Кошмар за счет отеля (сборник)

– Ничего, разберемся, – спокойно заверил Гуров. – А у службы безопасности есть начальник?

– Нет. Это нерентабельно. Охранники подчиняются мне напрямую.

– Хорошо. Еще мне понадобятся личные дела всех сотрудников отеля.

– А это еще зачем? – Не меняя выражения лица, Волкан сделал нервную долгую затяжку и торопливо стряхнул в резную пепельницу высокий столбик пепла.

– Ну как же. У вас трудится много людей. Среди персонала имеются турки и русские.

– А также украинцы, казахи, армяне, поляки. Наш отель ориентирован в основном на русскоговорящих туристов, но бывают и европейцы: англичане, немцы и поляки, как правило. Так что персонал должен хоть немного говорить на английском и русском, а турецкий желателен, но необязателен.

– Прекрасно. Но я все равно не понимаю, к чему вы клоните. Изучить личные дела всех людей, допущенных на территорию, необходимо, чтобы проверить их по российским и международным базам. Вдруг к похищению мальчика причастен кто-то из сотрудников?

Волкан ненадолго замолчал, раздумывая. Потом, видимо, решившись, снова заговорил:

– Скажу прямо, как есть. На меня работает много иностранцев, так в нашем бизнесе гораздо удобнее. Вы станете их проверять, и выяснится, что рабочая виза имеется далеко не у всех служащих. Для меня это не только неприятности, но и существенный штраф за каждого сотрудника. А сезон только начался. И каким он будет, пока неизвестно. Мой бизнес может не выдержать таких незапланированных расходов. Поймите, Гуров, мы не нанимаем на работу случайных людей. Как правило, это знакомые, или люди с рекомендациями хороших знакомых, или служащие, которые работали во время прошлых сезонов и хорошо зарекомендовали себя.

– Устраивать вам неприятности по поводу нелегально работающих сотрудников не входит в мои намерения, – заявил полковник, – но ознакомиться со всеми личными делами я обязан.

– Хорошо, но только в частном порядке, – быстро проговорил Волкан.

– Договорились. Также я проверю сотрудников по нашим базам, разумеется, в частном порядке. По сути, это простая формальность, чтобы ничего не упустить, – заверил Лев, глядя на недовольное и напряженное лицо собеседника. – У матери пострадавшего мальчика уже имеется подозреваемый.

– Это не может быть кто-то из моих людей! – горячо воскликнул Волкан.

– Совершенно верно, это человек посторонний.

– Тогда к чему все эти проверки и изучения дел?! Я не понимаю!

– Мы должны учесть все возможности и провести расследование во всех направлениях, – обтекаемо ответил Гуров.

– Например?

– Допустим, преступник мог следить за жертвой. Или собирать о ней предварительные сведения.

– А для этого использовать сообщника внутри отеля? Это совершенно исключено!

– Пока нет, – мягко, но настойчиво возразил Лев. – Только после тщательного расследования я смогу исключить из списка подозреваемых людей, непричастных к исчезновению паренька, или выйти на след сообщника преступника.

Волкан снова нахмурился и недовольно повел бровью. Но возражать не стал.

– И потом, не стоит забывать, что преступник мог просто использовать кого-то для сбора сведений или невольного содействия.

– Заставил помогать хитростью? С помощью обмана? – оживился Волкан.

– Этого нельзя исключать. И в таком случае обвинять мне в содействии будет некого. А следствие получит в руки ниточку, которая может привести к преступнику. Так что, если такой шанс существует, я обязан его использовать.

Оставшуюся часть дня Гуров посвятил опросу отдыхающих и работников отеля. Папки с личными делами сотрудников, которые так неохотно предоставил Волкан, он отнес в свой номер, чтобы тщательно изучить на досуге.

А сейчас Лев предпочел не терять драгоценное время. В первую очередь было необходимо восстановить день пропажи Ника, буквально по минутам. Что делал паренек, с кем общался, в какое время пропал и где его видели перед исчезновением или похищением. Возможно, в ответах на эти вопросы кроется тайна исчезновения Ника.

Поздним вечером Гуров планировал отправиться на морскую прогулку, которую устраивали аниматоры отеля. Разумеется, не для развлечения, а чтобы понаблюдать, свести знакомство с еще большим количеством отдыхающих и опросить как можно больше потенциальных свидетелей.

К вечеру, голова его просто гудела от количества проведенных бесед, расспросов и разнообразных сведений. Ему было необходимо срочно систематизировать всю полученную информацию. Осмыслить ее и разложить по полочкам. Ибо большая часть сведений не имела к исчезновению Ника ровно никакого отношения и касалась в основном атмосферы, царящей на курорте: переменчивой погоды, дамских нарядов, качества обслуживания в отеле, а также слухов о многочисленных романах Волкана. Судя по всему, ореол ловеласа, ловко играющего дамскими сердцами, придавал хозяину отеля дополнительный шарм в глазах женщин. А слухи о его любовных приключениях скрашивали тихие курортные вечера, придавали остроты и добавляли нотку пикантности разговорам местных сплетниц.

Лев зашел в свой номер, чтобы немного освежиться и приготовиться к прогулке. Но, прежде чем покинуть его, связался с Москвой. Он понимал, что генерал нервничает и ждет хотя бы беглого предварительного отчета.

– Ну что, как у вас там дела? – Нетерпеливый тон Орлова, подтверждал предположения Гурова. Начальник приступил к расспросам, едва они обменялись приветствиями.

– Работаю, Петр Иванович, сведения собираю. Сегодня опросил тьму-тьмущую народу и продолжу после небольшого перерыва. А вечером буду изучать личные дела персонала.

– Значит, администрация курорта готова сотрудничать?

– Хозяин курорта. Да, он неохотно, но согласился с моими доводами, предоставил сведения. И разрешил беседовать с персоналом, – протянул Гуров.

– Что, Лева? – напрягся генерал. – Судя по твоему тону, тебя что-то настораживает?

– Да не то чтобы… Просто Волкану не слишком понравился мой интерес. Но это понятно: ведется расследование, я задаю вопросы, отвлекаю народ от работы и везде свой нос сую. Кому такое придется по вкусу?

– А как он отреагировал на предположение, что на территории его отеля могли похитить подростка?

– Категорически отрицает, что подобное возможно. Но разрешил все проверить. Охрану опросить. Правда, к камерам наблюдения доступ не предоставил. А для общения с охраной мне нужен переводчик. Большинство из них знают по-русски или по-английски только несколько общих фраз. Но я решу этот вопрос. В крайнем случае попрошу Лилю переводить. Петрова неплохо владеет разговорным турецким.

– Но тебе не хотелось бы привлекать Лилю? – Как всегда, Орлов точно уловил колебания своего сотрудника.

– Конечно нет. Ведь она пострадавшая. Мало ли, какие сведения всплывут.

– А что с записями камер, я не понял?

– Волкан уверяет, что записей нет. Они не ведутся из соображений экономии. Просто ведется наблюдение в режиме реального времени.

– Это странно, – нахмурился генерал.

– Да кто их знает? Волкан вроде привел логичные доводы. Но я завтра сам созвонюсь с нашими спецами, чтобы выяснить, так ли это накладно для бюджета, как он уверяет.

– Хорошо, что с преследователем Лили? Удалось напасть на след мужчины?

– Пока нет. Я проверил все адреса, предоставленные нашими ребятками, везде глухо.

– А похитители? Они выходили на связь? Требования выдвигали?

– Нет. Лиля не отходит от телефона и компьютера. Практически безвылазно сидит в номере, боясь упустить что-то важное. Но ничего пока нет. И я готов рассматривать другие версии, не только похищение. А если похищение, то не с целью обогащения.

– Например?

– Похищение из номера или с территории курорта маловероятно. Нет никаких следов или свидетелей, а вокруг полно народу. Значит, Николай мог сам покинуть отель, поссорившись с матерью, или по не установленным пока причинам. Или парня могли выманить с территории и похитить. Но не для того, чтобы требовать выкуп, а с целью оказания воздействия на мать.

– Вот в эту версию очень хорошо вписывается существование преследователя! – оживился Орлов.

– А также тот факт, что похититель молчит и не выдвигает требований, – согласился Гуров.

– Думаешь, он специально выдерживает паузу, чтобы усилить воздействие?

– Это возможно, если парнишку действительно похитил преследователь его матери.

– Наши ребята докладывали, что он, похоже, брачный интернет-аферист?

– Судя по всему, да. Они еще проверяют эту информацию, – протянул Лев и замолчал.

– Что? Лева, что тебя беспокоит?

– Понимаешь, с точки зрения психологии этот мужчина демонстрирует два типа поведения. И они практически противоположны друг другу.

– Обоснуй, будь добр.

– Первый тип преследователя. Он решительный, наглый, изобретательный. Ему доставляет удовольствие терзать свою жертву, пугать и нервировать. Он играет, но верит в придуманные им же самим правила игры. Отслеживает и почти физически ощущает каждый выброс адреналина у жертвы, наслаждается им. И, возможно, полагает, что у него с жертвой «отношения».

– Ну, все правильно. Такой тип вполне мог похитить у женщины ребенка, чтобы ее помучить.

– Да, но это-то меня и пугает.

– Почему?!

– Это резкое изменение сценария. До исчезновения Ника преследователь только присылал что-то Лиле. Сюда входят подарки, песни, открытки. Любые, все равно, какого содержания – с признаниями или с обвинениями. А теперь преследователь решил что-то у Лили отобрать. Причем выбирает самое важное, что может быть в жизни женщины, – ее ребенка.

– Мужчину разозлило, что Лиля пыталась его игнорировать?

– Может, свою роль сыграло то, что она его игнорировала или пыталась полицией пугать. А может, любая фраза, неосторожно брошенная женщиной.

– И?!

– Если преследователь вообразил, что существование сына мешает его «отношениям» с «объектом», Ник в большой опасности! – выпалил Гуров. – И самое страшное, что он может и не выходить на связь, по крайней мере, довольно долгое время.

– Значит, ждать сообщения или требований бессмысленно? Понятно, – хмуро констатировал генерал.

– Но мы и не ждем, мы пытаемся напасть на след мужчины. То есть времени зря не теряем.

– А что там со вторым типом, я не совсем понял?

– Благодаря сообщениям, присланным Лиле, мы напали на след мужчины в Интернете. И выяснилось, что он промышляет в Сети, разводит «невест» на деньги. И Лиля это предположение подтверждает. Еще в то время, когда они мило общались, «кавалер» намеревался «одолжить» у нее некую сумму денег.

– И что тебя настораживает?

– Аферист – это совсем другой тип характера. Обычно они умны, расчетливы и очень осторожны. Как правило, хорошие психологи и почти никогда не проявляют агрессию. Когда им отказывают или грозят разоблачением, предпочитают тихо удалиться с горизонта. Допустить, что такой тип пойдет на похищение человека, – это просто немыслимо.

– Может, действуют два преступника? – предположил Орлов.

– Не знаю, возможно ли это технически, – усомнился Гуров. – В любом случае пусть наши специалисты с этим вопросом разбираются. А я тем временем попробую отыскать следы пропавшего парня. На сегодняшний день мне удалось установить, что Ник исчез около четырех часов пополудни. И в последний раз его видели две женщины-отдыхающие в парке отеля. Ник шел по аллее из чайных роз в сторону моря. Был слегка «напряжен», как сказала одна из дам, или чем-то озабочен. По крайней мере, парнишка нехотя ответил на их приветствие и торопливо удалился.

– И из этих показаний ты делаешь выводы…

– Да пока никаких, – вздохнул Лев. – Это еще не говорит о том, что Ник собирался сбежать. Или что его преследовали. Мало ли почему мальчишка торопился поскорее отделаться от скучающих теток? Причин может быть море. А вот сведений у меня, наоборот, очень мало – несколько крупиц. Как из такого количества информации можно сделать выводы? Или построить жизнеспособные версии?

– Ладно, – не стал напирать генерал, – ищи, полковник, ищи. Встряхни этот курорт, перерой землю! Найди след парнишки во что бы то ни стало! Я полностью полагаюсь на твое чутье. И постарайся оказать поддержку безутешной девочке. – Когда генерал заговорил о Лиле, его голос смягчился. – Как она там, кстати?

– Держится, – мрачно кивнул Гуров, – но еле-еле. Как только я прибыл, казалось, что она и вовсе на грани нервного срыва. А сейчас вроде ничего, ждет требований, надеется на лучшее.

– Ну что в этой ситуации еще остается?

– Да уж. Еще Лиля постоянно перечитывает свою переписку с преследователем в надежде обнаружить нечто важное, то, что она могла раньше упустить. Я решил, пусть пока анализирует, может, и вправду будет толк.

– По крайней мере, это неплохой способ отвлечься, направить нервное возбуждение в какое-то русло. Только следи, чтобы она не слишком увлекалась и не винила себя, добра от этого не будет.

– Да, конечно. А вообще Лиля деятельная натура. И сидеть долго на месте ей сложно, особенно в такой ситуации. Но она боится пропустить звонок или сообщение от похитителей.

– Ясно. – Генерал еще немного помолчал, потом тихо добавил: – Гуров, я понимаю, ты занят по горло, но постарайся присмотреть за девочкой. Она выросла на моих глазах и дорога мне.

– Обязательно. Сегодня вечером, после круиза, Лиля ждет меня с докладом, – невесело хмыкнул полковник.

– Ладно, расследуй. Не буду больше отвлекать, удачи!

– Спасибо. – Лев отключился и через несколько минут покинул номер.

Небольшой круизный катер медленно скользил по волнам. Время отбытия от пристани, принадлежащей отелю, было рассчитано таким образом, чтобы на посудину успели загрузиться все желающие и пароход успел пройти вдоль живописного анталийского побережья до темноты, чтобы отдыхающие вдоволь полюбовались местными красотами, пока аниматоры готовят развлечения и конкурсы, а бармены разливают напитки и сервируют легкие закуски.

Палуба парохода сверкала разноцветными огнями, из динамиков раздавалась громкая музыка. Туристы веселились напропалую. Уже прошли все затейливые и не слишком конкурсы, а время перевалило далеко за полночь. И сейчас отдыхающие в основном танцевали на свободном пространстве палубы, перекусывали в баре или неспешно прогуливались вдоль бортов, глядя, как отражаются в волнах огни парохода. Некоторые поднимались на верхнюю палубу. Там было устроено нечто вроде смотровой площадки. Но сейчас можно было разглядеть лишь далекие огни, мерцающие в темноте, да отражение прогулочного судна в темных волнах, щедро украшенного гирляндами и фонариками. Здесь, наверху, не так сильно грохотала музыка, было гораздо тише и спокойнее и народу поменьше. Правда, сильнее ощущалась ночная прохлада. Ведь небольшой навес, который находился наверху, предназначался лишь для защиты от солнца, и палуба была полностью открыта легкому ночному бризу.

Гуров решил, что места, чтобы спокойно поразмышлять, сейчас лучше не найти. Он к тому времени успел понаблюдать, как отчаянно умеет веселиться местная публика, поощряемая аниматорами, и выяснить, что основную массу туристов на катере составляют сотрудники фирмы «Фитолик». Похоже, этим дамам все испытания были нипочем. Отдых у моря, жаркое солнце и утомительные семинары, которые длились в течение практически всего дня, совершенно не поубавили в них энергии. Они болтали, сплетничали, закусывали, с детским энтузиазмом и такой же непосредственностью участвовали в глуповатых конкурсах. А теперь плясали, причем с не меньшим энтузиазмом, которому очень способствовали симпатичные мальчики-аниматоры, старательно приглашавшие женщин на очередной танец. Хозяин курорта внимательно следил, чтобы его гости ни в чем не нуждались и не скучали. В конкурсах Волкан, правда, не участвовал, но лично открывал танцевальный вечер. И принял весьма активное участие в этом нехитром развлечении, чем вызывал в рядах дам весьма существенный ажиотаж.

За время поездки Гуров свел несколько новых знакомств, поболтал с туристами и персоналом. Поговорил с барменом Пашкой, поймать которого в течение дня никак не удавалось. Но не выяснил ничего нового или полезного для своего расследования. Милого веселого паренька по имени Ник знали и помнили многие. Некоторые из присутствующих были на пляже около шестнадцати часов, в день его исчезновения, но никто не заметил, чтобы Ник заходил в воду, купался или звал на помощь, когда начал тонуть. Что, пожалуй, противоречило версии об утоплении. Никто из гостей, которых успел опросить Гуров, не видел, чтобы Ник покидал территорию курорта. Что, в свою очередь, ставило под сомнение версию о побеге. Разговор с барменом также не внес особой ясности. Павел подтвердил, что накануне пропажи Ника видел, как парнишка о чем-то спорил с матерью. Разговор был достаточно эмоциональным, но не более того. О чем шел спор, Пашка затруднялся сказать, он был далеко и не слышал ни слова. В любом случае закончился он мирно, и бармен был уверен, что мальчишка не мог сбежать из-за такой ерунды. Петровы улеглись на своих шезлонгах и уткнулись каждый в свою книжку, может, недовольные друг другом, но не более. Что было дальше, Пашка не видел, некогда было. И про ту размолвку даже не вспоминал. А упомянул о ней вскользь, лишь когда стало известно об исчезновении парнишки. Так что остальное в этой истории додумал менеджер отеля с подачи болтливых горничных.

Гуров понимал, зачем менеджер отеля распространял такие слухи. Ведь если парнишка поскандалил с матерью, это их личные проблемы. И если он решил сбежать назло родительнице, это снимает всякую ответственность с работников курорта. Полученные у бармена сведения эти слухи опровергали, но не давали четкий ответ на вопрос: покидал ли Ник курорт? И если покидал, то по собственной ли воле?

– Что-то вы основательно загрустили, – раздался рядом приятный женский голос. – Наверное, это наше упущение.

– Скорее задумался. – Лев повернулся, силясь разглядеть незнакомку, которая устроилась рядом, так же, как и он, опираясь на металлическое ограждение. Верхняя палуба была гораздо хуже освещена, поэтому рассмотреть что-либо было не так-то просто. Гуров лишь мог утверждать, что у девушки было тонкое лицо, темного цвета глаза, светлые волосы, собранные в тугой пучок, загорелая кожа, невысокий рост и великолепное телосложение. Она походила на изящную статуэтку, выточенную из какого-то темного материала мастером-эстетом, который ценит женственные пропорции: высокую грудь, покатые плечи, тонкую талию и округлые берда – и способен придать всему этому великолепию утонченные формы и шарм.

Девушка повернулась, поправила прядь волос, выбившуюся из прически из-за сильного ветра, и передернула плечами. Только сейчас Гуров заметил, что на ней надето облегающее тонкое платье без бретелек.

– Позвольте предложить вам свой пиджак. Здесь прохладно.

– Будет гораздо лучше, если мы спустимся вниз и немного потанцуем, – звонко рассмеялась девушка, но голос у нее стал слегка напряженным.

– Вы помощница аниматоров? – догадался Гуров.

– Не совсем. – Она нервно пожала плечами. – Но вы правы, я здесь работаю. Вернее, я тружусь в отеле, преподаю йогу туристам. Ее облегченный вариант, разумеется. А днем, между занятиями, развлекаю всех желающих выступлениями на пляже.

– А здесь? – подсказал Гуров.

– Это нечто вроде общественной нагрузки. Волкан узнал, что я весьма неплохо танцую, в детстве бальными танцами занималась. И теперь настаивает, чтобы я помогала аниматорам развлекать гостей-мужчин на всех танцевальных мероприятиях. Особенно во время морских прогулок, – скорчила девушка кислую гримасу.

– Как вас зовут?

– Лана.

– Красивое у вас имя, а меня зовут Лев Иванович.

– У вас тоже интересное имя, солидное и редкое. – Теперь в голосе девушки слышалась усмешка.

– Понимаете, Лана, я здесь не совсем гость, так что развлекать меня не надо.

– Правда? А мой начальник так не считает.

– И что конкретно он велел?

– Он был весьма лаконичен. Только кивнул в вашу сторону и строго сказал: «Развлекай гостя!» Но, возможно, он был строг лишь потому, что я изо всех сил стараюсь манкировать этими дополнительными обязанностями. Я ведь не аниматор и даже не танцовщица, – недовольно протянула Лана, – и должна только преподавать йогу. Потому что платят мне по контракту только за это. Сегодня, к примеру, мы будем болтаться в море до часу ночи, а то и до двух, а мне потом вставать в шесть утра.

– Но вы можете обговорить этот момент со своим непосредственным начальником. Не знаю, потребовать сверхурочных выплат или премии.

– Уже обговорила, – снова передернула плечами Лана. Только теперь девушка, похоже, злилась на сложившуюся ситуацию, а не страдала от холода.

– И что же Волкан? Неужели отказал?

– Что вы, Лев Иванович, наоборот, рассыпался в обещаниях и всяческих заверениях в том, что меня здесь ценят и ни за что финансово не обидят. Будет и премия, и пересчет сверхурочных, но по окончании сезона.

– Так за чем же тогда дело стало? – Нужно признаться, Гурова слегка озадачил ядовитый тон девушки.

– Слыхали поговорку: «Обещанного три года ждут»?

– Разумеется.

– Вот! Полагаю, что ее придумали про турок. И могу добавить еще одну, лично от себя: «Все, что тебе турок пообещал, смело дели на десять. Возможно, то, что вышло в итоге, то и будет выполнено».

– Неужели все так печально?

– Боюсь, что даже хуже. Ведь работодатель всегда может найти лазейки, чтобы недоплатить работнику. А сотруднику-иностранцу – и подавно. Они не умеют бороться за свои права, к тому же многие живут в стране нелегально. Так что недаром местные управляющие отелей так любят нанимать на работу наших соотечественников. А потом или зарплату предлагают низкую, или обманывают при расчете. Или бывает так: приезжает в красивую страну наивная девушка. Глаза нараспашку, вокруг море, солнце, пальмы и цветы. Ей предоставляют жилье и полный пансион, даже деньги обещают заплатить. И не замечает девушка, как медленно, но верно ее обязанности усложняются, растут как снежный ком. Не успеет опомниться, глядишь – уже работает за двоих, потом за троих, за ту же весьма скромную зарплату. Что в конечном итоге очень выгодно начальству.

– Ну, – протянул Лев, – Волкан, конечно, хозяин отеля, весьма состоятельный человек, но не думаю, что нужно пасовать перед ним. Наоборот, необходимо бороться за свои права.

– Да, – кивнула Лана, – и сразу же искать другую работу. Что я, кстати, и делаю. Но это уже на следующий сезон. Все приличные заведения давным-давно набрали сотрудников.

– А до заведения низкого уровня не хочется опускаться?

– Только дорогие отели с высоким рейтингом могут позволить себе ставку инструктора по йоге. В местах попроще мне просто не найдется должности.

– Но, Лана, у вас же практически в кармане профессия аниматора, – пошутил Гуров.

– Точно, – невесело усмехнулась девушка, – еще, пожалуй, можно освоить профессию горничной. Это с двумя-то высшими образованиями. Только обе мои профессии не престижные нынче и оплачиваются не слишком хорошо. Я – преподаватель физкультуры и менеджер отельного бизнеса, так что вполне могла бы заменить Волкана на его посту. Хотя моя мечта, разумеется, управлять собственным отелем в месте, подобном этому.

– Ну да. Волкан ведь тоже управляет собственным бизнесом.

– Сильно сомневаюсь, – протянула Лана.

– В чем именно?

– В том, что Волкан владелец двух высококлассных отелей. Нужно знать менталитет турок, чтобы понимать, что по-настоящему богатый человек никогда не станет заниматься подобной рутиной. – Лана сделала широкий жест рукой, словно предлагая оценить эту самую рутину. – Так что он простой управляющий. Кстати сказать, у «Ривьеры», это второй отель сети, есть собственный управляющий. А Волкан там никогда не бывает. Вы бы, к примеру, будучи владельцем, стали бы неусыпно следить за делами в одном и бросать на самотек все дела в другом заведении?

– Наверное, нет, – покачал головой Гуров. – Погодите, Лана, но ведь все вокруг уверены, что Волкан хозяин курорта.

– Кто именно? – фыркнула девушка.

– И отдыхающие, и персонал.

– Гости сообщают новости и сплетни друг другу или узнают их от русскоязычной обслуги. А те просто знают то, что им сказал сам Волкан. Что знают или чего не знают служащие из местных, вы не сможете выяснить никогда, по крайней мере, во всех вопросах, касающихся начальства. Волкан для них в любом случае «босс». То есть не просто вышестоящий по положению человек, а существо, практически приравненное к небожителям. В Турции до сих пор очень сильны понятия социальной иерархии или, если хотите, некоего разделения по кастам. Так что от того, кто может владеть достоверной информацией, ничего не добиться. Справки навести негде. Вот и выходит, что мы с вами просто пользуемся непроверенными сведениями, которые легко могут оказаться ложными.

– Странно, а какой смысл в подобном обмане? – Как человек, посвятивший всю жизнь защите правопорядка, полковник настороженно относился к лжецам любого пошиба, резонно полагая, что лжет лишь тот, кому есть что скрывать.