Отель сокровенных желаний
Прасагов же быстро спросил:
– Мертвое тело? Прямо здесь? И без кисти левой руки? Не кажется ли вам, что все это звучит сказочно? Вам это не примерещилось ли случаем?
Диля заявила:
– А вот и нет! Потому что я сделала ряд снимков! А потом, конечно же, поняла, что надо вызвать полицию. Я же знаю, что сатанисты и раньше забавлялись с жертвами, хотя это всегда были несчастные кошки, собаки или в особенности черные курицы. А тут человек! Я вышла из комнаты, вынула мобильный и…
Она вздохнула и сказала:
– И слишком поздно поняла, что кто-то подошел ко мне и ударил меня по голове! Я потеряла сознание… Когда пришла в себя, то поняла, что нахожусь в новом номере сто восемьдесят четыре. Только свечи уже отчего-то не горели, и все выглядело так, как будто они и не были зажжены! Я быстро кинулась в старый номер сто восемьдесят четыре, но тела уже не было!
Прасагов удовлетворенно хмыкнул и заявил:
– Ну что же, как я уже и сказал, вам все привиделось! Ничего, бывает! Только писать об этом в вашей газетенке я вам не советую, потому что я немедленно подам на вас в суд. Разоритесь!
Князь Степа, вперив взгляд в олигарха, пропел:
– Миша, а отчего тебя это так заботит? А, понимаю… Мертвое тело, да еще в номере сто восемьдесят четыре, да еще с отрубленной кистью, большие проблемы для владельца отеля, то есть для тебя, а также ненужное негативное освещение «Петрополиса» в прессе. Ну и само собой, затормозило бы процесс реставрации…
Олигарх ничего не ответил, а, обратившись к Диле, заявил:
– Вы меня поняли? Если вы все же решите распространять слухи о мертвой женщине в моем «Петрополисе», то владельцу вашего издания, который находится здесь, придется выплатить мне непомерно огромную сумму за клевету!
– Миша, а откуда ты знаешь, что это была мертвая женщина? – произнес ласково князь, и олигарх, дернувшись, кивнул на Дилю:
– Так она сама только что сказала!
Стивен усмехнулся и ответил:
– Именно что нет! Не сказала! Наша бравая корреспондентка вела речь о покойнике и о мертвом теле, так что вполне логично было предположить, что здесь лежал мертвый мужчина. Но ты откуда-то в курсе, что это была мертвая женщина. Интересно, откуда?
Прасагов, не считая нужным отвечать на его вопрос, наехал на журналистку:
– Ну что, доказательств никаких нет? Вы ведь могли выдумать эту историю! Репутация листка, на который вы работаете, всем отлично известна! Сплошные выдумки, идиотские истории, высосанные из пальца сенсации. Фотографий ведь у вас не осталось, не так ли? Камеру-то у вас забрали!
Он внезапно замолчал, и на этот раз в разговор вступила Жанна Хват, отчеканившая:
– Ну, с покойником, так и быть, можно случайно предположить, что это женщина, и попасть пальцем в небо. Шансов пятьдесят на пятьдесят – либо мужик, либо баба. Но об исчезнувшей камере девчонка точно ничего не говорила!
Ощетинившись, олигарх огрызнулся:
– Конечно, говорила! Надо просто внимательно слушать! Ну, ты же говорила?
Диля качнула лиловой прической и пропищала:
– Нет, не успела. Но вы правы – у меня украли дорогущую камеру! Причем, с учетом того, что я корреспондент внештатный, это не камера редакции, чью потерю можно было бы пережить, тем более казенная техника застрахована, а моя собственная, купленная в кредит! И ее элементарно стащили!
– Ничего она не говорила! – вмешался князь Степа. – Вика, подтверди.
Помощница подтвердила, и, наконец, все взгляды устремились на Ярослава. Прасагов сумрачно заявил:
– Подумайте, прежде чем что-то скажете, Ярослав Станиславович. Ведь заказ для вашего бюро небывалый, а я могу и передумать…
Князь со смешком воскликнул:
– Склоняешь зависимого от тебя человечка к лжесвидетельству? Узнаю прасаговскую породу – любыми средствами идти к намеченной цели! По трупам, так сказать, причем в данном случае не фигурально, а вполне реально!
Все ждали вердикта Ярослава, и тот замялся, понимая, что об исчезнувшей камере журналистка в самом деле ничего не говорила. Однако угроза олигарха была недвусмысленная, и Красин знал, что терять заказ он не имеет права…
– Увы, я был занят мыслями насчет… насчет возможной перепланировки отеля, поэтому не прислушивался к тому, что рассказывала эта девушка, – ответил он. – Так что не могу подтвердить ни одну версию, ни другую!
Прасагов удовлетворенно вздохнул и сказал:
– Ну вот, понятно, что если кто и «не слышал», так это твои людишки, Степа. А я сам и мой человек, конечно же, слышали!
– Более чем вольная интерпретация фактов, – произнесла помощница Вика, а Прасагов одарил ее тяжелым взглядом.
– Девочка, вы лучше за собой следите! А то, не дай бог, следующей жертвой номера сто восемьдесят четыре станете именно вы!
Жанна Хват ринулась было на олигарха, но князь удержал ее за локоть.
– Миша, хватит иезуитствовать! Ты определенно что-то знаешь, так что колись! Потому что сам понимаешь, что я это просто так не оставлю. И задействую все свои связи, дабы выяснить правду…
Прасагов, усмехнувшись, сказал:
– Журналисточка, которая работает на твое издание, все выдумала! Не исключено, если она сейчас тут и возникла по твоему наущению. Так что не надо меня стращать, Степа! Связи ведь есть не только у тебя, но и у меня, причем, уверяю тебя, покруче!
Мужчины, набычившись, не мигая смотрели друг на друга, и Ярослав подумал, что, не исключено, они сойдутся в рукопашной схватке прямо на грязном полу таинственного номера 184. Интересно, кто кого победит – мужиковатый коренастый олигарх или высокий верткий князь?
– Камеру у меня украли, но ведь я сделала несколько фотографий на свой мобильный! – произнесла Диля, разрядив этой новостью обстановку.
И князь, и олигарх немедленно повернулись к ней, а Жанна Хват потребовала, протягивая руку:
– Мобильный!
Однако Диля проигнорировала ее и, сжимая в руке свой старенький телефон, подошла сначала к князю. Тот, бросив взгляд на дисплей, удовлетворенно заявил:
– Ну что же, Миша, вот и доказательство!
Тот подскочил к журналистке, попытался вырвать у нее мобильный, но та вцепилась в аппарат и явно не намеревалась выпускать.
Бросив беглый взгляд на дисплей, олигарх заявил:
– И что там видно? Ровным счетом ничего! Ну, какое-то тело… Может, это все инсценировка! Наверняка инсценировка!
– А отрубленная кисть, стало быть, тоже? – парировала Диля. – У меня ведь еще фотографии имеются…
Она стала листать альбом, но олигарх отмахнулся и сказал:
– Отрубленная кисть! В театре и кино и не такое увидишь! Все можно подделать и инсценировать! Фотографии плохого качества, смазанные, темные. Они ничего не доказывают! Так что советую не устраивать бучу, вам же дороже выйдет! На меня работают лучшие адвокаты! Расплачиваться будете всю жизнь и пять последующих…
Князь протянул:
– Что-то вся эта история тебя не на шутку взбудоражила, Миша. Спрашивается только, почему? Сдается мне, что ты причастен ко всей этой катавасии… Во всяком случае, с исчезновением тела! А кто знает, может, и с его появлением!
Прасагов подошел вплотную к Стивену и прошипел:
– На что ты намекаешь? Ну давай, говори! Тогда я натравлю на тебя своих адвокатов…
– Адвокаты хотят наличность, а у тебя с ней проблемы! – заявил князь. – А вот у меня наличность имеется, Миша. И если я натравлю своих адвокатов…
Олигарх тяжело задышал, а князь вдруг миролюбиво произнес:
– Ладно, Миша, не кипятись, а то снова помирать решишь. Думаю, ситуация следующая: ты каким-то образом узнал о том, что в номере сто восемьдесят четыре появилось мертвое тело. К тому же с отрубленной кистью левой руки. Стань это известно, разразилась бы настоящая информационная истерика. Еще бы, проклятие «Петрополиса», зловещий номер снова пробудился к жизни после нескольких десятилетий спячки… Ведь когда в последний раз произошла тут очередная странная история? Кажется, в начале восьмидесятых?
– В семидесятых! – отрапортовала журналистка Диля, а Ярослав, не задумываясь, произнес:
– Весной тысяча девятьсот семьдесят седьмого года…
Все уставились на него, а Жанна Хват заметила:
– Он прав. В марте тысяча девятьсот семьдесят седьмого года «Петрополис» снова стал ареной непонятного происшествия, но так как в него было замешано КГБ, то широкой огласки эта история не получила. Откуда вы в курсе?
Чувствуя, что его пульс резко участился, Ярослав произнес, стараясь ничем не выдать своего волнения:
– Готовясь к сегодняшней встрече с Михаилом Георгиевичем, я, разумеется, изучил всю информацию по «Петрополису», которая была доступна. В том числе и, надо признаться, оккультного толка…
Жанна Хват явно рассматривала его через стекла солнцезащитных очков, а потом произнесла:
– Об этой истории мало что написано… Да и даты часто указаны неверные. Всегда почему-то речь об осени семьдесят седьмого, хотя на самом деле все произошло весной…
– Мое кредо – обращаться к надежным источникам! – ответил любезно, но весьма холодно Ярослав, а князь продолжил:
– То есть чуть ли не сорок лет назад! Однако обнаружение нового трупа, да еще в номере, и так пользующемся дурной славой, вышло бы тебе, Миша, боком. И твоему грандиозному начинанию! Разве кто-то пожелает останавливаться в отеле, в номере которого периодически бушует нечистая сила, исчезают постояльцы и находят мертвецов? Старые истории были окружены романтическим ореолом, и в них, несмотря на постоянное муссирование в СМИ, никто и не верит, изначально считая байками лживых писак…
Он покосился на журналистку Дилю.
– Но новый труп – это совсем иное дело! О, это бы привело к скандалу, и все твои планы, не исключено, накрылись бы медным тазом… Поэтому предполагаю, что труп был и что ты каким-то образом узнал об этом и элементарно избавился от него! Ты ведь понимаешь, что если дать этой истории ход, то никакой стройке здесь не бывать и что тебе придется отвечать по всей строгости закона за уничтожение улик, вернее, целого мертвого тела, а не исключено, и за убийство!
Князь победоносно посмотрел на Прасагова, но тот спокойно ответил:
– Ну, навел ты тень на плетень, Степа! За какое такое убийство, скажи на милость? Факт убийства может установить судебно-медицинский эксперт, но для этого нужно тело, которого, увы и ах, в природе не существует!
– Существует! – заявил Стивен. – И фотографии моей журналистки – лучшее тому подтверждение! А от тела ты, конечно, избавился. Его твои люди зарыли где-то или, что вероятнее, сожгли. Так что покойницу уже не разыскать…
Михаил Георгиевич усмехнулся:
– А на нет и суда нет! Это не ты меня, а я тебя за клевету засужу! Фотографии вы подделали. Хотя нет, не исключаю следующее – ты, как и твой предок, решил подложить нам, Прасаговым, свинью. Точнее, мертвое тело. Ведь даже если предположить, что я избавился от покойницы, то это, конечно, преступление, но не такое уж серьезное. С хорошими адвокатами, а у меня иных нет, получишь условное и сразу под амнистию попадешь. Но это все, повторюсь, из разряда гипотетических возможностей! Другое дело – откуда тут взялось мертвое тело? Его подсунул ты и твои люди! Например, вот эта особа в черных очках!
Он ткнул в Жанну, которая никак не отреагировала на его жест, а вот князь дернулся, словно Прасагов своим предположением попал в яблочко.
– И главный вопрос – как живое тело превратилось в мертвое? Чтобы досадить мне и сорвать мои планы, ты, не исключено, пошел на убийство! Нет, сам ты на такое не способен, но вполне в состоянии приказать своей леди в черном убить несчастную, скажем, путану или бомжиху, отрубить ей кисть руки, а тело подложить в номер сто восемьдесят четыре. А затем отправить сообщение в свое же желтое издание, отправить по следу трупа своих дешевых писак и надеяться на то, что лавина медиаскандала погребет меня под собой. Действуешь, как и твой прадед, который хотел взорвать «Петрополис», криминальными методами, Степа!
Князь Стивен, не выдержав, завопил:
– Ты сам убил несчастную и теперь пытаешься представить так, как будто это я ее убил и хотел тебя в этом обвинить!
– Значит, хотел? – спросил с ухмылкой олигарх.
– Значит, тело было? – спросил с точно такой же улыбкой князь.
Они снова сошлись на ринге, которым служил злополучный номер отеля «Петрополис».
– Или возможен и третий вариант! – произнесла вдруг журналистка Диля. – Не стоит забывать о мистической силе, которая живет в этом самом номере! Быть может… Быть может, это снова проделки номера сто восемьдесят четыре!
Князь закатил глаза, а олигарх хохотнул.
– Для всего, милая моя, имеется логическое объяснение! Ну, почти для всего. Но даже если здесь обитает некая неведомая науке чертовщина, то это не помешает мне отреставрировать «Петрополис» и сделать его самым крутым отелем в Питере! А со временем – и в России! И никакая чистая или нечистая сила мне в этом не помешает! Потому что этот отель мой!
– Ну или, с учетом невыплаченных банковских кредитов, мой! – поправил его князь.
Возникла пауза, Ярослав закрыл глаза, чувствуя, что в воздухе в буквальном смысле что-то витает. Неужели…
Неужели в этом номере действительно обитает нечто?
В этот момент откуда-то снизу донеслось непонятное уханье. Все вздрогнули, а побледневший Стивен заявил:
– Наверняка что-то просело или обвалилось…
– Конечно, что же еще-то! – поддакнул ему Прасагов и кивнул Ярославу: – Идите проверьте!
– Жанна, ты тоже! – приказал князь даме в черном. – Не хочу, чтобы люди нашего купчика снова устроили провокацию!
– Не исключено, что это ответ «Петрополиса» на ваши самонадеянные речи! – выпалила вдруг журналистка Диля. – Все же и ваш предок, ваше сиятельство, и ваш, господин олигарх, умерли именно здесь!
Она указала на пол, а затем, снова забыв об ужасе, который разыгрался здесь много лет назад, заявила:
– Я тоже посмотрю, не материализовался ли здесь где-нибудь в углу очередной труп или что-то наподобие этого!
Ярослав вышел из номера и осмотрелся. За ним по пятам следовала Жанна Хват. Журналистка Диля попыталась примазаться к ним, но особа в черном цыкнула на нее и велела держаться от взрослых подальше.
– Нам обязательно ходить с вами парой? – спросил Ярослав, косясь на Жанну, которая явно не намеревалась выпускать его из виду.
– Мне приказано следить за вами! – ответила та. – Да и вы, судя по всему, боитесь тут шастать в гордом одиночестве. А так я вас хоть защитить могу!
Ярослав не нашелся что ответить, так и не поняв, говорила ли Жанна в шутку или всерьез – выражение лица у нее было абсолютно индифферентное.
Ярослав заглянул в новый номер 184 – и оторопел. Все те свечи сатанистов, которые при первом сюда визите с Прасаговым, конечно же, не горели, вдруг оказались зажжены!
Темнело, и в сгущающихся сумерках десятки свечей, пламя которых колыхалось на легком сквозняке, выглядели пугающе.
– Что за черт! – вырвалось у Ярослава, и он подумал, что, не исключено, это самая верная реплика: в «Петрополисе» творилась какая-то чертовщина!
– Стоять на месте и не приближаться! – велела Жанна и обогнула горящие свечи. – Гм, их кто-то зажег!
– Гениально, Ватсон, – съязвил Ярослав, – это я и сам уже понял! Весь вопрос в том – кто?
Приказав ему ничего не трогать, Жанна удалилась и почти мгновенно вернулась, приведя за собой князя, олигарха и помощницу Вику. В то время как мужчины вышагивали мимо многочисленных расставленных в помещении свечей, девица так и не решалась зайти в помещение и испуганно жалась в дверном проеме.
– Вот это да! – завопила журналистка Диля, врываясь в комнату. – Это вы их зажгли?
Она вытащила мобильный с явным намерением сделать фото, но Прасагов произнес:
– Никаких фотографий!
Диля взглянула на князя, и тот заявил:
– Да, пока что никаких! Миша, это ты зажег или твой человек?
Он кивнул на Ярослава. Олигарх шумно вздохнул и ответил:
– Конечно же нет! Ведь это ты сам сделал или одна из твоих баб, а еще пытаешься вину на меня взвалить, Степа!
Кошкин усмехнулся и указал на трясущуюся Вику.
– Думаешь, это она сделала?
Прасагов кивнул на невозмутимую Жанну Хват и предположил:
– Ну, отчего же, например, она! Такая не только свечи зажжет, а и десятку человек глотку перережет и глазом не моргнет!
– Благодарю за комплимент, – произнесла сухо Жанна, и Ярослав инстинктивно отодвинулся от этой зловещей дамы.
– Это могла сделать и твоя расфуфыренная помощница, как ее… Анжела? Перед тем как куда-то умотала! – сказал князь.
– Не Анжела, а Алина, – возмутился олигарх. – Все это странно, очень странно!
Явно восхищенная, журналистка Диля бродила меж свечей, затем задела ногой одну из них, та, не переставая гореть, покатилась, олигарх завопил, что «эта дура» весь отель ему спалит, возникла небольшая потасовка, и вдруг раздался уже знакомый присутствующим ухающий звук.
Все уставились на часть стены, которая вдруг отъехала в сторону, обнажая черную дыру, являвшуюся проходом куда-то в тайную комнату.
– Как это произошло? – спросил ошеломленный Прасагов, но никто не мог дать ответ на его вопрос.
– Или механизм сам сработал, например, потому что поломался, что, однако, весьма маловероятно, – подытожила Жанна. – Или дверь кто-то открыл. Например, во время этой кутерьмы кто-то случайно на что-то наступил или нажал и тем самым привел механизм в действие. Или кто-то снаружи…
Вика истерично всхлипнула, а князь Степа фальцетом завопил:
– Успокойся, идиотка, никто тебя умерщвлять и оттяпывать тебе левую кисть на намеревается!
– Теряем самообладание? – осведомился любезным тоном олигарх, который, однако, плохо скрывал собственную тревогу.
– Существует еще одно объяснение случившемуся! – торжественно сказала журналистка Диля, и все уставились на нее, как будто только она могла знать истину.
– «Петрополис» сам решил открыть одно из своих тайных помещений, потому, что… Потому что он снова ожил!
Вика завопила, а князь не выдержал и велел ей убраться ждать в автомобиле. Девица, цокая каблуками, побежала прочь.
– Но ведь это не настоящий номер сто восемьдесят четыре, а поддельный! – заявил вдруг Ярослав.
На этот раз все уставились на него, и он, чувствуя, что краснеет, пояснил:
– Необъяснимые события связаны с номером сто восемьдесят четыре: это непреложный факт. Но именно что с настоящим номером, ведь так? А этот, в котором мы сейчас находимся, отнюдь не настоящий, а, так сказать, фейковый, ведь номера комнат были изменены! Так если «Петрополис» снова ожил, отчего тогда в неправильном номере?
– Жанна, сходи и посмотри, нет ли… – Голос князя сбился. – Нет ли в настоящем номере чего-то… Чего-то из ряда вон выходящего…
– И вы идите с ней! А то она там чего-нибудь отчубучит, а потом все на нечистую силу свалит! – велел Прасагов. – Уверен, Степа, что это ты нас специально этим дешевым спектаклем запугиваешь!
– А может, все же ты, Миша? – ответил ему в тон князь. – Хотя, чтобы запугать меня, нужен спектакль очень дорогой. А на тебя, мещанскую душонку, хватит, как ты сам верно заметил, и дешевого действа с зажженными свечками и дверью в подполье! Кстати, что там?
Ярослав несколько мгновений колебался, однако потом все же устремился за ринувшейся в коридор Жанной Хват. Больше всего он опасался того, что в настоящем номере 184 их ожидает кошмарное открытие. Например, невесть откуда взявшиеся горящие свечи. Или лежащее посреди комнаты мертвое тело. Или что-то похуже, хотя и не мог сказать, что могло быть еще хуже…
Или все же мог?
Он влетел за Жанной в комнату, в которой они недавно были, ожидая увидеть все, что угодно. Действительно, все, что угодно.
И оказался даже отчасти разочарованным, потому что в номере все выглядело так, как и было раньше. Никаких тебе зажженных свечей, мертвых тел и прочих мистических сюрпризов.
Жанна обшарила стены, простукав их в нескольких местах, и сказала:
– Вы же архитектор, вот и скажите, в этом здании есть тайные помещения?
Ярослав ответил:
– Увы, первоначальных планов не сохранилось. Потому что архитектор, который строил «Петрополис», скоропостижно скончался…
– Скончался? – протянула Жанна, а Ярослав мрачно заметил:
– Точнее даже, не скончался, а… Изжарился заживо!
Жанна вздрогнула, а Ярослав продолжил:
– Его дом на Екатерининском канале сгорел дотла, и в пепел превратилось не только имущество покойного, но и весь его архив. Человеком он был эксцентричным, да и здание «Петрополиса», как вы видите, выстроено в занятном эклектическом стиле. Заказчик, купец Прасагов, мог вполне приказать устроить тайные комнаты или даже тайные ходы!
– Он ведь тоже умер здесь, этот Прасагов? – спросила Жанна сдавленным тоном. – Да, что-то здесь нечисто!
Ярослав был с ней согласен, он даже знал, что это было так.
– Ничего, во время полной модернизации «Петрополис» раскроет нам все свои тайны, хочет он того или нет! – произнес Красин медленно. – В том числе и знаменитая комната сто восемьдесят четыре!
Из коридора донеслись крики, и Жанна рванула прочь. Ярослав последовал за ней и застал в новом номере 184 презабавную сценку: князь и олигарх, отталкивая друг друга, пытались пролезть в узкое отверстие в стене, а журналистка Диля пыталась их успокоить.
– Это мой отель, значит, войти туда должен я! – кричал Прасагов, а Кошкин вопил:
– Кредиты, дорогой мой, не выплачены, так что отель принадлежит моему банку!
– А вдруг вы войдете туда и никогда больше не выйдете? – заявила Диля, и мужчины вдруг угомонились и даже в страхе отступили от черной дыры.
– Загляните туда! – велел Ярославу олигарх, а князь, не желая оставаться долгу, приказал Жанне:
– Давай, иди туда!
Пока Ярослав колебался, Жанна, которой повторять дважды не приходилось, вытащила из кармана черной куртки фонарик, судя по всему, она носила его с собой всегда, на всякий случай, и нырнула во тьму.
Ярослав, в котором чувство любопытства пересилило страх, последовал за ней. Он отчего-то подумал, что, как в сказке про Буратино, увидит замшелые каменные ступеньки, уводящие куда-то вниз.
Но, налетев на широкую спину Жанны Хват, быстро понял, что комнатка, в которой они оказались, крошечная и абсолютно пустая.
Вместе с Жанной они обшарили стены, и она спросила:
– Может, одна из них тоже открывается?
Ярослав пожал плечами:
– Я этого не исключаю, однако сказать наверняка не могу. Мне кажется, что эта комнатка была раньше частью номера, который затем отчего-то перестроили.
Жанна буркнула:
– Какой вы тогда архитектор, если ничего не знаете!
Считая критику в свой адрес совершенно несправедливой, Красин заметил:
– Ну, вы же убийцу несчастной, которая тут где-то недавно без кисти левой руки лежала, тоже не поймали! Ах, извините, имеется теория, что это вы сами тело и подсунули! Но надеюсь, никого для этого специально не лишали жизни, а купили бесхозный труп у продажных работников городского морга?
Жанна, которая, несмотря на темноту, так и не сняла черные очки, пробормотала:
– Вы слишком болтливы. Лучше бы не бред несли, а поведали об архитектурных тайнах этого чертова отеля!
В этот момент часть стены вдруг со скрежетом вернулась на место, и Ярослав с Жанной оказались в западне.
– Не следовало вам столь непочтительно отзываться о «Петрополисе»! – заявил Ярослав.
Внезапно часть стены снова отъехала в сторону, открывая проход в комнату, и Жанна словно ошпаренная выскочила наружу.
– Я нашел, как управлять механизмом тайной комнаты! – заявил, ликуя, князь, а олигарх перебил его:
– Это я нашел!
А журналистка Диля громко заметила:
– Ну, вообще-то это я нашла, но если вам так важно присвоить лавры первооткрывателей… Вот, смотрите, тут надо нажать сразу на три тайные кнопки! – объяснила она. – Мы, когда упавшую свечку гасили, случайно на них надавили. Я попыталась выяснить, как махала руками и где мы все тут топтались, и вот смотрите…
Она нажала ногой на плинтус, правой рукой на клочок обоев на стене, а левой ударила по подоконнику. И часть стены снова отъехала в сторону.
– Чтобы закрыть, надо ударить по подоконнику, – сказала она, произвела соответствующее действие, и дверь снова закрылась.
Князь и олигарх переглянулись, а Жанна протянула:
– Еще одна тайна номера сто восемьдесят четыре. Кстати, в этой комнатушке кто-то мог вполне прятаться. Кто-то, кто зажег свечи!
– Если, конечно, их не зажгла та неведомая сила, которая обитает в номере… – произнес князь.
Диля вдруг прислушалась и сказала: