Неумышленное ограбление
Я подумала – ну все. Забуду, перелистну, как страницу календаря. Но на следующей неделе он опять меня нашел. Что там у вас случилось в понедельник?
– В понедельник? В понедельник… А, меня заперли на ночь в конторе, и я покопалась в его компьютере…
– Ну вот. Он приехал страшно злой и припер меня к стенке. Твоя подруга-журналистка, говорит, сидит у меня как кость в горле. Не рад, что связался с ней. А ты, красавица, готовая порнозвезда. Или ты убьешь эту следопытку, то есть тебя, или я покажу фотографии Кате. Он, представляешь, понял, какие у нас с Катей отношения, и все верно просчитал. Он дал мне бумагу, на которой твоей рукой было написано: «Меня бросил любимый мужчина» – и таблетки. Сказал, что проще простого инсценировать самоубийство. Зачем ты разбрасываешься такими записками?
Я пообещала ему все сделать, а в пятницу вы поехали за город, в ту гостиницу. В воскресенье рано утром я поехала туда же. Я еще не знала, что сделаю. По дороге к гостинице мне никто не встретился. В лесу было еще по-утреннему прохладно, и на дорожке я заметила мужчину в ярком спортивном костюме. Он делал зарядку. Это был Олег. Будто нарочно на тропинке валялся кирпич, их даже было несколько, и я взяла один. Я смотрела из-за деревьев на Олега и думала, ведь это так просто: подойду сзади и ударю его по голове. И сразу решатся все мои проблемы. Я сохраню любовь Кати и спасу тебя от него. Не знаю, сколько минут я простояла за деревом, но когда Олег будто специально встал в трех метрах от меня и, шумно выдыхая воздух, начал делать наклоны, я вышла на тропинку и ударила его. Мне кажется, он даже не понял, что с ним произошло. Я бросилась к станции, села в электричку, приехала домой, наглоталась снотворного и упала в кровать. Но кроссовок я с него не снимала.
– Кроссовки позаимствовал один несчастный мальчик.
– У меня в жизни было только два человека, которыми я дорожила, – Катя и ты. Он решил зачеркнуть сразу вас обеих. Как ты теперь ко мне будешь относиться? С отвращением? Я ведь убийца…
– Эванжелина, бедная ты моя…
– Знаешь, я, конечно, уеду. Но если в конторе ты случайно найдешь эти проклятые фотографии, ты их уничтожь, ладно?
Я подошла к тумбочке и вытащила белый плотный конверт, украденный мною из стола Олега. Там лежали фотографии и негативы.
– Все это время они были у меня.
Эванжелина не притронулась к конверту, она закрыла лицо руками.
– Я десять раз порывалась расспросить тебя об этих фотографиях, но никак не могла решиться. И ты ведь эту неделю избегала меня, правда?
– Таня, так, значит… Как же он… Значит, у него их и не было, когда он шантажировал меня?
– Он ведь тебе их не показывал, да? А ты и не требовала?
Эванжелина замотала головой:
– Мне было так стыдно.
Мы сидели на кровати поникшие, словно спрыснутые дустом маргаритки.
– Таня, ты же не будешь меня теперь презирать?
– Эванжелина, не знаю. Я знаю только то, что все равно тебя люблю.
– Я убила человека…
– Знаешь, а ведь он был премерзкий. Ты истребила заразу похуже СПИДа.
Эванжелина так и не посмотрела фотографии. А если бы посмотрела, то удивилась бы. Фотограф действительно оказался мастером. На разноцветных снимках сидела и лежала восхитительная, волнующая Эванжелина. Никакой пошлости. У меня не поднялась рука порвать их.
…Во вторник я возвращалась из Шереметьева-2. Накрапывал мелкий дождик, и впервые повеяло осенью. Над головой в черном небе пролетали самолеты – в Париж, Мюнхен, Нью-Йорк. В одном из них сидели Эванжелина и Катя. Сейчас они вдыхали запах обшивки, в последний раз смотрели сквозь вибрирующий иллюминатор на рассыпанную разноцветными огнями Москву и вытирали со щек последние слезы. А я стояла здесь, внизу, около стеклянной, покрытой капельками дождя стены аэропорта, и мне было прохладно и хорошо. Полчаса назад, глядя на озабоченных торопливых людей, которые перевозили на металлических тележках чемоданы, и на зареванные лица Кати и Эванжелины, я приняла решение. Теперь я не буду жить так, как прежде, я стану совсем другой.
Когда, отряхивая мокрый плащ, я вошла в квартиру, в гостиной тепло светила люстра и работал телевизор. В прихожую вышел Серж с Антрекотом под мышкой.
– Ночь на дворе, – сказал он недовольно, – где ты ходишь?
Часть вторая
Похищение
Благие намерения в области самоперевоспитания обычно так и остаются всего лишь намерениями. Клятва, данная мной в аэропорту, вести более активный и полезный обществу образ жизни, была благополучно забыта. Первую половину сентября я предавалась блаженному безделью – ведь было от чего отдыхать: август выдался более чем насыщенным событиями.
Самое ужасное, что эти две недели даром не прошли – неосмотрительная утрата бдительности (а Сергей усиленно компенсировал мой сексуальный простой за время своего отсутствия) обернулась катастрофическим результатом. Наступил тот день, когда по расписанию я должна была бы с треском вспороть новую упаковку «Тампакса», но этого – о, какой ужас! – не понадобилось. Допрыгалась, курица безработная. В консультации меня, похоронно-грустную, похвалили за быстрое реагирование и сказали, что надо начинать запасаться пеленками-распашонками. «В вашем возрасте, милочка, давно пора стать матерью».
При мысли о пеленках, детском поносе и неизбежной необходимости становиться лучше – ведь детей можно воспитывать только личным примером – у меня начинала вяло ныть верхняя челюсть. Но при мысли об аборте отнимались нижние конечности. Когда же я неосторожно осведомилась у одной замотанной обладательницы двух очень подвижных отпрысков – как это, рожать? – и она с лицемерным сочувствием выложила мне на пятнадцати страницах мелким шрифтом о кошмарных, невыносимых муках роженицы («некоторые, бывает, сутками лежат…»), то мои волосы – не очень короткие – встали дыбом на голове по всей их длине. За что же мне такое наказание?
Также появилась у меня мысль, что надо бы и Сержу дать знать – пусть порадуется, бандит, что способен творить и созидать не только в сфере журналистики. Думаю, он обрадовался бы. Все-таки не двадцать лет товарищу, пора позаботиться и о потомстве. Пеленки стирать конечно же будет он и ночью вставать будет тоже он, но вот грудью-то кормить придется все же мне, и на кого я тогда стану похожа?
К счастью, моя природная способность находить даже в самых мрачных ситуациях поводы для радости и тут подсказала, как можно извлечь из отчаянного положения максимум положительных эмоций. Во-первых, надо будет подвигнуть Сержа на новую шубу – чтобы в январе, когда последствия его интервенции станут очевидными, я смогла бы скрывать от окружающих свое истинное положение. Во-вторых, рожать все равно когда-нибудь придется, и тогда лучше сделать это сейчас, пока у меня не сыплется песок с челюсти и не отпадают на ходу запчасти. Детям в принципе, если хорошо их выдрессировать, тоже можно найти применение: их можно использовать для всяких мелких поручений.
В общем, я целые дни проводила в раздумье – какое из двух зол мне выбрать. Экзальтированные соседские дамочки, всегда информированные лучше сотрудников Пентагона, прознав о счастье, внезапно обрушившемся на меня, восторженно мусолили платочки и агукали: «Ах, Танечка, как это прекрасно, вам так пойдет материнство, и свадьбу вы, наверное, теперь с Сергеем сыграете…» Ведьмы! Я представляла себя на девятом месяце беременности с животом, похожим на вмонтированный барабан, и сердце у меня сжималось. Посоветоваться было не с кем. Эванжелина грабила американские магазины и еще ни разу не позвонила с момента ее поспешного бегства из страны. Я ощущала себя отчаянно одинокой. Хотя одиночество обычно мне приятно, но иногда все-таки необходим человек, который может постоять рядом с носовым платком.
Впрочем, у меня появилась новая подруга – Марина. После того как прикрыли «Интерком» и я осталась без работы, мы с ней внезапно подружились. Теперь она жила одна в роскошной квартире, напичканной вещами, которых я не видела даже в каталогах, и смотрелась такой же одинокой, как и я. Мы с ней иногда говорили по-итальянски, чтобы не потерять форму: «Come vanno gli affari?» – «Cosi, cosi…»[5].
Как раньше Эванжелина сидела у нас круглосуточно, так теперь и Марина несла трудовую вахту на диване около видеомагнитофона. Сергей удивлялся: «Ну и подруг ты себе выбираешь – сначала была Мэрилин Монро, теперь вот Роми Шнайдер, доиграешься, меня соблазнит твоя очередная сексапильная подружка». Но, зная, что у Сергея уже выработался устойчивый иммунитет к различного рода красоткам, я надеялась, что и Марина не представляет для него в этом отношении опасности. И она вела себя очень корректно: синими глазами не стреляла, блестящими волосами беспричинно не размахивала, умышленно коленку не выставляла. То есть наметилась тенденция, что со временем Марина может превратиться в друга семьи.
С ней я и поделилась своей печалью. Оказалось, что у Марины тоже есть ребенок, который живет у родственников («мы вели богемную жизнь, для сына это была не лучшая среда»). И она сказала, что пятьдесят пять процентов, учитывая розовые пяточки, ноготки, носик и прочую фурнитуру, – за ребенка и сорок пять – принимая во внимание бессонные ночи и неспокойную ситуацию в стране – против. А окончательное решение, как ни крути, все равно остается за мной.
Один из дней середины сентября был отмечен Светкиным посещением. Она нежно благоухала цветочными духами, костюм (то ли от Черрути, то ли от Живанши) и ярко-синие туфли в тон наводили на мысль, что безработица после крушения «Интеркома» не подорвала ее финансового положения, а смерть и разоблачение Олега Дроздовцева, прежде ею так любимого, не отразились на ее позитивном мировосприятии.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
У вас есть валюта? (англ.)
2
Конечно, дорогой, ты думал, я сюда без денег приду? (ит.)
3
«Лоза человеческая рождается в Италии более мощной, чем где бы то ни было, и это доказывают даже те преступления, которые там совершаются». В. Альфьери (ит.).
4
Когда свинья будет летать (англ.).
5
«Как дела?» – «Так себе…»
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги