Прибалтийский фашизм: трагедия народов Прибалтики

Знак информационной продукции 12+

© Крысин М. Ю., 2022

© ООО «Издательство «Вече», 2022

Предисловие

Май 2022 года

Эта была написана еще в 2006 году. Первоначально она вышла под заголовком «Прибалтийский фашизм: история и современность» (издательство «Вече», 2007). Но с тех пор появилось много новой информации, вышли новые книги и статьи. Поэтому некоторые главы пришлось переписать заново, сократить или исправить, дополнить новыми данными. За прошедшие годы произошло немало событий, многое изменилось в мире, в международных отношениях. Но многое осталось по-прежнему актуальным.

Сколько же пришлось настрадаться народам стран Балтии за свою историю? Даже если брать только XX век – это две немецкие оккупации, это фактически две кровопролитные гражданские войны, а теперь еще – полная кредитная и экономическая зависимость от Евросоюза, разрушение созданных в советское время промышленных предприятий под благовидным предлогом «защиты окружающей среды», нищета, эмиграция молодежи на Запад… Вот по прошествии пятнадцати лет и родилось новое название для переработанного издания старой книги – «Прибалтийский фашизм: трагедия народов Прибалтики». Потому что народ – это одно, а его фашиствующие правители, наживающиеся на нищете народа и прославляющие нацистских оккупантов и их пособников, – это совсем другое.

Интерес к проблеме коллаборационизма и к Третьему рейху вообще зародился еще в советские времена. И не только в прибалтийских республиках, но и в России. Курс истории в вузах не затрагивал эту тему. О коллаборационизме, его истории и организациях знали только курсанты Академии КГБ. О преступлениях коллаборационистов – пособников Гитлера в советское время писали с осторожностью. Их национальности старались по возможности не указывать. Как будто среди коллаборационистов не было русских, украинцев, белорусов, уроженцев Кавказа и Средней Азии… Нацисты были мастерами «психологической войны», потому им и удалось стравить между собой все народы Европы и Советского Союза1. Власти СССР боялись подобными упоминаниями разжечь межнациональную рознь. Зря боялись. Замалчивание негативных страниц истории приводит к ее забвению, и затем – к ее искажению и к намеренной фальсификации в политических целях. А межнациональную рознь все-таки разожгли. Сделали это те, кто стремился расчленить Советский Союз и разрушить экономику страны, разобщить его народы и в конечном счете поработить их. Те, чей принцип уже несколько веков остается неизменным: «Divide and Rule» – «Разделяй и властвуй». Тем же принципом руководствовался и Гитлер. В результате даже среди русских появился нездоровый интерес не только к истории Третьего рейха, но и к нацистской идеологии. Начали создаваться нацистские группировки и политические партии…

Но не надо путать научный интерес с фанатизмом, с верой в нацистские идеи. Помню возмущенные слова сотрудницы архива в 1997 году в ответ на мой запрос: «Что у вас есть о прибалтийских войсках СС?» «А зачем вам это знать? Тоже их восхвалять собираетесь?» «Нет, – пролепетал я, растерявшись от такого выпада. – Я не собираюсь их хвалить… Но надо же как-то разобраться в этом явлении…» «Вот только не надо мне льстить!», – ответила она громко и с нескрываемой неприязнью в голосе. Явно не поверила. Во все времена были люди, которые считали, что простому народу лучше продолжать спать, оставаться слепым и глухим и не сметь интересоваться «запретными» темами.

Почему возник этот интерес к теме коллаборационизма? Почему во всех издательствах мне повторяли одно: «Самая ходовая тема – про Третий рейх»? И издавались эти книги огромными тиражами вплоть до 2010-х годов, хотя качество их было разным – от научных до псевдонаучных. Публиковались и российские, и переводные, причем качество перевода тоже сильно отличалось – от профессионального, с научной аннотацией и справочным материалом, до совершенно безграмотного на уровне «видеосалона» механического техникума. (Впрочем, пятнадцать лет назад и я сам, еще не зная ни латышского, ни литовского языков, делал множество ошибок в своих публикациях – наукой приходилось заниматься ночами, в свободное от основной работы время.)

Вот из-за этого замалчивания истории многие и заинтересовались темой коллаборационизма. Меня лично история Второй мировой войны интересовала с детства. Моими героями были и русские маршалы Георгий Жуков и Сергей Штеменко, и немец Клаус фон Штауфенберг, и украинский партизан Пётр Вершигора, и латвийский партизанский комбриг Вилис Самсонс, и эстонский генерал Лембит Пэрн… Впрочем, если мемуары маршалов и генералов РККА были раньше в каждой библиотеке, то о прибалтийских партизанах и генералах найти информацию было труднее всего – до Центральной России такие книги доходили с трудом.

Как раз тогда и началась работа над первой книгой о нацистском оккупационном режиме и коллаборационизме в Прибалтике. В 2004 году после долгих обсуждений с редакторами она наконец вышла в московском издательстве «Вече» под названием «Прибалтика между Сталиным и Гитлером» и оказалась первой в России монографией на эту тему. (Второе переработанное и несколько сокращенное издание вышло в 2018 году.) Не давал покоя вопрос: почему одни – эстонцы, латыши, литовцы – воевали против Гитлера в Красной армии или в советских партизанских отрядах, а другие, их соотечественники, оказались в гитлеровских полицейских батальонах или дивизиях войск СС? Добровольно они шли служить нацистским оккупантам или принудительно?

К тому же еще в 1998 году меня, как и многих в России (и, уверен, в странах Балтии тоже), глубоко возмутило известие о возбуждении уголовного дела против латвийского советского партизана Василия Макаровича Кононова в Рижском окружном суде по обвинению в военных преступлениях. Посольство России тогда выразило свой протест2, об этом писали журналисты, говорили по радио и ТВ России. Но властям Латвии был очень нужен этот судебный процесс, чтобы обосновать и оправдать свою новую «легионерскую» версию истории. Им было важно создать прецедент – впервые в истории советского партизана, пустившего под откос 16 вражеских эшелонов3, бойца Антигитлеровской коалиции судят за военные преступления! По сути, это был неправедный суд не только над человеком, но и над историей.

Случайно это совпало со скандалом вокруг бывшего офицера латышской СД Конрада Калейса, участника уничтожения латышского села Аудрины и многих других военных преступлений4. Израильские «охотники за нацистами» из «Центра имени Симона Визенталя» (честь им и хвала – с юных лет восхищался Симоном Визенталем и завидовал его работе!) отследили-таки этого палача-миллионера и потребовали справедливого наказания для него.

Но журналистика журналистикой, а у многих людей оставались все те же вопросы: Кто они, легионеры и полицаи? Почему борца с нацизмом Василия Кононова объявляют военным преступником и отдают под суд, а карателя Конрада Калейса – нет? Это противоречит истории Второй мировой войны, да и вообще всякой логике. За рубежом уже вышла куча книг, прославляющих прибалтийских эсэсовцев (а чуть позже началось и прославление русских эсэсовцев). Но в России пока еще мало кто знал, что такое «шутцманшафт», «вспомогательная полиция», «полицейские категории «С», «команда Арайса», «латышская СД» или «войска СС». Да и в самих странах Балтии, скорее всего, тоже. Иначе как стала возможна грандиозная ложь, возведенная некоторыми правителями этих стран в ранг новой государственной идеологии? И почему политики Евросоюза так охотно уверовали в эту «легионерскую идеологию»? По своей безграмотности или из желания угодить прибалтийским правителям и поскорее втянуть их в свою экономическую орбиту? Необходимо же было разоблачить эту ложь, объяснить на научном уровне, почему такой абсурд происходит и что собой представляли прибалтийские пособники Гитлера. В мае 2001 года, ко дню Победы над нацизмом, вышла моя статья в «Военно-историческом журнале» Генштаба РФ под названием «Кого в Прибалтике провозглашают героями»5.

Я никогда не скрывал своего негативного отношения к коллаборационизму и к тем, кто служил Гитлеру. Каждый должен нести ответственность за свои поступки. С другой стороны, были и такие, кто попадал в прибалтийские части войск СС, полиции, вермахта по принуждению, в результате мобилизации. За уклонение грозило жестокое наказание. Тем не менее многие уклонялись от мобилизации, уходили в леса, дезертировали, бежали из немецких эшелонов по пути на фронт, а иногда и поворачивали полученное от немцев оружие против самих же оккупантов. Между добровольными помощниками Гитлера и насильно призванными в гитлеровскую армию, СС и полицию, как и угнанными на принудительные работы в Германию, согласитесь, огромная разница. Это мое мнение, и я всегда подчеркивал это.

В 1941 году перед гражданами стран Балтии стоял очень сложный выбор – на чьей они стороне? Прибалтийские республики вступили в СССР всего за год до начала войны. Многим людям было трудно разобраться в произошедшем. Это событие раскололо народы стран Балтии на сторонников и противников советской власти. Фактически это была «холодная гражданская война». Советской властью было допущено много трагических ошибок. Это не было секретом – о них писали и в советское время, признавали, но все с той же осторожностью, дабы не посеять межнациональную рознь. С приходом немецких войск гражданская война в Прибалтике перешла из «холодной» фазы в «горячую». И, как и в любой гражданской войне, иногда брат шел против брата, сын против отца, ну и т. д. Кто и на чьей стороне оказался, очень часто определялось совершенно случайными обстоятельствами. Кто-то перебегал из прибалтийских дивизий РККА на сторону немцев. И далеко не всегда по идейным убеждениям. Просто в первые дни войны, на передовой, многим казалось, что война уже проиграна и Советскому Союзу осталось жить считаные дни. Кто-то готов был воевать в Красной армии и геройски сражался против немцев. Но с одним условием – защищать свою собственную родину, а не далекую и чужую Россию. У многих на оккупированных немцами землях остались семьи. Отступать куда-то в глубь бескрайней России не хотел никто, поэтому некоторые отказывались. А некоторые из прибалтов шли на службу к нацистам и с убеждением, и с юношеским пылом, но быстро разочаровывались, когда приходилось массово расстреливать своих же соотечественников. «Нигде не могу найти спасения, – написал в своей предсмертной записке один из латышских полицейских, участник расстрелов в провинциальном латвийском городке Смилтене. – Ночами во сне все время вижу расстрелянных детишек с руками, сложенными для молитвы…» Эту записку он оставил своему командиру, лейтенанту Зегнерсу, тоже из добровольных помощников-латышей, а сам в ту же ночь застрелился6.

Под давлением еврейских организаций, в том числе и «Центра имени Симона Визенталя», прибалтийские политики поняли, что преступления коллаборационистов им все же придется признать. Но и тут не обошлось без оговорок. Дескать, виноваты во всем СД и гестапо, а полицейские из шутцманшафт-батальонов и войска СС – просто солдаты. К тому же со слов прибалтийских политиков теперь складывается впечатление, будто единственной жертвой нацистской оккупации стали евреи. «Невольно возникает вопрос, – пишет видный советский дипломат Юлий Квицинский, – …ну а если бы Гитлер не уничтожал евреев, а ограничился только истреблением славян и коммунистов, как бы в этом случае к нему отнеслись наши западные союзники и партнеры?»7

Всего же за годы оккупации в Литве было уничтожено около 700.000 человек, в том числе свыше 370.000 жителей Литвы, 229.000 советских военнопленных и около 100.000 человек из других республик СССР и оккупированных государств Европы8. В их числе не менее 215.000–220.000 евреев. Это примерно 95 % от довоенной численности еврейского населения в Литве9. Только в течение первого периода насильственной мобилизации в Литве на работу в промышленности Рейха было вывезено более 36.000 человек10; общая же цифра угнанных в Германию на принудительные работы мирных жителей составила, по самым минимальным подсчетам, около 70.000 человек11. (Правда, наиболее пострадавшие от карательных операций районы Вильнюсского округа – Ашмянский, Свиряйский и Эйшишкяйский уезды – до войны принадлежали Белоруссии и после войны были возвращены ей, следовательно, погибшие там люди не входят в это число.)

В Латвии за все годы немецко-фашистской оккупации было уничтожено примерно 644 тыс. человек, в том числе 330.032 советских военнопленных и 313.798 мирных латышских граждан, в том числе от 77 до 85 тыс. евреев (в их числе евреи, которые доставлялись в лагерь уничтожения Саласпилс со всех оккупированных стран Европы)12. К началу 1942 года только в крупнейших городах Латвии было уничтожено 52–54 тыс. евреев (35 тыс. в Риге, 14–16 тыс. – в Даугавпилсе и более 7 тыс. в Лиепае). Общее же число уничтоженных в Латвии евреев составляет около 77.000 человек, то есть 95 % от довоенной численности всей еврейской общины Латвии13. На принудительные работы в Германию угнано 279.615 латышей, из которых большая часть погибла14.

В Эстонии за время немецко-фашистской оккупации количество жертв среди мирного населения составило до 125.000 человек (включая 64.000 советских военнопленных)15. Очевидно, в это число входят также около 1000 евреев, уничтоженных в Эстонии к 1942 году16. Общую же численность евреев, доставленных для уничтожения в Эстонию в лагеря Клоога, Вайвара и другие из разных оккупированных стран, установить трудно.

Итого получается, что нацистами и их местными пособниками только в ходе политических репрессий и контрпартизанских операций было уничтожено около 150 тыс. человек в Литве, 227 тыс. человек в Латвии и около 60 тыс. человек в Эстонии. Эти люди не были ни евреями, ни военнопленными, а являлись местными жителями. За что они пострадали? За участие в советских партизанских отрядах и подпольных антинацистских группах, за укрывательство евреев, коммунистов, красноармейцев и партизан или за помощь им. Даже если вычесть из этих цифр потери среди личного состава прибалтийских дивизий войск СС, полицейских батальонов и прочих коллаборационистских формирований, цифра все равно получится внушительная.

Еще лет десять назад в странах Балтии появилась другая, альтернативная идеология взамен «легионерской», которая не выдерживает никакой критики и полностью дискредитировала себя. Дескать, народы Литвы, Латвии и Эстонии сражались бы на стороне Антигитлеровской коалиции, если бы не пришли эти «плохие русские» и не «оккупировали» их. Такое утверждение ни на чем не основано. Так что все эти «если бы» – это уже «идеологические костыли».

Граждане стран Балтии на самом деле воевали против Гитлера в рядах Красной армии и советских партизанских отрядов. Сопротивление немецким оккупантам со стороны «националистов», таких как, например, «Усмаский батальон» из «группы генерала Курелиса», к сожалению, представляло собой лишь единичные случаи17.

Таллин освобождал 8-й эстонский корпус Красной армии под командованием генерала Л. А. Пэрна. Бойцы корпуса в числе первых 22 сентября 1944 года ворвались в Таллин и предотвратили разрушения, подготовленные врагом. Особенно ожесточенные бои велись за о. Сааремаа. Впрочем, эстонцы освобождали не только свою родину. Они освобождали и Латвию, причем весной 1945 года, когда только «Курляндская группировка» немцев еще удерживалась на побережье Балтийского моря. Левый фланг 308-й латышской стрелковой дивизии 130-го латышского корпуса РККА прикрывала 7-я Таллинская Краснознаменная стрелковая дивизия 8-го эстонского стрелкового корпуса. «Тут воевали отборные части СС, – вспоминал латыш Н. Куплайс из 308-й латышской дивизии. – И не только они. Мне лично пришлось столкнуться с власовцами… В какой-то из дней… должно быть, в конце марта… я со своими разведчиками подходил к небольшому хутору. Вдруг смотрим – из хутора через поле от нас убегают двое. По виду – наши, в телогрейках. Только зачем тогда бегут? А когда вошли в сарай, откуда они выбежали, все стало ясно. Там, связанные колючей проволокой, лежали трое наших солдат. Были они облиты мазутом и медленно горели. Как мы ни старались, но спасти их не удалось… Хозяева хутора сказали, что те двое называли себя солдатами генерала Власова… Вот после этого мы и начали штурмовать железнодорожную насыпь, правее станции Блидене. А левыми нашими соседями были солдаты эстонского корпуса»18.

Именно здесь, в бою за железнодорожную станцию Блидене, Салдусской волости Салдусского края в Курземе, Латвия, геройски погиб эстонец, лейтенант Якоб Кундер, повторивший подвиг Александра Матросова. 18 марта 1945 года он подобрался к немецкому ДЗОТу и попытался расстрелять его расчет из пистолета, но при этом был тяжело ранен. Тогда он бросился грудью на пулемет. Когда тот замолчал, подоспели и солдаты его взвода, которые забросали ДЗОТ гранатами и расстреляли из пулемета. Посмертно эстонец Якоб Кундер, принимавший участие в освобождении Латвии от нацистов, был удостоен звания Героя Советского Союза19.

Арнольд Мери стал первым эстонским Героем Советского Союза (15 августа 1941) во время боев в районе Порхов – Дно, когда 22-й эстонский территориальный стрелковый корпус с боями отступал в Россию20. Всего же в ходе оборонительных боев на территории Эстонии в 1941 году стали Героями Советского Союза 8 человек, а в ходе боев за освобождение республики – еще 30. Еще 45 эстонцев получили «Золотую Звезду» Героя, сражаясь на других фронтах. В последующие годы число награжденных выросло почти в два раза21.

Латышские воины Красной армии тоже воевали на разных фронтах Великой Отечественной войны. Например, в ходе весенних боев 1942 года под Старой Руссой и под Демянском особенно отличился латыш-снайпер Янис Вилхелмс, уничтоживший в общей сложности около 150 солдат и офицеров противника. За боевую доблесть он получил первое офицерское звание – младший лейтенант, а войну закончил майором. 21 июля 1942 года он был принят в Кремле лично Сталиным и получил звание Героя Советского Союза, а впоследствии удостоен еще и американского «Креста за боевые заслуги»22.

13 октября после тяжелых боев части 130-го латышского корпуса освободили правобережную часть Риги. В левобережной части Риги сопротивление продолжалось до 15 октября23. Уже на подступах к Риге местные жители встречали латышских солдат более чем радушно. «Как известно, – вспоминал командир разведвзвода сержант Янис Розе, единственный полный кавалер ордена Славы в 43-й латышской стрелковой дивизии, – мосты через Даугаву немцы взорвали. Пришлось нам идти в обход, через Кекаву. Честно скажу, такого количества цветов, каким нас осыпали рижане, я в жизни не видел. Цветов и улыбок! С песнями, лихо печатая шаг, с развевающимися знаменами шли мы по улицам Риги, и у каждого было светло и радостно на душе»24. За бои под Ригой 130-й латышский стрелковый корпус был награжден орденом Суворова II степени, 308-я дивизия – орденом Боевого Красного Знамени, а 43-я гвардейская стрелковая дивизия получила почетное наименование «Рижская», 3418 солдат и офицеров были награждены орденами и медалями25. В общей сложности около 20.000 солдат и офицеров 130-го латышского стрелкового корпуса и латышских партизан были награждены орденами и медалями, а 28 из них (в том числе трое партизанских командиров – И. Судмалис (посмертно), О. Ошкалнс и В. Самсонс) стали Героями Советского Союза26.

Воины 16-й литовской дивизии полковника А. И. Урбшаса освободили важный морской порт Клайпеду. При освобождении Вильнюса Красной армией удалось почти сразу выбить врага из Антакальниса и старого города. Поэтому уцелели университет, академия наук, Литовское национальное общество в Антакальнисе, основанное Басанавичюсом. Уцелели все замечательные соборы Вильнюса – Св. Анны, Св. Петра и Павла, Св. Иоанна, Кафедральный, Бернардинский, здание старой ратуши.

В 16-й литовской стрелковой дивизии было 12 Героев Советского Союза, причем разных национальностей: литовцы – лейтенант В. В. Бернотенас, старший сержант Б. Д. Гегжанас, младший сержант С. К. Шейнаускас, красноармеец В. А. Яценевич, евреи – майор В. Л. Виленскис, сержант К. М. Шурас, ефрейтор Г. С. Ушполис, красноармеец Б. И. Цинделис, русские – подполковник Ф. К. Лысенко, старший сержант В. Н. Федотов, сержант Г. Г. Терентьев, младший сержант Ф. П. Зацепилов, и 4 полных кавалера ордена Славы – сержант Дануте Юргисовна Станиелене, старшие сержанты С. Н. Осипов и М. Курбанов и старшина А. Д. Шишкин27.

Так, например, 13 октября 1944 года во время боев за освобождение Литвы отважно сражались младший сержант артиллерии литовец Стасис Шейнаускас и рядовой артиллерист литовский еврей Борис (Берелис) Цинделис. Оба служили наводчиками в 224-м артполку 16-й литовской стрелковой дивизии. У города Пагегяй Шилутского района Литвы немецким танкам удалось прорвать нашу оборону, но Шейнаускас продолжал вести огонь и подбил два вражеских танка. Третий танк Шейнаускас уничтожил, уже будучи тяжело раненным осколками от разорвавшегося рядом снаряда. Следующее ранение оказалось смертельным. Посмертно Шейнаускас был удостоен звания «Герой Советского Союза» и награжден орденом Ленина28. Тем временем Цинделис на своей артиллерийской позиции подбил немецкое штурмовое орудие «фердинанд» и тоже был смертельно ранен. Истекая кровью, он все же смог поджечь еще и движущийся на него немецкий танк «тигр». Он также стал Героем Советского Союза (посмертно)29.

Нельзя не вспомнить и о подвиге связиста 156-го полка 16-й литовской стрелковой дивизии Виктора Яценевича. Когда 5 июля 1943 года у деревни Семидворики в Орловской области противнику удалось прорвать линию обороны, 19-летний связист успел сообщить на КП полка о прорыве, а потом вступил в бой и открыл огонь по врагу. Командование вермахта как раз начало операцию «Цитадель». На войне связист – всегда ценная находка для противника. Когда деревня была освобождена советскими войсками, в блиндаже НП был обнаружен труп Яценевича. Немцы зверски замучили литовского солдата. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1944 года Яценевичу Виктору Антоновичу было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. В представлении к званию «Герой Советского Союза» говорилось: «После того, как нашими войсками немецкие войска были выбиты из деревни Семидворики, нашими бойцами было найдено изуродованное тело ЯЦЕНЕВИЧА, повешенное на телефонном проводе в блиндаже за балку. Как было установлено, немецкие изверги подвергли ЯЦЕНЕВИЧА зверским пыткам: кололи ему руки, ноги, тело, оторвали руку (левую) и всю кисть правой руки искололи. Разрезали живот, вырезали половые органы и отрубили ноги. Все эти зверства гитлеровские бандиты проводили на костре. Т. ЯЦЕНЕВИЧ, несмотря на пытки, остался верным воинской присяге и выполнил свой долг перед Родиной, гитлеровские бандиты не добились никаких сведений»30.

Всех героев Эстонии, Латвии, Литвы, сражавшихся против гитлеровских оккупантов, невозможно упомянуть в одном предисловии. Их подвиг заслуживает отдельной книги.

Эти люди, освобождавшие свою землю от нацистской оккупации, были истинными героями и патриотами своих стран. Именно их надо помнить, а не коллаборационистов, служивших Гитлеру. У предателей нет родины.

Латыши К. Калейс и К. Озолс, литовцы К. Гимжаускас и А. Лилейкис (последний не только служил в «литовской СД», но и был агентом ЦРУ в годы «холодной войны»31), эстонец Х. Мяннил – не понесли никакого наказания.

Зато прибалтийские власти и всевозможные неонацисты с молчаливого одобрения Евросоюза принялись преследовать многих героев – патриотов стран Балтии. Командиру латышской партизанской бригады Герою Советского Союза Вилису Самсонсу угрожали еще с 1990 года. «Подошел молодой неонацист с выпученными глазами, – рассказывал он сам журналисту, – и как понес на меня: «Бандит, сволочь, оккупант, в тюрьму тебя!» Я говорю: «Чего ты меня пугаешь? За мою голову сам Гиммлер 10 тысяч рейхсмарок обещал, а за твою никто и латика не даст». В 1999 году в редакцию рижской русскоязычной газеты «Час» пришло письмо от подпольной неонацистской организации «Перконкруст» без подписи и обратного адреса. Авторы письма заявляли, что ими проведено «судебное заседание» в отношении ряда неугодных им личностей, включая и Вилиса Самсонса, и они вынесли им смертные приговоры – «высшую меру наказания через повешение в общественных местах». Тогда в тюрьмы были брошены многие советские ветераны, которых обвиняли в «геноциде» и в «преступлениях перед латышским народом»32. Но тронуть Самсонса все-таки никто не решился, хотя угрожали много раз.

Первый эстонский Герой Советского Союза Арнольд Мери тоже подвергся преследованию у себя на родине. В августе 2007 года прокуратура Эстонии возбудила против него уголовное дело по обвинению в организации депортации жителей о-ва Хийумаа в марте 1949 года33. Сам ветеран полностью отверг это обвинение. Эстонские судьи попытались представить это как геноцид, но даже европейское общественное мнение отвергло такое определение34.