Я так не играю

– Отчего же, мы прорабатываем версии, встречаемся с возможными свидетелями, родственниками, – мужчина резко замолчал, – Полина, скажите, а вы обо всех соседях так сильно беспокоитесь?

Я не ожидала такого вопроса. А также не ожидала, что он поставит меня в тупик. Минуты две я мямлила в трубку что-то бессвязное, но потом резко оборвала себя и сказала:

– Он мой друг. И я очень беспокоюсь о нём.

– Что ж, хорошо. Тогда раз вам так небезразличен Юрий, то прошу вас держать меня в курсе любых новых сведений, которые вы сможете вспомнить или найти. Это очень поможет делу.

– Хорошо, – я машинально кивнула, чуть не выронив трубку.

– Только желательно в рабочее время, – он зевнул.

– Я думала, что у вас ненормированный рабочий день.

– Это только в экстренных случаях.

– То есть, если на меня в пять утра нападут бандиты, то я могу на вас рассчитывать?

– В этом случае вам лучше кричать погромче и воспользоваться газовым баллончиком. Надёжнее будет.

– Ясно, вы разбираетесь только с последствиями преступлений, – не удержалась я и съязвила напоследок, затем, не прощаясь, положила трубку.

На душе стало совсем паршиво. Моя маленькая надежда, что всё случившееся было нелепым недопониманием, разрушилась. Выдохнув, я собрала со стола всё содержимое сумки и снова взяла телефон. Но на это раз я звонила своей сестре.

Марина была старше меня на три года, но ей всегда казалось, что по опыту и житейской мудрости она обогнала меня, да и весь белый свет, лет на сто. Она всегда настолько уверена в своей правоте, что смогла даже меня убедить в этом, так как сколько себя помнила, я всегда обращалась к ней, когда мне нужен был совет. Пусть её советы почти всегда и противоречили моему видению ситуации, но знать её мнение мне было обязательно. И до сих пор я не могла понять, что мне больше нравилось, это чувствовать её заинтересованность моей жизнью или же доказывать ей, что, идя наперекор её советам, я становлюсь лучше, тем самым выигрывая в нашем скрытом поединке на знание законов жизни.

А спорили мы всегда. Не припомню хоть одной вещи, о которой у нас было бы одинаковое мнение. Я болталась по свету, как листок, пытаясь прижиться в каждом новом месте, куда меня относил очередной порыв ветра. Марина же с самого детства корнями прорастала всё глубже в землю, и к порогу своего тридцатилетия имела всё, что, как она думала, ей необходимо: семья, дети, квартира, машина, небольшая дача и стабильный доход, чтобы всё это содержать. И никаких иллюзий и грёз о возможных свершениях, ярких эмоциях, сумасшедших поступках и разрывающей сердце насквозь любви. Об этом мечтала я… лет до двадцати. Сейчас, когда мой тридцатилетний рубеж уже виден невооружённым взглядом, я слегка закрутила гайки и хотела бы получить хотя бы процентов сорок того накала, о котором грезила раньше. И с каждым годом процент неумолимо уменьшался. Сегодня я потеряла ещё минимум десятку.

– Марин, привет! Не занята? – вздохнула я в трубку, давая понять, что ей от меня всё равно не отвертеться.

– Почему твои проблемы всегда наступают, когда ещё все нормальные люди спят? – зевнула сестра.

– У тебя двое детей, ты сама говорила, что уже пять лет не спишь, – начала я привычный спор.

– Ладно, что у тебя на этот раз случилось?

– Юра, кажется, умер, – прошептала я еле слышно, будто боялась, что мои слова могут оказаться явью.

Сестра долго молчала, она даже перестала копошиться на заднем фоне, затем прокашлялась и нахмурилась. Я её, конечно, не видела, но точно знала, что она хмурилась. Она всегда так делала, стоило мне сказать что-нибудь эдакое.

– Как ты сделала такие выводы? – наконец, спросила она.

– Это не совсем мои выводы. Это выводы полиции. Я вчера пришла с работы, а мне всё это вывалили прямо у подъезда.

– Вывалили? – ахнула сестра, – Прямо тело?

– Нет! – воскликнула я, – Сплюнь! Мне сказали, что в квартире Юры погром и много следов крови, а сам он бесследно исчез.

– Какой ужас! Это были грабители? Пожалуй, стоит поставить сигнализацию в квартире, – сказала Марина в привычной для неё манере бесчувственного бревна.

– Займешься этим позже, – рявкнула я на неё, возвращая к сути разговора.

– Извини, просто думаю наперёд. Но если тела нет, то, может, он и не умер. Надо просто поискать лучше. Он мог испугаться и уехать к друзьям или семье. Позвони им и уточни.

– Я не знаю никого.

– Как это? Вы же с ним практически вместе живёте.

– Ну, вот так вышло, – я снова начинала злиться, но уже на себя, – Я не знаю никого из его друзей и родственников. Нашла в квартире только телефон некой Жанны.

– Что значит нашла? Ты залезла к нему в квартиру?

– У меня были ключи, так что оставь свой осуждающий тон. Я должна была удостовериться, что полиция ничего не упустила.

– И?

– Они думают, что это были грабители, но я сомневаюсь. У Юры всегда был бардак, все его заначки на месте. Пропала только гитара и вся еда из холодильника.

– Может, он уехал на гастроли? – усмехнулась сестра.

– Перестань! – опять огрызнулась я, – А сегодня я нашла записку в своём почтовом ящике… всю в крови.

– С требованием выкупа? – воскликнула сестра.

– Нет же, ты сериалов насмотрелась что ли? Это записка адресована мне. Просто в ночь его исчезновения я составляла список вещей, которые мне нужно сделать, чтобы изменить свою жизнь к лучшему.

– О боже, ты опять скупила всю полку психологии для чайников? – прервала меня Марина.

– Ты дослушай, – пригрозила я сестре, чтобы она замолчала, – Так вот, Юра решил мне в этом помочь и забрал листок с собой, а потом пропал. А сегодня утром я нашла этот листок в своём ящике.

Я слегка откашлялась и тихо прочитала всё слово в слово, что было написано.

Сестра снова какое-то время молчала, мне даже стало казаться, что я слышу её храп в трубке, но потом всё же заговорила:

– По-моему, ты его просто достала, и он решил сбежать от тебя. Тут же и дураку понятно, что он считает тебя трусихой и эгоисткой. Напридумывал тебе кучу заданий, чтобы занять тебя, а самому хоть месяц пожить спокойно. Так что можешь так не переживать и не оплакивать его ночами, ты ему совсем не нравилась.

– Ты что несёшь?

– А что? С момента знакомства с ним, ты день и ночь напролёт только трещала о нём. И даже когда он приводил к себе женщин, ты всё равно оставалась ему преданной. Ты уже три года влюблена в него по уши и не замечаешь, что твоя жизнь проходит мимо. А он даже не посмотрел на тебя ни разу, как на женщину. Так что мне безумно жаль, чтобы с ним не случилось, но возможно этот исход лучший для тебя.

Теперь уже я замолчала, не в силах сказать ни слова. Мне казалось, что у меня в голове закоротили все провода, и сейчас там всё к чертям взорвётся.

– Я не влюбилась в него, он просто мой друг, – прошептала я.

– Ну да, я о своём муже столько не знаю, сколько ты о своём соседе.

– Но я о нём действительно ничего не знаю.

– Я говорю о личных вещах, а не о том, что можно узнать, покопавшись пару часов в интернете, – фыркнула сестра, – Я понимаю, что ты сейчас готова послать меня куда подальше, но мой тебе совет – попытайся забыть Юру.

– Нет, я так просто не сдамся. Ты знаешь, я сделаю всё, что он мне написал, – сказала я, пробегая глазами по строкам.

– Не смеши меня! От этого твоя жизнь лучше не станет, просто добавишь себе в воспоминания несколько часов позора и мук.

– Плевать! Если Юра не вернётся, то это последнее, что он оставил для меня. Считай, это его последняя воля.

– Кто ещё из нас насмотрелся сериалов? – Марина даже присвистнула, – Вообще самая здравая мысль отдать этот листок в полицию. Вдруг там отпечатки пальцев бандитов найдут или ещё что-нибудь.

– Нет, там только мои и его отпечатки, – неуверенно запротестовала я, – И я не хочу отдавать его письмо на всеобщее обозрение.

– Потому что стыдно будет тебе, а не ему, – занудствовала сестра.

– Потому что он писал это только мне, и только я должна была это прочитать и никто другой.

– Но мне же ты прочитала.

–Ты не в счёт, – отмахнулась я.

– Ну, спасибо, – гаркнула Марина, затем, уже не вытерпев, добавила, – Если ты уже всё решила, что же тогда хочешь от меня?

Я снова замолчала, пытаясь подобрать слова, ведь я сама не понимала, что хотела услышать от сестры.

– Мне очень больно. Почему? – наконец, сказала я в трубку.

– Потому что ты потеряла любимого, дорогая, – вздохнула сестра, – Чтобы между вами ни было, но у тебя была любовь.

– Почему ты мне раньше этого не говорила?

– Не знаю. Надеялась, что вы всё-таки переступите грань дружбы, и сами всё для себя решите.

– Но не вышло, – вздохнула я, – Ладно, пора работать. Спасибо за разговор.

– Не пропадай, – попрощалась Марина и отключилась.

Стоило мне положить телефон на стол, как в дверях появилась начальница. Увидев меня, она не смогла сдержать снисходительной усмешки.

– Можешь так не стараться, Кошкина, премию тебе не верну, – она бросила сумку на стол и села на своё рабочее место.

– И вам доброе утро, Елена Викторовна, – я попыталась улыбнуться, – Дел перед выходными много накопилось, хочу успеть всё доделать.

– Похвально, – равнодушно бросила начальница и занялась своими делами, будто забыв и вовсе о моём присутствии.

Дальше день покатился по привычному для меня распорядку, как только все сотрудники заполнили офис, начальство вышло на утренний обход. Во время которого Елена Викторовна буквально загородила меня своей грудью, чтобы Даниил меня не увидел. Хотя мне и было сейчас абсолютно всё равно на эти брачные игры представителей офисной фауны, но руки так и чесались столкнуть их лбами, чтобы они уже успокоились и дали другим жить в мире и покое. В обед мне прислал сообщение Гена с деталями нашей будущей встречи, а также с виртуальным букетом и поцелуйчиком. В этот момент у меня началась дикая мигрень, которая не покидала меня до конца рабочего дня. Ближе к вечеру Гена окончательно осмелел и поймал меня в коридоре, чтобы уточнить, есть ли у меня какие-то предпочтения в еде, так как он планирует после мероприятия сводить меня поужинать.

– Был я недавно в одной забегаловке, которую в интернете распиарили и, скажу тебе, редкостная дрянь там, а не еда. Практически, как в больнице, побывал, жидкое пюре и паровая котлетка, если бы мне еще киселя налили, то был бы полный комплект диетического стола номер девять, – Гена трещал без остановки, пока я наливала себе двойной американо, чтобы не уснуть прямо посреди нашего разговора.

Моим спасением от на удивление болтливого поклонника стала начальница, едва заметив нас в коридоре, она недвусмысленно намекнула, чтобы я направила всю свою энергию на рабочий процесс, а не болталась по коридору, как свободный электрон в поисках пары. Гена не смог выдержать второй женщины в своём окружении и покраснев, как рак, убежал к себе в отдел.

Целый день я пыталась отвлечь себя от мыслей о Юре, но каждый раз руки так и тянулись снова перечитать его письмо. Оно так и осталось лежать, спрятанное под папкой с документами, и тем самым выводило меня из себя. Ведь я понимала, что не имею права оставлять его. Оно может быть полезно следствию, его обязательно нужно проверить, любая зацепка поможет найти Юру.

Перед уходом я подошла к офисному принтеру и, убедившись, что рядом нет любопытных глаз, отксерила себе это письмо. Уже выйдя из офиса, я снова позвонила Алексею и рассказала ему о своей находке, опустив тот момент, что письмо пролежало у меня целый день. Я предложила завести его в отделении полиции, но он отказался, сказав, что завтра всё равно собирался заехать на квартиру к потерпевшему и сможет сам забрать письмо. Спорить я не стала, у меня не было на это никаких сил, лишь сказала ему, чтобы он успел до двенадцати, так как потом мне нужно будет уйти.

На улице я впала в оцепенение от мысли, что мне некуда идти. Дом? Это последнее место, где я хотела бы сейчас находиться. Поехать к сестре? Не думаю, что в состоянии снова выслушивать её лекции. Что мне остаётся? Таскаться по улице до самого утра, осматривая каждый куст в поисках Юры? Если даже полиция не может его найти, то мои попытки явно обречены на провал. Однако, было всё же одно место, куда мне стоило сходить.

Я вытащила из сумки маленький стикер, сорванный с холодильника Юры. Таинственная Жанна ждёт с ним встречу. Будет глупо упускать такой шанс. В лучшем случае, я найду там Юру, а Жанна окажется медсестрой, которая залатает его раны, в худшем – я испорчу ей настроение плохими новостями.

Махнув рукой проезжающему мимо таксисту, я остановила машину и залезла на заднее сиденье. Продиктовав адрес водителю, я откинулась в кресле и закрыла глаза, пытаясь справиться с очередным приступом мигрени. С того самого проклятого вечера моя голова была словно церковный колокол, по которому каждый день долбили. Мне не помогало ни одно лекарство. Неужели я действительно так сильно была привязана к Юре, что буквально начала распадаться на куски без него?

Через полчаса водитель остановился у нужного адреса. Я открыла глаза и посмотрела в окно. Но так и не смогла сообразить, куда мы заехали. Вокруг было несколько старых пятиэтажек, а мы же стояли у небольшого здания, напоминающего поликлинику.

– Что это за место? – не решаясь выйти, уточнила я у водителя.

Он нажал кнопку на своём навигаторе и приблизил нужную точку на карте:

– Пишут, что это детский приют.

У меня буквально отвисла челюсть, я прохрипела что-то нечленораздельное на прощание таксисту и вышла.

– Это уже не бременские музыканты, а какой-то индийский фильм, – пробурчала я, подходя к воротам, – Надеюсь, Жанна – не его сестра, решившая отомстить непутевому брату.

Я нажала на кнопку домофона, и через секунду замок пропищал и открылся. Стоило мне переступить порог приюта, как меня тут же охватила необъяснимая дрожь, а перед глазами всё поплыло, от чего мне даже пришлось ухватиться за стену, чтобы не рухнуть на пол.

– С вами всё в порядке? – из-за стойки на меня взглянул охранник.

– Голова закружилась, извините, – кивнула я, а сама больно сжала свои ладони, чтобы не потерять сознание.

– Вы по какому вопросу?

– У меня назначена встреча с Жанной на восемь часов.

– Подождите в холле, я сейчас ей позвоню.

Я облегчённо кивнула и тут же уселась на небольшой диванчик, пытаясь перевести дух.

– Что со мной происходит? – прошептала я, стараясь наладить дыхание.

Охранник что-то долго и довольно нервно обсуждал по телефону. К сожалению, я не смогла расслышать ни слова из его болтовни. То ли я оглохла, то ли он говорил на каком-то тарабарском языке, однако, когда он положил трубку, то кивнул мне и сказал, что скоро ко мне спустятся.

Жанна появилась через десять минут. Стройная женщина, довольно молодая, в строгом офисном костюме шла к нам по коридору. Мне она отчего-то сразу показалась знакомой, наверно она, и правда, была подружкой Юры, и я когда-то видела ее на лестничной клетке.

Она удивлённо оглядела меня, всем своим видом давая понять, что не собирается тратить на меня своё время. Но я отступать не собиралась, и стоило ей только ко мне приблизиться, начала разговор первой:

– Здравствуйте, меня зовут Полина. Я знаю, что у вас на восемь часов назначена встреча.

– Да, – прервала она меня, – Но не с вами.

– С Юрием Беликовым, я в курсе, – кивнула я в ответ.

– Тогда что же вы от меня хотите?

– Дело всё в том, что Юра… – я замешкалась, внезапно осознав, что не представляю, что нужно говорить в подобной ситуации, – Он ведь не пришёл ещё?

– Нет, хотя его очень ждут, – нахмурилась Жанна.

– Скорее всего, он не придёт.

– Почему?

– Юра пропал. Вчера с ним что-то случилось, определённо что-то нехорошее, и полиция его сейчас пытается найти.

– Что? Но я же говорила с ним вчера, и он подтвердил нашу встречу, – было заметно, что Жанна потеряла былое самообладание.

– Он пропал поздно ночью, наверно вы общались днём, – мне стало очень неуютно, я не любила приносить плохие вести, а видеть печаль другой женщины из-за Юры было вдвойне неприятно, – Я хотела спросить у вас. Может, вы знаете что-то личное о нём, что могло помочь в его поисках.

– А вы собственно кто? – женщина окончательно помрачнела, – Вы из полиции?

– Нет, – я замотала головой, – Я его соседка. Не знаю, может, он обо мне когда-то рассказывал. Или мы могли с вами встречаться. Мне кажется, я вас видела где-то. Я пытаюсь помочь полиции разузнать неизвестные факты о жизни Юры. И подумала, что его девушка может нам помочь.

– Вы считаете, что я его девушка? – Жанна даже поперхнулась от удивления.