушается в первую очередь и если переломы и ушибы можно достаточно быстро вылечить, то вот ментальный раздрай реанимировать гораздо сложней.

Сухие губы обхватили костяной конец мундштука, и по другую сторону выпустилась тонкая струя белого дыма. – Над девочкой глумятся уже не первый раз, и, полагаю, не первый год. И, что меня удивляет, малышка даже сейчас находит силы защищаться, – прервав нарастающий свист чайника, открытием его носика и отключением газа, Элли задумчиво вперила взгляд в стену: – У меня есть опасения, что ваша знакомая, при всей патовости ситуации, намеренно принимает акты надругательства. Только, преследуя определенную цель, человеческая воля защитным механизмом ограждает ментальное тело от разрушения, обрекая телесность на нечто подобное.

Тяжелый вздох Элш старшей, и пара заготовленных чашек начала наполняться кипятком. – В любом случае, девочке нужны: лечение и психологическая терапия и поддержка. А одним привозом ко мне, вы ей не поможете.

Разместив напротив внука и Вишни чайные пары, Элли отошла к подоконнику и присела на него, придвинув к себе пепельницу:

– Ну и? – тяжелый взгляд пришелся на Элша. – Что стало причиной столь необъяснимого порыва позаботиться о ком-то кроме себя?

Все ще с укором и осуждением, но с перспективными нотами одобрения – Элли оценивающе разглядывала Аарона:

– Говорю сразу, очистить свою карму одной этой девочкой у вас не выйдет. Даже и не надейтесь.

Элш младший от подобного уточнения недовольно шикнул:

– Ты еще проповедь зачитай и святой водой окропи. Преподобный, уверен, свою рясу тебе вручит без промедлений, предварительно освободив место в исповедальне, – накренив кружку и оценив бордовую жидкость травянистого отвара, Аарон отставил ту в сторону и встал с места. – Джейн наша знакомая и ей нужна помощь. Мы эту помощь ей можем оказать. Точка. Не ищи подноготной там, где ее нет.

Устало сжав переносицу, Аарон собрался что-то еще сказать, но резко передумав, только цокнул. Он чувствовал, что раздражается, а это не то, чего он хотел испытывать в адрес своей родственницы. Единственной, пожалуй, кто его любила, но наверняка ненавидела в равной степени.

– Элл, мы в самом деле хотим подсобить Джейн, и руководствуемся исключительно бескорыстными помыслами. Как бы это не звучало странно, – Вишня уместно разбавил напряжение между Элшами, шумно отхлебнув сомнительный чай.

Сводить к минимуму накал страстей между этими двумя для него было чем-то вроде постоянной личной миссии. А потому, отметив недовольный прищур одной и сжавшиеся кулаки другого – Линд включился в диалог:

– Даже у таких подонков, как мы, есть определенные принципы. И один из них гласит: если видишь принцессу в синяках, а после… так вообще без сознания – срочно вези ее главному целителю в юбке и, попутно выбирай меру наказания для ублюдка,– длинный палец ловко отбалансировал десертную вилку. – Собственно, пока Джейн побудет под твоим крылом, мы с Аароном быстро подкрутим пару гаек, перекроем один кран и что-нибудь еще в этом духе, – проведя подушечкой по острию зубчиков столового прибора, Китан, подумав, добавил: – Ну или может, как ты выразилась, убьем самым изощренным способом. Я лично больше профилируюсь по второй части этого предложения.

На кухне повисла тишина. Только тиканье настенных часов и гудение бойлера нарушало безмолвие.

– Полагаю, вы решили ко мне обратиться не только, как к врачу? – шумно затянувшись, Элеанора выдохнула через нос терпкий дым, погружая в седое облако вазу в виде трехрогой бычьей головы. Подарок испанского друга, как нельзя лучше описывающий характер Элеанор.

– Не только,– глухо отозвавшись, Аарон подошел к межкомнатной арке.

– Но, и, разумеется, ни как к бабушке? – колкость в спину внука.

– Она спит? – Вишня закатил глаза, на открытое игнорирование вопроса другом, но веское слово вставлять не стал. Конфликт родственников подождет.

– Да, отдыхает. После такого стресса она, должна признать, на редкость спокойна. И это настораживает. Эй, не мешай малютке! Пусть немного выдохнет, – Элш, игнорируя слова Элли, исчез за дверным косяком. – Весь в мать! Такой же несносный упрямец! – выплюнув, женщина скинула дотлевший бычок. Четвертая сигарета за час.

А ведь она хотела бросить курить.

– Тетродотоксин и мескалин. Думаю у меня в кладовой что-нибудь найдется.

Его напрягало.

Все и чертовски!

Конфликт на фоне не сошедших жизненных интересов, а за тем и увязывание в криминальных делах явно не скрашивали их отношения с Элеанорой. Ее мечта о том, чтобы хотя бы внук стал образцово-показательным гражданином канула в лету, еще когда Элшу стукнуло двенадцать и он впервые познакомился с огнестрельным оружием.

Попутно подстрелив полицейскому ногу (пусть и за дело), Аарон, оставшийся сиротой после смерти матери-наркоманки и отца-любителя погонять в нетрезвом виде, окончательно подбил надежды миссис Элш на свое светлое будущее. Ее кровинка с немыслимо глубоким, чуть ли не с пеленок, взглядом и однозначно добрым, пусть и запертым под глухими замками равнодушия мамаши, сердцем встал на кривую дорогу. И чем больше Элл пыталась достучаться до внука, тем глубже становилась пропасть между ними.

– Вы похожи, – беспорядочный рой мыслей прервал тихий голосок. – Особенно взглядами.

Бледное лицо Джейн озарила слабая улыбка, от которой едва заметно проступили ямочки на впалых щеках. Укутанная вышитым покрывалом, с компрессом на голове, О’Нил прикрыла веки и облегченно выдохнула: – И от нее тоже веет теплом.

«Тоже?»

Странно, но от пары фраз девчушки Элшу стало как-то эмоционально легче.

– Извини, что разбудил. Здесь ты в безопасности, будь спокойна. Отдыхай, – заправив руки в карманы, Аарон кивнул на кушетку: – Если слишком жестко, то я могу перенести тебя на диван. Он все приятней, чем эта дубовая рухлядь.

Небольшой медицинский кабинет, с рентгеновской по соседству показался Аарону не самым приятным местом для отдыха. Металлическая стеллажная конструкция вдоль всей стены, небольшой рабочий стол с настольной лампой и покоящимся свертком с медицинскими скальпелями, кушетка, передвижная тумба и… одинокий кактус, единственным зеленым пятном, разбавляющий стерильное пространство. Для той, кто часом ранее пережила Ад, стоило бы вздремнуть где-нибудь в уютной спальне, с мягкой широкой кроватью и веселыми занавесками, а не унылыми жалюзи.

– Все хорошо. Я не хочу спать, а от обезболивающего тело уже не так болит,– тонкие пальцы коснулись пластыря на брови и щеке: – Не переживай, на мне все заживает, как на собаке, поэтому…

– Как на собаке? – обыденный фразеологизм резанула слух, а перетянутые бинтами запястья, шея, торчащая из-под одеяла щиколотка лишь сильней вызвали гнетущие эмоции. – Джейн, на тебе вообще не должно быть того, чему необходимо заживать. Этот подонок и то, что он с тобой вытворял…

– Ни тебя, ни Вишню не должно касаться,– подобно гильотине, Джейн одной только интонацией отсекла попытку нравоучения.– Я вам благодарна, но дальше не лезьте.

Мягкий взгляд посуровел. – Сдам вам тачку и на этом разойдемся. Вы и так увидели много лишнего, – плавно подняв корпус, О'Нил под внимательный взгляд Элша опустила на пол ноги. Скривившись от все еще болезненных ощущений, девушка упрямо предприняла попытку встать.

«Вот же…!»

– О’Нил, – как только ноги школьницы предательски подкосились, Аарон принял худосочное тело на свою грудь. – Я оценил твою взрослость и независимость, – бережно приобняв хрупкие плечи, мужчина выполнил шаг навстречу. Джейн от напора вновь опустилась на кровать, – и в силе твоего духа, поверь, никто не сомневается.

От сведенных к переносице бровей и недовольного прищура, Элш с легкой насмешкой выдохнул: – Но физически ты гораздо слабее Милтона и он этим продолжит пользоваться. А как ты планируешь защитить сестру, если саму вот-вот добьют?

«И вправду, как?»

– Терпеть выродка это не самый лучший выход. Вообще не выход. Так же, как и утаивание домогательства, – в зеленых глазах все больше и больше сгущались тени. – Почему ты не обращаешься за помощью и не принимаешь ее? Если думаешь, что в этом есть что-то постыдное, то…

– Постыдное? – тонкие пальцы сжали простынь, – постыдное… – Джейн загипнотизированно отсмаковала, вперив взгляд в никуда: – Да, Аарон, именно поэтому… – губы растянулись в подобии оскала, —… поэтому я уже второй год стараюсь не думать, что меня, как дешевую шлюху сношает этот гребаный ублюдок. Поэтому мирюсь с тем фактом, что меня избивает и трахает, трахает и избивает какой-то вонючий урод, разрывая матку и прочие женские прелести в клочья …