Таежное дело (сборник)
Выпустили их спустя два часа. Опасаясь гнева со стороны Московского уголовного розыска, капитан все же связался со столицей и получил подтверждение тому, что два полковника, Гуров и Крячко, действительно являются сотрудниками Петровки и в данный момент находятся на заслуженном отдыхе в Свердловской области. Посчитав, что словам таких именитых людей можно верить, капитан решил выпустить и Девлягина. К тому же дактилоскопические и прочие исследования оказались отрицательными. На руках Девлягина не было следов крови, только на одежде и обуви, а на телах жертв отсутствовали его отпечатки пальцев, что, по мнению экспертов, было бы невозможно, не будь преступник в перчатках. А они точно установили: убийца действовал в перчатках, да не в каких-нибудь, а в высокопрочных резиновых, с крагами. Такими, как правило, пользуются либо электромонтеры, работающие с током высокого напряжения, либо работники электротранспорта. Исключительной особенностью данных перчаток является их специфический состав. Стоит ладоням вспотеть или намокнуть, и резина выделяет определенный фермент, остающийся на коже несколько суток. На ладонях Девлягина ничего подобного обнаружено не было.
Получив свободу, уходить из отделения Гуров не торопился. Он попытался в очередной раз предложить капитану свою профессиональную помощь или хотя бы узнать о его планах, но и в том и в другом случае потерпел поражение. За необоснованный арест он извинился, но и только. Заявив, чтобы все трое оставались в пределах досягаемости, так как статус свидетелей с них не снят, капитан разговор закончил и больше ни на какие вопросы Гурова не отвечал.
Это рассердило полковника настолько сильно, что он заявил Крячко, что не тронется с места, пока лично не поймает преступника. Такая перспектива Стаса, конечно, не радовала, но он чувствовал себя виноватым за случившееся и вынужден был поддержать намерение друга. Один звонок в столицу решил проблему. Лев переговорил с генералом Орловым, тот посочувствовал тому, что отпуск сорван, и пообещал связаться с местными властями и выбить для Гурова разрешение вести это дело. К четырем часам вечера у него на руках были все козыри. Жиготкин поступил в его распоряжение вместе со всей командой экспертов. Им с Крячко даже кабинет отдельный выделили, несмотря на явную неприязнь капитана. Гуров понимал его чувства, но на кону стояли две потерянные жизни, и он не мог себе позволить терзаться угрызениями совести по поводу обид кого бы то ни было.
Первое, что он сделал, получив «зеленый свет» на проведение следственно-розыскных мероприятий, это собрал сотрудников Гаринского отделения полиции в полном составе. Народу набралось негусто: два участковых, три сотрудника паспортного отдела, два сотрудника миграционного учета и три члена выездной Сосьвинской группы под началом капитана Жиготкина. Покачав головой, Гуров снова взялся за телефон, связался с начальником Серовского отделения полиции и потребовал выслать людей в помощь. О происшествии в поселке Гари тот был уже осведомлен и охотно пошел навстречу полковнику. Инциденты криминального толка в их запруженном исправительными колониями краю случались нередко, но до такого зверства никогда не доходило. Согласившись с тем, что данная мера необходима, он предупредил Гурова, что на сбор команды и ее переброску потребуется время и прибудут они не раньше следующего дня. Закончив разговор, Лев окинул взглядом собравшихся и сообщил:
– К завтрашнему дню прибудет команда из Серова. До их прибытия мы должны прочесать ту часть леса, где найдены тела.
– Кому прочесывать-то? – недовольно проворчал Жиготкин. – Они скорее сами заблудятся, чем отыщут что-то стоящее.
– Дамы не в счет, – заявила одна из сотрудниц отдела паспортного контроля. – Мы на оперативную работу не подписывались.
Другие сотрудницы ее охотно поддержали.
– Итак, пять человек минусом, – согласился Гуров, понимая логичность данного требования. – Паспортный и миграционный отделы свободны.
Женщины потянулись из кабинета. Лев дождался, пока за ними закроется дверь, и продолжил:
– Итак, в общей сложности нас семь человек. Кто из вас ориентируется в таежных лесах?
В ответ он получил гробовое молчание, но, не собираясь отступать, обратился к Крячко:
– Стас, зови Девлягина, будем привлекать егерей. Разделимся на три группы. В каждую группу войдет по два сотрудника полиции плюс один проводник. Карта местности имеется?
Жиготкин вышел из кабинета и вернулся с картой. Посоветовавшись, разделили местность на квадраты, разбились на группы. Капитана Жиготкина Гуров намеренно не включил ни в одну из групп. Поняв, что его устранили, тот заволновался:
– Я могу пойти с Каминцевым. Он в этом деле новичок, пользы от него мало.
– Для вас, товарищ капитан, будет особое задание, – пояснил Лев. – Вы будете выполнять роль координатора по сбору информации. Свяжитесь со всеми исправительными колониями и выясните, не случалось ли за последнее время в их ведомствах каких-то инцидентов. Побег, бунт или нечто подобное. Суть вам ясна?
– Так точно, – просиял Жиготкин. – Сделаю все в лучшем виде.
К тому времени, как был составлен план, Серега Девлягин доставил к отделу двух егерей – уже известного Гурову Юрца и его напарника, Саньку Тимофеева. Вооружившись всем необходимым, группы двинулись к обозначенному квадрату. На месте разделились и стали расходиться, увеличивая радиус осмотра. В этот день удалось пройти почти пять километров в три стороны от места убийства, но никаких следов, которые можно было бы связать с преступлением или преступником, обнаружить не удалось. Уставшие и голодные, разошлись по домам, получив от Гурова приказ явиться в отдел ровно в семь утра. Сам же он, в сопровождении Крячко и Девлягина, вернулся к егерскому домику. Там их ждал хозяин домика, Юрец, и его напарник Санек.
На этот раз о спиртном и речи не шло. Вскипятили чайник, разогрели на костре консервы, уселись кругом возле костра и принялись жевать. Когда молчание затянулось до неприличия, Юрец решил высказаться.
– Хреновые дела, скажу я вам. Какая-то сволочь явилась в наши края, осквернила охотничьи угодья, а мы сидим тут, повесив носы, и тушенку хаваем.
– А что ты предлагаешь? – вступил в разговор Девлягин. – Устроить облаву в лесу? И кого ты поймаешь? Двух белок и трех хорьков?
– Надо что-то делать, – не унимался Юрец. – Если дело и дальше так пойдет, к нам никто больше не захочет ехать. Кому охота вместо утки подстреленным быть?
– Так-то да, – согласился Девлягин. – Правда, эти несчастные явно не на охоту собрались. Одежка не та, да и возраст.
– Может, в багаже все необходимое везли. При них ведь багаж не нашли?
– Ничего. Ни вещей, ни документов. Мы даже не знаем, кто они, местные или приезжие, – ответил Крячко. – Знаем только, что в четверг они воспользовались серовским автобусом, чтобы до Сосьвы добраться.
– По местным новостям клич бросить можно, – предложил Юрец. – Вдруг кто их узнает?
– Уже, – сказал Стас. – Этим капитан занимается.
– Завтра поеду в Серов, – сообщил Гуров. – Побеседую с водителем автобуса, попробую выяснить, с кем по дороге общались те двое. У меня в голове не укладывается, как случайный водитель, которого они, предположительно, наняли для поездки до поселка Гари, смог все так быстро провернуть?
– Думаешь, он с ними знаком? – спросил Юрец.
– Другого объяснения пока нет.
– Если я правильно понял, ваши «жмурики» приехали из Серова в четверг, так? – подал голос Санек.
– Верно, на проездном билете стояла дата, – подтвердил Крячко.
– А убили их часа в четыре, так?
– И это верно. Вот и выходит, что на все про все у убийцы в запасе оставались считаные минуты, а этого никак не может быть.
– Почему же минуты? – удивился Санек. – Часа два, не меньше.
– Ты, похоже, в школе плохо учился, – подколол его Крячко. – В час автобус выехал из Серова, в три прибыл в Сосьву, да до Гарей не меньше часа езды, откуда же взялись твои два часа?
– Хорошая у вас информация, господа полковники, но неверная, – усмехнулся Санек. – Серовский автобус ходит по сменному расписанию. По четным дням в восемь и в час, а по нечетным – в шесть и в одиннадцать. Если память мне не изменяет, четверг был нечетным. Следовательно, ваша пожилая пара уехала из Серова не в час, а в одиннадцать.
– Погоди, дай сообразить, – отставляя кружку в сторону, проговорил Лев. – Откуда информация по поводу времени отбытия серовского автобуса?
– Я на нем по десять раз за месяц гоняю, – ответил Санек. – Моя делянка в Сосьве находится, а в Серове дела случаются.
– Так ты что, не выяснил, какое время стоит на билете? – возмутился Крячко. – Сам же утверждал, что это жуть как важно.
– Выяснил, да не то, – признался Гуров. – Я лишь уточнил, первый это был рейс или второй. Получил ответ и сделал собственные выводы. Как оказалось, неверные.
– Выходит, я вам помог? – обрадовался Санек.
– Еще как помог, – кивнул Лев. – Теперь, правда, круг поиска расширяется, а хотелось бы, чтобы сужался. Но это не столь важно, до сути мы все равно докопаемся.
– А я вот чего не могу понять, – снова вступил в разговор Девлягин. – Как он мог заставить их протащиться столько километров от дороги, если их двое, а он один? Это ведь не пару ступенек в подвал сойти.
– Возможно, он и не был один, – согласился Крячко. – Возможно, действовала группа людей, хотя подтверждения этой теории нет.
– С другой стороны, стали бы пожилые люди садиться в машину к незнакомцам, если бы их было больше? Двое – и то уже много. Пожилые люди по определению осторожны, так почему в этот раз они предосторожностью пренебрегли? – размышлял Гуров. – И снова приходим к тому, что они своего убийцу знали. Раз так, то либо они к нему же и приехали, либо сами местные. И тот и другой вариант более логичны.
– Местных сразу хватятся, – заявил Юрец. – В наших краях такие новости разносятся быстро. Соседи друг про друга всю подноготную знают, если кто гостей ждал и не дождался или сам должен был вернуться, да не вернулся, тут же заподозрят, что дурная весть касается их. Думаю, к утру этот вопрос прояснится.
– Хорошо, если так. В противном случае нам придется прочесывать лес снова и снова, пока не нападем на след преступников, – заметил Крячко. – Эх, плакал наш отпуск!
– Да, неловко вышло, – поддержал его Девлягин. – Говорил же, надо было на Пелым соглашаться. Сейчас бы лежали где-нибудь на бережку Пелыма, дулами в стороны поводили, уточек стреляли.
– А несчастная пара лежала бы в канаве, а их убийца преспокойненько морс у себя дома попивал и над всем миром потешался, – оборвал мечты Сереги Гуров. – Нет, Серега, не за этим я столько лет в полиции оттрубил, чтобы за чьи-то спины прятаться. Отпуск – дело хорошее, но жизнь человеческая куда ценнее.
– С этим не поспоришь, – пристыженно поддакнул тот. – А про уточек это я так, к слову. Как думаешь, они супруги?
– Скорее всего, – ответил Гуров. – Возраст подходящий, кольца на безымянных пальцах, и то, что они оба оказались в этой передряге, говорит о том, что эта пара никогда не расстается. Если не супруги, то кто?
– А тот, кого мы ищем, – реальный псих, – выдал Юрец. – Серега мне рассказал, что он со стариками сотворил. С нормальной психикой на такое никто не способен.
– Это-то и плохо, – поддержал разговор Крячко. – Психов и маньяков вычислить сложнее всего.
– Почему так? – удивился Юрец. – Я думал, раз псих, то ошибок больше делает. Улики там разные оставляет, отпечатки пальцев, слюны и еще хрен знает что.
– Вовсе нет, – возразил Лев. – Псих всегда маскируется под адекватного человека. Живет обычной жизнью, ходит на работу, часто и жену, и детей имеет. Мы с ним за руку здороваемся, на чай-кофе приглашаем. Детей ему своих доверяем, а потом раз, и как гром среди ясного неба, сосед твой, любитель хризантем и спаситель бродячих котов, оказался Джеком-потрошителем.
– Да ладно! Вы преувеличиваете, – засомневался Юрец. – Не бывает такого. Чем-то он от нормальных людей должен отличаться.
– Может, и отличается, – не стал спорить Гуров. – Только отличия эти, странности, как мы порой говорим, никто всерьез не воспринимает до поры до времени. А вот когда гром грянет, тогда и начинаем вспоминать, как этот «добряк-сосед» однажды ни за что ни про что соседской курице голову свернул, а трупик в своем же сарае спрятал. Или как он на жену орал, мордобоем грозился, когда думал, что его никто не слышит.
– Ну дела! – выдохнул Девлягин. – Теперь понятно, почему вы меня поначалу подозревали.
– Забудь, – попросил Крячко, которому до сих пор было неловко перед другом, и поспешил завершить разговор: – Поздно уже, спать пора. Завтра вставать ни свет ни заря.
Его предложение было встречено на ура. День был долгий, а предстоящий обещал быть еще дольше. Потушив костер, мужчины разбрелись по лежанкам. Спустя десять минут егерский домик огласился переливами храпа во всех звуковых регистрах.
Глава 4
На взятом напрокат автомобиле егеря Юрца, том самом, на котором Серега Девлягин встречал их в Гарях, Гуров приближался к автостанции города Серова. Он бодрствовал почти четыре часа, час из которых потратил на распределение обязанностей между прибывшим из Серова и близлежащих исправительных учреждений подкреплением, и еще два угрохал на дорогу. Увы, без этой траты самого ценного на данный момент ресурса, такого, как время, было не обойтись. Следовало встретиться с водителем рейсового автобуса лично. Дорогу Лев помнил, благо, память работала исправно, поэтому не пришлось брать проводника. Он был рад, что может какое-то время побыть наедине со своими мыслями, прислушаться к ощущениям, попытаться разложить по полочкам имеющиеся данные. В егерском домике об уединении можно было и не мечтать, а вот в дороге – как раз то, что надо.
Три автобуса дожидались своего часа у здания автовокзала, небольшого строения из красного кирпича, занимавшего центральное место вокзальной площади. Оставив машину на парковке, Гуров вошел в тесное помещение, с трудом справляющееся с большим потоком пассажиров. У билетных касс выстроились длинные очереди. Серов служил своего рода перевалочным пунктом между такими крупными городами, как Екатеринбург, Пермь, Краснотурьинск. Впечатление крохотный зал производил, мягко говоря, своеобразное: каждые двадцать пять минут с посадочных платформ автовокзала уходили автобусы по этим и другим направлениям, останавливались транзитные, высаживая пассажиров размять ноги, проверялись документы, предъявлялись билеты, вспыхивали ссоры из-за свободного места в зале ожидания или из-за потерянной очереди в кассу. Над всей этой суетой стоял гвалт похлеще, чем на птичьем базаре.
Поняв, что к окошку справочной пробиться не удастся, Лев пошел отыскивать начальника автовокзала. В здании он его не нашел, но сумел разговорить уборщицу, трущую грязной тряпкой не менее грязный пол. Она направила Гурова во двор. Оказалось, кабинет начальника расположен в отдельно стоящем здании, в дальнем конце площади. Гуров отшагал добрую сотню шагов и все ради того, чтобы полюбоваться на замок, висящий на двери с надписью «Начальник автовокзала Андрусенко Е.В.». Пришлось идти обратно. Вернувшись в здание вокзала, он воспользовался магическими красными корочками, требуя расступиться и пропустить стража порядка. Народ недовольно заворчал, но отступил, и Гуров оказался лицом к лицу с девчушкой, которой было от силы лет восемнадцать, а на вид так и того меньше.
– Полковник Гуров, уголовный розыск, – намеренно громко произнес он. – Вызовите сюда начальника вокзала.
– Кабинет начальника вокзала находится в помещение номер три, – протараторила девица.
– Знаю, но этот ответ меня не устраивает. Мне нужен начальник автовокзала, а не его кабинет, который, кстати, закрыт на замок.
– Тогда обратитесь к охране, – предложила девушка. – В отсутствие начальства главнее они.
– И этот ответ неверный, – вздохнул Лев. – Верный ответ таков: вы берете в руки микрофон, включаете громкую связь и объявляете, что начальника автовокзала ожидают у справочного окна. И никаких отговорок! Дело государственной важности.
Говоря все это, он сдвинул брови и внушительно постукивал удостоверением по стойке у кассового окна. Девушка покосилась на красный переплет, перевела взгляд на недовольных задержкой пассажиров и решила, что легче удовлетворить его просьбу, чем терпеть недовольство тех, кто в очереди. Придвинув микрофон поближе, она покрутила рычажок на пульте и хорошо поставленным голосом объявила:
– Екатерину Викторовну Андрусенко срочно требуют к первому окну. Повторяю…
Гуров чуть не поперхнулся.
– Андрусенко – женщина? – не сдержал он возгласа.
Девчушка отвлеклась, сбилась, покраснела и, выключив микрофон, возмущенно проговорила:
– Так вы что, сами не знаете, кого ищете?
– Знаю, просто решил, что начальником автостанции должен быть мужчина, – ответил Гуров.
– Так ясно же написано «Андрусенко Е.В.».
– И что?
– Ан-дру-сен-ко, – по слогам повторила девчушка. – Какой же тут мужчина?
Гуров открыл рот, собираясь прочесть лекцию о неизменяемых фамильных окончаниях, но тут подошла спортивного телосложения женщина в форменной куртке и с фуражкой в руках и спасла вчерашнюю школьницу от головомойки.
– Ну, и кто тут меня домогается, Люсек? – не доходя добрых три метра до окна, гаркнула она. – Этот, что ли?
Небрежный взгляд, брошенный спортивной дамой, уткнулся в раскрытое удостоверение, и веселость из взгляда улетучилась мгновенно. Она покраснела и смущенно извинилась:
– Простите, товарищ, э… полковник. Увлеклась. Я так понимаю, вы к нам не с визитом вежливости?
– Вы все верно поняли, Екатерина Викторовна, – подтвердил Лев.
– Значит, беседу лучше вести у меня в кабинете. Пойдемте, незачем подкармливать сплетнями и без того чересчур любопытную толпу.
Екатерина Викторовна развернулась и пошла по знакомому Гурову маршруту. В помещении, насчитывающем всего две малюсенькие комнаты, она заняла привычное кресло, усадив Гурова напротив и чувствуя себя уже увереннее, деловито осведомилась:
– Итак, о чем идет речь?
– Меня интересует все о конкретном рейсе по маршруту Серов – Сосьва, состоявшемся в четверг. – Гуров назвал дату и время. – Кто водитель, каковы характеристики, где найти. Еще интересует информация о пассажирах, если она где-то фиксируется. Все это мне нужно получить в кратчайшие сроки.
– Могу я узнать причину такого интереса?
– Можете и даже должны. Вы уже слышали о том, что произошло в Гаринском районе?
– Новости здесь расходятся быстро, – не смутившись, ответила Екатерина Викторовна. – Муж моей подруги служит в ИТК. Вчера получил распоряжение начальника, разнарядка в Гари, поступает под начало московского следователя, то есть под ваше. Подробности не сообщал, но про два трупа, уж извините, обмолвился. Только как эти трупы могут быть связаны с моим ведомством и моими подчиненными?
– Есть предположение, что погибшие ехали на этом самом автобусе, – пояснил Лев. – Отсюда и интерес.
– Только этого мне не хватало! – застонала Екатерина Викторовна. – Почему я не послушалась мужа и не стала домохозяйкой? Сидела бы сейчас на чистенькой кухоньке, печенье пекла. Или мочалки вязала.
– Вернемся к делу, – предложил Гуров. – Как много времени потребуется на сбор информации?
– Откуда узнали про автобус? – вопросом на вопрос ответила Екатерина Викторовна.
– У одного из погибших обнаружили билет. Дата и время указана, но ни фамилии кассира, ни данных о пассажире в нем нет.
– Знаю, в пригородных они не указываются, только по межгороду вносится фамилия, да и то на одном кассовом аппарате. Общую информацию по пассажирам систематизировать несложно, два клика, и все данные у вас. С остальным сложнее.
– Делайте все, что нужно, – попросил Лев. – Я бы хотел, пока жду данных, переговорить с водителем. Можете сказать, что он из себя представляет?
– На этом маршруте всего два водителя, Костик Штруба и Роман Федорчук. Кто именно в тот день дежурил, можно спросить или у Кости, сейчас его дежурство, значит, скоро должен подъехать, или до Романа прокатиться. У него выходной, но живет он недалеко.
– А кассир? Возможно, она помнит кого-то из пассажиров.
– Попрошу ее прийти.
Екатерина Викторовна постучала по кнопкам селектора, переговорила с кем-то и сообщила, что девушка скоро будет. Пока ждали кассиршу, она открыла компьютерную базу, в которой фиксировалась вся информация, отыскала то, что касалось четвергового рейса, и пустила на печать, предупредив полковника:
– Сведений не густо. У нас в области относительно продажи билетов правила строгие, без паспорта в автобус не попадешь. Эта мера продиктована соображениями безопасности. Специфика края, так сказать. А вот в покупке билета без предъявления документов мы отказать не имеем право. Нет такого закона, так что теоретически данные в списке могут быть неполные.
– Не совсем понятная система, – заметил Гуров.
– Что тут непонятного? – удивилась Екатерина Викторовна. – Приходит пассажир, называет фамилию того, кого собирается отправить в ту же Сосьву, кассир вбивает данные, берет деньги и отдает билет. Паспорт в этом случае покупатель предъявляет лишь по собственной инициативе. При посадке кондуктор сверяет данные с билета по предъявленному документу, а это может быть что угодно: водительские права, загранпаспорт, пенсионное удостоверение и прочие документы, в которых значится нужная фамилия. Если кому-то приспичит проехаться инкогнито, особых сложностей не возникнет. И если уж быть до конца откровенной, кондуктора на эту процедуру смотрят сквозь пальцы. Кто-то, более ответственный, сверяет данные добросовестно, а кто-то так, «для галочки».
– Собственная безопасность их, значит, не волнует?
– Дело не в этом. Просто, когда изо дня в день по нескольку рейсов делаешь и ничего не происходит, бдительность притупляется. Трудно жить, если в каждом пассажире видишь террориста или преступника. С таким подходом в нашей шараге долго не задерживаются.
– И вы, полагаю, тоже смотрите на это сквозь пальцы, – подытожил Гуров.
– Вы бы на моем месте поступали так же, – заметила Екатерина Викторовна. – Знаете, какая зарплата у кондуктора? Сказать стыдно. Найти на эти гроши более-менее ответственного человека, такого, который хотя бы прогуливать не станет, случись у него дела поважнее, достаточно сложно. Вот и держимся за тех, кого имеем.
– С водителями та же ситуация?
– С ними еще хуже. Они еще и пьют, знаете ли. А водитель-выпивоха – это стопроцентная тюряга. Так что, когда ко мне попадает водитель, который способен обойтись без возлияний три дня подряд, я расцениваю это как чудо и вцепляюсь в него руками и ногами, чтобы не ушел.
Послышался стук в дверь. Одновременно со звуком в дверной проем протиснулась кудрявая голова розовощекой девушки:
– Вызывали, Катерина Викторовна?
– Заходи, Танюша, – по-домашнему ласково пригласила Екатерина Викторовна. – Тут вот товарищ полковник с тобой поговорить хочет.
– А что случилось? Пассажиры нажаловались? – услышав слово «полковник», заволновалась девушка. – Имейте в виду, я ни перед кем извиняться не стану! Вы же знаете, Катерина Викторовна, они сами провоцируют, а потом жалобы катают.
– Знаю, Танюша, знаю, – успокоила та девушку. – И сейчас речь не об этом. Тут другое.
– Что же тогда? – Успокаиваться Танюша и не собиралась. – У меня в ИТК никто не сидит, я вообще с зэками не связываюсь.
– Речь пойдет о рейсе Серов – Сосьва, который состоялся в этот четверг, – взял инициативу в свои руки Гуров. – Вы работали на кассе, продавали билеты на этот рейс. Меня интересуют пассажиры этого рейса.
– С ними-то что не так? – Похоже, Танюша могла общаться только вопросами. – Сдачу кому-то недодала или место плохое выбила?
– Давайте отложим гадание цыганам, – слегка раздраженно произнес Лев. – Делу это не поможет, а вот время украдет. Предлагаю построить диалог таким образом: я задаю вопросы, а вы только отвечаете. Свои вопросы и догадки сможете обсудить с подругами.
Фраза прозвучала грубовато, Танюша надулась, а Екатерина Викторовна осуждающе покачала головой, но промолчала.
– Кого из пассажиров вы помните? – задал первый вопрос Гуров.
– Четверг, говорите? Дневной или утренний? – спросила Танюша, и тут же, осекшись, не по-девичьи ругнулась: – Черт, без вопросов никак не получается!
– Не беда, те вопросы, что касаются дела, вполне правомочны, – успокоил ее Лев. – Одиннадцатичасовой рейс.
– Значит, дневной, – кивнула девушка и сосредоточилась на воспоминаниях. – Кто покупал билеты? А список есть? У меня на фамилии память хорошая, по списку я вам быстрее отвечу.
Екатерина Викторовна протянула распечатку. Татьяна пробежала глазами по списку и заговорила:
– Двое парней, вот эти, Шишкарев и Якимкин, брали билет по студенческому. Ехали до Кушкарей. Я предупредила, что пункт промежуточный, в сами Кушкари автобус не заезжает. Они сказали, что в курсе, и там их встретит машина. Гузкин ехал до конца, с ним еще две девочки были. Подростки. Наверное, с каникул возвращались, сентябрь же скоро, школьники валом домой валят…