Часы пробили полночь.
– Ай-яй-яй… – потянулся Румянцев. – Мамочка, эва!
– Где мы спим? – Румянцева сзади обняла Саблина.
– Как обычно. – Он поцеловал ее руку.
– Еще десерт. – Саблина потерла виски. – От этих воплей голова раскалывается…
Румянцева прижалась сзади к Саблину:
– А нам десерт не нужен.
– Там… торт прелестный… – пробормотал Саблин, устало закуривая папиросу.
Упругий, обтянутый орехового тона шелком зад Румянцевой заколебался, по гибкому телу пошли волны.
– Ах… Сашенька… вы не представляете, как сладко спать с вашим мужем… как обворожительно…
Саблина подошла и вылила недопитое шампанское Румянцевой за ворот.
– Ай! – взвизгнула та, не отрываясь от спины Саблина и не прекращая волновых движений.
– Все-таки Мамут – медведь, – убежденно проговорил Саблин.
– А дочь мила, – зевнул Румянцев.
– Да… – напряженно смотрел в одну точку Саблин. – Очень…
Саблина поставила пустой бокал на край стола и медленно вышла. Миновав полутемный коридор, она услышала голоса с парадного крыльца: Лев Ильич и Мамут укладывали Арину в бричку. Саблина остановилась, послушала, повернулась и пошла через кухню. Савелий спал за столом, положив голову на руки. Готовый торт с незажженными свечами стоял рядом. Она прошла мимо, открыла дверь и по черной лестнице сошла на двор.
Нетемная теплая ночь, тонкая прорезь месяца, звездная пыль, рыхлые массивы лип.
Саблина двинулась по аллее, но остановилась, с наслаждением вдохнула теплый влажный воздух.
Донесся звук отъезжающей брички.
Саблина сошла с аллеи, двинулась вдоль забора, приоткрыла калитку и проскользнула в Старый сад. Яблони и сливы окружили ее стройную, словно выточенную из благородной кости фигуру. Она двигалась, шурша платьем по траве, трогая рукой влажные ветки.
Остановилась. Выдохнула со стоном. Покачала головой, устало рассмеялась.
Наклонилась, подняла платье, спустила панталоны и присела на корточках.
Раздался прерывистый звук выпускаемых газов.
– Господи, какая я обжора… – простонала она.
Неслышное падение теплого кала, нарастающий слабый запах, сочный звук.
Саблина выпрямилась, подтягивая панталоны. Поправила платье. Отошла. Постояла, взявшись руками за ветку сливы. Вздохнула, поднялась на цыпочках. Повернулась и пошла к дому.
Ночь истекла.
Серо-розовое небо, пыльца росы на застывших листьях, беззвучная вспышка за лесом: желтая спица луча вонзилась в глаз сороки, дремлющей на позолоченном кресте храма.
Сорока шире открыла глаза: солнце засверкало в них. Встрепенувшись, сорока взмахнула крыльями, раскрыла клюв и застыла. Перья на ее шее встали дыбом. Щелкнув клювом, она покосилась на купол, переступила черными когтистыми лапами, оттолкнулась от граненой перекладины и спланировала вниз:
кладбище,
луг,
сад.
В сияющем глазу сороки текла холодная зелень. Вдруг мелькнуло теплое пятно: сорока спикировала, села на спинку садовой скамейки.
Кал лежал на траве. Сорока глянула на него, вспорхнула, села рядом с калом, подошла. В маслянистой, шоколадно-шагреневой куче блестела черная жемчужина. Сорока присела: кал смотрел на нее единственным глазом. Открыв клюв, она покосилась, наклоняя голову, прыгнула, выклюнула жемчужину и, зажав в кончике клюва, полетела прочь.
Взмыв над садом, сорока спланировала вдоль холма, перепорхнула ракиту и, торопливо мелькая черно-белыми крыльями, полетела вдоль берега озера.
В черной жемчужине плыл отраженный мир: черное небо, черные облака, черное озеро, черные лодки, черный бор, черный можжевельник, черная отмель, черные мостки, черные ракиты, черный холм, черная церковь, черная тропинка, черный луг, черная аллея, черная усадьба, черная женщина, открывающая черное окно в черной спальне.
Concretные
Время: 3 октября. 19:04.
Место: Москва. Манежная площадь.
Concrethыe:
Коля – 24 г. 180 см. 69 кг. Члн 29,5 см, мягкое золото, термохрящи. Глз “Красный мак”. Влс красно-белые с W-плетением, стрижка “UA”. Одж семислойный панцирь ТК-кожи цвета лунной пыли, грудная врезка из никелированного твида, стальные бинты, перчатки из J-пластика с керамическими ботфортами, обливные сапоги со стальным напылением.
Маша – 19 л. 167 см. 54 кг. Влглщ 23 см, м-бисер, сенсор-пласт. Грд 92 см, термокерамика. Глз “Царевна-лягушка”. Влс черные, роговой лак, proto-желе. Одж обтяжное платье из стеклокашемира, меланжевый хомут с вулканизированной замшей, палантин из ne-кролика, перчатки из белой лайки, туфли черной кожи с J-хрусталем, трость.
Mashenka – 15 л. 172 см. 66 кг. Влглщ 19 см, сенсор-пакет. Грд 71 см, natural. Глз 0–0. Влс “Victim of violence”. Одж тигровые лохмотья на proto-шелке, бронзовый жилет, медвежьи унты.
Коля (подходит к стоящим Маше и Mashenke): Ни ха, когэру[1 - Прозвище молодой модницы (яп.).]!
Маша: Привет.
Mashenka: Hi, mаlечик.
Коля: Ни цзяо шэньмэ?
Маша: Маша.
Mashenka: Mashenka.
Коля: Коля. Concretные, хотите по-правильно поиметь?
