К его боку прижали еще один шокер, и еще один – с другой стороны. Никогда в жизни он не испытывал такой боли, и все же стоял на ногах, вслепую размахивая кулаками. Он больше не видел напавших, различал лишь мерцание телевизора. На экране двое, влюбленные мужчина и женщина, уставились друг на друга. Потом медленно подались вперед, их губы встретились.
«Мартина… – подумал Морбиус. – Прости меня».
Тьма долго звала его к себе и, наконец, своего добилась.
Морбиус потерял сознание и повалился на пол.
Глава 6
– Он ушел.
– Как ушел? – переспросила Аманда. – Куда?
– Я дала ему адрес Фабиана и велела не возвращаться сюда. Никогда, – в замешательстве ответила Лиз.
Ей ситуация казалась совершенно ясной. Придурок Морбиус не просто грубил и издевался над ними, он был еще и… как бы это поточнее… вампиром. Аманда должна благодарить подругу за помощь.
Когда этот сумасшедший ушел через окно, Лиз заглянула к Аманде и увидела, что та крепко спит. И неудивительно – она так устала, бедняжка! Лиз в который раз заделала дыру в чертовом окне и тоже прилегла. Проснувшись, приготовила омлет и сварила кофе. Денек предстоял трудный, куча дел, парочка прослушиваний, а потом опять длинный вечер за барной стойкой.
Когда Аманда наконец вышла из спальни, то удивленно сообщила подруге, что Майкл не спит на матрасе в их комнате, как обычно.
– Вот отстой, – вздохнула Аманда, выслушав от Лиз новости.
Она направилась к входной двери и надела туфли.
– Может, объяснишь, куда собралась? – недовольно поинтересовалась Лиз.
– Извини, Лиз, – подняла взгляд Аманда. – Ты тут ни при чем. Просто…
– Да что – просто?!
– Морбиус не совсем нормальный…
– Неужели?!
– Он не совсем нормальный, – упрямо повторила Аманда, как будто именно эти слова лучше всего объясняли ее мысль. – Но не злой. Да, иногда он говорит мне отвратительные гадости, и я миллион раз собиралась от него уйти, но он… ему не все равно. Ему небезразлично, что со мной будет. И пусть он не умеет этого показать – да, не умеет, – но порой его доброта проступает очень явно. Обычно это случается, когда он говорит о Мартине, в такие минуты я чувствую его боль, и у меня разрывается сердце. А еще он бывает совсем другим, – добавила Аманда. – Морбиус спас мне жизнь, и не однажды. Лиз, я понимаю, что это сложно, но в моей жизни все наперекосяк. Мама, папа, Джастин, сестра… Видишь, как все развернулось? Пожалуй, сейчас только Майкл и держит меня на плаву.
Лиз пристально разглядывала подругу и вдруг расхохоталась. Слегка истерично.
– Ты хоть понимаешь, что несешь несусветную чушь? «Живой вампир» – единственный, кто держит тебя на плаву?!
– Понимаю! – откликнулась Аманда и тоже рассмеялась. Вернувшись к столу, она задумчиво произнесла: – И поверь, я от этого не в восторге.
– Тогда… что ты собираешься делать? – смягчившись, спросила Лиз.
– Пойду к Фабиану, посмотрю, там ли Майкл, – ответила Аманда. – Может, помогу ему чем-то. По крайней мере, на моем месте он поступил бы именно так. – Завязывая шнурки, она попросила: – Дай мне, пожалуйста, его адрес.
– Ну уж нет, – отрезала Лиз, и Аманда изумленно округлила глаза. – Фабиан живет в опасном районе. Там, конечно, пытаются что-то улучшить, но дело движется медленно. Даже днем в его квартале можно нарваться на неприятности. Майкл большой мальчик, справится. – Аманда было запротестовала, но Лиз оборвала ее, подняв руку: – Не спорь, пожалуйста. Я права. К тому же у меня сегодня куча дел. Так что отдохни, поищи, что собиралась, насчет того культа какого-то огня, а вечером встретимся здесь же. Я сегодня работаю только одну вечернюю смену. Посидим, выпьем «Лонг-Айленд айс ти», как тогда на вечеринке у Томми ДеГарро после выпускного в школе.
– Надо же, я почти забыла тот вечер, – краснея, ответила Аманда. – Это тогда мы взяли велосипеды младших сестер Томми и катались с огромного холма через дорогу от его дома?
– Именно, – подтвердила Лиз. – Иногда мне кажется, что сок от травы навсегда въелся мне в коленки, с такой силой мне приходилось тормозить ими в самом низу. А ты все никак не могла наиграться! Заставляла втаскивать детский велик на холм и скатываться с него раз за разом!
Аманда со смехом опустилась на стул.
– Не выдумывай! Тебе и самой нравились и холм, и велосипеды!
Лиз взглянула на подругу и улыбнулась:
– Да. Мне тогда все нравилось.
Глаза Морбиуса распахнулись и закрылись. Потом открылись снова.
Его с головы до ног накрыли какой-то плотной тканью. Руки и ноги были связаны за запястья и щиколотки чем-то вроде металлической проволоки. Он осторожно пошевелился, проверяя, сможет ли освободиться, и стараясь не показать возможным наблюдателям, что очнулся. Путы держали крепко. Поднять руки получалось, а вот развести в стороны – нет. Он слишком ослаб, чтобы вырваться на свободу, и уж тем более не смог бы напасть исподтишка на тех, кто его пленил.
Морбиус усилием воли попытался прогнать из головы туман.
Постепенно вспомнились события в квартире Фабиана. Картинки возникали как кусочки мозаики. В его крови по-прежнему ощущались остатки яда, однако он постепенно выветривался. Яд и снова разыгравшийся голод будто съедали Морбиуса изнутри, оставив лишь оболочку человеческого тела (или как ему следовало теперь называть себя?), и все же он был намерен бежать.
Когда Майкл слегка повернул голову, ткань немного спала с лица, и сквозь щель стал виден окружающий мир.
Морбиуса несли двое. Тащили его головой вперед, так что он смог немного рассмотреть того, кто держал его ноги. Другого только слышал – тот равномерно громко дышал над его головой.
Вокруг было темно, лишь иногда в вышине мелькал тусклый свет. Пахло неприятно, честно сказать, воняло, но чем – сразу не разобрать. Воздух был сырой и прохладный. Издалека доносились резкие звуки, которые не казались совсем уж незнакомыми. Сосредоточившись, Морбиус попробовал совместить эти данные и понял: они под землей, в туннеле метро. Можно было только догадываться, сколько прошло времени. Возможно, уже за полночь.
– Далеко еще? – тяжело дыша, спросил тот, кто нес его за ноги.
– Почти пришли, – ответил другой, дышавший размереннее. – Дверь будет справа. Давай скорее, пока нас не размазало.
– Ты видел, как на нас посмотрел парень на платформе? – спросил первый голос. – Офигевшие у него были глазки!
– Заткнись и топай дальше.
Спустя еще минуту они остановились – жалобно скрипнули ржавые петли, открылась дверь. Его понесли дальше. Вдруг человек, державший его за ноги, споткнулся и выронил ношу. Воспользовавшись неожиданно подвернувшимся шансом, вампир стремительно подался вперед и вверх и ударил громилу головой в лицо. Тряпка, закрывавшая Морбиусу обзор, слетела. Заливаясь кровью, человек упал на рельсы навзничь и замер.
– Какого дьявола?! – взвыл другой носильщик, у Морбиуса за спиной.
Со связанными руками и ногами Майклу все же удалось развернуться на сто восемьдесят градусов и качнуться в сторону, чтобы уклониться от удара здоровенным кулаком в лицо. На Морбиуса смотрел силач, разбивший стену в квартире Фабиана. По лицу громилы поползла довольная улыбка.
– Я надеялся врезать тебе еще разок, – жизнерадостно сообщил он.
Майкл ударил противника в лицо связанными руками, струя крови из разбитого носа взвилась в воздух и исчезла во тьме. Пока недобитый бандит приходил в себя, Морбиус ухитрился не потерять равновесие и оглядеться. Они стояли на тесной площадке у верхней ступеньки металлической лестницы, уходившей далеко вниз, в черноту. Благодаря нечеловечески острому зрению, Морбиус видел очень далеко, однако пропасть рядом с ними была глубокой даже для того, кто привык парить над городами.
Позади послышался грохот поезда.
Громила ударил Майкла в живот – из легких вампира вышибло воздух. Он отвлекся, да и сил в измученном ядом теле не прибавилось. Противник дернул коленом – удар пришелся Морбиусу в лицо, едва не лишив сознания. Упал вампир на другого, так и не пришедшего в себя врага. Тот по-прежнему лежал на спине.
Заметив краем глаза яркий свет, Морбиус понял: поезд уже очень близко.
