Маленький кусочек рая

Глава 3

Но разговор начаться так и не успел. Только Софи уселась, Рэйчел взяла свою чашку и направилась к двери.

– Извини… я уже говорила, просто падаю с ног от усталости… в общем, пойду прилягу где-нибудь на диванчике и вздремну немножко.

Вот и весь разговор.

Софи уже хотела встать и пойти за ней, тем более что ей очень хотелось осмотреть замок, но она сделала над собой усилие и осталась на месте. Рэйчел вела себя вполне прилично, но не более того, а по ее тону Софи поняла, что сестра все еще относится к происходящему настороженно. Она сидела, попивала чаек и никак не могла понять: то ли сестру мучает совесть, то ли тут есть что-то еще. Как-никак шесть лет назад Рэйчел вдруг без оглядки умчалась неизвестно куда, бросив ее одну ухаживать за больной матерью. И пока ей о сестре известно только одно: Рэйчел сейчас живет в США. Если у них получится прожить под одной крышей все три месяца, каждой из них достанется половина стоимости этого прекрасного старинного замка, но Софи понятия не имела, что ее сестра собирается делать дальше. Останется в Европе или вернется на родину?

Она допила чай и посмотрела на часы. Уже половина шестого, значит с Дживсом пора как следует прогуляться на свежем воздухе, тем более что после столь длительного путешествия он это заслужил, и тогда она решила убить двух зайцев сразу, то есть заодно осмотреть сад.

Во время прогулки Софи почти сразу стало ясно, что вокруг замка не просто сад, а нечто гораздо большее. День уже клонился к вечеру, в высоких и густых древесных кронах весело щебетали птички, которых там было великое множество, а за деревьями простиралась земля. Со стороны дороги их закрывала окружающая замок и уходящая вправо каменная стена, но деревья скоро расступились, и она увидела перед собой покрытую высохшей травой широкую лужайку с персиковыми и абрикосовыми деревьями, ветви которых гнулись под тяжестью плодов, а дальше за ними неожиданно открывалось широкое пространство виноградника. Замок стоял на вершине, и земля здесь была на удивление ровной, а площадь ее – довольно большой. Чтобы добраться до самого дальнего уголка территории, где стена поворачивала налево и наконец заканчивалась, Софи понадобилось почти десять минут. Дальше стена была заменена новым проволочным ограждением, которое создавало внушительный барьер, но зато открывало потрясающий вид на Санта-Риту внизу, в долине.

Неторопливо шагая обратно к замку, Софи подошла к устроенным в этом ограждении уже вполне современным воротам из оцинкованного железа и по автомобильным следам на гравии поняла, что этим путем на территорию замка попадает садовник.

Усадьба – а иначе это место и не назовешь – оказалась очаровательным и весьма уединенным уголком, и после того, как они с Дживсом практически двое суток провели в тесном пространстве автомобиля, пес пользовался свободой на всю катушку: носился взад-вперед, радостно лаял, умоляя Софи бросать для него то палку, то огромные сосновые шишки, а он их потом с энтузиазмом разыскивал, приносил и клал к ее ногам. Она позволила ему бегать, пока самому не надоест, и вот он наконец подбежал к ней, и Софи опустилась на скамейку, а пес растянулся прямо в пыли у ее ног.

Прошло совсем немного времени, и Софи уже подумывала, что пора возвращаться в замок, как вдруг заметила приближающуюся к ней фигуру. Это была Рэйчел.

– Соф, пошли со мной, я тебе кое-что покажу! Тебе надо это увидеть! – неожиданно радостным голосом проговорила она.

Софи встала, а вслед за ней вскочил и Дживс.

– А я думала, что ты решила полежать немножко, – сказала она.

– Я и легла, да вот заснуть все никак не могла. Такое стрёмное место этот замок… дай, думаю, пойду прогуляюсь.

Софи пошла вслед за сестрой, и шли они до тех пор, пока дворовый фасад замка снова почти совсем не исчез за деревьями. И вот здесь, немного в сторонке, стояли три каменные постройки. В первой из них она увидела то, что так привлекло внимание сестры. Это был большой, элегантный и, без сомнения, очень дорогой «мерседес» с закрытым кузовом, по-видимому, тот самый автомобиль дяди Джорджа, о котором недавно шла речь. Изумленно открыв рот, Софи с восхищением уставилась на него.

– Вот это да! Моя машина уместилась бы у него в багажнике, – проговорила она.

– Он просто великолепен. А что, это правда? Поверенный сказал, что нам можно им пользоваться? – воскликнула Рэйчел, тараща на «мерседес» глаза.

– Именно так он и сказал.

Софи подошла к машине и через боковое окошко заглянула внутрь. Обтянутый кожей салон выглядел роскошно.

– Не представляю, как можно позволить Дживсу сидеть там на заднем сиденье.

– Он у нас добрый и умный. Уверена, он будет вести себя прилично.

Сестры еще несколько минут любовались роскошной машиной, как вдруг Дживс отрывисто гавкнул, а позади послышался мужской голос:

– Извините меня, дамы, но я подумал, а не лучше ли мне сейчас самому подойти и представиться вам. Меня зовут Дэн.

Обе «дамы» как по команде вздрогнули и развернулись на голос. Мужчина говорил на хорошем английском. Даже с некоторым американским акцентом. Но что еще более поразительно, он был чрезвычайно привлекателен внешне. А уж самым поразительным было то, что Софи обратила на это внимание. После неудачного опыта с Клаудио у нее начисто пропал интерес к лицам противоположного пола, и это состояние длилось уже более года. Удивление ее было таково, что она даже сделала шаг назад, больно ударившись локтем о боковое зеркало машины. Проглотив уже готовое было вырваться ругательство, она изобразила на лице приветливую улыбку, краем глаза заметив при этом, что ее сестричка туда же – так и просияла, глядя на это чудо.

– Здравствуйте, Дэн. Меня зовут Софи Эллиот, а это Рэйчел. Мы с ней сестры.

– Вижу, вижу, вы очень похожи друг на друга. Вы племянницы Джорджа. Он часто мне про вас рассказывал.

Пока он говорил, Софи разглядела его получше. Коротко стриженный блондин высокого роста, подбородок покрыт щетиной. Широкоплечий, подтянутый – словом, в хорошей форме. На нем были шорты и выцветшая футболка с едва различимым логотипом «Харлей-Дэвидсон» на груди. Выглядел очень аппетитно. Софи даже досадно стало, когда она почувствовала в груди ту искорку, которая недвусмысленно говорила о том, что к этому мужчине ее явно влечет. Но сразу же обнаружила, что не одна она понимает, насколько он привлекателен.

– Привет, Дэн, – пропела Рэйчел. – Послушай, что это у тебя за акцент такой, ты родом, случайно, не с Восточного побережья?

Ну очень было похоже на то, что сестренке особенно приятно любоваться этим красавцем.

– Ну да. Как ты догадалась?

К этой минуте и Дживс, видно, тоже решил, что этот высокий американец ему не враг; он встал на задние лапы, передние поставил ему на грудь, принялся царапать, а Дэн тем временем поглаживал его за ушами. Судя по физиономии Рэйчел, она была бы очень не против, если бы этот мужчина погладил и ее за ушами тоже, а может, и еще кое-где: улыбка ее растянулась чуть ли не до этих самых ушей.

– Для меня это проще простого. Я ведь сама живу в Штатах. Последние пять лет в Орландо. А ты где обитаешь?

– В Кембридже, Массачусетс… но родом я из Нью-Йорка.

– И каким же ветром тебя из Штатов сюда занесло? – спросила Софи, а сама подумала: уж не садовник ли он, а если нет, то какого черта разгуливает по частной территории?

– Трудно сказать каким… что-то вроде творческого отпуска. Я преподаю историю в Гарварде и пытаюсь закончить книгу. Не думайте, ничего интересного: исторический трактат про влияние набегов так называемых сарацин в Средние века на жизнь и культуру средиземноморского побережья Италии.

Он подмигнул им обеим.

– Вряд ли моя книжка станет блокбастером. Ну да ладно… в общем, Джордж дал мне ключ от задних ворот, чтобы я приглядывал за замком после его кончины. Ну вот, иду по дорожке, слышу голоса, дай, думаю, проверю, уж не грабители ли залезли, чтоб украсть этот «мерс».

– Ну что ж, выносим тебе благодарность за бдительность. А за прекрасные клумбы тоже надо тебя благодарить?

Он отрицательно помотал головой:

– Не-ет, это все Беппе. За садом он ухаживает. Приходит по четвергам.

– Значит, вы хорошо знали дядю Джорджа?

– Мы с ним были добрыми друзьями. Я был знаком с ним много лет. Когда он узнал, что я подыскиваю жилье в этой части Лигурийского побережья на несколько месяцев, то сказал, что как раз поблизости сдается домик, это вон там. – Он махнул рукой в том направлении, откуда пришел. – Хороший был мужик, очень жаль, что его не стало.

Он снова оглядел поочередно обеих сестер:

– Ну а вы надолго сюда?

– До конца сентября, – немедленно ответила Рэйчел, а Софи показалось, что в глазах у него вспыхнула едва заметная искорка интереса.

– Так ведь и я почти на такое же время здесь. Приехал около месяца назад и собираюсь прожить до начала октября. А потом обратно домой, там меня ждет работа. Так что у нас будет еще время как следует познакомиться.

– Так где ты живешь, Дэн? Ты сказал, где-то поблизости? – спросила Рэйчел, которая, казалось, ловила каждое его слово.

Он снова махнул рукой в сторону виноградника:

– Вон там, примерно в полумиле отсюда. В каменном домике возле крутого поворота дороги. Почти на самом верху. Его трудно не заметить. – Он посмотрел на часы. – Ох, мне уже надо идти. Наверняка скоро еще свидимся.

Он двинулся обратно к боковым воротам, и обе девушки еще долго провожали его взглядами. Софи даже слегка вздохнула, совсем незаметно. Да-а, какие широкие плечи, какие крепкие загорелые ноги… что уж тут говорить, красавец, да и только.

– Черт возьми, Соф, кажется, я влюбилась… готова хоть сейчас залезть к нему в постель, – тихо проговорила Рэйчел, и голос ее, казалось, так и дрожал от страсти. – Каков жеребчик!

На мгновение эта сцена напомнила Софи о тех временах, когда они были еще подростками, а также когда Рэйчел училась на первом курсе университета, а Софи уже заканчивала и у них постоянно случались контры из-за каких-то их ухажеров. И раз за разом Рэйчел со своими мини-юбочками, развязной улыбкой и бодрой самоуверенностью выходила победительницей. Теперь они стали на десять лет старше, неужели все это повторится снова? Как только эта мысль мелькнула у нее в голове, она тут же постаралась выкинуть ее. Во-первых, он американец и уже осенью его здесь не будет, упорхнет в свои Соединенные Штаты… а во-вторых, она ведь уже объявила всему миру – или по крайней мере Крису и еще кое-каким своим самым близким подругам, – что в обозримом будущем не видит для себя никакого интереса в том, чтобы связывать свою жизнь с мужчиной. А самое главное, хотя они с сестрой, возможно, испытывают некоторое физическое влечение к этому Дэну, сам он не подал ни единого знака, что может ответить на это взаимностью. Пропустив мимо ушей восклицание сестры, она решила сменить тему:

– Рановато, конечно, понимаю, но с самого завтрака у меня во рту маковой росинки не было. Если я немедленно чего-нибудь не съем, упаду в обморок. Может, побалуем себя, сходим в ресторанчик, пообедаем, как думаешь? Идешь со мной? Надеюсь, они и Дживса туда пустят. Не хочется оставлять его одного в незнакомом доме. Начнет там метаться, лаять, а то и еще чего похуже.

– Пошли, я тоже проголодалась. Прекрасная идея, – сразу оживилась Рэйчел.

И Софи понравился этот ее веселый настрой. «Будем надеяться, что это добрый знак», – подумала она.

– И Дживса, конечно, можно взять с собой, – продолжила Рэйчел, – хотя в толстых стенах замка, сколько ни лай, никто не услышит.

– Разве что местные привидения, Рэйч.

«Надо же, – подумала Софи, – впервые за шесть лет я назвала ее не Рэйчел, а Рэйч, как прежде привыкла называть».

– Ты это брось насчет привидений. У меня там и правда мурашки бегали по спине от страха, – поежилась Рэйчел.

Они завернули за угол дома, и тут их ждал еще один очень приятный сюрприз. Под сенью огромной и явно очень старой смоковницы они вдруг увидели окруженный аккуратно подстриженной живой изгородью бассейн, и, что еще более удивительно, он был наполнен кристально чистой водой, которая, казалось, так и манила их немедленно искупаться. Интересно, кто его здесь для них приготовил?

Именно в этот момент Софи допустила непростительную оплошность: вместо того чтобы сделать то, что должно, а именно – схватить Дживса за ошейник, она повернулась к сестре и хотела что-то сказать, а Дживс только этого и ждал. В мгновение ока лабрадор, который всегда обожал воду, сорвался с места, галопом бросился к бассейну и сиганул в него. Подняв тучу брызг, пес скрылся под водой, но уже через мгновение вновь появился с широченной улыбкой на морде.

– О господи… Дживс!

Софи растерянно посмотрела на сестру. А та уже заливалась веселым смехом, глядя, как Дживс, сопя и фыркая, работает по-собачьи лапами.

– Видела бы ты себя в зеркало, Соф! Ну и рожица, залюбуешься!

– Вот сукин сын! Ты хоть знаешь, что это значит? У нас теперь будет мокрый пес, от которого за версту несет псиной! Ни один уважающий себя ресторан нас на порог не пустит.

Вернувшись в замок, Софи нашла самое ветхое полотенце и постаралась хоть как-то обсушить им лабрадора, но тот все равно остался мокрый, и псиной от него воняло вовсю. Они вышли за ворота и через площадь направились к ресторанчику «Веккьо ристоро». Увидев, что на площади перед рестораном выставлены столики и стулья, Софи очень обрадовалась, и, хотя народу там было прилично, им удалось, слава богу, найти столик в сторонке, где их благоухающая псина никому не испортила бы аппетит.

Обычного меню здесь не оказалось. Их встретила уже не совсем молодая женщина, проводила до столика и просто спросила, чего они хотят: «меню гастрономико» или «меню нормале». Софи уже испытывала поистине волчий аппетит, хотя, с другой стороны, понимала, что наличных денег у нее маловато. Но пока она до конца не разобралась, что именно имел в виду дядюшка, говоря, что оставил им денег достаточно для того, чтобы они «ни в чем себе не отказывали», на всякий случай выбрала «меню нормале», то есть обыкновенное, как, впрочем, и Рэйчел. И они об этом не пожалели. Напитков они не заказывали, но уже через минуту перед столиком появилась та же дама с графином красного вина и бутылкой минеральной воды, а также с красивой корзинкой, наполненной нарезанным итальянским хлебом чиабатта и парочкой пачек сухих хлебных палочек. Она разложила все это на столе, слегка поклонилась и ушла.

– Тебе налить, Рэйч? – спросила Софи, поднимая графин с вином.

– Обязательно. Думаю, мне надо как следует выпить для храбрости, чтоб спокойно там выспаться. – Рэйчел махнула рукой в сторону ворот. – Всегда думала, что не верю в привидения, а вот теперь уже не совсем уверена. Скажу тебе прямо, если они и правда существуют, то обитают только в таких вот местах.

– Все будет хорошо, – сказала Софи, инстинктивно чувствуя, что должна морально поддержать младшую сестренку. – Ты, главное, побольше думай про нашего соседа-американца, и все страхи как рукой снимет.

Лицо Рэйчел просветлело, и она заулыбалась.

– Да, ты, наверное, права. И тогда он обязательно придет и защитит нас. Что может быть лучше рыцаря в сияющих доспехах… разве что когда он их снимет, конечно… – мечтательно вздохнула она.

Софи была рада снова услышать повеселевший голосок сестры и решила, что настало время поговорить. Надо только придумать, как поделикатнее растопить лед между ними. Чтобы все проходило естественно, как бы между прочим, она взяла пакетик хлебных палочек, оторвала верхнюю часть и высыпала их на скатерть. Буквально через пару секунд возле нее возник собачий нос и уткнулся в ее бедро. Она поспешила протянуть ему палочку, и тут, к ее удивлению, Рэйчел безо всякого понуждения или подсказки начала свой рассказ.

– Наверное, хочешь знать, чем я занималась последние шесть лет, – сказала она.

Софи сделала добрый глоток вина и даже не почувствовала его вкуса.

– Я с большим удовольствием буду слушать все, что ты мне расскажешь.

Впрочем, больше всего ей хотелось узнать, почему Рэйчел, будучи уже на последнем курсе, неожиданно бросила университет.

– Ты помнишь Мануэля?

– Смутно. Это не с ним я познакомилась на рождественской вечеринке? Он тогда еще, кажется, носил косичку…

– Да, это был он. В универе он изучал английский. А сам родом из Пуэрто-Рико. И вот когда ему надо было возвращаться на родину, я решила уехать с ним.

– Но почему? Зачем? Ведь до получения диплома тебе оставалось всего несколько месяцев!

– Трудно сказать, все было непросто, наложилось одно на другое… Потом как-нибудь расскажу поподробнее.

Выходит, пока еще не время, она не готова… но Софи не стала давить на сестру. Сейчас главное то, что она заговорила.

– Мануэль мне очень нравился… во всяком случае, так мне тогда казалось. Мы улетели в Пуэрто-Рико, и там он сказал, что у него есть роскошная яхта. И мы с ним решили пуститься на этой яхте в плавание, прямо на запад, туда, где заходит солнце… в общем, захотелось мир повидать.

Судя по тому, как опустились уголки ее губ, дальше дело пошло совсем не так, как им хотелось.

– Ну и много успели повидать?

– Не так уж много. Эта его роскошная яхта оказалась просто старой деревянной калошей длиной в тридцать футов, где все держалось буквально на соплях. Мы успели поплавать всего пару месяцев, за которые я чуть с ума не сошла… Представь, мы с ним сутками сидим, закупоренные в тесной каютке, при жуткой жаре, липкие от пота, даже искупаться нельзя было, потому что кругом кишели акулы. Да-а, роскошный получился у нас круиз! Нам как-то удалось добраться до Джорджтауна в Гвиане, и там наша яхта окончательно развалилась. А вместе с ней и мои отношения с Мануэлем.

– И что ты сделала потом?

– На последние сбережения купила билет до Флориды. К тому времени я осталась с абсолютно пустыми карманами, поэтому решила найти работу, устроиться и накопить денег на билет до Англии. Сначала оформилась нелегально, но потом поняла, что жить в Штатах в принципе мне нравится. Почти два года проработала в пиццерии, в самом центре Орландо, а затем удалось найти настоящую работу, где платили уже гораздо больше, и подала заявку на грин-карту[3].

Она взяла бокал и отхлебнула вина.

– Когда умерла мама, это был первый мой год во Флориде, и я никак не могла выбраться оттуда. Жила плохо, перебивалась кое-как, еле-еле сводила концы с концами, и денег на билет, чтобы прилететь на похороны, у меня просто не было. А кроме того, если бы я и прилетела, то обратно вернуться в Штаты мне бы уже не разрешили. Я только сейчас собрала нужные бумаги и могу ездить, куда хочу, и возвращаться обратно.

Софи хотела что-то сказать, но тут им принесли антипасто[4]. Чего там только не было! Нарезанные огромные помидоры, сочные и мягкие кусочки моцареллы, листья базилика, и все было сбрызнуто оливковым маслом первого отжима. Потом крошечные кусочки филе анчоусов, холодный салат из морепродуктов с мясом молодого осьминога, мидиями и другими моллюсками. Деревянная доска, нагруженная ломтиками салями самых разных сортов – от маленьких и очень острых до довольно крупных – что-то вроде мортаделлы с фисташками и орехами. Тут же неожиданно прибыл и горячий, с пылу с жару, омлет, ярко-желтый цвет которого говорил о том, что он был приготовлен из яиц куриц, которые живут на свободе и питаются только тем, что им самим нравится, – вполне вероятно, тех самых куриц, кудахтанье которых они слышали, когда только что прибыли сюда.

Софи бросила взгляд на сестру.

– Слава богу, мы не позарились на «меню гастрономико», – сказала она.

Еда была просто превосходна; Софи наслаждалась ею и вместе с тем сосредоточенно размышляла. Теперь она знает, чем занималась сестра после того, как бросила университет, но все еще не понимает, зачем она пошла на столь необдуманный шаг всего за несколько месяцев до его окончания. Конечно, когда они снова сблизятся, когда исчезнет это напряжение и им станет спокойнее вместе, Рэйчел расскажет обо всем более подробно. Однако факт остается фактом: всего через несколько месяцев после того, как уехала Рэйчел, матери поставили смертельный диагноз, но та все равно не приехала хотя бы повидаться с ней. История о том, что она сидела без гроша в кармане, похожа на правду, но все равно такое принять нельзя. Софи считала, что сестра должна была хоть просить на улице, хоть взять в долг, да хотя бы украсть, но денег на билет достать, приехать и быть рядом с мамой. Тот же дядюшка Джордж, в конце концов, был бы счастлив помочь ей и наверняка выслал бы денег и отправил ее домой, но, по-видимому, строптивый нрав сестры, ее гордыня помешали ей обратиться к нему.

И вот все физическое и душевное бремя поддержки больной матери до самого последнего ее дня легло на плечи одной Софи, и она понимала, что простит за это сестру она еще очень не скоро, если простит вообще. За эти шесть лет на душе у нее накопилось много обид на Рэйчел, но пока ей удавалось сдерживаться и не высказывать ей все, что она о ней думает. Девяносто один день им придется жить под одной крышей, и злить свою обидчивую и гордую сестру не было никакого смысла. Так что Софи до поры до времени старалась не очень думать обо всем этом и сейчас сосредоточила все свое внимание на еде.

А еда была так вкусна, что действительно отвлекала от неприятных мыслей. Следующие блюда оказались не менее превосходны. Сначала им подали местный деликатес под названием «фарината». Раньше Софи это кушанье не попадалось, и она спросила, что это им принесли. Оказалось, что эти тоненькие блины желтого цвета готовят из нутовой муки и всегда подают горячими в виде разорванных кусков неправильной формы; они были такими вкусными, что пальчики оближешь. За этим последовала куча жаренных на углях креветок и салат из свежих овощей. Софи уже опасалась, что для поданной на десерт панакоты, у нее не хватит места, но ничего, справилась, уж очень она оказалась хороша – просто божественна. Словом, трапеза была первоклассная, а когда принесли счет, Софи была приятно удивлена тем, что стоил весь этот пир не намного больше, чем пицца с салатом во Франции, где накануне она останавливалась на ночь. Несмотря на денежные затруднения, она была уже готова заплатить за весь обед, но Рэйчел решительно заявила, что за свою половину она заплатит сама, и была поражена тем, что, в отличие от Штатов, тут не надо было выкладывать сверху огромную сумму за обслуживание.

Они с удовольствием попивали эспрессо и собирались уже возвращаться в замок, как вдруг услышали знакомый голос, подняли головы и увидели гарвардского Дэна; тот как раз выходил из ресторана вместе с очень красивой темноволосой женщиной. Он их сразу узнал и расплылся в широкой улыбке:

– Привет еще раз. Ну и как тут еда? Понравилась?

Софи постаралась скрыть свое замешательство и, возможно, даже некоторую досаду при виде его спутницы.

– Вкуснее я в жизни не пробовала, – ответила она. – Если все три месяца стану продолжать в том же духе, боюсь, придется меня вытаскивать из-за стола краном.

Дэн помахал им рукой и пожелал доброй ночи. И когда пара скрылась из виду, Софи услышала голос сестры:

– Вот мерзавец!

– И еще какой! – подхватила она.

Глава 4

Спала в эту ночь Софи удивительно крепко, но уснула далеко не сразу и после некоторых событий. В дальней части замка для сестер были приготовлены две расположенные рядом спальни; занималась этим, по-видимому, синьора Моранди. К удивлению Софи, при спальнях имелись ванные комнаты, обе, судя по всему, устроенные или, как минимум, реконструированные совсем недавно. Туда была подведена горячая вода, везде царили идеальная чистота и порядок; огромная двуспальная кровать была великолепна, роскошные полотенца и спальное белье – мягкими. Кроме того, под открытым окном было достаточно места, где она устроила лежанку для Дживса, и теперь можно было не опасаться случайно споткнуться о него в темноте. В целом все было как в отеле высшего разряда, где позволялось жить вместе со своими домашними питомцами.

Странности начались минут через двадцать после того, как она выключила свет. Она лежала в постели, в окно светила удивительно яркая луна, а Софи, перед тем как отойти ко сну, перебирала в голове дневные события и впечатления… как вдруг в коридоре за дверью послышались чьи-то шаркающие шаги. Дверь она на всякий случай плотно закрыла, мало ли, вдруг Дживсу взбредет в голову отправиться ночью прогуляться, но на ключ или защелку не заперла и сейчас лежала и жалела об этом. Она прислушалась и неожиданно прямо за своей дверью услышала зловещий скрип половиц. С широко открытыми глазами она села в постели, и в голове ее вихрями пронеслись самые разные мысли; она не на шутку испугалась. Как и Рэйчел, в привидения Софи не верила, но теперь, в этом жутковатом замке, ее скептицизм по этому поводу серьезно поколебался. Снова раздался скрип, и она бросила быстрый взгляд на Дживса, который давно уже мирно спал на своей ярко освещенной лунным светом лежанке. Его индифферентность по отношению к сверхъестественным явлениям слегка приободрила ее. Софи выбралась из постели и босиком, стараясь идти на цыпочках, подошла к двери. Несколько секунд собиралась с духом, потом тихонько повернула ручку и потянула дверь на себя, чтобы выглянуть в щелку.