Неестественный отбор
– Ищете что-то конкретное? – поинтересовалась Марта, укладывая пистолет в сумку.
–
Ориентировка на черный бронированный кейс средних размеров.
«Вот и отлично», – подумала она, плавно выводя внедорожник с парковки на трассу.
Оставшиеся шестьдесят километров до Вашингтона Марта проехала за два часа. Трафик на трассе номер 66, несмотря на снег, оказался достаточно оживленный, к тому же около развязки на аэропорт она попала в плотную колонну самосвалов с высокими бортами, медленно ползущую в сторону столицы для вывоза снега.
Зато было время еще раз все обдумать.
Получалось, что при самом плохом раскладе, то есть, если ее вычислят по дорожным камерам, или по следам, или через дорожное кафе, или через случайного свидетеля, у нее есть время до вечера. То, что ее сразу свяжут напрямую с нападением, кажется очень маловероятным, как и то, что маячок, если он был вмонтирован в футляр, был достаточно мощный, чтобы передать уверенный сигнал через стальной контейнер и металлические стенки гриля. Скорее всего, в приоритетном порядке будут отрабатываться очевидные версии, связанные с нападавшими на снегоходах и странным отключением связи.
Медленно въезжая по пробитой самосвалами колее в пригород, Марта набрала короткое сообщение Майку: «Очень скучаю. Перезвони», что на условном языке фирмы означало: «Есть приоритетная работа. Срочно надо встретиться. Подтверди время и место». Минут через десять, когда она уже хотела отправить сообщение повторно, Майк ответил: «Тоже очень сильно скучаю. Куда ты пропала на выходные? Встретимся в Старбакс на Ист-Вест Хайвэй в 16.00». Это на нормальном языке читалось бы так: «Ну, ты достала дергать по работе в выходной. Ладно, встретимся в подземном паркинге на Вудмонт Авеню в 15.00». Набрав «До встречи. Целую», читай: «Время и место подтверждаю», она повернула по кольцевой дороге, опоясывающей Вашингтон, на север в сторону своей квартиры.
Не доезжая несколько кварталов до своего дома на Сант-Елмо Авеню, Марта свернула в занесенный снегом узкий технический проезд и, проехав немного, остановилась. Выйдя из машины, она несколько раз обошла ее, оставляя как можно больше следов на снегу. Затем открыла багажник, достала просторный синий дождевик, который постоянно возила с собой, вытряхнула из огромной дорожной сумки кучу барахла, которое женщины обычно берут в дорогу, отправляясь с любовником на долгий уикенд, и в нерешительности уставилась на нее. Подумав секунду, она бросила на заднее сиденье легкую куртку, надела плотный свитер, флисовую толстовку, а поверх всего этого – горнолыжный комплект: пуховую куртку с капюшоном и утепленные штаны. Теперь ее размер увеличился минимум на три пункта. Так камерам на улице будет сложнее ее идентифицировать. Помахав немного руками, чтобы несколько слоев одежды сели поудобнее, она вынула из коробки гриль, в котором лежал футляр, затолкала его в дорожную сумку и, застегнув молнию, перебросила ее на заднее сиденье.
Достав аптечку, Марта собрала одноразовый шприц, взяла жгут и пластырь, поставила левую ногу на бампер, засучила лыжные штаны и джинсы. Туго перетянув ногу жгутом чуть ниже колена, она несколько раз хлестко хлопнула ладонью по внутренней стороне лодыжки и попыталась активно пошевелить пальцами ноги в теплом ботинке. Чуть ниже сустава обозначилась синеватая полоска вены. После нескольких попыток ей удалось набрать пару кубиков своей крови. Наложив на место укола пластырь, она выпрямилась и, с довольным видом посмотрев на шприц, подошла к открытой водительской двери. Подтянула небольшую спортивную сумку с пассажирского сиденья, вытряхнула содержимое и, забрав «Беретту», ключи от дома и кое-какие мелочи, разбросала остальное по салону, имитируя следы борьбы и ограбления.
Довольная своей задумкой, девушка еще раз осмотрела салон, брызнула из шприца кровью на край водительского сиденья, коврик и снег рядом с дверью, надела дождевик и, забросив сумку с грилем на плечо, быстрым шагом пошла вглубь проезда. На ходу она достала свой смарт, извлекла симку и вынула элемент питания. Теперь аппарат превратился в бесполезную безделушку. На секунду остановившись у контейнеров с мусором, она подобрала пустую бутылку из-под пива и вышла на Сант-Елмо Авеню.
Опустив капюшон на глаза, Марта вразвалку, широко расставляя ноги, имитируя неверную походку подвыпившего бомжа, иногда помахивая пустой бутылкой из-под пива вслед редким прохожим, прошла несколько кварталов до своего дома и снова свернула в технический проезд. Ее ожидания оправдались. Одно из небольших окон в котельную, расположенную в подвале, было открыто для вентиляции, и из него приветливо клубился легкий парок. Цепляясь одеждой за узкую раму, девушка с трудом протиснулась в окно и втянула за собой сумку. Подвал был пуст. В десятке шагов от нее на одной ноте гудел электрический котел, очертания которого едва угадывались в тусклом освещении. Пристроив сумку между стеной и котлом, она выбралась из подвала и, бесшумно поднявшись по лестнице, оказалась у себя в квартире.
Поначалу наведываться домой планов не было, но, понимая, что ей, возможно, уже долго не придется называть какое-либо место домом, Марта все-таки решила навестить небольшую квартирку, где она жила последние пару лет. Хотя ностальгия была не единственным и не главным мотивом ее решения. Окинув взглядом спартанский интерьер и мысленно похвалив себя за идеальный, почти армейский порядок, девушка принялась за работу.
Когда через двадцать пять минут она, выходя, захлопнула за собой дверь, в квартире была установлена система объемных датчиков, способных при малейшем движении запустить скрытую веб-камеру, которая в течение десяти секунд будет снимать происходящее и выложит файл с роликом в соцсеть. Затем особая программа разорвет соединение с датчиками, камерой и удалит все следы съемки. Марта не ждала гостей и справедливо предполагала, что сработавшая в ее отсутствие камера будет связана с небольшим футляром, ожидавшим ее в подвале за котлом. Кроме того, Марта обзавелась относительно безопасной связью – громоздким мобильным телефоном девятилетней давности, номер и местоположение которого после нескольких манипуляций с начинкой и базой данных сетевого оператора было невозможно определить. К тому же в телефон была встроена система модуляции голоса, очень сильно затрудняющая распознавание говорящего. Еще, в ее карманах находились несколько пачек наличных, права и комплект банковских карт, оформленных на имя Сюзан Райт, давно покончившей жизнь самоубийством, но не проведенной по федеральным базам данных.
До места встречи с Майком девушка добралась пешком. Спустившись в подземный паркинг, она присела к двум бездомным, дремлющим около сопла подачи теплого воздуха, образовав с ними вполне естественную колоритную компанию.
Ждать пришлось долго. Коллега опаздывал почти на полчаса, и проснувшаяся парочка бродяг, хлебнув из литровой бутыли дешевого вина, уже стала бросать в ее сторону подозрительные взгляды.
Наконец автомобиль Майка спустился с верхнего уровня, сделал круг по этажу паркинга и остановился около выезда. Марта видела, как шевелятся его губы, видимо, отдавая команды бортовому компьютеру связаться с ней. Сделав небольшую дугу, стараясь оставаться незамеченной за припаркованными автомобилями, она подобралась к машине сзади и постучала в стекло со стороны водителя. Коллега обратил внимание на подошедшего бродягу в безразмерном дождевике с надвинутым на глаза капюшоном и сделал рукой раздраженный жест в стиле «вали отсюда». Марта наклонилась ближе к стеклу и приподняла капюшон, показывая лицо. Даже через поднятое стекло она слышала, как Майк выругался.
Щелкнули замки, она забралась в машину и неуклюже повалилась боком на заднее сиденье.
– Что, все так плохо? – скорее констатировал, чем спросил Майк, выруливая из паркинга.
– Судя по номерам, забрызганным снежком для рождественских елок, ты знал, не на свидание едешь, – беззлобно огрызнулась Марта. – Остановись, где потише, без видеонаблюдения. Разговор недолгий, но важный.
Майк сверился с картой камер на своем планшете. Через несколько минут петляния по заснеженным улицам они припарковались в узком переулке с односторонним движением.
– Кстати, посмотри на своей секретной карте, есть ли камеры на трассе номер семь на повороте на Клейтон-Холл Роуд, – попросила Марта, устроившись поудобнее.
– Ты с ума сошла! – Майк резко обернулся. – Ты что, замешана в этом дерьме с нападением на федеральных чиновников? Это же чистое самоубийство! Весь штат стоит на ушах!
– Что, уже есть в новостях? Быстро работают. И что передают?
– Информации минимум. Полиция и ФБР журналюг близко к месту не подпускают. Передают, что это крупнейший теракт за последние годы. Положили каких-то шишек из МНБ, – Майк нервно поежился. – Говорят, работали профи. Пока никто ответственность не взял. Ты каким местом в это влипла?
– Не суетись. Я тут ни при чем. Просто проезжала мимо.
Марта открыла окно и закурила. Первый шаг сделан, теперь лучше рассказать Майку все, иначе помощи от него не добьешься.
– Не дыми в машине. Терпеть не могу запах табака, – скорее для приличия, чем рассчитывая на результат, пробурчал Майк.
–
Да пошел ты, —отозвалась Марта. – Лучше слушай.
Рассказ занял минут десять. По тому как Майк по ходу задавал уточняющие вопросы, было понятно, что он немного напуган и одновременно заинтригован. Хоть и с натяжкой, но выходило неплохо. Камер на повороте трассы на Клейтон-Холл Роуд не было, значит, зафиксировать проезд Марты к месту нападения было невозможно.
Ориентировка дана на металлический кейс и приоритетно будут отрабатывать версию нападавших на снегоходах. То, что ее видел владелец ресторана и коп, давало хоть слабое, но алиби, подтверждая, что она свернула с трассы до нападения. Майк бегло осмотрел, как экранирован футляр, и согласился, что сигнал маячка, если таковой имеется, надежно блокирован. Она не рассказала, где оставила свой внедорожник, но следы крови давали повод следователям предположить нападение и оправдать ее отсутствие на день-полтора, если футляр окажется пустышкой.
– Ну, Майки, не трясись. Ты же видишь, все складывается как надо, – наклонившись к его уху, зашептала Марта. – Такой шанс нельзя упускать. Всего-то вскрыть футляр, извлечь содержимое. С твоим мастерством и оборудованием это раз плюнуть. Если есть что интересное, ты знаешь, я пристрою за хорошие деньги. Если ничего, выкинул и забыл. Тогда его и искать никто не станет. Но я кожей чувствую, там что-то важное.
Майк в нерешительности засопел на водительском сиденье.
– За бабки не беспокойся, не обижу. Не первый год работаем вместе. Да и ситуации были посложнее. Если у тебя по ходу возникнут расходы, вот держи. Наличные в наше время электронных расчетов никто не отменял.
Марта протянула Майку пачку стодолларовых купюр. Тот взял, в нерешительности взвесил деньги на руке и засунул в карман куртки.
– Ну, вот и отлично. Закончим, махнем на Багамы. Моя благодарность будет безграничной. И не только в деньгах, – она откинулась на сиденье. – Теперь подвези меня к торговому центру в Сильвер Спрингс. Да, еще… Ты можешь вырубить камеры наблюдения минут на двадцать или стереть записи, сделанные в определенное время в районе торгового центра?
– Ну и просьбы у тебя, подруга! – возмутился Майк. – Во-первых, на это потребуется пара часов, все-таки интегрированная федеральная система. Во-вторых, как только я туда сунусь, я потяну на себя все силы кибербезопасности штата и ФБР. И не факт, что меня не вычислят. Это вообще федеральное преступление, а я, как ты помнишь, под прокурорской подпиской и хакнуть без разрешения Стива ничего не могу. И зачем тебе это?
– Так, перестраховываюсь на всякий случай.
– На всякий случай… Не надо искать на свою симпатичную попку приключений, не надо будет перестраховываться.
– Ладно, не сопи. Не можешь, так и скажи, – Марта достала новую сигарету.
– В систему наблюдения не сунусь. Но обходной вариант есть, хотя тоже на грани фола, – Майк обернулся, с лукавой улыбкой почесывая бородку.
– Ну?
– Я могу вечером отключить уличное освещение минут на двадцать. В темноте камеры будут бесполезны.
– Я тебя обожаю! – Марта чмокнула Майка в небритую щеку. – Тогда поехали. Детали обсудим по дороге. А я пока перепакую мою посылку тебе в пакет.
США. Бетесда. Пригород Вашингтона
– Добрый день, мистер Ньюман, – поприветствовал охранник Майка, чуть привстав из-за стойки с мониторами в небольшом приемном холле компании. – Что вас занесло на работу в выходной, да еще в такую погоду?
– А ты как думаешь? – с напускным недовольством пробурчал Майк, приложив служебную ID-карту к встроенной в стойку панели сканера.
– Доступ подтвержден, сэр. Проходите, – уже серьезно сказал охранник, мельком глянув на один из экранов. Ввиду своего положения мистер Ньюман, как, впрочем, и Марта, относился к числу избранных работников компании, которым был разрешен доступ в офис в любое время.
– Есть кто наверху? – Майк сделал неопределенный жест в сторону лифта.
– Аналитический отдел в количестве четырех человек с утра устроил видеоконференцию с Европой. Поименно…
Охранник потянулся было к клавиатуре, чтобы вызвать список, но Майк остановил его.
– Оставь. Пусть работают. Я спущусь в лабораторию. Пробуду часа два. Никого не пускать. Ни с кем не соединять, – бросил он и направился к лифту.
Лаборатория находилась в подвальном помещении ниже цокольного уровня и представляла собой просторное, надежно экранированное помещение, оборудованное всем необходимым для работы со сложной аппаратурой и механизмами. Отдельные бронированные герметичные секции предназначались для манипуляций с контейнерами, содержащими токсичные или взрывоопасные вещества, и для размещения изолированной серверной станции.
Майк закрыл за собой тяжелую стальную дверь лаборатории, заблокировал ее, набрав охранный код на цифровом замке, и не торопясь прошел внутрь, осматривая свое хозяйство. Лаборатория была его основным местом работы. В своем кабинете на третьем этаже он любил посидеть в конце рабочего дня, неспеша полистать почту, поболтать с боссом или оперативниками. Здесь же он был полноправным хозяином, и даже Стив не заглядывал сюда в его отсутствие.
Положив пакет с грилем на широкий, покрытый пластиком рабочий стол, он скинул куртку, подсоединил свой планшет к компьютеру, ввел пароль и запустил сканирование помещения. Эта процедура вошла в привычку и выполнялась почти автоматически. В его бизнесе отсутствие жучков было основным условием успеха. Пока сканер перебирал частоты, он сделал кофе и, откинувшись в кресле, уставился на сумку, размышляя, как Марте удалось его так быстро уговорить.
Наконец радостно пискнул компьютер, сообщая, что жучков не обнаружено. Не меняя позы, Майк подтянул к себе клавиатуру и перевел лабораторию в рабочий режим. Зажегся основной свет, к оборудованию пошло электричество, включилась вентиляция, заработали генераторы шумовых и радиопомех, включился экран частот. Встал, с трудом достал из пакета плоскую коробку гриля и извлек оттуда контейнер. Положил на стол, пододвинул стойку с увеличительным стеклом, включил яркую лампу и внимательно осмотрел. Он уже имел дело с похожими футлярами и хорошо представлял последовательность действий. Вначале проверяется наличие маячка, затем проводится сканирование, чтобы определить расположение элементов внутри футляра. Неплохо бы сразу идентифицировать содержимое и тип запирающего устройства. От этого зависит, с какой стороны и как он будет вскрыт. Для контроля в корпусе делается небольшое отверстие. Туда подсоединяется заборник газоанализатора, чтобы определить, установлен ли заряд самоликвидации при несанкционированном вскрытии или еще какая-нибудь химия.
Обычно Майк вскрывал подобные контейнеры со стороны, противоположной замку. При помощи фрезы срезаются петли футляра, затем створки разжимаются специальным устройством и извлекается его содержимое. В редких случаях, когда обнаруживалось устройство самоликвидации взрывного или химического действия, те же простые действия осуществлялись механическими манипуляторами в бронированной камере после обезвреживания детонирующего механизма жидким азотом.
Майк облегченно вздохнул, когда газоанализатор показал «чисто». Он закрепил в станке футляр, надел рабочий шлем и, установив настройки на малые обороты, запустил алмазную фрезу.
Через полчаса он держал в руках карту памяти, извлеченную из футляра, и, изучая содержимое холодильника, размышлял, где бы лучше ее вскрыть: здесь, в лаборатории, или дома. Отсутствие пива в холодильнике и пустой желудок настойчиво подсказывали единственно верное решение.
Вашингтон. Резиденция вице-президента США
Тяжело взоднув, Патрик Коэн опустился в кресло и обвел присутствующих усталым взглядом. В небольшой уютной гостиной резиденции вице-президента СШA, кроме него, находились трое: вице-президент США Рэймонд Кроуфорд, глава Министерства национальной безопасности Кристофер Коллинз и советник президента США по вопросам национальной безопасности Норман Литман.
– Я только что с закрытого брифинга объединенной следственной группы ФБР, МНБ и ЦРУ, – начал глава FEMA. – Ситуация непростая. Это, если говорить мягко… Но если вы спросите меня прямо, мы в полной заднице, господа.
– Не сгущайте краски, Патрик, – вице-президент как всегда был спокоен и уважителен. – Кофе и бутерброды? Вы ведь целый день на ногах.
– Лучше глоток бурбона, – Коэн устало помассировал пальцами виски.́ Вице-президент подошел к небольшой стойке у стены, заставленной хрустальными графинами со спиртным, и налил в широкий стакан янтарного напитка.
Директор «Базы» сделал большой глоток, с сомнением посмотрел на стакан и, немного помедлилив, залпом допил оставшееся.
– Итак… – шумно вздохнул он. – В соответствии с договоренностью между всеми присутствующими от августа этого года проект «Лунный Свет» вступил в завершающую фазу, а именно: зачистка следов и мониторинг эффективности. В связи с экстраординарным статусом проекта предполагается подготовка развернутого брифинга для президента США с участием, как минимум, одного предыдущего президента. Поскольку этот брифинг является для действующего президента первым, он проводится в устной форме без использования каких-либо сопровождающих материалов на электронных носителях или бумаге. Брифингу предшествует заключительное совещание Координационного комитета проекта, для которого я как куратором должен был подготовить итоговый доклад, описывающий его цели, основные технические аспекты, этапы исполнения и результаты на момент завершения и на пятидесятилетнюю перспективу. В докладе также должны быть отражены меры по снижению риска для США в случае утечки информации или прямых обвинений в наш адрес со стороны государств-мишеней. По готовности итогового доклада все документы по проекту, как исследовательские, так и организационные, уничтожаются. С этого момента итоговый доклад является единственным формальным свидетельством проекта. В случае адекватной реакции президента на содержание проекта доклад передается ему для детального изучения и хранения в Специальной секции президентского архива, – Коэн перевел дух и продолжил, – Экстраординарный статус проекта позволяет в особых случаях применение внесудебной летальной силы в интересах национальной безопасности, в том числе и к гражданам США. В соответствии с этим проведена оптимизация участников проекта. Из пятидесяти шести человек, непосредственно работавших над проектом «Лунный Свет», на данный момент осталось одиннадцать, включая присутствующих в этой комнате. Все оставшиеся – лояльные, опытные профессионалы высочайшего уровня из числа ученых, технических руководителей и оперативников. В будущем они могут быть использованы на других проектах государственной важности.
– Заметьте, господа, я с самого начала был против зачистки некритичного персонала из числа граждан США, – скороговоркой вставил советник президента Литман.
– Бросьте либеральничать, Норман, мне это нравится не больше, чем вам, – перебил его вице-президент. – Таковы правила игры, оговоренные нами с самого начала. Тем более, как я понимаю, дело сделано.
– На данный момент мероприятия по зачистке документации и оптимизации персонала проекта выполнены полностью, – утвердительно кивнув, продолжил директор FEMA. – Семьи, а в случае их отсутствия близкие родственники оптимизированных, получат от МНБ более чем достойную пенсию, способную обеспечить безбедную жизнь. Тех, кто остался с нами, ждет значительная материальная компенсация. Они займут серьезные должности в МНБ. Эти люди прекрасно понимают, что в случае разглашения информации о проекте рискуют всем, включая жизни своих близких. По нашим оценкам, риск с этой стороны минимален. Что касается итогового документа по проекту… Одна его копия сегодня утром была отправлена вице-президенту специальным курьером Секретной службы в сопровождении двух бойцов спецназа МНБ. Завтра документ должен был быть согласован Координационным комитетом проекта, то есть вами, господа. Вторую, и последнюю, копию я передаю вам сейчас, господин Кроуфорд, – Коэн извлек из внутреннего кармана плоский металлический футляр и положил его на журнальный столик. – Должен сообщить, что сегодня утром при доставке документа были соблюдены все процедуры и предприняты дополнительные меры безопасности.
– Никто вас не обвиняет в случившемся, Патрик, – сказал шеф МНБ Коллинз, посмотрев в глаза Коэну. – Мы вместе успешно ведем проект уже двадцать лет, сменили по нескольку должностей при разных президентах, и было бы глупо предположить, что случившееся является результатом банальной оплошности кого-либо из нас.
– Однако произошло то, что произошло, – сухо произнес директор, прямо ответив на взгляд шефа. – Кроме нас четверых, о курьере знал мой помощник, который, как и мы, был вовлечен в проект с самого начала. Я не сомневаюсь в его лояльности, но с ним уже работает Служба безопасности «Базы», и, я боюсь, придется еще одной семье выплачивать специальную пенсию в связи с потерей кормильца.
– Не перегибайте палку, Коэн, – Коллинз чуть повысил голос. – Я знаю вашего помощника достаточно давно, чтобы полностью доверять ему. Он преданный делу человек и настоящий патриот.
– Я всего лишь делаю то, что обязан делать как непосредственный куратор проекта. А именно, пытаюсь найти источник утечки информации, приведший к сегодняшнему нападению на курьера. Если у вас есть сомнения в моей эффективности, комитет координаторов вправе меня отстранить и сделать со мной то же, что я, заметьте, с вашего согласия, сделал с большинством участников проекта.
– Господа! Господа! – вице-президент встал с кресла и подошел к стойке со спиртным. – Не время и не место для перепалок. Директор Коэн участвует в проекте с момента его запуска. Пять лет он является его куратором. Я должен сказать, он ведет проект весьма эффективно. И сейчас, когда произошел срыв, давайте не будем ему мешать разобраться в том, что случилось. Кроуфорд налил две порции виски, неторопливо подошел к Коэну и протянул ему один стакан, из второго сделал небольшой глоток и, смакуя напиток, опустился в свое кресло.
– Продолжайте, Патрик, – вице-президент одобрительно кивнул. Коэн с сожалением посмотрел на свой стакан и поставил его на стол, не пригубив.
– Для информации: итоговый доклад был не единственным элементом доставки, – бесцветным голосом продолжил он. – Для официального оформления курьера мы направили еще один документ в адрес вице-президента. Это План взаимодействия МНБ с Министерством обороны в случае массовых волнений населения, вызванных чрезвычайной ситуацией, имеющей «Красный код». Вы все уже частично знакомы с планом и предоставили рабочей группе свои комментарии. Сегодня утром в этот офис был направлен доработанный вариант, который предполагает временное прекращение действия Конституции США на охваченных волнениями территориях и их переход под контроль военных с предоставлением им права использовать летальную силу, включая тяжелую бронетехнику, артиллерию и авиацию. Хотя план сам по себе классифицирован как секретный, он не носит экстраординарного статуса, и я не думаю, что нападение на курьера было совершено с целью завладеть им. Такие планы имеются у каждого государства и не могут быть серьезным поводом для дискредитации или давления на нас. О времени доставки плана знало десять человек, включая сотрудников МНБ и Министерства обороны. С ними также работают следователи, правда, в обычном режиме, то есть не нарушая их конституционных прав.
Коэн сделал небольшую паузу и продолжил:
– Со стороны проекта «Лунный Свет», который действительно может быть целью для организации нападения такого уровня сложности и подготовки, о курьере знали всего пятеро. С одним уже работают мои люди. Оставшиеся четыре человека находятся в этой комнате. Чтобы в дальнейшем поддержать уровень доверительного общения, предлагаю всем присутствующим пройти тестирование на нейрополиграфе.