Приключения Астралкера
– Хочешь страшилку? – на полном серьёзе спросил он. В его глазах читались тревога и нетерпение.
– Куда ещё больше, – улыбаясь, ответила я.
– Я сейчас говорил с бабой Зиной. Тебе будет интересно.
Баба Зина была нашей соседкой по площадке. Эта уникальная женщина всегда была в курсе всего происходящего на расстоянии нескольких кварталов от дома.
– Ты знаешь, что твой призрак жил тут с женщиной, которая убила своего мужа? – начал Марк. – За это она отсидела в тюрьме.
Глядя на мои расширяющиеся глаза, он продолжал:
– Здесь постоянно были попойки и драки. А в один из поздних вечеров, к бабе Зине постучались в дверь. Это была соседка-сожительница. На её одежде и теле была кровь. Она торопливо отдала ключи от квартиры и сказала, что съезжает отсюда насовсем. Единственной вещью, которую вывезли – был большой платяной шкаф.
Эта информация шокировала меня.
– Неужели прямо здесь?! И после этого Он пропал? – вопрос был скорее риторический.
– Да, – ответил Марк.
– Так вот ты какой, аленький цветочек… – думала я уже после, лёжа в постели.
– Не найдя покоя после смерти, ты ищешь его в другой семье… А может ты прикипел ко мне?.. И хочешь оставить рядом с собой? О Боже.
Мысли, одна приятнее другой, выстраивались в моей голове. Проследив закономерность событий, я с ужасом осознала, что всё целенаправленно шло к тому, чтобы не отпустить меня из квартиры.
– Так ты уже потираешь руки, дружок! Мне, конечно, жаль тебя, но это не входит в мои планы!
Освобождение пришло неожиданно. В самый критический момент. Кто не верит в хранителей и Высшие Светлые Силы – верьте! Только так можно объяснить чудесное совпадение обстоятельств и возможностей, последовавших в дальнейшем.
Силы словно убывали, несмотря ни на что. Каждый проведённый день в стенах необъяснимо угнетал и высасывал. В середине декабря мы решили съехать во что бы то ни стало до Нового года. На следующий день после принятого решения, пользование ванной комнатой стало невозможным.
Вода, текущая из кранов ванны и раковины, начала пропускать ток.
Адские испытания окончательно разозлили и переполнили чашу терпения и вынужденного ожидания.
Но за 7 дней до Нового года случилось чудо. Квартира, в так долго желаемом районе, на нужном этаже и в нужном доме, вдруг оказалась выставлена на продажу.
Как в детективном кино, при призраке ничего не обсуждалось. Одним днём были решены вопросы и назначена встреча с продавцом. Вечером, мы втроём вышли смотреть наш возможный новый дом.
Движения давались мне с трудом. На дорожках лежал пушистый снежок, лёгкий морозец с непривычки захватывал дух.
Хотелось бегать, прыгать, играть в снежки и носиться с санками, как в детстве. Тоска охватила меня от невозможности тела. Но вот нас встретили, и мы у цели.
Уже даже с порога я поняла – это ОНА. Моя квартира!
Всё в ней, начиная от радушных хозяев и заканчивая горячими батареями с тёплым полом, дышало уютом и добром.
Изящная арка, подкова на счастье у входа, большие окна, в которых целый день солнце. Над головой только небо! Атмосфера радости, безопасности и комфорта. Ребёнок, пробежав по комнатам и заглянув в окошки, с восторгом воскликнул:
– Переезжаем, мама!
Все рассмеялись. Решение было принято.
С тихой тайной радостью мы вернулись в свою обитель. Мне не верилось. Неужели так бывает. Огонёк счастливой надежды ликовал и искрился в душе.
На следующий день, взяв два небольших пакета необходимых вещей и Сашу за руку, мы молча покинули жилище.
Больше я туда никогда не возвращалась.
Наш новый дом дал мне защиту и тепло, дал силы для выздоровления и новую жизнь.
А муж ещё несколько дней, вывозя вещи, испытывал на себе бешенство обитателя в неожиданно падающих на голову полочках, травмах и порезах.
Новый год мы встречали усталые, но счастливые.
Глава 4. Графиня
– Дорогой, подай мне мою сумочку, – пропела мадам Иветт.
Высокая, стройная и ухоженная женщина неопределённого возраста за пятьдесят обращалась к своему мужу, сидящему рядом. Всё в ней дышало манерным артистизмом и абсолютной властью над супругом.
Торопливо расстегнув чёрный кожаный саквояжик, пухлый и немного лысоватый месье Арнольд достал две фотографии.
Желтизна бумаги и чёрно-белые снимки говорили о том, что этим фото уже немало лет.
На одном из них была изображена пожилая женщина в длинном старинном платье и шляпке. В руке у неё находился сложенный зонт, который она держала как трость, непринуждённо опираясь и устремляя задумчивый взгляд, казалось бы, прямо на вас.
На заднем плане белел напоминающий замок особняк, окружённый многочисленными дорожками и подстриженными клумбами. Максимально приближен он был на втором фото.
Изысканное благородство и роскошь его архитектуры вызывали невольное уважение и восхищение. Сдержанность и величие – так можно было сказать об этом, как минимум 150-летнем произведении искусства.
– Понимаете, – снова пропела мадам Иветт. – Мы пришли к Вам по очень важному вопросу.
На этой фотографии изображена моя прабабушка, графиня Софья Николаевна.
Лицо мадам приобрело трагическое выражение, и дрогнувший голос продолжил:
– Царствие ей небесное.
– Царствие небесное, – откликнулся муж.
– Моя прабабушка была родом из России, но вышла замуж и уехала жить во Францию. Она была очень образованная и культурная женщина. И такая красавица! Посмотрите, как я похожа на неё!
– Очень, – подтвердил месье Арнольд.
Мадам аккуратно тонкими пальчиками взяла фотокарточку графини и расположила слева от щеки так, чтобы я могла увидеть разительное сходство.
Передо мной были два разных лица.
Я улыбнулась, а мадам продолжала:
– Видите ли, моя прабабушка оставила поместье моему дедушке, родному брату моей бабушки, но, когда дедушка погиб, кроме моей бабушки ещё две сестры стали иметь право на наследство. А потом у них появились дети, и моя мама, которая была любимой дочерью моей бабушки…
Я слушала рассказ, пытаясь не упустить сложный порядок родственных связей, пока мадам не пришла к заветной цели своего визита.
– Но я точно знаю, что прабабушка спрятала в имении свои драгоценности и важные бумаги!
Вот она – ключевая фраза. Я буду искать сокровища? Такой посетитель у меня впервые. Понимая серьёзность мероприятия, я пыталась подавить улыбку.
– И вот мы с Арнольдом решили обратиться к Вам, в надежде узнать хоть какой-то намёк на местоположение того, что по праву принадлежит и нам.
– Да! – громко произнёс Арнольд.
Мадам снова взяла свой чёрный саквояжик и вытащила оттуда бумаги. На них был план особняка и каждой его комнаты.
– Может быть это пригодится? Мы сделали копии, когда в последний раз были там в гостях.
– Люба, – месье Арнольд тихонько ткнул локтем в бок мадам Иветт, которая в миру оказалась Любой.
Пообещав известить о каких-либо результатах и простившись с «французской» четой, я осталась одна с лежащими передо мной фотографиями.
Не имея привычки брать чужое, вопрос нравственности, в данном случае, я оставила на усмотрение Софьи Николаевны. Только она может решить, кому и за что.
Женщина, смотрящая с фото, вызывала явную симпатию и уважение. В ней чувствовалась сила и благородное спокойствие.
Настроившись и отключившись от всего, я растворилась в ощущении этого человека.
– Здравствуйте, Софья Николаевна, – поздоровалась я с графиней.
– Простите, что беспокою Вас. Ко мне обратилась Ваша родственница, Любовь, в надежде, что вы откроете тайну спрятанных драгоценностей. Позволите ли Вы найти их, Софья Николаевна? Слышите ли Вы меня?
Маятник завис над диаграммой и через несколько секунд не спеша пошёл по буквам.
ЖИВАЯ Я
– сложился ответ.
Амплитуда раскачивания постепенно увеличивалась вместе со скоростью.
ОКОЛО БОЛОТА ДОМ
В ДОМЕ У ДОСКИ ДНО Я СНЯЛА
Маятник не думал останавливаться. Софья Николаевна продолжала:
В РЯБОЙ КОСЫНКЕ ШУМ
– Шум? Что такое шум, Софья Николаевна? – гадать было бессмысленно.
ДРАГОЦЕННОСТИ
– последовал ответ.
И маятник продолжил свой путь.
Я В ДОМ ЗАШЛА У ВРАТ ДУША
БУДУ ОЖИДАТЬ ИХ
Пауза в несколько секунд, и мой инструмент подвис.
Не успела я подумать о следующем вопросе, как нить дорожкой протянулась к букве, и выстроилась новая фраза:
Я МНОГО ЗНАЛА
БУДЕТ ВАМ КЛАД
Колебания затихли и прекратились вовсе. Маятник остановился и больше не двигался.
Спросив, как найти нужную доску в доме, ответа я не получила. Софья Николаевна ушла.
Удивление без слов и противоречивые чувства от «БУДЕТ ВАМ» задержали меня за столом.
– Мне клад не нужен… А «им» что-то будет…
Что будет мадам Иветт и месье Арнольду – одному Богу известно и Софье Николаевне, конечно.
Подумав ещё немного, я позвонила посетившим меня родственникам графини и рассказала о диалоге.
Дом на болоте действительно существовал. Это был старый охотничий домик неподалёку от имения.
О том, что там произошло, я узнала только два месяца спустя.
Глава 5. Лекари
Ранним утречком, в попытке реанимации организма после проживания с «призраком-вампиром», я сидела в нервной очереди к городскому светиле – остеопату. Народ рядышком шептался о чудесах лекаря и ожидал волшебных исцелений. На евростенках, за солидной тётечкой, принимающей платежи, висели дипломы и награды. «За участие», «За прошедшее обучение» и так далее. Вся обстановка вокруг дышала солидностью и уверенностью. Только я не была уверенна, а в том ли направлении меня несёт. Но раз врачи говорят здорова, а тело упорно сопротивляется, значит что-то тут не так.
Первое посещение диагностировало отсутствие энергии в организме, и я была отправлена пополнять её из непонятных источников. И вот, спустя месяц, ощутив прилив сил в новом доме, я решила:
– Может пора?
И морозным январским днём отправилась за счастьем. Счастье вышло из кабинета с невозмутимым лицом, степенно поглаживая животик. На мягких коридорных стульчиках в благоговении застыли и замолчали.
Пытаясь справиться с лёгкой слабостью, я с интересом рассматривала живого Бога. Большой. Уверенный. Спокойный. Как говорят – настоящий Мастер. Мэтр, Маэстро, Магистр.
Мастер, не глядя на стульчики в коридоре, зашёл в другой кабинет. По ушам прошёл шёпот сидящих, и ожидание продолжилось. Спустя 10—15 минут дверь кабинета, в котором находился Мастер, распахнулась, и из него «выползла» девушка. С вымученным лицом, с трудом передвигаясь от боли, она, хромая, и согнувшись едва ли не в двое, двинулась к своей одежде, висящей в шкафу. Следом вышел Мастер и громко сказал:
– Если вы сейчас упадёте на льду, то можете больше не приходить.
Очередь вздрогнула и ещё плотнее вжалась в стульчики.
Первой мыслью было – бежать отсюда скорее. Но любопытство победило, и вот я рядом с Мастером.
Так, наверно, чувствуют себя кролики перед удавами. Мастер приказал стать на коврик посередине кабинета и простёр свою руку над моей головой, глядя в никуда перед собой. Постояв так минуту, я узнала, что энергии во мне прибыло и можно приступить к манипуляциям. Ощущение кролика усилилось, но отступать было некуда.
Приказав в нужное время сделать вдох-выдох, Мастер подхватил меня под руки и рывком буквально поднял на своём объёмном животе. Осознание, что я слышу звук своих щёлкающих позвонков, пришло после того, как мои ноги снова почувствовали коврик. От неожиданности я замерла, пытаясь понять, не сломан ли мой позвоночник. Позвоночник оказался цел, и следующей жертвой стали руки и плечи.
– А теперь массаж, – констатировал доктор и отвёл меня в соседний кабинет к массажисту. Там я почувствовала истинное блаженство. Когда вновь пришёл Мастер…
Ощущение кролика лежачего – острее вдвойне. От расслабления массажем не осталось и следа. Профессионально ухватив меня за пятку, живой Бог начал крутить и вправлять всё, что могло быть не на месте. Признаться, это оказалось не так страшно, и я была даже удивлена деликатностью обхождения. Бог жалел меня. Нежные прикосновения к шее совсем усыпили мою бдительность, пока громкий голос не произнёс:
– Вставайте! Вытяните вперёд руки и десять раз присядьте!
Ошалев от неожиданности, я почувствовала, как начинаю закипать. Сжав зубы и собрав тело в кучу, я встала перед невозмутимым Мастером. Раз, два, три… девять, десять. Ура. Экзекутор посмотрел насколько я жива и одобрительно кивнул.
– Моего тут нет, – пожав плечами, сказал он. – Приходите через два дня на ещё один массаж.
Итак, я снова здорова… Но почему же так нездоровится.
Экстремальная встряска организма значительно оживила меня. Но и после второго массажа глаза не хотели смотреть, и жизнь была испытанием.
И тут моя давняя подруга присоветовала мне эниолога… Не дай Бог пройти такое лечение. Да простят меня все эниологи мира, надеюсь, мне попался позор всех эниологов.
Эниолог Валентин подъехал на работу к 9 утра на стареньком авто. В спешке закрыв машину и подтянув потёртые треники, он резво побежал к рабочему кабинету, находящемуся в подвале старого пятиэтажного дома. Страждущие толпились как на улице, так и в длинном мрачном коридоре, освещённом скудными лампочками. Спустившись в холодные катакомбы, я присела на лавку и занялась изучением присутствующих. Работа за дверью целителя уже кипела полным ходом, когда оттуда донеслось:
– Ай! Ой! Да! Вот так хорошо!
Очередь сразу затихла, отбросила все мирские заботы и целиком настроилась на доносившийся диалог.
Расслабленный женский голос продолжал:
– Что-то у меня опять там сместилось, я и прибежала снова к вам. Вот теперь всё стало на место.
Слушатели придвинулись к дверям поближе.
Раздался женский смех, в ответ мужской, и, спустя несколько минут, из дверей выпорхнула молодая улыбающаяся женщина и энергично зашагала к выходу.
Её изучающе проводили два десятка глаз и устремились на меня, как на следующую пациентку. Судорожно сглотнув, я вошла в дверь.
Пресвятая Дева, передо мной стоял целитель Валентин в длинном халате-мантии из тёмно синего атласа, расписанным золотом и, покровительственно улыбаясь, снисходительно приветствовал меня. Из-под мантии, на затертом узорчатом ковре, выглядывали стоптанные пыльные башмаки.
Показав жестом пройти на середину ковра, (Опять ковер, – подумалось мне) он устремился в другой конец длинного помещения. Большая комната была сплошь завешана и заставлена предметами религий и оккультной атрибутикой. Здесь были и символы тибетского буддизма, и христианские иконы, расставленные во всех углах, горели свечи, лампады, звенели колокольчики и пахло эфирными маслами. Лавки фэн-шуй отдыхали.
Но сосредоточившись на цели визита, я вышла на середину видавшего виды ковра. Целитель Валентин тем временем водрузился на большое кресло в метрах семи от меня и, сидя напротив, устремил свой целебный взор на мою персону.
– Что вас привело ко мне? Что беспокоит? – почти по-отечески вопрошал «отец» Валентин, мусоля меня сальными глазками.
То ли от накопившейся безысходности, то ли от сидящей в глубине души наивной доверчивости, я начала свои болезненные излияния перед этим совершенно чужим человеком. Как в волшебнике изумрудного города:
– Верните мне сердце, Великий Гудвин!
Минут пять Валентин – Гудвин молча слушал меня, но потом прервал, как мне показалось, на самом важном месте. Конечно мне было важно не упустить ни малейшей подробности моего несчастия, но ему видимо хватило и этого.
– Сейчас мы всё посмотрим! – оборвал меня целитель, важно вставая и улыбаясь.
Неожиданно в руках у него оказалась согнутая металлическая трубочка, свободно вращающаяся в таком же металлическом основании. Через полгода до меня дошло, что это была своего рода биолокационная рамка.
Валентин с трубочкой, с выражением крайней задумчивости и сосредоточенности, стал медленно подходить ко мне. То, что происходило в дальнейшем, было похоже на шаманские пляски. Чем ближе он подходил, тем сумасшедшей начинала вращаться трубочка. Она была и снизу, и сверху, и сбоку, и сзади, пока не уткнулась мне практически в глаз.
– У вас пробита верхняя чакра! Чёрная дырка! – провозгласил целитель Валентин.
– А сзади… – многозначительно посмотрев пристально в глаза… – Сзади у вас сидит очень нехорошая штука. Её наслала ваша близкая подруга. Я бы не хотел говорить причину, но это связано с вашей привлекательностью, – ещё раз многозначительно и прямо в глаза.
Отец Валентин, казалось, ждал, что я должна испугаться и кинуться ему в ноги за помощью, но я тупо переваривала, как это – «пробита» чакра… Мне было известно – «закрыта». Но чтобы пробита…
За 300 рублей целитель Валентин взялся восстановить мою чакру, опять-таки, обойдя с бешено вращающейся трубочкой вокруг со всех сторон.
От живой напасти было прописано пить святую воду, умываться ею и читать молитвы три дня подряд.
А в качестве бонуса, с радостной улыбкой, последовало:
– Ложитесь, я посмотрю, почему глаза в напряжении!
Возле стены стояла незамеченная мной кушетка, застеленная старым грязным ковром.
Растерявшись, я ожидала очередных магических танцев. Но не тут-то было. Ловким движением рук, эниолог Валентин едва не оторвал мне голову от шеи, а потом с силой надавил на позвоночник грудного отдела, так, что я охнула. Сказать, что у меня был шок, – ничего не сказать.
Мастер, Живой Бог показался мне в этот момент самым родным человеком.
– Поднимайтесь! – радостно сказал Валентин.
– Ну как, хорошо видите?! У вас сильные зажимы в позвоночнике! Поэтому страдает зрение.
– Ну да… – подумала я… – знал бы ты от кого я пришла к тебе.
Бог и Гудвин.
Получив вознаграждение, целитель Валентин поспешил проститься со мной, заверив, что нужно обязательно ещё восстановить энергетический баланс. Он ждал меня через три дня.
Вечером мне было реально плохо. Только через неделю голова стала на место щелчком в первом шейном позвонке. Тогда я даже не представляла, насколько опасны могут быть подобные вмешательства. Разорванные мышцы на грудной клетке восстанавливались в течение нескольких лет.
Подумайте сто раз перед тем, как допустить чужие руки к вашему позвоночнику.
Через три дня я была готова к встрече с Гудвином- Валентином. Мне хотелось посмотреть, чем же закончится маскарад излечения.
И вот, ядовито улыбаясь, я зашла в чудотворную лавку. Целитель Валентин угодливо и радостно кружил вокруг меня.
Он подобрал мне массу биологических добавок для улучшения зрения.
– Вот эта, смотрите, очень хорошо улучшает зрение.
Красивый недешёвый пузырёк оказался возле моего носа.
– Но у меня стопроцентное зрение и идеальное внутриглазное давление, – среагировала я, вспоминая недавнего окулиста.
– Если вы так видите, оно не может быть стопроцентным, – раздраженно ответил Валентин.
– Посмотрите вот это…
Ещё один пузырёк у носа.
– А какой у него состав? – пытливо, по привычке, спросила я.
Терпение Гудвина начало иссякать.
– Да хороший у него состав! Вы, что думаете, я вам предложу плохое?!
Настроение целителя стало портиться. Ещё больше оно испортилось, когда я отказалась покупать с таким трудом подобранные им лекарства.
Изрядно посерьёзнев, Валентин отправил меня снова на ковёр и занял пункт управления моим здоровьем.
– Сейчас я буду ставить вам на место позвонки, – многозначительно и сухо заявил костолом.
Отрешённым взглядом, он вперился в меня и стал крутить пальцами рук, словно завинчивая шурупы. Покрутит, щёлкнет, опять покрутит.
Затем Валентин утомился и стал почёсывать правое ухо в промежутках. Меня начал разбирать смех. С трудом сдерживаясь, я смотрела ему прямо в глаза.
Валентин, видимо, почуял потерю авторитета, так как занервничал и прекратил завинчивание шурупов.
Он резко поднялся и направился ко мне. Неряшливый мужчина, замотанный в синий балахон, нетерпеливо и раздражённо потребовал:
– Дайте мне свою шею.
– Зачем? – удивлённо ответила я.
– У вас плохая осанка, её надо поправить!
Костолому явно не нравилось моё поведение, и, отвечая, он повысил голос.
– Плохая осанка? – недоумённо переспросила я.
– Ну уж нет, – категорически поднялась мысль. – Если Бог не рискнул исправлять, то тебе и подавно нельзя.
В это время, из-под балдахина, к моей шее, потянулись короткие пальцы с обгрызенными ногтями.
– Нет, нет, не надо ничего исправлять! Не трогайте мою шею! – слегка рассмеявшись от комичности движений, и подняв руки, я шарахнулась от лекаря.
И тут он взорвался, разразившись криком:
– Уходи отсюда! Иди лечись к другому доктору! – лекарь исказился в лице и брызнул слюной.
От неожиданности такой истерии, я в изумлении смотрела на него. Как вдруг по его щекам пошли пунцовые пятна, а кончики ушей стали нервно подёргиваться. Казалось, сейчас он выпорхнет на своих ушах из балахона и улетит к потолку со звенящими колокольчиками. И тут я расхохоталась.
Это было последней каплей. Схватив меня за руку, он в исступлении вытолкал меня за дверь, со словами:
– Уходи, уходи отсюда!!!
На лавке в коридоре сидел единственный дед и недоумённо смотрел на нас.
Дверь с силой захлопнулась за моей спиной.
Дед встал и зашёл следом за мной. Мне стало искренне жаль его.
Глава 6. Марина
Пропал человек.
Луговая Марина Дмитриевна, 1994 года рождения.
11 апреля вышла днём с работы и не вернулась.
Приметы: рост 165 см, худощавого телосложения, волосы светло-русые до плеч, глаза серые.
Красивая молодая девушка улыбалась с фотографии на поисковой листовке из Интернета.
Утро началось с дурных новостей. Стас передал информацию и просил помощи в поиске.
– Вышла и не вернулась… – глядя на фото пропавшей, где-то глубоко в душе заныло и стянуло.
«Экстрасенсов просьба не беспокоить» – большими чёрными буквами выделялась подпись в самом низу листовки.
– Почему… – подумала я, – разве в такой ситуации не любая ли информация может быть в помощь?
– Ну да ладно, я не экстрасенс. Интересно, а кто?..
Взяв телефон, маятник и диаграмму с буквами, я села за работу.
В интернете оказалось много фотографий пропавшей. Социальные сети были наполнены личными снимками в разные моменты жизни. Внутри опять сжался комок необъяснимой тоски.
Утончённое лицо, профессиональный макияж, распахнутые грустные серые глаза. Эта девочка чувствительна… Она знает, что такое боль и разочарование.
Ощущая её, словно изнутри, я становилась всё ближе к ней, и тем сильнее накатывала щемящая тоска.
Нужно было понять, что с девушкой. Когда спрашиваешь о людях – духи отвечают кто-кого видел. Если человек мёртв, то дальнейшие вопросы лучше задавать ему.
– Марина жива или мертва? – спросила я, настроившись на мир вокруг.
Ответ выбил меня из равновесия.
У КРОВИ КИШКИ
– маятник быстро прошёл по буквам.
– Марина убита? – попыталась уточнить я, чувствуя, как дрожь начинает охватывать моё тело.
МАТВЕЙ
– последовал ответ.
Не желая верить неизбежности, я задала ещё один вопрос:
– Марина умерла?
ДА
Итак, девочка мертва… Грустные серые глаза смотрели на меня с надеждой и болью.
Внутри нарастало напряжение. Нервы, как оголённые провода, реагировали на малейшее изменение из окружающего вне. Затем взялись стальным комом в непоколебимой решимости и, закрывшись невидимым щитом от посторонних касаний, ушли в девушку.
Мысли мои устремились к самой душе её. И запуская вопросом маятник, я спросила:
– Марина, где лежит твоё тело?
Ответ пришёл быстро.
ОКОЛО ЗВУКОВ ЛИТЫХ НОЖЕЙ
Чувство обречённости волной окатило меня, сильнее сжав электрический комок.
– За что он убил тебя?
ЗУБ ИМЕЛ
Безысходность просачивалась через каждую букву.
– Как он тебя убил?
ЗВЕРСКИ
Боль этой девушки охватила меня. Она накрыла с головой, омыла страхом и растерянностью. Озноб усилился. Я продолжала.
– В каком месте лежит твоё тело?
У ДОРОГИ
– Что находится рядом с твоим телом?
НОЖ
Сколько тоски. Она видит себя.
– Девочка, моя милая, я хочу помочь тебе. Расскажи мне! Твоя душа будет спокойна.
Все барьеры рухнули, и я, едва не физически, ощутила её слезы и близость. Её благодарность и надежду. Не принять это было невозможно.
Солёные капли стекали по моим щекам, оставляя расплывчатые пятна на листе с буквами.
– Кто тот человек, который тебя убил?
ОН БЫЛ ДРУГОМ
Горечь и сожаление передались по невидимым нитям.
– Его имя?
ОН МОЙ ДРУГ
Несколько успокоившись, диалог перешёл в относительно ровную фазу со вспышками то горечи, то апатии.