Любимые стихотворения в одном томе
Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить
Добавить отзывДобавить цитату
Любимые стихотворения в одном томе
«Когда луна свой занимает пост…»
Когда луна свой занимает постИ тишина весь Божий мир объемлет,Я чувствую, как под присмотром звездДуша твоя торопится на землю.А сын твой спит и ничего не знает,Что дух отца над ним всю ночь парит,Надеясь, что судьба его земнаяТвоих обид и бед не повторит…Я чувствую, что где-то близко ты,Далеким взором смотришь из былого.Но не постичь твоей мне высоты,Как и тебе не слышать это слово.
«Я даже подумать не мог…»
Я даже подумать не мог,Когда был намного моложе,Что будет печальным итог,Хотя еще рано итожить.Но ты все решил за меняИ смертью своей опрокинулВсю жизнь мою – с первого дняДо дня, когда ты нас покинул.И боль эта вечно со мной…Гадаю, бессонницей мучась:Что значил тот выстрел ночной?Случайность?Иль горькая участь?Я так без тебя одинок!И дом твой навеки печален.Подвел ты двум жизням итог.Одна была в самом начале.
«Каждый день я помню о тебе…»
Каждый день я помню о тебе.С каждым днем все на душе тоскливей.Помню, в том далеком декабреНад Москвою разразился ливень.Боже мой, ты был еще так мал!Тяжело, когда болеют дети…Может, нас Господь предупреждал,Что слезами жизнь твою пометил.Ты не плакал – не хватало сил.Плакал яСквозь боль твою и муки.Бога я отчаянно просил,Чтобы он не допустил разлуки.В тот декабрь тебя спасла любовь.Мальчик мой – единственный на свете.Помню все…Переживаю вновь,Что слезами БогТвой путь отметил.
«Я молюсь о тебе в Иудейской стране…»
Я молюсь о тебе в Иудейской стране.Я молюсь за тебя на земле Иисуса.Но от этих молитвТолько горестней мне,Не сниму я с душиНепосильного груза.Я в одном виноват —Что в тяжелые дни,Когда ты в моем словеИ в дружбе нуждался,Твоя жизнь для меняОказалась в тениИ понять ее издалиЯ не пытался.Мне казалось,Что все образуется вновь,Как уже не однажды бывало с любовью.Я иду за тобою в ту страшную ночь…И склонилась звезда к твоему изголовью.
«На Святую землю опустилась ночь…»
На Святую землю опустилась ночь.Небо звезды уронило в город.Я услышал голос:– Чем тебе помочь?Ты уже не так силен и молод. —Я ответил:– Мне помочь нельзя.Оборвались все дороги к сыну.И, когда меня возьмет земля,Я без грусти этот мир покину.Не могу я без его любви.Он всю жизнь мою собою занял. —Тот же голос мне сказал:– Живи… —Принял я и это наказанье.
«Мне Героя Соцтруда…»
Мне Героя СоцтрудаВождь не вешал.Но взошла моя звездаВ небе вешнем.Дали имя ей моеИ фамилью.Жизнь промчалась без нееЗвездной пылью.И нисходит к нам, дрожа,Ливень света.Может, Димина душаРядом где-то…Обласкай ее тепломВ райских кущах…Мы расстались с ней в быломИ в грядущем.И, когда настанет часНовой встречи,Пусть Звезда проводит насВ Вечность.
«Не знаю, встретимся ли мы…»
Не знаю, встретимся ли мыЗа той таинственной чертой,Где нет ни лета, ни зимы,Где ты навеки молодой.А может, нету ничего,А только ужас пустоты?И ожиданья моего,Увы, принять не сможешь ты?Нет ничего…Лишь горький следДа память в сердце.И гранит,Где жизнь твоя под ним лежит.И продолжения ей нетНи в небесах, ни в миражах,Что душу бередят мою.И боль, она – грядущий прах.И я уже вблизи стою.
«Несправедливо мир устроен…»
Несправедливо мир устроен:Он то жесток, то суетлив.И так мне не везло порою!Но ты был жив…Решив уехать из РоссииВ край Откровений и олив,Я знал: замучит ностальгия.Но ты был жив…Но ты был жив,И мне казалось,Я слышу голос твой: «Держись…»А год иль два – такая малость,Когда была в запасе жизнь.Но ты не знал, и я не думал,Что рано кончится запас.И, как пылинку, ветер сдунулНадежду, что роднила нас.И жизнь моя осталась в прошлом,Где мы с тобой наедине…И не в Кабуле, и не в Грозном —Погиб ты в собственной войне.И, проиграв ценою жизниИ победив ценой любви,Ты был, наверно, Богом призванНа все сражения свои.«Как много нас – людей одной судьбы…»
Как много нас – людей одной судьбы.Одной беды…Мы все похожи взглядом.Я узнаю среди любой толпыТех,С кем в несчастьеМне стоять бы рядом.К твоей могиле ходит чья-то мать.Она, как я, похоронила сына.Наверно, в одиночку ей страдатьУже невыносимо.Но я ничем помочь ей не могу,Как и она ничем мне не поможет.Стоим мы на нездешнем берегу,На двух печальных призраков похожи.
«Как меня тревожила в тебе…»
Как меня тревожила в тебеЭта обнаженная ранимость!Потому, наверно, и не вынесГорьких перемен в своей судьбе.Ты хотел забыть все – и не смог.Все простить, чтобы вернуть былое.Вас всего-то в жизни было трое:Ты, она и сын.Еще – курок…
«Надо мне с тобой поговорить…»
Надо мне с тобой поговорить,Многое сказать мы не успели.И откуда в юных эта прыть?Вы хотите сразу быть у цели.Ну а если на пути стенаИли ложь в неодолимом чине —К сердцу подступает слабина…Впрочем, это не твоя вина.Это мы вас жить не научили.
«Я думал, на Святой земле…»
Я думал, на Святой землеЯ легче боль свою осилю.Но сердце просится в Россию,И так здесь одиноко мне!Перед глазами – твой портретСвоим молчанием нас судит.В Святой земле покоя нет…И на родной его не будет.
«Я возвращаюсь из поездок…»
Я возвращаюсь из поездокВ пустоту.Хотя есть дом,И дочери, и внуки…Но я живу в тискахТакой разлуки,Что ей любую гибельПредпочту.
«Перебираю в памяти те дни…»
Перебираю в памяти те дни,Когда ушла любовьИ ты был на пределе.При встрече я сказал:– Повремени.Все обойдется.Что ты, в самом деле…– Вот только жаль —Потеряны года. —Ты мне ответил непривычно резко.О, если б только мог я знать тогда,Что нас ждала последняя поездка.Мы собрались Андрюшку повидать.В то утро птицам безмятежно пелось.Кругом была такая благодать,Что говорить о грустном не хотелось.Вы оба были счастливы в тот день.И, сына посадив себе на плечи,Вы с ним ушли в березовую тень.Я вдруг поверил – сын тебя излечит.Но, видно, сердце выбилось из сил,Хотя и не показывал ты вида.Ты ничего у жизни не просил,Все заслонила горькая обида.Мы долго после ехали домойИ слов необходимых не искали.Но я тогда подумал – «Боже мой,Как сын мой одинок и неприкаян».«Не ропщу…»
Не ропщу.Ничего мне нельзя изменить.Невозможно ничто возвратитьИз былого.Прервалась эта еле заметная нить,На которой держалось отцовское слово.
«Днем и ночью я тебя зову…»
Днем и ночью я тебя зову.Суеверно думаю о встрече.Я не знаю – для чего живу,Если жизнь порой заполнить нечем.Все я жду, что ты приснишься мне.Скажешь то, что не успел при жизни.И, быть может, только в горьком снеЯ пойму нелепость этой тризны.
«В то утро загорелась наша дача…»
В то утро загорелась наша дача.Я был в отъездеИ приехал днем.А ты стоял поодаль, чуть не плача,Впервые страшно встретившись с огнем.Мы схоронили близ крыльца собаку.Вы с ней дружили и росли вдвоем.Впервые в жизниТы так долго плакал,Что позабыл я про сгоревший дом.И лишь в машине, успокоясь малость,Ты рассказал, как прыгал из окнаИ как матрас все вытащить пытались,Чтоб мама прыгнуть на него смогла.Тринадцать лет тебе в ту пору было.Тринадцать – несчастливое число.Через тринадцать лет тебя убилоЛюбовью притворившееся зло.
«Третий год я на Святой земле…»
Третий год я на Святой земле.Третий год покой твой непробуден.Я все жду, что ты приснишься мне, —Встреч иных у нас уже не будет.Я все жду, что ты приснишься мне.И когда Господь окажет милость, —Я узнаю, что в ту ночь случилось,Лишь бы нам побыть наедине.Тайну смерти знаешь ты один.Тайна жизни – тайной и осталась.Ты меня не провожаешь в старость —Я тебя в разлуку проводил.
«Как я хотел бы в прошлое вернуться…»
Как я хотел бы в прошлое вернуться,Проснуться вдругОт раннего звонка.Услышав голос сына,Улыбнуться.Поговорить…Потом сказать – «Пока».Не зная,Что дорога коротка.
«Мне очень тебя не хватает…»
Мне очень тебя не хватает,Но слышится голос в тиши.И мысли мои улетаютНа поиски бедной души.Я вновь суеверно пытаюсьПочувствовать в холоде звезд,Что где-то там прячется аист,Который мне сына принес.
«Сегодня ты приснился мне…»
Сегодня ты приснился мне.И крикнул весело – «Есть повод…»О, Господи! Хотя б во снеТебя увидел я живого.Тебя увидел я таким,Каким ты был на самом деле.Любил футбол… Ходил в «Пекин»,Где вы с ребятами «гудели».Любил ты сына и жену,Возил их в августе на Каспий.И далеко бросал блесну,И не любил ни ссор, ни распрей.Ты был романтиком во всем.Не жаловал житейских тягот.И жизнь крутилась колесом.И ты в нее был шумно втянут.Красив, улыбчив и остер,Ты был душой любых компаний,И мог разжечь в грозу костер,И дать взаймы, и правдой ранить.Сегодня ты приснился мне.И на какое-то мгновеньеОстались мы наедине…И вдруг растаяло виденье.«Я в память собираю по крупицам…»
Я в память собираю по крупицамПодробности всех наших прошлых встреч.Пускай в стихах твоя судьба продлится,Коль жизнь тебе я не сумел сберечь.Мы никогда не встретимся с тобою,Мир рухнул вдруг на горьком рубеже.И каждый день во мне наполнен болью,И дней иных я не дождусь уже.Но, может быть, кому-нибудь поможетСтраданьем напоенная строка.И чей-то сын почувствует, быть может,Что мать к нему уже не так строга.И что отец теперь не сильно занят,И время есть сходить в кино вдвоем…Как часто наше невниманье ранит,Как поздно это мы осознаем.
«Пятый год как нет тебя со мною…»
Пятый год как нет тебя со мною.Только начал жить —Уже итог.Видно, суждено так…А с судьбоюБезнадежны компромисс и торг.Принимаю жизнь, как наказанье,Как неискупленную вину…Ни молитвами и ни слезамиЯ былое наше не верну.И чем больше времени проходит,Тем необъяснимей твой уход…Ничего вокруг не происходит.Ничего не происходит – пятый год.2001
Утро начинается с любви
«Новый год стучался веткой ели…»
Новый год стучался веткой елиВ дом, где тяжко заболела дочь.Мы с тобой уже какую ночьНе отходим от ее постели.А в углу игрушки в полном сбореТихо ждут Маринкиных забав.Девочка, уставшая от боли,Жарко спит, ручонки разбросав.В этот миг нет ничего дорожеПовзрослевших, молчаливых глаз…Доктор утешает нас, как может,И в душе тревожится за нас.А когда болезнь вдруг уступила,Дочка этой радости в ответТак нам улыбнулась через силу,Словно мы не виделись сто лет.Поманила нас к себе неслышно.Я присел неловко на кровать…Мама встала и на кухню вышла,Чтобы дочке слез не показать.1955Отец
Отец мой сдает.И тревожная старостьУже начинает справлять торжество.От силы былой так немного осталось.Я с грустью смотрю на отца своего.И прячу печаль, и смеюсь беззаботно,Стараясь внезапно не выдать себя…Он, словно поняв, поднимается бодро,Как позднее солнце в конце октября.Мы долгие годы в разлуке с ним были.Пытались друг друга понять до конца.Года, как тяжелые камни, побилиВеселое, доброе сердце отца.Когда он идет по знакомой дороге,И я выхожу, чтобы встретить его,То сердце сжимается в поздней тревоге.Уйдет…И уже впереди никого.1975Дочери
У нас одинаковые глаза,Только твои сине́е.У нас одинаковые глаза,Только мои грустнее.У нас одинаковые глаза.И разные адреса.И разные по утрам рассветыВ моем окне,На твоем этаже.И разные радости и секретыВ сердце твоемИ в моей душе.Через беды,Через разлукиПровожает тебя мой страх.Слышишь сердце?Ты —В этом стуке.Видишь слезы?Ты —В тех слезах.И приходят ко мне твои письма,Как в горло приходит ком…Словно ты на руках у меня повисла,Прибежав из разлуки в дом.– Здравствуй! —Строчки прыгают вверх и вниз.– Здравствуй!И продолжается жизнь…1966
«Отец, расскажи мне о прошлой войне…»
Отец, расскажи мне о прошлой войне.Прости, что прошу тебя снова и снова.Я знаю по ранней твоей седине,Как юность твоя начиналась сурово.Отец, расскажи мне о друге своем.Мы с ним уже больше не встретимся в мае.Я помню, как пели вы с другом вдвоемВоенные песни притихнувшей маме.Отец, я их знаю давно наизусть,Те песни, что стали твоею судьбою.И, если тебе в подголоски гожусь,Давай мы споем эти песни с тобою.Отец, раздели со мной память и грусть,Как тихие радости с нами ты делишь.Позволь, в День Победы я рядом пройдусь,Когда ордена ты, волнуясь, наденешь.1975
Нет женщин нелюбимых
Нет женщин нелюбимых,Невстреченные есть.Проходит кто-то мимо,Когда бы рядом сесть.Когда бы слово молвитьИ все переменить.Былое светом молнии,Как пленку, засветить.Нет нелюбимых женщин,И каждая права.Как в раковине жемчуг, —В душе любовь жива.Все в мире поправимо,Лишь окажите честь…Нет женщин нелюбимых,Пока мужчины есть.
«Сандаловый профиль Плисецкой…»
Сандаловый профиль ПлисецкойВзошел над земной суетой,Над чьей-то безликостью светской,Над хитростью и добротой.Осенняя лебедь в полете.Чем выше – тем ярче видна.– Ну как вы внизу там живете?Какие у вас времена?Вы Музыкой зачаты, Майя,Серебряная струна.Бессмертие – как это мало,Когда ему жизнь отдана!Во власти трагических судебВы веку верны своему.А гения время не судит —Оно только служит ему.Великая пантомима —Ни бросить, ни подарить.Но все на Земле повторимо,Лишь небо нельзя повторить.Сандаловый профиль ПлисецкойНад временем – как небеса.В доверчивости полудетскойОмытые грустью глаза…Из зала я, как из колодца,Смотрю в эту вечную синь.– Ну как наверху Вам живется? —Я Лебедя тихо спросил.1982
«Зураб сказал…»
Зурабу Церетели
Зураб сказал:Металл проснуться должен,Чтоб музыку отдать колоколам.А до того он, словно царь, низложен,И ждет мелодий молчаливый Храм.Зураб сказал:Нет ничего прекрасней,Чем сумеречный звон колоколов,Когда закат под эти ноты гаснет,И все понятно, и не надо слов.И вот над возродившимся соборомПоплыл впервые колокольный звон.И тихо замер потрясенный город,Как будто исповедовался он.Минует все. Останется искусствоИ к Богу устремленные глаза.Металл проснулся от чужого чувства,Как в небе просыпается гроза.И я стою, как пушкинский Евгений,Пред новою загадкою Петра,Вновь убеждаясь – все, что может гений,Понятно только гениям добра.1999«Не ссорьтесь, влюбленные…»
Не ссорьтесь, влюбленные, —Жизнь коротка.И ветры зеленыеСменит пурга.Носите красавицНа крепких руках.Ни боль и ни завистьНе ждут вас впотьмах.Избавьте любимыхОт мелких обид,Когда нестерпимоВ них ревность болит.Пусть будет неведомВам горький разлад.По вашему следуЛишь весны спешат.По вашему следуНе ходит беда.…Я снова уедуВ былые года.Где были так юныИ счастливы мы,Где долгие луныСветили из тьмы.Была ты со мноюСтрога и горда,А все остальноеСейчас, как тогда:Те ж рощи зеленые,Те же снега.Не ссорьтесь, влюбленные,Жизнь коротка.1966
Баллада о любви
– Я жить без тебя не могу.Я с первого дня это понял…Как будто на полном скакуКоня вдруг над пропастью поднял.– И я без тебя не могу.Я столько ждала! И устала.Как будто на белом снегуГроза мою душу застала…Сошлись, разминулись пути.Но он ей звонил отовсюду.И тихо просил: «Не грусти».И тихое слышалось: «Буду».Однажды на полном скакуС коня он сорвался на съемках…– Я жить без тебя не могу, —Она ему шепчет в потемках.Он бредил… Но сила любвиВновь к жизни его возвращала.И смерть уступила: «Живи!» —И все начиналось сначала.– Я жить без тебя не могу… —Он ей улыбался устало.– А помнишь, на белом снегуГроза тебя как-то застала?Прилипли снежинки к виску.И капли грозы на ресницах…Я жить без тебя не смогу.И, значит, ничто не случится.1982
О самом главном
Самое горькое на свете состояние —Одиночество.Самое длинное на Земле расстояниеТо, которое одолеть не хочется.Самые злые на свете слова:«Я тебя не люблю…»Самое страшное —Если ложь права,А надежда равна нулю.Самое трудное —Ожиданье концаЛюбви.Ты ушла,Как улыбка с лица,И сердцеСчитаетШагиТвои…И все-таки я хочуСамого страшного,Самого неистового,Хочу!Пусть мне будет беда вчерашняяИ счастье завтрашнее по плечу.Я хочу и болей, и радостей,Я хочу свою жизнь прожитьНе вполсердца, не труся, не крадучись.Я взахлеб ее стану пить.Я хочу ее полной мерой —В руки, в сердце, в глаза и в сны…Всю – с доверием и с изменой,Всю – от крика до тишины.1964
Встреча влюбленных
Это чудо, что ты приехал!Выйду к морю – на край Земли,Чтоб глаза твои синим эхомПо моим, голубым, прошли.Это чудо, что ты приехал!Выйду к Солнцу – в его лучи.Засмеются весенним смехомПрибежавшие к нам ручьи.Море льдами еще покрыто,Замер в слайде янтарный бег.В чью-то лодочку, как в корыто,Белой пеной набился снег.Мы идем вдоль волны застывшей,Вдоль замерзших ее обид.И никто, кроме нас, не слышит,Как во льдах синева грустит.1975
Люблю
Спускалась женщина к реке,Красива и рыжеголова.Я для нее одно лишь словоПисал на выжженном песке.Она его читала вслух.«И я люблю…» —Мне говорила.И повторяла:«Милый, милый…» —Так,Что захватывало дух.Мы с ней сидели на песке,И солнце грело наши спины.Шумели сосны-исполины,Грачи кричали вдалеке.Я в честь ее стихи слагал,Переплывал быстрину нашу,Чтобы собрать букет ромашекИ положить к ее ногам.Она смеялась и гадала,И лепестки с цветов рвала.То ль клятв моих ей не хватало,То ль суеверною была.С тех пор прошло немало лет.Глаза закрою – вижу снова,Как я пишу одно лишь слово,Которому забвенья нет.1976
«Я по тебе схожу с ума…»
Я по тебе схожу с ума,Как по земле – морской прибой.И целый мир – моя тюрьма,Когда в разлуке мы с тобой.Я по тебе схожу с ума,Когда ты около меня.И все высокие слова —Лишь дым от жаркого огня.
«В любви мелочей не бывает…»
В любви мелочей не бывает.Все высшего смысла полно…Вот кто-то ромашку срывает.Надежды своей не скрывает.Расставшись – глядит на окно.В любви мелочей не бывает.Все скрытого смысла полно…Нежданно печаль наплывает,Хоть было недавно смешно.И к прошлым словам не взывает.Они позабыты давно.И радость в душе убывает.Но, видно, уж так суждено…В любви мелочей не бывает.Все тайного смысла полно.1998
«Ты ставишь на видное место цветы…»
Ты ставишь на видное место цветы,Но что-то мне грустно от их красоты.Как будто ты их принесла из былого,Из юности нашей, из той суеты,Где было все радостно и бестолково.Нам было тогда на двоих сорок лет.А может быть, меньше чуть-чуть,Я не помню.…Мой поезд пришел из ТвериТолько в полночь.И первое, что я увидел, – букет.Веселый, огромный – из белых гвоздик.И так тебе шло это белое пламя,Что даже перрон от восторга затих……А кончилось все,Словно в чеховской драме —Расстались влюбленные,Вырублен сад…Когда я смотрю на гвоздики чужие,Я вижу сквозь нихТвой восторженный взгляд.И думаю —Как же красиво мы жили!2002«Какая поздняя весна…»
Какая поздняя весна!Опять за окнами бело.А ты со мною холодна,Как будто душу замело.И я не знаю – чья вина.И я не знаю – чья вина.Все перепуталось вокруг.В календаре давно весна,А за окном бело от вьюг.А за окном бело от вьюг.И ты прости меня, мой друг,За эту хмарь, за этот дождь,За эту белую метель,За то, что наш с тобой апрельНа осень позднюю похож.Мы непогоду переждем.Еще иные дни придут,Порядок в небе наведут.Мы пробежимся под дождем,И смоет он печаль с души.Растопит солнцеВ сердце лед.Ты огорчаться не спеши, —Весна в пути,Она придет.Какая поздняя весна!..Как велика ее вина!Встреча Пушкина с Анной Керн
А было это в день приезда.С ней говорил какой-то князь.«О боже! Как она прелестна!» —Подумал Пушкин, наклонясь.Она ничуть не оробела.А он нахлынувший восторгПереводил в слова несмело.И вдруг нахмурился.И смолк.Она, не подавая вида,К нему рванулась всей душой,Как будто впрямь была повиннаВ его задумчивости той.– Что сочиняете вы ныне?Чем, Пушкин, поразите нас? —А он – как пилигрим в пустыне —Шел к роднику далеких глаз.Ему хотелось ей в ладониУткнуться. И смирить свой пыл.– Что сочиняю?Я… не помню.Увидел вас —И все забыл.Она взглянула тихо, строго.И грустный шепот, словно крик:– Зачем вы так? Ну, ради Бога!Не омрачайте этот миг… —Ничто любви не предвещало.Полуулыбка. Полувзгляд.Но мы-то знаем —Здесь началоТех строк,Что нас потом пленят.И он смотрел завороженноВслед уходившей красоте.А чьи-то дочери и женыКружились в гулкой пустоте.1974
Кабинет Лермонтова
Старинный стол. Свеча. Свет из окна.Бумаги лист. И кожаное кресло.Гусиное перо. И тишина.И профиль, вычерченный резко.Стою благоговейно у дверей.И вновь хочу представить те мгновенья,Когда он назначал свиданье Ей.Она являлась – Жрица вдохновенья.И, если оставалась до утра,Ее уста таинственно вещали…И взгляд Ее на кончике пераСтарался удержать он на прощанье.И засыпал внезапно у стола,Едва Она исчезнет простодушно.И снова ждал, как и Она ждала,Когда Господь соединит их души.И лишь однажды не пришла Она,Как будто знала, что он смертью занят.Старинный стол. Свеча. И тишина.И чистый лист – как боль ЕеИ память.И с той поры Она незримо здесь.Ей некуда идти и некого тревожить.И все, что было с ними, – то и есть.И ничего другого быть не может.«Ты родилась в конце весны…»
Ты родилась в конце весны,Когда все грозы оттрубили.И возвращаются к нам сны,Те, что когда-то явью были.Ты родилась в конце весны,В разгар надежд, – не потому лиВсе октябри твои грустныИ так неистовы июли.Ты родилась в конце весны,И стала жизнь навек весенней.Твои ладони так нежны,Как нежен миг прикосновенья.Я буду помнить этот день.В нем нет ни грусти, ни обиды..Ты платье белое надень,И я к тебе навстречу выйду.2004
Лермонтов и Варенька Лопухина
IОни прощались навсегда,Хотя о том пока не знали.Погасла в небе их звезда,И тихо свечи догорали.«Я обещаю помнить Вас…Дай Бог дожить до новой встречи…»И каждый день, и каждый часЗвучать в нем будут эти речи.Она его не дождалась,С другим печально обвенчалась.Он думал: «Жизнь не удалась…»А жизнь лишь только начиналась.IIОн ставит в церкви две свечи.Одна – за здравие любимой,Чтоб луч ее мерцал в ночи,Как свет души его гонимой.Свечу вторую он зажегЗа упокой любви опальной.И, может, пламя горьких строкЗажглось от той свечи печальной?Две горьких жизни…Два конца…И смерть их чувства уравняла,Когда у женского лицаСвеча поэта догорала.1980
Давнее сновидение
Снова мы расстаемся с тобою.За окном опускается ночьСо слезами, с надеждой и болью,С невозможностью чем-то помочь.Нам в разлуке не будет покоя.Как же слезы твои солоны!Слишком коротко счастье людское.Слишком редки прекрасные сны.Посреди самолетного громаЯ впервые подумал о том,Что Земля потому так огромна,Что в разлуке на ней мы живем.1979
Авторизация