Территория. Обитель странников

© Нур Мартур, 2021

ISBN 978-5-4490-5874-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. Развалины

Была недельная командировка в соседний город на реабилитацию. Старый санаторий, комната три на три, две тумбочки, платяной шкаф с покосившейся дверью. Бывало, конечно, и повеселее, думал Рик… Но самое главное – был душ с горячей водой. По вечерам, после процедур, а их было не мереное количество, Рик часами не выходил из душа, включив горячую, и грея тело, казалось, холод все не покидал его, и не выходил он, обливая себя теплой струей воды пока не прогревался до самых костей, словно растапливая заледеневшие трубы водопровода, пока в них снова не побежит вода.

Последние часы командировки Рик проводил за завтраком в столовой.

Меню было не ресторанное, но хорошо просчитанное и сытное. Рик, будучи не привередливым, без претензии поглощал все. Поедая первое, второе, бывало и третье, он вспоминал безвкусную похлебку старушки Нелли.

– Был бы у нее весь этот ассортимент, она, конечно, состряпала бы нечто невообразимо вкусное, – думал Рик, хоть никогда и не ел ничего вызывающего восторг от Нелли, но почему то был уверен в том, что она умеет готовить не то что вкусно, а изумительно вкусно. Никто никогда не жаловался на ее стряпню.

– В таких условиях не то что готовить – жить не хочется, а она ежедневно кормит пятнадцать животов, наверное, единственный человек, который проявляет ко всем материнскую заботу, – Рик продолжал свой мысленный монолог.

Сотрудники станции, так и прозвали ее – Мама Нелли.

– Она действительно напоминает мне маму, тем как дрожащими руками, но не пролив, ни капли несет чашки, как медленно и задумчиво мешает что-то в кастрюле – размышлял он, все больше и больше погружаясь в воспоминания. Сердце его съежилось. Каждый раз, вспоминая родной дом и семью, он чувствовал вину.

Чувство вины никогда не оставляло Рика, оно и счастливый случай, на его взгляд, привели его в ряды Международной Ассоциации химико-биологического контроля.

Рик в прошлой жизни пережил немало бед. Семья его некогда зажиточная, после нескольких волн кризиса обрушившихся на страну, влачила безрадостное существование в одном из провинциальных городов федерации, а все попытки Рика хоть как то улучшить положение, заканчивались крахом и очередной дырой в семейном бюджете. Год за годом пролетала его жизнь в борьбе за место под солнцем.

Он вспоминал, как смотрел в окно из кабинета и чувствовал, что жизнь проходит мимо него, как раз за разом терпел неудачи в бизнесе, как судьба наносила ему сокрушительные удары.

Он помнил тот день, когда уставший, отчаянный с грузом неоправданных надежд и долгов он шел по улице и встретил своего университетского преподавателя. Рик был всегда благодарен профессору Нордману, предложившему ему работу по специальности, найти которую он уже отчаялся. В стране не проводились геологические изыскания, а от большинства горнорудных предприятий остались только заброшенные развалины.

В прочем, развалины были кругом, Рик смотрел в окно и видел все те же развалины.

Покинув санаторий, он сел на первый автобус, направлявшийся на вокзал.

Мимо проплывали скосившиеся дома, старые пятиэтажки с отваливающейся штукатуркой, ржавые киоски. Хмурые и неприветливые люди. Автобус то и дело подскакивал на ямах и выбоинах. В кабине стоял неприятный запах дизельного топлива и отработанных газов. Рик старался сдерживать приступы тошноты. Количество свободных мест уже закончилось, но водителя это не останавливало, и скоро автобус больше напоминал, банку с сардинами.

И к без того неприятному запаху прибавился дешевый парфюм, которым любили безмерно поливаться местные женщины.

Рик уткнулся лицом в рюкзак, чтобы хоть как то сдерживать подступающую рвоту и посматривал в окно, чтобы не пропустить вокзал. Так как остановки здесь не объявляли, а о желании покинуть транспорт нужно было громко, перекрывая шум толпы, скрип пластика и рев двигателя, сообщить водителю, который в этот момент, может быть чрезвычайно занят одновременно вождением, пересчетом денег, разговором по телефону и руганью через открытое окно с другим водителем. Рик наконец-то увидел знакомое здание автовокзала.

Автобус остановился напротив вокзала. Рик начал спешно выбираться, то и дело, слыша очередные недовольные, а порой и просто оскорбительные высказывания от пассажиров. Каждый считал нужным бросить что-либо в его сторону, про большой рюкзак, и про то, что надо было садиться у выхода, хотя никто их не заставлял заходить, в переполненный автобус, нарушая все виданные правила пассажироперевозок. Но Рик не обращал на них внимания, все его мысли были направлены на скорейшее бегство из этой адской машины на свободу.

Рик присел на скамье остановки, вдыхая свежий воздух и все еще борясь с приступами тошноты. Через некоторое время, совладав со своим организмом, Рик направился к зданию вокзала.

Телефонная будка у входа оказалась в рабочем состоянии.

Рик загрузил монеты и набрал номер, послышались длинные гудки, но через некоторое время ожидания звонок заканчивался. Никто не брал трубку. Рик смотрел сквозь грязное стекло будки на стоянку вокзала. Раз за разом, он безрезультатно ждал ответа. Затем позвонил на другой номер, результат тот же. На стоянку въехал тяжелый армейский полноприводный грузовик. Рик нервно набирал номера, один за другим. Грузовик развернулся, и припарковался. На правом борту его виднелась эмблема ассоциации.

Рик взглянул на наручные часы. Он помнил, что время ожидания составляет не более десяти минут. Либо он успеет, либо придется еще одну ночь проводить в этом негостеприимном захолустье.

Протяжные гудки сменялись непрерывными. Стрелки часов безжалостно отсчитывали минуту за минутой. Грузовик ассоциации снова зарычал двигателем. Рик обреченно протянул трубку к вилке аппарата, как вдруг услышал в трубке знакомый протяжный и мягкий голос сестры.

– Кристи! Это Рик!

– Рик!!! Рик! Как же я рада тебя слышать! – радостный голос Кристи, задрожал, – я скучаю Рик! Ты в порядке?

– Малыш, успокойся, со мной все хорошо – отличные условия, коллектив, питание, медицина. Можешь не волноваться. Единственное что плохо, это отсутствие связи. Сейчас вот выезжали в город, и я сразу решил воспользоваться случаем. Ты лучше расскажи как дела? Как родители?

– Все хорошо Рик, я отправила их на лечение и отдых в оздоровительный центр.

– У нас с Дэном тоже все хорошо. Я распределяю все как, ты сказал. Как хорошо, что ты позвонил Рик, знаешь… я тут откладывала средства, для твоего возвращения, может купить квартиру тебе?

Время неминуемо уходило. Оставалась пара минут, чтобы бросить трубку и добежать до грузовика.

– Кристи, очень мало времени. Распоряжайся деньгами так, как посчитаешь нужным, ты самый рациональный человек в семье. Мне ничего не покупай, можешь купить себе, мне не нужно, мне ничего не нужно… Позаботься о родителях! Ну все, я побежал. Всех люблю! Прощай…

Рик бросил трубку и стремглав побежал к начавшему движение грузовику.

Глава 2. Обход территории

– Осталось три штуки, – сказал Рик, погружая метровый штырь очередного датчика в «муравейник».

Это означало что впереди еще несколько часов прогулки по заброшенному кладбищу, и затем восхождение на лесной холм, где вырос еще один «муравейник», нетипично для этой аномалии, так как они появлялись на территориях захоронений и большей частью состояли из кальция и других элементов коими насыщенны такие места. Хотя, если взглянуть на нашу планету сквозь пелену времен, то, наверное, не найдется ни одного клочка земли, где бы, не осталось следов смерти. Весь земной шар это гигантское кладбище.

– Если хочешь, возвращайся без меня, – сказал Рик, видя, как сморщила нос Ника от одной только мысли дальнейшего путешествия сквозь туман и слякоть. Посмотрев на продрогшего от холода, но не намеренного сдаваться Рика, она воспрянула духом и улыбнулась.

Рик мерз всегда, даже летом, а чего стоило ему по шесть часов бродить в стужу, держа в руках связку металлических трубок-датчиков, даже представить трудно.

Единственный человек, кто еще не разучился улыбаться, подумал он.

Ника собрала пробы, надела рюкзак и бодро вскочила на ноги с той же веселой улыбкой. Рик мучительно улыбнулся в ответ и сказал, – пошли.

Рик обычно уходил на обследование территории утром, один, взяв с собой лишь обед и свой специфический инвентарь. Возвращался же напротив, поздно вечером, пробивая туман лучом фонаря и дрожа от холода.

Территория Рика, считалась самой тяжелой, она начиналась от развалин завода, и тянулась вдоль леса до обрыва каменных стен. Опасность представляли дикие звери, которые то и дело спускались в ущелье в поисках легкой добычи, необычайно скользкая трава на крутых холмах и еще многие не изученные явления вроде «призраков» и «супниц». Которые, время от времени, и должен был уничтожать Рик, если обнаруживался чрезмерный их рост или активность, для поддержания искусственного баланса экосистемы.

Ника прибыла в группу недавно, и довольно безболезненно влилась в коллектив, благодаря своему неунывающему характеру. И, конечно же, благодаря неоспоримому авторитету профессора Нордмана, к кому ее и прислали в помощники. Ее главной задачей, как впрочем, и у всего вспомогательного персонала, было выполнять поручения профессора в лаборатории и иногда выходить для наблюдений к объектам.

Еще полгода назад, новички были не редкостью на территории, довольно часто их присылали для помощи основной группе экспедиции. Все лаборанты профессора шли в веселую группу Киры, охватившей всю населенную часть низовья, или же на речную долину под защитой могучего Виктора, остальная часть бродила по пустынным склонам противоположной стороны ущелья с братьями Шульц.

На лесистый склон выходил сам Нордман или же просил Рика прихватить для него пару образцов.

Рик шел вразвалку, шлепая свисающими с пояса подсумком с взрывчаткой и саперной лопатой. Они проходили около «супницы», одно из активных аномалий территории, днем оно не выделялось из окружающего ландшафта, абсолютно ничем, все тот же холм, все та же трава, очень хитрая штука, стоило ступить на него и земля под ногами начинала медленно и податливо проседать под тяжестью незадачливого путника, стоит сделать шаг вперед и выходишь на твердый грунт, но жертва интуитивно начинает пятиться назад, все больше и больше завязывая в этом живом болоте. Но больше удивляло то, впрочем, как и аномалии на территории Виктора, что питаться они любили большим счетом предметами не органического происхождения.

Последние взятые пробы показали, что она больше напоминает живой организм, профессор Нордман пришел к выводу, что перед нами даже не аномалия, а мутировавшее плотоядное растение. Ночью оно не представляло никакой опасности, так как выделяло люминесцентные вещества, которые довольно ярко светились в разных спектрах.

Ника шла позади, держась одной рукой за сумку Рика, рядом с ним она не испытывала чувства страха, даже проходя у кромки этого светящегося зеленого подземного монстра.

– Кажется, он сегодня хорошо поел, – сказал Рик.

– С чего ты взял?

– По моим наблюдениям свечение ярче, когда он что-нибудь переваривает.

– Завораживает, – заметила Ника.

– С холма потрясающий вид, сейчас увидишь, – воодушевленно добавил он и ускорил шаг.

Обойдя «супницу», они начали подниматься на холм, Ника наконец-то отпустила его рюкзак и поравнялась с Риком. Тут уже он одной рукой взялся за болтавшуюся лямку рюкзака Ники, подстраховывая ее от падения. Рик, хоть и мог показаться черствым за счет своей немногословности и сдержанности, но на самом деле всегда считал, что именно он несет ответственность за тех, кто находится рядом. Нике он уже проникся теплыми чувствами, ее открытость, искренность и детский восторг ко всему не смогли оставить его равнодушным.

Взобравшись на холм, Рик снял рюкзак, положил рядом и жестом пригласил Нику, сам же расклал лопату и сел на нее. Ника плюхнулась на рюкзак и тут же вскочила взвизгнув.

– Что у тебя там? Я синяк заработала!

– Шашки, детонаторы, ничего серьезного, – невозмутимо ответил Рик.

– Всего то? – весело спросила Ника, все-таки усевшись на рюкзак.

– Они же не подключены? – продолжила она, ерзая на этой импровизированной подушке.

– Вроде бы нет, – улыбнулся Рик, и перевел взгляд на сияющее пятно «супницы» у подножия холма.

– Никогда не видела такой красоты, – восторженно проговорила Ника, прижавшись к Рику, и опустив голову ему на плечо, Рик обнял ее одной рукой, и ему вдруг стало тепло и спокойно.

Пятно переливалось разными оттенками зеленного, словно северное сияние, и становилось все ярче с уходом солнца…

Глава 3. Разговор за ужином

– Удивительно! Вы понимаете, что мы на пороге грандиозного открытия, которое изменит все представления об эволюции жизни на земле. Откроет миру новые формы жизни, – восторженно восклицал профессор Нордман. Это будет колоссальный прорыв в области биологии, генетики, физики, химии! Человечество откроет для себя невообразимые возможности!

– А пока одни загадки, – задумалась Ника, взять хотя бы «штиль».

– Чертовски опасная штука, я вам скажу, – заметил Виктор, протягивая руку за очередным куском хлеба.

Виктор, будучи специалистом в области гидрологии суши, в отличие от остальных ребят, принадлежал к категории ученных, и представлял собой редкое сочетание развитых мышц и мозгов. О прошлом Виктора было известно мало, сам он уже давно работал на ассоциацию, а с профессором Нордманом, был знаком не первый год. По его манерам, и большой татуировке на пол руки, где красовались страшные черепа и жуткие рожи монстров, действительно, создавалось впечатление как о человеке далекого от науки, а внушительные его габариты только подчеркивали принадлежность его к совсем другой категории людей. Но, как бы то ни было, внешность была обманчива, и Виктор пользовался заслуженным уважением в среде научных работников ассоциации.

– Да, до сих пор не понятна природа такой структуры воды, а тем более, как осуществляется взаимодействие ее молекул и инородных предметов. Что обуславливает такое поведение? Но, к сожалению, возможностей изучить ее у нас мало. По образцам, которые нам приносит Виктор, мы можем узнать, только, как изменился ее рацион. Стоит только отделить часть от субстанции, как она сразу теряет все свои свойства и структуру.

– Аппетиты у нее конечно зверские, но большую часть рыбы пропускает, а пластик и весь другой мусор расщепляет с удовольствием. За все время наблюдений южная особь выросла на 12 метров, северная на пару метров, но по ее притоку рыбы меньше, которую, как мне кажется, она ест для поддержания своей структуры и дальнейшего роста. Еще немного и они встретятся. А что при этом получится… – сказал Виктор, озадаченно почесывая голову.

– Я не должен пропустить это событие. Как будут взаимодействовать два существа одного вида? Возможно, произойдет вытеснение мелкой особи, более крупной, поглощение одного другим, слияние, размножение… Остается только гадать.

– Вот только еще одного не хватало, – перебил профессора Виктор.

– Замаешься же совсем, за тремя особями следить, целое стадо, – съязвил, молчавший все это время, Рик.

По столовой прокатился смех.

– А ты ешь, давай, остряк чертов, скоро со мной пойдешь, – рявкнул Виктор

– Куда?! – возмутился Рик, чуть не поперхнувшись хлебом.

– «Зыбучего» надо будет взорвать, он уже к заводу подобрался.

– Ну и пусть ест его на здоровье, кому нужны эти развалины.

– Директива пришла – к заводу не подпускать.

– Там кстати, самый высокий фон, сказал припозднившийся Альберт.

– Да и вряд ли там муку делали, – добавил Рихард, ставя две тарелки на стол.

– Кругом гранитные горы, скалы, какая выгода была тут элеватор ставить, нигде в окрестностях и полей то нет, продолжил Альберт.

– И пшено вертолетами таскать?! Чушь! Никогда не поверю! – добавил Рихард.

Братья Шульц всегда дополняли друг друга, и были словно единый организм. Стоило одному начать мысль, как второй ее заканчивал. Наверное, именно эта их особенность способствовала их четкой и слаженной работе.

Скрипнула дверь и в столовую неторопливо зашел Ник, невысокий рыжеволосый парень спортивного телосложения, инженер-механик, одновременно выполнявший функции водителя, грузчика, и конечно же изобретателя, так как из-за отдаленности станции от цивилизации и отсутствия запчастей ему постоянно приходилось изобретать все новые и новые изощренные способы заставлять работать разваливавшийся от старости, доисторический вездеход, и всю остальную технику оставшуюся с экспедиции 10 летней давности. Но именно эта его особенность – реанимировать давно устаревшую технику, предопределила его перевод на территорию после переоснащения штаба ассоциации современной техникой.

– О, сынок! Ты куда запропастился? Садись скорей, остынет все! – Нелли начала греметь посудой.

– Да, все уже, починил, люди скоро на самовосстанавливающихся машинах будут ездить, а мне эту колымагу выдали, – ответил валившийся с ног от усталости и раздраженный Ник.

– А ты тогда зачем нужен будешь? – спросил старик Джафар, усердно трамбуя махорку в самокрутку.

Старина Джафар, смотритель станции, жил в ближайшем от территории поселке и отрабатывал последнюю вахту перед выходом на пенсию.

– А я и так не нужен миру, как и ты, дед, потому и сидим тут, – ответил Ник.

– Да уж, заменили все техникой, а нас на утилизацию… – проскрипел старик и пошел курить на крыльцо.

Глава 4. Станция Киры

Санитарно-гуманитарная станция представляла собой бетонное двухэтажное здание, правая часть которой была большим помещением, с въездом для транспорта и небольшими расположенными один за другим окошками выдачи гуманитарной помощи. Помещение использовалось и как гараж и как склад. Слева был медицинский блок, где оказывали посильную помощь больным, попутно брали анализы и изучали развитие мутаций у остатков местного населения. А на втором этаже жил весь коллектив станции.

– По одному! По одному! Всем хватит! – кричала Кира, в толпу щемящихся и толкающихся мутантов.

За окошком стояли лаборанты доктора, сканировали бирки на руках и выдавали по одному ящику гуманитарной помощи на человека.

– Пит! Остаешься за главного, я в сан часть!

Кира быстро и уверенно пошла в противоположную сторону, на ходу одевая халат.

– Катя! За мной!

Худенькая белобрысая девушка послушно пошла за доктором.

Ник сидел на ящике возле вездехода и смотрел, как командует доктор Кира.

– Пит, Катя, постоянно новые люди, – думал он, единственный кто тут безвылазно находится это док.

Кира снова вошла, поправляя хвостик на голове и направилась к Нику.

– Ник, милый, еще два часа, окей? Раздадим, закроем и поедем. Ребята сейчас загрузят анализы, а мы с тобой попьем чай, идет?

– Ууу, – промычал недовольно Ник.

– Ну, пойдем! Ты же не откажешь девушке? – сказала Кира, пытаясь изобразить из себя смущенную девчонку.

Ник рассмеялся, глядя на эту комичную сценку.

К слову, Кира была стройная женщина, лет тридцати семи, и достаточно хорошо выглядела для своего возраста.

– Ну ладно, пошли, – проговорил Ник сквозь смех.

Кира села напротив Ника, энергично размешивая чай в кружке.

– Что у вас нового? Сто лет не была в «Обители».

– Все также, сыро, грязно.

– А ребята?

– Джафар ворчит, Нелли причитает, а профессор со своей свитой не вылезает из бункера. Виктор по-прежнему пробы собирает, Шульц по своим антеннам носятся, Рик если не взрывает, то спорит с Виктором или молчит как всегда.

– Я смотрю весело у вас как, – улыбнулась Кира. А я не успею привыкнуть к одним, как других присылают.

– Да, уж, только и делаю, что твою гильдию вожу на площадку и обратно.

– Скоро, кажется, и возить некого будет. Вон шесть человек осталось, не считая охрану.

– Не захотели возвращаться?

Кира порывшись в выдвижном ящике стола, втащила бумагу.

– На вот, полюбуйся.

Ник бегло прочитал – В связи со сложным экономическим положением в стране… так, так, так… правительством страны не выделен бюджет… ммм… проводится частичное сокращение персонала… отделения Международной ассоциации химико-биологического контроля…

– Вот так! Скоро одна тут останусь. Боюсь, Нордмана та же участь ждет.

– Да езжай ты домой, не женское это дело.

– А кто меня там ждет? – с грустью проговорила Кира, Нелли к внукам поедет, старик тоже, Нордман к жене и детям, Шульц тоже, Витю невеста ждет, Рик с Никой уедут, ты… а ты молодой, у тебя все впереди, – уже с улыбкой продолжила она.

– Ой, ладно уговорила, переезжай ко мне, – пошутил Ник.

Дверь открыл один из лаборантов, и отчитался об окончании мероприятий.

– Ну все, можно ехать, – сказала Кира, убирая со стола.

– Я пока прогрею машину, – ответил Ник, выходя из кабинета.

Помещение наполнилось гулом, работники с не довольствием посматривали на вездеход, выпускавший клубы выхлопных газов.

Кира спустилась в теплом комбинезоне, и теперь уже не была похожа на делового доктора.

Ворота со скрежетом откатились, и машина выкатилась наружу.

– Как же мне они надоели, проговорила она, их показушность, лицемерие, все одинаковые, даже внешне. Откуда они берутся! Такое ощущение, что их там клонируют и отправляют ко мне. Даже поговорить не с кем Ник!

– Зомби, Кира, зомби, они всегда были, массовое сознание. Ешь – что дают, делай – что все делают, живи так – как показывают. Сознательное рабство. Это политика.

– Скорее бессознательное. Это конечно началось давно. К примеру…. Вот ты Ник, любишь читать?

– Ну, я же не родился с гаечным ключом в руках, кроме сертификата механика, у меня есть гуманитарное образование, и не поверишь, мне предлагали остаться на кафедре зарубежной литературы.

– Я не хотела тебя обидеть, – Кире стало немного неловко, – я не о том. Вот вспомни, что писали еще 70 лет назад, ведь еще тогда многие увидели, куда катится наше общество.

– Унифицированное и шаблонное, – добавил Ник.

Кира задумалась.

– Я иногда думаю, почему там… Во «внешнем» мире. Я никогда не встречала таких…

– Каких таки?

– Таких как ты, как Вик, как Рик.

– А где бы мы встретились Кира. Максимум на приеме у тебя. И вряд ли бы мы там разговаривали о жизни.

– И тут ты прав. Мы люди закрытые, не выбрасывающие на показ, на всеобщее обозрение то, что свято храним в себе. Нам не нужно всеобщее одобрение. Мы умеем мыслить самостоятельно. Не подражаем, не подстраиваемся…

– А ты когда-нибудь пыталась стать как все?

– Да, но я другая, это не замкнутость, это не комплексы, я просто другая. Мне скучно, а то и противно быть частью массы.

– Представляю, как нелегко было твоим родителям, когда ты была подростком, – пошутил Ник.

Кира улыбнулась и продолжила, – а ты, ты никогда не чувствовал себя одиноким?

– Всегда… всю жизнь, и сидя в четырех стенах и с веселой компанией друзей. Раньше это чувство прямо разрывало меня, что-то горело внутри. Но позже, я старался держать в себе всю эту бурю недовольства что ли… Потом повзрослел, жизнь то не сказка, и в большем счете старался просто выжить в этом мире, найти свой уголок. Стал сдержанней, стал остывать, но иногда срывался и делал какие-нибудь, глупости.

– Какие? – полюбопытствовала Кира.

– Нуу… просто нервный срыв. Представь что перед тобой река, она бурная, холодная и широкая. Ты точно знаешь что утонешь, дойдя до середины. Ты можешь найти мост, а можешь поплыть. Что ты сделаешь?

– Знаешь, иногда так и хочется поплыть… – Кира снова погрузилась в мысли, смотря на бесконечную дорогу, вырываемую из покрова тьмы лучами фар и поедаемую вездеходом.

Путь в неизвестность, думала она, вот так и бродим мы одни во тьме. Кто-то ищет мосты через реку, слышит ее шум, видит ее, фотографируется на ее фоне. А кто-то погружается в нее, ощущает ее мощь, глотает ее воды, противопоставляет ей свои силы, борется, движется и скрывается под пеной волн…

– Ник. А как бы ты хотел жить? – спросила Кира, выйдя из-под гипноза дороги.

– Как человек, – недоумевая, ответил Ник.

– А как он должен жить, по-твоему?

– Осознанно. С целью. Не как животное. Не подумай что я мазохист, но безделье – вырождает в человеке всю его человечность. Я не говорю, что всех надо загнать в шахты и заставить вкалывать по двадцать четыре часа в сутки, но и превращать человека в домашнего кота тоже не следует. Это же умственная, в первую очередь деградация, которая в последующем приведет к тому, что останутся одни животные и потребительские инстинкты.