Следующее Костино действие, по-видимому, явилось для лысого отморозка полностью неожиданным – когда он, сделав резкий замах основной рукой, разложил складную металлическую дубинку, сделанную по принципу телескопической удочки. Не давая озлобленному противнику хоть немного опомниться и произвести сообразную рокировку, предприимчивый сутенёр подлетел к нему резко, словно бы майский вихрь, одновременно ударяя нехитрым орудием по правой ладони, сжимающей нож. Любой нормальный человек от нестерпимого, болезненного воздействия, конечно, разжал бы жёсткий захват и уронил остроконечное лезвие – но только не законченный «беспредельщик»! Он будто бы и не чувствовал чудовищной боли, и смог не просто удержать обнажённый клинок, но и перешел в активное нападение, тычковым движением попав Косте в левое плечо, чуть выше сердца. Не оставив существенный выпад без должной реакции, Беркутов успел увести поражаемое место несколько в сторону, и резко назад, получив лишь касательное ранение; оно не явилось слишком опасным, во всяком случае, хотя и образовало широкую, длинную рану, но сильно не кровоточило. В секунду оценив возникшую ситуацию, отчаянный защитник жрицы-любви сделал из указательного и среднего пальца левой ладони комбинацию буквы «V», а следом, в тот момент, когда Баклан собирался произвести очередное нападение острым ножом, резким движением воткнул собранную фигуру прямо в его беззастенчивые глаза. Наконец удалось достигнуть желаемого эффекта: отмороженный неприятель отпрыгнул назад, не довершив опасного попадания; напротив, он оказался временно деморализован и замотал бездумной башкой словно телок, отгонявший надоедливых мух. Пока он уподоблено бычился, эффектным пинком, произведенным системой «ножницы» (в прыжке левая согнута в колене, правая стремится вперед), Константин сбил неуёмного противника с ног. Немедля набросившись сверху, он прижал ему руку, сжимавшую ножевое лезвие к бетонному полу; единовременно, применяя своеобразную дубинку, Киллер наносил многочисленные удары по лысой голове и по безобразному лицу ненавистного недруга, постепенно и целенаправленно превращая их в сплошное кровавое месиво.
В это же самое время его огромный товарищ расправлялся с остальными троими, более худыми, противниками. Рассказывая вкратце о его непродолжительном поединке, следует отметить, что ему не составило особенного труда мощной зуботычиной безразмерного кулака, напоминавшего большую кувалду, превратить лицо первого, кто посмел прыгнуть в его массивную сторону, в нечто бесформенно синее, заодно заставив надолго распроститься с сознанием. Однако, отвлекаясь на одного, он совсем упустил из виду, как второй, вооруженный стальным ножом, приблизился к нему с правого бока и нанёс прямой удар, направленный в межреберный отдел необозримого корпуса. Напряжением всех литых мускулов Михайлов не позволил клинку углубиться достаточно глубоко; одномоментно он перевёл громадное туловище лицом к нападавшему смертнику и наотмашь ударил по необдуманной голове… послышался хруст трещавшего черепа, и молодой парнишка, неприятно «хрюкнув», безвольно осел и сей же миг, испуская мятежный дух, мёртвый, повалился на бетонное половое покрытие. Но оставался ещё Годзилла, вооруженный деревянной дубиной. Тот прекрасно понимал, что в любом случае, раз он набрался неописуемой смелости ввязаться в опасное дело, милосердной пощады допроситься у них не получиться. Поэтому в тот момент, когда первый временно лежал без сознания, а второй насовсем умирал, он с бешенным криком «Убью, "вонючая тварь"!», кидался вперед, двигаясь прямиком на Слона и с силой размахиваясь прочным орудием; он целился в безразмерную голову, и нехилый удар пришелся точно по выбранной цели. Обыкновенный человек, не наделённый диковинной мощью, от полученного воздействия непременно получил бы черепно-мозговую травму; но… только не необъятный верзила, которого природа обделила пытливым умом, зато наградила непробиваемой твердолобостью как в прямом, так и иносказательном смысле (другими словами, будь бейсбольная бита несколько тоньше, то она бы непременно сломалась). Итак, звероподобный детина остался прочно стоять на ногах, перегруппировавшись напряжённым вниманием на единственного противника, пока еще не выведенного из состояния равновесия. Алексей медленно надвигался на последнего неприятеля, в бешенстве раздувая бизоньи ноздри и водя «железными» желваками; как у быка, увидевшего красную тряпку, невменяемые глаза его вмиг наполнились кровавым оттенком. Годзилла замахнулся для второго удара, но, хорошо помня никчемный эффект от первого, наносить его не спешил, неторопливо отступая назад, пока спиной не уперся в деловитого Константина, не менее беспощадного и выросшего словно из неоткуда. Непринужденно, но и уверенно взявшись твёрдой ладонью за деревянную часть, «учтивый» сутенёр предоставил Слону довершать убойное дело. Обхватив остатнюю жертву двумя руками за бесшабашную голову, тот резким, доведённым движением, направленным сначала влево, а затем резко возвращенным направо, закончил жизненный путь очередного неразумного «беспредельщика». Далее, Михайлов вернулся к первому нападавшему отморозку, так и лежавшему без видимого движения, но все же пока живому, и проделал аналогичную операцию.
Закончив с презренными ворогами, и Костя-киллер и верный подельник наконец-то заняли?сь измученной подопечной красавицей. Освободив избитую девушку от витиеватой веревки, они аккуратно опустили ее на бетонированные полы и позволили минут пяток полежать, давая время немного прийти в себя. Когда она, корчась от нестерпимой боли, сумела неловко присесть, Беркутов, глядя на иссиня-чёрное туловище, подошел к поверженному Баклану, недавно чрезмерно геройскому, а сейчас измочаленному железной дубинкой; тот пускал кровавые пузыри. Без зазрения совести по-пацански распорядился:
– Вот твой прямой обидчик, Азмира, можешь делать с ним, чего не захочешь. Возьми любой предмет, какой пожелаешь – нож, бейсбольную биту, мою металлическую дубинку – и убей поганую, мерзкую гниду.
– Нет, я не могу, – «потерянным» голосом, но с гордо вскинутой головой ответила несломленная особа, – я не убийца.
– Дело твоё, – одобрительно заключил Константин и, подойдя к окровавленному врагу, повторил с ним все те же нехитрые действия, что Михайлов недавно проделал с его скончавшимися подельниками; не позабыл он поделиться и напутственной фразой, для злобного негодяя ставшей последней: – Не стоит алтына, а тянется за полтиной.
Глава X. Новый возлюбленный
Теперь надлежит разобраться, как же преступные приятели подоспели в самое нужное время. Забежав в «приемные апартаменты» подопечных красавиц, они, не обращая внимания, что Анжелика принимала состоятельного клиента, вызвали ее в коридор и обстоятельно расспросили, куда последовала Азмира. Едва лишь выяснив основную дорогу до дома, оба напористых парня незамедлительно устремились вдогонку.
Прибыв на узенькую тропинку, где и происходил зловещий захват, Костя первым делом внимательно осмотрел ближайшую территорию. Он безошибочно рассчитал, что вначале её подвергли жестокому избиению, а потом, доведя до бессознательного беспамятства, волоком утащили прочь, продвигаясь прямиком через кустистые заросли.
– Живая ли она еще, интересно? – промолвил Беркутов, пытаясь сопоставить истинное направление, куда скрылись вероломные нелюди. – Любопытно, в какую конкретно потайную «норку» ее понесли?
– Не знаю, – честно признался Михайлов, полностью надеясь на более умного предводителя, – может, убили и бросили где-то в окрестных кустах?
– Нет, – убедительно возразил Константин, вмиг сообразивший, что, мёртвая, похищенная красавица никому не нужна, – навряд ли?.. Постой-ка! – он вдруг как будто бы что- то вспомнил. – Есть тут неподалеку одна строительная «заброшка», и я возьмусь предугадать, что именно она-то и является наиболее удобным местечком… Побежали быстрее туда!
Только сказав, оба неразлучных приятеля бросились в озвученном направлении, и, как известно, прибыли кстати. Расправившись с осатанелыми отморозками, посмевшими бросить неслыханный вызов, и освободив избитую девушку, они при?нялись размышлять во что бы можно её одеть (бесцеремонные мучители разорвали на ней носимую одежонку и мелкими клочками разбросали по ближней округе).
– Вволю поглумились, прокля?тые твари, – зло прошептал Константин, а следом принял единственно правильное решение: – Слон оставайся-ка с ней, и любого, кто вознамериться к ней приблизиться, сразу убей. Я пока сбегаю к ней до дому до хаты – благо недалеко – и принесу ей хоть какие-то приличные шмотки.
Выслушав преданного сподвижника, что тот понял его отчётливо, сообразно, прекрасно, Костя-киллер так-таки уточнил, где подопечная путана (она находилась словно в глубокой прострации) хранит личные дамские принадлежности, после чего бегом отправился к убогому дому. Несмотря на грудное ранение (которое, к счастью, лишь едва-едва кровоточило), чувствовал он себя если и не отменно, то в целом приемлемо, поэтому добежал за считанные минуты. Встретил его полупьяный отец. Подзуживаемый зловредной бабкой-соседкой, он вначале ни за что не хотел нежданного гостя впускать, но, после того как тот чрезвычайно доходчиво ему объяснил – кто именно! – посмел его навестить, поспешно пригласил опасного человека проследовать внутрь.
– Ты всё ещё живой, «старый пенёк»? – заметил бессовестный посетитель, озарившись нагловатой ухмылкой. – Всё, тупой ушлёпок, кончилась твоя беспробудная пьянка – готовься, запойный придурок на скорую кодировку. Считаю, хватит безответственным поведением мучить достойную дочку… Где она складирует девчачьи вещички?
– Там, в своей комнате, под навесным замком, – промолвил нерадивый родитель, указывая на самодельную стенку и на установленную в ней хлипкую дверцу.
Одним резким движением Константин сорвал нестойкую конструкцию с непрочных навесок и зашел в миниатюрную комнатку, где и нашел необходимые принадлежности. Вернувшись назад, вместе с неразлучным сподвижником помогли Тагиевой облачиться в доставленные одежды, а затем, значительно успокоившись, обратили внимание на возлежавших покойников.
– Что с бывшими-то отморозками будем поделывать? – поинтересовался звероподобный детина, когда избитая брюнетка прилично оделась и когда появился шанс убраться со стрёмного побоища подальше. – Здесь похороним или куда отвезём?
– Извини, но, «на хера», спрашивается, оно нам ну?жно? – справедливо рассудил более умудрённый подельник. – Здесь и без того всё понятно: отмороженные «беспредельщики» перепили?сь креплённым винищем, вдогонку обкурились конопляною «травкой», враз перессорились, остервенело передрались, а потом, не удовлетворенные обыкновенным «ма?хачем», друг друга поочередно поубивали – чего ж тут неясного? Вот тот, скажем, бил этого, а тот другого, и наоборот, – говорил он, стаскивая мёртвые тела как можно поближе.
– И одновременно свернули всем головы? – несмотря на сотрясение головного мозга, вставила Азмира разумное замечание.
– Один, самый последний, мог убежать, – мгновенно нашелся Беркутов, что лучше ответить смышленой красавице, превращённой в немыслимое страшилище. – Короче, лично мне возиться с вонючей падалью совсем неохота – уж слишком их много! Пусть тупоумные «бездельники-менты» убираются, тем более что им появиться здесь просто необходимо. Почему? Судя по тому очевидному обстоятельству, как нынешние мертвецы, прежде чем сделаться недвижимыми покойниками, тут обжились, в это захолустное местечко давно уже никто не заглядывал.
Закончив недолгие размышления, Константин (разумеется, не без помощи верного друга) помог измочаленной Тагиевой добраться до отчего дома, где ее бережно уложили в полуторную кровать.
– В больничку не обращайся, – дал он ей перед уходом ответственное напутствие, – я пришлю к тебе обходительную санитарку-сиделку; а то… как бы нас в «мусарню» «не замели».
Беркутов выполнил все словесные обещания, касавшиеся в тот день простой российской семьи: измочаленной проститутке организовал должную медицинскую помощь, а опустившегося папашу-пропойцу отправил на стационарное излечение в наркологический диспансер. По выходу предусмотрительный бандит заставил Рината быть постоянно при нём, приняв на штатную «должность» неотъемлемого шофера; он организовал ему «завидное трудоустройство», поскольку у того еще с ранней молодости имелись водительские права (а Костя-киллер мог уже позволить себе личный автомобиль, хотя и подержанный, но всё-таки иностранный).
За две недели Азмира полностью оправилась от жестоких побоев, нанесенных безумным Бакла?ном; лечение, как и было обещано, оказалось профессиональным, причем получала она его прямиком на дому, и от очень квалифицированного специалиста, отличавшегося уникальным достоинством – за определённую плату он не имел дурной привычки распускать болтливый язык. Идти на «грязную работу» страсть бы как не хотелось, тем более что непутевый папаша больше не пил, а сам состоял на неотступной службе у главного сутенёра Иваново; но она считала себя Константину обязанной, да и он по ровному счёту думал всецело аналогично. Словом, вопреки огромному нежеланию, пришлось сразу же отправляться отрабатывать благополучное избавление.
Пока она отдыхала, остальные «девочки» несли развратную «повинность», разделив ее порочную «смену» между собой. Поэтому в первый же день ей досталось наиболее горячее время, установленное с шести до двенадцати вечера. Заблаговременно переодевшись в привлекательное белье, она ждала очередного клиента, напросившегося в «приёмные апартаменты» ровно на восемнадцать часов. Он задержался на десять минут. В покорном ожидании, расположившись на двуспальной кровати, разряженная красотка оставила дверь в квартиру открытой, а сама предавалась печальным мечтаниям. Как и обычно в последнее время, она думала о несостоявшемся женихе, с грустью вспоминая те сладостные минуты, что им представились злосчастной судьбой, обошедшейся несправедливо жестоко. Она вот-вот уже хотела было пустить скупую слезу, как (вдруг!) в комнату вошел знакомый человек, от одного вида которого Тагиева невольно остолбенела и, единственное, на что решилась, выдавила из себя его полное имя:
– Вячеслав Александрович?..
– Ошибаетесь, милая девушка, – расплываясь в весёлой улыбке, промолвил доброжелательный посетитель, – я Владислав Александрович. А Вячеслав? Он брат мой, близнец. Но можешь не беспокоиться, – сделал проницательный мужчина несложный вывод, основываясь на увиденном испуганном взоре, – если тебя с ним что-то связывает, мы с ним давно не общались; а самое, в наших отношениях, главное – у нас с ним ничего не имеется общего.
Посетивший человек мало чем отличался от несостоявшегося свёкра-полковника, за исключением единственного условия: он казался более покладистым и выделялся добрым и чувственным отношением. Несмотря на простодушные качества, не отмечавшиеся излишними амбициями, состоятельный мужчина сумел добиться неплохих результатов в предпринимательской деятельности и заведовал строительным бизнесом, оказавшимся в Ивановской области одним из самых прибыльных; помимо прочего, он имел ряд респектабельных ресторанов, в том числе и в российской столице. Со вторым близнецом они действительно не общались (как просветил) из-за огромных жизненных разногласий: принципиальный офицер-полицейский, оказавшийся старшим (он родился на пару часов пораньше), считал себя благородным, а соответственно, полагал, что будет ниже собственного достоинства признавать родным человека, построившего баснословное состояние на низком коварстве, подлой лжи, циничном обмане.
Постепенно Азмира (их близкое общение так и продолжилось) сама и не заметила, как неосознанно попала в вероломные сети безграничной любви, незадачливо расставленные обаятельным, а главное доброжелательным, человеком; с каждой новой встречей она становилась с ним ближе и ближе. Через полторы недели, прошедшие после их знакового знакомства, Холод «купил» Тагиеву на целых трое суток и увёз несравненную красавицу в центральный российский город. Там он целенаправленно водил по различным развлекательным заведениям и показал потрясённой брюнетке совершенно иную жизнь, всесторонне отличную от прежней, что знала бедная девушка нескольким ранее. Неудивительно, что прямо в первую же ночь столичного пребывания она, спрятавшись в изысканной ванной, предалась безудержным, горьким рыданиям, вызванным безукоризненным видом сказочного великолепия. Владик (к тому времени влюбленная проститутка называла его именно так) не на шутку забеспокоился, причем пришлось даже вызвать гостиничного метрдотеля, чтобы тот организовывал срочную выломку раздельной преграды. К общему удовольствию, Тагиева, чуть успокоившись, самолично вышла наружу, представив на общее обозрение заплаканные глаза, наполненные грустившей печалью.
С течением времени бывшего поклонника она вспоминала все реже, целиком растворившись в волнительном чувстве, возникшем к ближайшему родственнику. С Владиславом они встречались, наоборот, всё чаще и давно уже не использовали элементарных средств предохранительной контрацепции. Как и следовало ожидать, по прошествии недолгого месяца организм молодой особы возвестил о происходивших в нём значимых изменениях: в ней зарождалась новая жизнь (чему сама Азмира была нескончаемо рада!). Младенец еще не родился, а она уже боготворила его всем материнским сердцем, отчетливо понимая, что он был зачат от нескончаемо любимого человека.
Не зная мыслимого предела безграничному счастью (едва определилась с интересным положением, непременным для каждой нормальной девушки), Тагиева ждала теперь одного: очередного визита возлюбленного мужчины, чтобы поделиться с ним радостной новостью. Но?.. Прошла неделя, другая, а он всё так и не появлялся. Наконец, погожим сентябрьским днём ивановский предприниматель появился внезапно, когда молодая путана на его случайный визит никак не рассчитывала, – приехал без предварительного звонка, заявившись поздней ночью, когда все давно уже спали. Постучав в квартирную дверь, где ютилась прекрасная из красавиц, он долго не мог дождаться, пока ему в конечном счёте откроют; вначале ему пришлось выслушивать недовольное ворчание престарелой соседки, доносившееся из отдалённой комнаты, расположенной внутри убогого помещения. В тот же самый момент уставшая проститутка, утомившаяся в «непосильных трудах», находилась в крошечном закутке и спала настолько крепко и глубоко?, что не слышала ничего, что происходило в домашней округе. Отец ее, как и всегда в последнее время, неотступно находился подле новоявленного работодателя, который не отпускал его ни на шаг (поступал так Костя-Киллер не только, чтобы тот не «набрался», но подразумевая его наличное присутствие, ежели срочно придется куда-то доехать). Поэтому единственная надежда полуночного визитера оставалась на «скрипевшую» в недовольстве злую старуху.
Еле-еле перебирая старческими ногами и вспоминая все неприличные слова, какие за долгую жизнь ей стали известны, престарелая хозяйка кое-как приблизилась к массивной двери?, прислонила к ней жалкое ухо и надсадным голосом проворчала:
– Кого ещё покойные черти на утлой метле принесли? На часы-то смотрели?
– Извините, добрая бабушка, – отвечал ей продуманный бизнесмен предусмотрительно вежливо, – откройте, пожалуйста. Мне нужно к Вашей соседке – для нас это очень важно.
– Мне что с того? – возразила престарелая женщина, продолжая выдерживать прочную оборону. – Нечего шастать здесь по ночам – приходи утром и спокойно общайся. Ей завтра не «на работу», хи-хи, и она будет дома, – она с язвительной зловредностью захихикала.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
