В утреннем полумраке Томмелиса разглядела иллюминатор.
– Странно, откуда у нас в доме иллюминатор…
Она попыталась встать. Ноги и руки плохо слушались, голова гудела. Через несколько минут девочка осознала, что находится на борту какой-то лодки или катера. Железные переборки, запах оружейного масла и тишина.
– Матушка! – тихо позвала Томмелиса.
Никто не ответил. Она позвала громче, потом ещё и ещё раз. Чувствуя нарастающую тревогу, Томмелиса вскочила с топчана, на котором лежала, и громко забарабанила в стальную дверь.
Неожиданно из-за двери раздался голос:
– Томми?
Голос был молодым и хорошо знакомым.
– Шметтель?!
– Томми!
– Шметтель!
– Как ты здесь очутилась?
– Я не понимаю, – ответила Томмелиса, крепко сжав виски. – Голова гудит. Куда я попала?
– Ты в боевом катере возле старого пирса, который находится недалеко от твоего дома…
– Что я тут делаю?
– Не знаю… – Шметтель подёргал дверь. – Заперто…
– Ты сможешь открыть?
– Эту дверь можно открыть только ключом.
– Шметтель, а что ты тут делаешь? – спросила Томмелиса, осматривая каюту, в которой неожиданно очутилась.
– В соответствии с постановлением ГКО № 6784сс, на военную службу призываются юноши моложе призывного возраста на 1—2 года… Я в боевом охранении стратегически важного объекта… Ну, в общем, я этот пирс охраняю…
– Шметтель, милый, спаси меня!
– Тихо, – прошептал молодой боец в замочную скважину, – сюда кто-то идёт!
Возле старого причала покачивался на малой волне пришвартованный боевой катер. Лупоглазая стрекоза села на дульный срез зенитного пулемёта и с интересом стала наблюдать за мальчишкой в мешковатой форме, цвета хаки, затаившимся на корме, за снарядными ящиками.
– Шеф младший офицер, как же вы это здорово придумали! Вы такой умный… твою ж мать!
– Под ноги смотри!
– Простите, запнулся об коряжку…
Из-за камышей показались двое, на них были пятнистые брезентовые костюмы и респираторные маски, болтавшиеся на шеях. Один из военных нёс на плечах большой мешок, сгибаясь под его тяжестью. Второй, очень тучный, шёл почти налегке, держа в одной руке пустой баллон с маркировкой CHCL на легированном стальном боку.
– Просунуть резиновый шланг под дверь и открыть баллон с усыпляющим газом. Потом зайти в дом и забрать всё что хочешь. Шеф, вы гений!
Толстый поставил баллон на пирс, смахнул пот со лба и внимательно осмотрелся.
– Тихо-то как…
– Что?
Его подельник шумно выдохнул, ставя мешок, с награбленным добром рядом с баллоном.
– Я говорю, тихо-то как – благодать!
– Простите, шеф, кому дать?
Тучный офицер королевского флота повторил фразу во всю мощь своих лёгких, так что спящие в камышах утки с кряканьем шарахнулись в разные стороны. Тощий вытянулся в струну и, прижимая растопыренную пятерню к обритой под ноль голове, отрапортовал:
– Так точно, тишь да гладь, божья благодать!
Шеф достал планшет, открыл его и, разглядывая карту, негромко сказал:
– Смотри, Жермен, отплывём в тихую заводь, это вот тут, – он ткнул розовым пальцем, похожим на сосиску, в карту. – Там вдосталь и позабавимся с девкой.
Матрос по имени Жермен гаденько хихикнул и начал расстёгивать брезентовый комбинезон.
– Не шурши. Как наиграемся, мешок ей на голову, утюг к ногам и за борт.
– А если…
– Без всяких «если»! Это понятно?
– Понятно.
– Затем перемещаемся вот в этот квадрат. Там скинем хабар и к полудню перейдём, согласно приказу, на боевую позицию, вот сюда. – И палец-сосиска ткнул в другую часть карты. – Ясно?
– Так точно, шеф младший офицер!
– Заводи катер, а я проведаю девицу.
Томмелиса, прильнувшая ухом к замочной скважине, слышала весь разговор. От страха у неё всё похолодело внутри, а руки начали предательски мелко дрожать.
Катер вздрогнул, просыпаясь от сна, заурчал дизельным двигателем, чихнул и заглох.
– Жермен, ты когда дизель починишь?
– Это не дизель, это чё-то с электрикой…
