Если ты вернёшься…

Глава 3

Максим Фадеев

Отца перевели к новому месту службы с его личного согласия, но мы и представить не могли, где именно будет расположено наше очередное место жительства.

Маленький таёжный посёлок близ границы, затерявшийся где-то между ухабистой грунтовой дорогой и вековым лесом, с первых минут прибытия поразил меня своей мрачностью. Густой туман, спустившийся с горного хребта, скрыл и без того неяркое солнце, липкой плёнкой застывая на коже и волосах.

Отец прибыл сюда пару недель назад, а мы с мамой добрались только сегодня. Сойдя с трапа самолёта отправились на железнодорожный вокзал от которого отходил нужный нам автобус. Пыльный «чихающий» пазик, выдыхаясь из последних сил вёз своих пассажиров издавая натужное гудение. Включив музыку, я откинулся на низкую спинку сиденья, пытаясь устроиться поудобнее. В наушниках играла тихая спокойная мелодия, никак не увязывавшаяся с дорожной тряской. Два часа езды по не асфальтированной дороге показались мне вечностью. Даже выбравшись из давно немытого салона, я всё ещё ощущал, как меня штормит из стороны в сторону.

Поёжившись от бодрящей утренней прохлады застегнул молнию толстовки, взяв в руки чемодан с которым мы приехали. Подойдя к КПП воинской части, мама присела на деревянную скамью, расположенную поблизости, терпеливо ожидая, когда постовой доложит о нашем прибытии.

Мимо проходили местные жители, спешащие куда-то в звонкой утренней тишине, бросая на нас хмурые, отнюдь не приветливые взгляды. Ночью видимо прошёл сильный дождь, глинистая почва, превратившаяся в вязкую грязь, неприятно чавкала под ногами, сопровождая каждый шаг громким хлюпаньем. С тоской посмотрев на новые белые кроссовки я в который раз пожалел о том, что решил надеть их в эту нежеланную мной поездку.

– Фадеевы, проходите! Только документы предъявите, нужно пропуск выписать, – окрикнул мать молоденький солдатик, высунувшийся в приоткрытые двери проходной.

Отец встретил нас около штаба и передав ключи от квартиры, в которую он заселился, поспешил вернуться к своим обязанностям, пообещав, что освободится пораньше.

Наше пристанище располагалось в обычном пятиэтажном доме, стены которого были от души разрисованы разноцветной аэрозольной краской из баллончиков. Поднявшись на третий этаж, я отпер дверь, закрытую на замок и вошёл в тёмный коридор, задохнувшись от несвежего застоявшегося воздуха.

– Максим, открывай все окна нараспашку, надо проветрить для начала эту медвежью берлогу, а уж потом оценивать масштаб надвигающейся «катастрофы».

– Как скажешь, мама!

Пройдя по комнатам выполнил порученное мне задание и вернувшись на кухню, где она лазила по шкафам в надежде найти хоть что-то съестное, уселся на табурет, наблюдая за её безрезультатными поисками.

– Ты же знаешь, что, когда отец живёт один он не питается дома, – напомнил я ей.

– Значит сбегай в магазин и купи чего-нибудь к чаю, надо подкрепиться перед грандиозной уборкой, которая нам предстоит.

Мама подошла ко мне потрепав по волосам.

– Максимушка, теперь это точно будет последняя школа, которых ты так много сменил, мотаясь со своими беспокойными родителями по просторам Родины.

– Надеюсь на это, мамуль! Однако… мне не особо здесь нравится. Я бы предпочёл пойти в одиннадцатый класс в том городе, где в одиночестве и грусти проживает наша несравненная Мария Викторовна.

– Скажешь тоже! – рассмеялась она заливисто, заряжая меня своим бесконечным позитивом.

***

Утром следующего дня мы стояли в вестибюле единственной в посёлке школы. Время близилось к десяти, когда секретарь наконец-то пригласила нас в приёмную.

За столом кабинета сидела женщина лет шестидесяти с коротко стриженными иссиня-чёрными волосами, завитыми в мелкие «бараньи» кудряшки. Её тонкие губы, накрашенные тёмной помадой бордового оттенка, были поджаты, выражая неудовольствие от внезапного визита, будто бы мы её застали врасплох, когда она решала свои жизненно важные проблемы. Она напряжённо глядела поверх очков, в который раз втолковывая неразумной маме одно и тоже.

– Я вам ещё раз повторяю, Нина Владимировна, в нашей школе дети теперь получают лишь основное образование, проходя обучение с первого по девятый класс. Десятый и одиннадцатый местные подростки заканчивают в соседнем посёлке. Это недалеко, всего сорок минут езды в одну сторону, дети добираются туда на школьном автобусе, который выделил муниципалитет.

– То есть у вас вообще нет десятого и одиннадцатого классов? – спросила мама, находясь в лёгком замешательстве.

– Об этом и толкую! – раздражённо ответила женщина, попутно прикрепляя огромную блестящую брошь в виде жука-скарабея к лацкану пиджака.

– Как же теперь быть? – озадаченно произнесла мама, беспомощно взглянув на меня.

– Я же вам всё подробно объяснила. Будет ваш сын ездить с местными ребятами на автобусе, чай не маленький несмышлёный ребёнок, справится. Не понимаю, от чего вы так переполошились?

Уткнувшись в монитор компьютера, директриса ясно дала понять, что аудиенция закончена и мы должны как можно скорее покинуть её кабинет, предоставив ей возможность вернуться к важной безотлагательной работе.

– Мы пойдём, спасибо за то, что встретились с нами.

В ответ женщина лишь сдержанно кивнула.

Выйдя на школьный двор, по которому разносился удушающий сладкий запах сирени, я взял маму за руку и поспешил скорее уйти отсюда. Она задумчиво смотрела на меня, видимо, как всегда, ведя внутренний диалог сама с собой.

– Как поступим, Максим? За десятый класс ты уже аттестован, но что будет осенью? Я не смогу отвозить тебя в школу и обратно, папа тем более… сорок минут это конечно же немного, но ты ведь ещё работаешь, хоть и удалённо…

– Я говорил, что могу пожить у бабушки. Мам, всего год. А дальше институт или армия, мне всё равно.

– Думаешь этот вариант будет лучше для нашей семьи?

– Ещё бы! Вы с отцом всё равно готовы сутками торчать на работе, дома бываете редко. А бабуля там совсем одна, к тому же, ей, как и мне нужна компания.

– Ладно Максим, будь, по-твоему. Эта идея нравится мне намного больше, чем ежедневная тряска в автобусах.

– Тогда не будем тянуть, уеду на днях.

– Ты точно этого хочешь?

– Да, мамуля! Однозначно!

Мне совсем не хотелось задерживаться в этом неуютном посёлке. Не став разбирать привезённые с собой вещи, я помог матери навести порядок в выделенной нашей семье квартире, а как только она обустроилась на новом месте купил билет на вечерний автобус, и попрощавшись с родителями отправился в город детства, который не навещал лет пять.

Учась в начальной школе, я всегда ездил к бабушке на каникулы, но последние годы мы жили в отдалённом гарнизоне. На дорогу времени требовалось больше, чем длилась неделя отдыха и поэтому она сама приезжала к нам в гости, когда скучала по дочери и внуку.

***

Из вагона поезда, я вышел на освещённый солнцем перрон и бойко зашагал к стоянке такси. Лаврова Мария Викторовна, моя единственная безгранично обожаемая бабушка проживала в самом отдалённом районе города, на отшибе, отстроенном ещё в советские времена. Панельные дома возводились для работников машиностроительного завода, который давным-давно был разрушен и позаброшен. Огромная территория его все эти годы переходила из рук в руки, но никто так и не смог вдохнуть в предприятие новую жизнь.

Родители часто уговаривали её продать недорогую недвижимость и купить хорошую квартиру в центре города, но бабуля упрямо отказывалась, мотивируя тем, что именно здесь, на этой окраине она счастлива. Спорить с бывшим главным бухгалтером завода было бесполезно, поэтому тема с покупкой нового жилья была закрыта в нашей семье окончательно и бесповоротно.

Пока добирался до места назначения с изумлением рассматривал город, что преобразился за время моего отсутствия. Появилось много незнакомых микрорайонов с красивыми высотными зданиями, бесчисленное количество торговых центров и ресторанов.

– Что сынок, давно не был в наших краях? Всё-то тебе в новинку! – усмехнувшись в седеющие усы произнёс водитель такси.

– Пять лет, – ответил ему, – а как будто целая жизнь прошла мимо меня.

– Да, город не стоит на месте, развивается и хорошеет. Вот только молодёжь наша всё больше в Москву рвётся в погоне за длинным рублём.

– Каждому своё. Деньги можно зарабатывать в любом месте, главное знания и умение.

– Это ты верно подметил, – одобрил мужчина.

Он остановился у детской площадки, в паре метров от нужного мне дома. Расплатившись я вышел из машины и закинув сумку на плечо поспешил к родному подъезду, на подходе к которому мимо меня прошмыгнула девчонка с яркими волосами, заплетёнными в косы. Наверное, из новеньких… не припомню, чтобы раньше она жила здесь.

Нажав кнопку звонка улыбнулся, представляя, как моему приезду обрадуется бабушка.

– Максим! Приехал? Почему не позвонил? Я бы встретила, – причитала она, впуская меня в дом.

– Ба! Я не маленький, могу и сам добраться!

– Не маленький он! Я может быть хотела у поезда тебя поджидать, волноваться, переживать! Ведь не так часто внук ко мне в гости приезжает.

– В этот раз я с тобой надолго. Успею надоесть.

– Ещё чего! Я так обрадовалась, когда Нина позвонила. За школу не волнуйся там уже всё решено, так что отдыхай родной, наслаждайся летом. Ведь не за горами взрослая жизнь.

Приняв душ смыл с себя дорожную пыль и переодевшись в лёгкий спортивный костюм прошёл на кухню, где бабушка во всю готовила обед, заставляя стол множеством тарелок.

Она хлопотала у плиты светясь от радости, а мне казалось, что она помолодела, сбросив десяток лет. Человеку нужен человек – это непреложная истина. Как бы мы ни хорохорились, пытаясь доказать, что одиночество комфортнее общества других людей, всё это лишь бравада. Намного приятнее возвращаться каждый день туда где на плите томится горячий ужин, где в воздухе витает аромат сдобной выпечки и ванили, где повсюду тепло и уют, где тебя любят и ждут, принимая таким, какой ты есть со всеми причудами и несовершенствами.

***

Спустя неделю я сделал важное для себя открытие – выход на крышу нашего дома не запирался, от слова «совсем». Как ярый фанат высоты я радовался, что теперь у меня появится собственное секретное место, где можно уединиться, собраться с мыслями, но… оказалось, что я не единственный соискатель на должность «хозяина крыши».

Как-то ночью я переписывался в чате с бывшими одноклассниками, привалившись спиной к стене шахты расположенной над лестничной клеткой, когда неожиданно на мою территорию проник лазутчик.

Отключив телефон, я настороженно наблюдал как невысокая девичья фигурка приблизилась к самому краю крыши. Привычным движением, словно делает так постоянно, девчонка села на самый край и свесила ноги вниз опираясь на парапет. Она долго молчала, погружённая в свои мысли, смотря в ночную небесную даль.

Издали я наблюдал за ней, стараясь не издать ни звука, чтобы не спугнуть ту, что находилась на самом краю головокружительной пропасти, лишь услышав её жалобный всхлип поднялся на ноги, не зная, чего ждать дальше от странной полуночницы.

– Кто здесь? – произнесла вдруг девушка дрогнувшим голосом вскакивая с насиженного места.

Замерев подобно статуе, я молчал, не позволяя обнаружить себя.

Оглядевшись по сторонам и не найдя ничего подозрительного, она снова опустилась на кровлю.

Мы оба молчали, любуясь ночным небом. Я не смел заявить о своём присутствии, чтобы не смущать нечаянную гостью тем, что ненароком позволил себе заглянуть сквозь тайную завесу туда, куда меня никто не звал.

Спустя полчаса печальная девушка ушла, оставив меня вновь наедине с самим собой. Выждав для верности пятнадцать минут, я открыл крышку люка и легко спрыгнул вниз, вторгаясь в безмолвие пустого подъезда.

– Ты что Максим, на крышу лазил? – строго спросила бабушка, едва я вошёл в квартиру.

– Думал, ты давно спишь.

– Доживёшь до моих лет и поймёшь, что старому человеку сон уже не так необходим, как вам, молодым и здоровым. Выходит, на люк замок так и не повесили?

– Нет. Он открыт.

– Туда соседка наша часто бегает, Алёнка из пятьдесят девятой квартиры. Хорошая девчонка, добрая, всегда поможет сумки занести на пятый этаж, только судьба у неё безрадостная. Я почему за незапертый выход всё беспокоюсь… вдруг удумает чего плохого, да сиганёт вниз, жизнь-то её отнюдь не сахар…

– Ба! Я поработаю немного и спать, – перебил, не вникая в историю посторонней девушки, до которой мне нет никакого дела.

Расстелив постель плюхнулся на кровать и открыл чат, удивляясь количеству пришедших сообщений. Общаясь с друзьями попутно просматривал почту, выискивая среди большого количества писем те, в которых находились заявки клиентов.

Сколько себя помню, меня всегда привлекали компьютерные технологии. В восьмом классе родители подарили мне на день рождения мощный ноутбук с хорошим функционалом, на базе которого я смог изучить то, что ранее было мне недоступно.

В пятнадцать записался на курсы программирования, которые мне дали отличную базу для старта. Первые шаги делал под чутким руководством своего преподавателя, с которым очень сдружился за время учёбы. По его протекции меня взяли помощником системного администратора в одну из компаний, занимающуюся продажей и обслуживанием программного обеспечения. Буквально за год я набрался там достаточно опыта для того, чтобы уйти в свободное плавание. Вот и сейчас обнаружив срочную заявку на создание интернет-сайта я улыбнулся, предвкушая очередную бессонную ночь. Изучив условия, принялся за работу напрочь забывая о чудаковатой девчонке.

Глава 4

Роковая случайность… или знаменательная встреча?

Двадцать пятого июня я наконец-то почувствовала себя счастливой и свободной. Последний экзамен сдан, а это значит, что целых два месяца я не буду видеть их… тех людей, с которыми мне предстояло учиться бок о бок ещё два года. Но это пустяки, по сравнению с той эйфорией которую я ощущала здесь и сейчас.

– Морозова, ты могла бы получить более высокий балл, – сняв очки с переносицы недовольно произнесла историчка.

– Меня устраивает оценка. Я могу идти?

– Куда ты вечно спешишь, Алёна? Объясни наконец, почему ты так наплевательски относишься к учёбе? Если бы ты уделила чуть больше внимания подготовке, проявив усидчивость могла бы получить отлично.

Я молчала, не желая вступать в этот бессмысленный диалог.

– Слышала ты и на выпускной не собираешься? А как же торжественное вручение аттестата, банкет, поздравление от директора школы? – продолжила женщина пытливо глядя на меня.

– В одиннадцатом наверстаю. А аттестат заберу позже. Всё равно я никуда не собираюсь поступать в этом году, так зачем торопиться?

– Иди, Морозова, иди! Вижу, что ты от нетерпения на месте скоро начнёшь подпрыгивать.

– До свидания! – бросила я, выходя из кабинета.

Может быть долгожданная радость затуманила глаза, или я просто ослабила так свойственную мне бдительность, но как… как я могла не заметить вовремя, маячившую на пути Семёнову?

Спустившись с бокового лестничного пролёта я с размаху впечаталась в стоящую на межэтажной площадке девушку.

– Нищенка, ты совсем оборзела? – произнесла Люба, схватив меня за запястье.

– Извини, – не отрывая взгляда от пола ответила я.

– Ага, и ты меня тоже!

Усмехаясь она сняла пластиковую крышку со стаканчика лимонада и нисколько не сомневаясь в своём решении выплеснула его содержимое на мою голову.

Где-то сзади раздался злой смех её приспешников. Развернувшись я было бросилась бежать по лестнице, но получив толчок между лопаток не удержала равновесие и полетела стремительно вниз, больно ударяясь о ступени.

– Это ты ко мне так торопишься, Рыжуха? – осклабился Максимов, у ног которого я неудачно приземлилась.

– Ребята, не надо! – отчаянно вскрикнула, ощутив, как кто-то приблизился ко мне со спины.

– Лёха, давай!

Под дружный гогот Изотов одел на мою голову мусорную корзину из которой посыпались скомканные бумажки, обёртки из-под конфет и использованные чайные пакетики.

Я смотрела вперёд невидящим взглядом. Затихнув закусила до боли нижнюю губу, изо всех сил борясь с подступающими слезами обиды, готовыми вот-вот выплеснуться из остекленевших глаз.

Несправедливость… я снова столкнулась с ней, и как обычно нет рядом того, кто кинет спасательный круг, помогая выбраться из водоворота жестокости, учинённой людьми.

Сидя на полу слышала, как они комментируют мои унижения, снимая всё это на камеру. Чувствовала, что кто-то прикоснулся к моим волосам, зачем-то, оттянув их, но двинуться с места так и не могла. Ослабшие руки никак не могли нащупать точку опоры, а ноги, вмиг налившиеся свинцом, не подчинялись мне, подкашиваясь всякий раз, когда я пыталась встать. Перестав сопротивляться, как данность принимала их тычки и подзатыльники, сопровождаемые оскорбительной бранью.

Всё вокруг было равно как в тумане, никак не удавалось сфокусироваться. Пытаясь разобрать по деталям нечёткую картину мира, я словно издалека услышала голос Семёновой.

– Нищенка, надеюсь ты уяснишь хоть теперь, что ты никто, пустое место, не заслуживающее даже своего жалкого прозябания в этом мире. Свали уже из нашего класса к подобному себе отрепью, не смей, слышишь меня? Не смей приходить на учёбу в сентябре!

– Вы, что творите паршивцы? А ну пошли вон отсюда! Чего вы к девке пристали? Покоя она вам не даёт?

– Эй, валим, старуха пришла!

И они наконец-то ушли, отцепившись от меня… этот раунд был закончен, благодаря столь своевременному вмешательству бабы Зины, но… сколько их будет после? Смогу ли, сумею ли выдержать очередную порцию издевательств, быть может и правда лучше уйти, исполнив мечту Любы?

– Что же изверги эти никак не отстанут от тебя? Вставай, девочка, не дело это на полу-то рассиживать. Ох…

– Да-да…

Вооружившись веником и совком, она собирала мусор, что усеял площадку, усердно отводя от меня взгляд своих растерянных глаз.

Опираясь рукой о стену, я поднялась наконец-то на ноги и выдавила из себя подобие жалкой улыбки:

– Ничего, баба Зина. Я привыкла к такому отношению.

– Да, разве же можно с таким смириться? Где твоя гордость, Алёна?

– Там, – указала на мешок полный мусора, стоящий у ног женщины, – на самом дне…

Развернувшись я медленно пошла вниз по ступеням, морщась от саднящей боли в области колен.

«Куда мне податься?» – думала, стоя на развилке дорого.

Домой идти не хотелось, там сегодня «заседает» отец с друзьями, малого забирать ещё рано, а мама вернётся нескоро.

Направившись в сторону парка аттракционов, что открылся совсем недавно, я медленно брела, размышляя о том, почему все беды валятся на мою голову. Бесправная в собственной семье, отверженная сверстниками, нищая, рыжая, зачем я вообще живу на свете? Неужели, вот так, будет всегда? Я боюсь людей, их взглядов в свою сторону, от каждого жду щелчка, подножки, оскорблений. Забитое, потерянное существо – вот кто я есть! Слёзы сами покатились из глаз. Присев на первую попавшуюся лавку, закрыла лицо руками тихонько всхлипнув от жгучей досады. Мне было безумно жаль саму себя, никому не нужную, презираемую и… глубоко несчастную.

– Морозова, ты нас преследуешь?

Громкий возглас Любы произвёл на меня эффект разорвавшегося снаряда. Неужели, дежавю? Это ведь не может повториться наяву? Не так быстро! Такое просто невозможно, что те, от кого я совсем недавно избавилась, снова настигли, на пустынной аллее, где даже надежда на спасение кажется утопией.

– Сдалась она тебе, пошли лучше купим сладкой ваты, – произнёс кто-то из девчонок.

– Вот уж дудки, просто так я отсюда не уйду! Что, конопатая, мало получила? Добавить?

Кто-то схватил меня за волосы резко дёрнув голову назад, против воли заставив поднять её вверх. Семёнова возвышалась надо мной, закрывая своей спиной палящее июньское солнце. Лицо девушки было перекошено злостью. С отвращением рассматривая меня, она внезапно подняла руку ударив по щеке.

– Смотри в глаза, когда я с тобой разговариваю, оборванка несчастная! – ехидно произнесла Люба, занося ладонь для очередной пощёчины.

Зажмурившись, приготовилась к тому, что сейчас огонь её ненависти вновь опалит меня, но неожиданно рядом возник тот, кому оказалось не всё равно…

– Эй малолетки, вы совсем страх потеряли? – донёсся до ушей бархатный голос, и я почувствовала, как на моё плечо опустилась горячая сильная ладонь.

– Парень, шёл бы ты своей дорогой! – вставил своё слово Изотов, стоявший позади.

– Я твоего совета не спрашивал! Руки убрал от девчонки! Быстрее!

– Слышь, ты вообще кто такой? Хоть знаешь за кого впрягся? – протянула Семёнова.

Широко распахнув глаза, я ошарашенно смотрела на незнакомого высокого парня, который не побоялся прикоснуться к такой, как я. С лицом, на котором не дрогнул ни один мускул, он оторвал от моих волос Лёшкину руку и рывком притянул к себе.

– Больно? – приложил прохладную ладонь к пылающей щеке.

– Нет, – ответила, не отрывая восхищённого взгляда от нежданного спасителя.

– Морозова! Я с тобой ещё не закончила!

Люба попыталась вновь дотронуться до меня протянув руку, но парень закрыл своей спиной, защитив от её жестокости.

– Пошли, Рыжик, – обратился он ко мне, – нечего тебе делать среди этих отбросов.

– Ты за словами следи! – подошёл к нему Витька.

– Если такой правильный, то почему позволяешь себе принимать участие в подобном? Вы все такие жалкие, аж противно!

Крепко сжав мою руку, он уверенно пошёл прочь от одноклассников, уводя за собой.

– Где ты живёшь? – обратился ко мне, когда мы застыли на перекрёстке в ожидании зелёного сигнала светофора.

– Я одна дойду. Здесь недалеко. Спасибо, что помог, – ответила, пытаясь высвободить ладонь.

– Нет! – как само собой разумеющееся ответил незнакомец. – Пока не провожу до дверей квартиры, не отпущу.

– Спасибо, что спас, но правда, не стоит.

– Позволь мне самому решать? Договорились? Меня, кстати Максом зовут, а ты у нас кто? Или будешь хранить молчание, заставляя меня играть в «угадайку»?

– Улица Строителей… – обречённо произнесла я, понимая, что улизнуть от него будет не просто.

– Уже хорошо, а дальше?

– А дальше я сама.

– Уверена?

– Да.

Бросив взгляд на мои ободранные ноги Максим нахмурился.

– А это откуда? Тоже они? Что за конфликт между вами?

– С лестницы упала…

– Толкнули?

– Сама!

– Волосы жвачкой тоже сама залепила? А для верности облила чем-то липким? Мода сейчас такая? Ты извини, я просто не в курсе, совсем недавно как из лесу вышел!

Парень остановился, развернув меня лицом к себе:

– За что они так с тобой?

– Я не такая, как они, как все вы… неужели не заметил?

Макс промолчал, лишь крепче сжав мою руку, словно бы в знак поддержки. Мы шли в сторону дома под удивлённые взгляды прохожих. Красивый высокий парень с модно подстриженными волосами, лихо зачёсанными вверх, резко контрастировал на моём фоне, заставляя их в недоумении оглядываться на нашу необычную пару.

– Рыжик, а ты я смотрю совсем невоспитанная?

– Отчего же? – отозвалась я.

– Я к тебе можно сказать со всей душой, а ты даже имя назвать не хочешь.

– Алёна… Морозова… улица Строителей, дом пять, квартира пятьдесят девять…

– Алёна? Из пятьдесят девятой? Ты серьёзно?

Максим вдруг прыснул от смеха, заставив меня напрячься от столь резкой смены его настроения. Я не понимала причину внезапного веселья. Мне казалось, что он смеётся надо мной… может быть его развеселила фамилия или имя? Но… отчего тогда Макс так по-доброму смотрит в мои глаза?