Граничные хроники. В преддверии бури

Обождав немного, чтоб поднабраться сил и утихомирить внутреннюю сумятицу, путник все же решил подняться с постели. Он делал это очень медленно, стараясь ненароком не разбудить у себя в голове или даже в самом теле затаившуюся боль. Парень знал, что она прикует его к кровати, а такого исхода событий он больше всего опасался. Это как старые воспоминания. Лучше порой их вовсе не тревожить…

И вот он встал. Медленно и неуверенно. На нем синяя пижама больничного крыла, рядом на стуле – собственная одежда, а в плече все же раздались отголоски спазмов. Слабые, но неприятные оттого еще больше. Он аккуратно заглянул за воротничок. Так и есть – все туго перебинтовано.

Крыса вздохнул. По-видимому, ему сегодня повезло. Хохотуновский яд нисколько не задел путника, а сама зверюга так и не оцарапала его кожу. С одной стороны, хорошо, что он так быстро пришел в сознание, но с другой – парень представил, сколько местных стервятников уже кружит над трупом убитого зверя. Не то чтобы он был плохого мнения о жителях Пути. Вовсе нет. Просто он прекрасно понимал, что у любой медали две стороны и местные не исключение из правил. Да и он сам слеплен из той же земли.

Теперь же ему нужно найти Лису. Он потерял сознание слишком быстро, поэтому едва ли знал, где находится его напарник. Правда, в то, что он не последовал стезе Крысы, верилось с огромным трудом – все-таки маг израсходовал слишком много сил.

Парень осторожно переоделся, привычно перевязал лентой свои длинные черные волосы, в кои-то веки порадовавшись, что в нем все же течет эронийская кровь, отчего регенерация происходила гораздо быстрее, и только это спасало его от долгого и мучительного выздоровления. Немного посидев на своей бывшей постели, путник почувствовал, как понемногу восстанавливается его тело, а болезненная слабость потихоньку отступает.

Предусмотрительно отдернув шторку, он оглянулся. Не хотелось попадаться на глаза ни лекарям, ни их помощникам. Он прекрасно помнил, как прошлый раз попытался удрать из лазарета, заодно припомнив Лису нехорошим словом.

Никого из местных вроде на горизонте не было – это радовало. Крыса пригляделся. Так и есть. В огромном помещении общей терапии было занято лишь несколько палат, подобных его, остальную же часть занимали стоящие в ряды койки с жестяными стойками незавешанных штор.

Вышедшие из страшного сна – эти в ряды стоящие кровати, рассчитанные на сотни, а то и тысячи пациентов. Бесконечный ряд больничных мест, насколько хватает взгляда…

Но парню было не до созерцания этих необъятных просторов, он словно не видел ничего вокруг. Просто и так знал, что такого наплыва больных не было даже во времена великих Волн, а помещение слишком огромно даже для частичной консервации, поэтому лишняя его часть отгорожена пеленой. Лишь белесое марево по бокам делало огромную палату похожей на длинный коридор какого-то заброшенного туннеля бомбоубежища.

Крыса тряхнул головой, отгоняя навязчивые мысли. Он никогда не отличался внимательностью и усидчивостью из-за того, что вечно отвлекался на абсолютно ненужные вещи. Отчего, в общем-то, и страдал все свою сознательную жизнь.

Теперь же, памятуя об особом нраве, бытовавшем в стенах медицинского крыла, путнику необходимо было не просто не шуметь, но и передвигаться для этого крайне бесшумно.

Внезапно он уловил чужое присутствие еще раньше, чем инстинктивно обернулся. Вряд ли это замученный уходом местный больной – нынче они едва ли не на вес золота, кроме тех, кто годами лежит в забытье.

Крыса подошел к вплотную к заинтересовавшей его палате. Опасливо посмотрел в разные стороны коридора. Отдернул занавеску.

На койке мирно посапывала какая-то женщина. Кажется, он видел ее в медицинском крыле. Оттого не сдержавшись путник ухмыльнулся, прекрасно понимая, что стажирующийся в их Гильдии лекарь отдыхает здесь со смены, не торопясь возвращаться домой. Он опустил занавеску, мысленно удивляясь, как это Катарина еще не успела устроить повальную проверку персонала всего Пути, но потом, одернув себя, он вспомнил о едва не забытой им миссии по-тихому исчезнуть отсюда.

– Эй, – окликает его женский голос, когда длинноволосому парню уже удалось преодолеть половину намеченного маршрута, – вам еще нельзя вставать.

Помощница лекаря. Огромная и мощная троллиха. Она стеной встала у него на дороге. Видно было, что троллиха из кожи вон вылезет, а в палату назад точно определит.

Крыса попытался было обойти ее, уповая на свою ловкость, но не тут-то было.

– Ложитесь на свое место, господин, – грозно произносит она, аккуратно подхватывая его, точно заигравшегося шаловливого котенка.

Еще чуть-чуть, и путник бы поверил, что эта женщина-гигант запеленает его, как младенца.

– Мне нужно найти моего друга, – с некой обреченностью путник пытается вырвать из нее хоть какие-то крохи информации. – Он поступил сюда вместе со мной. Он маг. Истинный.

– Вам нужно успокоиться, – словно не слыша его слов, продолжает троллиха.

– Но я… – Он не может противостоять напору женщины, и та, с легкостью разворачивая его, уводит обратно к покинутой палате.

Крыса не в состоянии ей сопротивляться и это больно жалит его самолюбие.

– Мне не нужно сюда. Я здоров. Видите ли, я наполовину эрони. Со мной все хорошо. Мне нужно узнать, как мой напарник. Это не терпит отлагательств, госпожа!

– Единственное, что вас должно сейчас волновать, господин, так это постельный режим, – убеждает парня помощница лекаря.

Занавеска отодвигается в сторону. Могучие руки уже практически втолкнули Крысу обратно в ненавистную палату.

– Лекаря, – неистово загомонили где-то совсем рядом. – Слышите, сюда надо лекаря! Эй, лекаря! Лекаря! Да есть здесь кто-нибудь? Лекаря, срочно!

Троллиха удивленно оборачивается, на секунду выпуская из внимания неугомонного пациента. Путнику большего и не надо. Он с легкостью вынырнул из-под ее опеки и неожиданно увидел их.

Ветерка он узнал сразу, потом заметил сержанта запаса Андрейко и еще что-то. Они тащат это что-то. По мере их приближения он понимает, что это Луана Поленица. Беловолосая женщина, явно родом из Приграничья. Вроде бы, она с экспериментального крыла. Огромная троллиха уже рядом с ними. Она двигается быстро и бесшумно. Вот парни чуть ли не на руки сдают бессознательную женщины, а помощница лекаря ее аккуратно принимает, точно та не весит ни грамма. Крыса видит озадаченность на лице Ветерка, вглядывается в легкое недоумение Андрейко и понимает, насколько добросовестна троллиха.

Вот шторка неожиданно рядом с ним отдергивается, и появляется слегка помятое лицо недавно дремавшей девушки-лекаря. Мгновение недоумения – и она, заспанная, уносится прочь за подмогой. Крыса ловит себя на том, что его начинает трясти. Он наваливается спиной на хлипкую опору и безучастно смотрит на происходящее, точно оно не имеет к нему никакого отношения. Вряд ли парень здесь сможет помочь – скорее помешать.

– Крыса? – окликает его Ветерок.

Видимо, тот все же отвлекся от творящегося рядом с ним и по своему обычаю решил оглядеться.

– Эй, Крыса, что с тобой?

Но путник не может ответить. Он, точно загипнотизированный, все смотрит на безвольное тело, точно никогда до этого не видел чью-то чужую боль.

– А? – длинноволосый парень наконец берет себя в руки, преодолевая внутреннюю растерянность.

– С тобой все нормально? – Ветерок, кажется, обеспокоен, но Крыса не может понять, связано ли это с ним или же это из-за раненой.

– Что это с ней? – истинный подходит вплотную к своим знакомым.

Он видит, как белоснежная простыня обагряется темными пятнами, как жутковатые хрипы вырываются из глотки Поленицы, как ее морщинистые руки безвольными тряпками распростерлись, словно лишившись костяного стержня. Она тяжело дышит, точно задыхается, ее грудная клетка поднимается с такой силой, что кажется: вот-вот сама женщина взлетит в воздух.

– На нее напали, – отвечает Ветерок. – Мы шли к Дэзу, когда наткнулись на Луану, так что нам временно пришлось поменять наши планы.

Женщина затряслась, точно агонизируя. Троллиха перехватила ее грудь, которую быстрыми движениями запеленывала в изрядно потемневшие простыни.

– Что это за дрянь-то на нее напала? – Крыса чувствовал подступающее к горлу негодование.

– Самому бы хотелось узнать, – лицо Ветерка было серым.

– С ней все будет хорошо, – бубнил Андрейко сам себе для большего успокоения, помогая троллихе с больной.

Чьи-то шаги позади, но Крысе не нужно было оборачиваться. Он знал – это спешит подмога. Та самая, на которую рассчитывали эти двое, пытаясь спасти Поленицу.

Вот и уже их троих оттеснили работники медицинского крыла. Парень видел, как несчастную положили на носилки, как прилепили к ней сотни трубочек и проводов, как собравшаяся здесь в мгновение толпа рассеялась без следа, едва ли обратив внимание на них троих.

– Стоп, – удивленно произнес Ветерок, – а ты тут какими судьбами?

– Я? – Крыса даже вначале немного растерялся. – Ну, у меня здесь что-то вроде профилактики… И она вроде как подошла к завершению.

– Понятно, – не стал вдаваться в подробности Ветерок, – значит, опять с задания.

– Типа того, – уклончиво ответил Крыса.

– Я, конечно, извиняюсь, – послышался голос сержанта, – но вам, господин Ветерок, нужно срочно показаться господину серкулусу. Это очень важно.

Тот внимательно посмотрел на стоявшего перед ним детину. Он точно пытался понять, шутит ли тот или нет.

– Вы знаете устав, сержант? – обратился к нему путник.

– Да, сэр, – кивнул Андрейко.

– Тогда вы должны понимать, что в случае внутренней опасности, которая может подорвать мир в Гильдии Ветра, все жители Серого этажа приравниваются к членам военизированных отрядов, обязанных защищать честь и славу нашего общего дома. Я думаю, Крыса со мной согласится.

– Да, я только «за», – кивнул тот, понимая, что иного способа избежать лазарета, у него нет. – Только надо сначала найти моего напарника.

– И Лиса здесь? – Ветерок, по обыкновению, выгнул бровь дугой.

– Честно говоря, не знаю, – неуверенно ответил ему Крыса.

– Эй, – обратился к ним сержант запаса. – Я, конечно, понимаю все, но вам, господин Ветерок, нужно пройти к господину серкулусу.

Крыса, теперь смотревший в сторону интенсивной терапии, куда сейчас направили пострадавшую и где скорей всего находился Арвэй, а вместе с ним, может быть, и Лиса, неожиданно заметил на горизонте ту самую троллиху. Ветерок перехватил его взгляд, кивнул:

– Пошли, Крыса. Я думаю, что нам стоит разобраться в произошедшем, а твоему товарищу, если он действительно загремел в лазарет, стоит немного подлечиться. Ему это дело весьма полезно.

– Я…

– Пойдем, – уверенно произнес тот. – У меня для тебя как раз найдется одно занятное дельце.

– Эй, куда вы, – крикнул им в след сержант запаса и, понимая, что от указа серкулуса ему никуда не деться, поплелся вслед за удаляющимися путниками.

– Ты хоть что-то видишь, Брай? – все внимание серкулуса обращено к голограмме киборга.

– Пока ничего значительного, – с небольшим опозданием отзывается тот. – Датчики фиксируют слабые выбросы эктоплазматического вещества и допустимое превышение фонических волн. Как я уже сказал, они не существенные. Типичный след. Я заранее сделал поправку на ваше магическое вмешательство в ткань времени и включил в матричную систему параболической природной сферы ассиметричного поля Темного этажа, но пока ничего необычного в показаниях не заметил. Если что-то будет – я сообщу.

Голограмма Железной Башки Брая отсвечивала синевой и немного рябила. Связь на Темном этаже всегда была не совсем устойчивой, но за последние часы стала и того хуже.

– Я ничего не чувствую, Дэзмунд, – Альберт опять опередил его слова.

– Чтоб его, – от подобных новостей серкулус поморщился. – Сталист?

– Ребята держат кордон, но я не могу ничего предсказывать, господин серкулус.

– Ты уж постарайся, – Дэзу стоило огромного труда не сорваться.

– Маги установили кольцо в пять обхватов, а мои подопечные упрочили границы, сэр. Мы подтянули технику, и протоплазматический барьер с минуту на минуту будет установлен. Тогда ареал полностью изолируют. Утечки быть не может… Только воздействие с нашей стороны. С той подобное действие станет невозможным.

Дэзмунд Смитт ничего не ответил. Он прекрасно знал, каких сил стоили эти простые слова.

– Маги?

– Истощены где-то на две трети, – незамедлительно откликнулся Альберт.

– Потери в личном составе? Раненые?

– Никак нет, сэр. Легкое ранение у сержанта и у троих незначительные травмы. Из-за обвалов, сэр. Им уже оказана помощь.

– Хм, – кивнул на слова Сталиста серкулус. – Повреждения на этаже?

– На уровне серьезного инцидента, сэр.

Дэз легко качнул головой. Задумался.

Да, все складывалось пока довольно ровно. Хотя появление демона в Гильдии Ветра и приобрело характер стихийного бедствия, но никто из-за этого не терял головы. Сказывались выдержка и огромная практика в подобных ситуациях. Для здешних жителей такое не новость. В Пути частенько случались события, похожие на парниковые, уменьшенные в сотни раз катастрофы и прочие мелкие недочеты, от которых у обеих смен голова шла кругом и работы было выше крыше в любое время дня и ночи. Вот только размер их редко выходил за пределы этажей, а тем более самой Гильдии Ветра. Теперь же все обстояло иначе. Гораздо серьезней: демоны не так часто встречаются в таком месте, как Лабиринт.

Хотя сейчас казалось, что ситуация находится под контролем, но Дэза не покидало ощущение, что это лишь видимость. Как часть айсберга, дрейфующего в северных морях. Никогда не знаешь, что скрывается под его белоснежным навершием-поплавком.

Истинный понимал, что нужно вызвать миротворцев и магов из Гильдии Водяной Башни. Он осознавал свою ответственность за все происходящее… И ничего не делал.

Возможно, всему виной гордость или упрямство, а может, все это из-за патриотизма и мнимой уверенности в своих силах. Серкулус сам толком не понимал, почему так поступает. Несмотря на серьезное положение, он все еще продолжал оттягивать вмешательство сил извне на неопределенный срок. Так что не было смысла поражаться тому, что Дэзмунд Смитт был мрачен, раздражен и оттого еще больше сердит. Его голова порядком опухла от поступающей информации, да и чересчур быстрая смена событий никак не шла на пользу его внутреннему равновесию.

– Есть движение, – доносится до Дэза бесцветный голос киборга, – квадрат А пятый, поправка в девять градусов плюс-минус шесть.

– Там ничего нет, – бурчит совсем рядом Альберт. – Не может просто быть, Дэзмунд. Я все отсканировал.

– Субъект движется в северо-западном направлении плюс пять градусов, – продолжал вещать Брай. – Волновой импульс в северо-западном направлении плюс семь градусов.

– Сталист! – Дэз помрачнел. – Быстро разбуди своих.

– Слушаюсь, сэр, – троллю не нужно повторять дважды; данные, приводимые Браем, понятны ему без излишней трактовки.

– Будет выброс. – Дэзмунд Смитт совсем забыл о мальчишке-некроманте и потому очень удивился, когда тот неожиданно заговорил. – Господин серкулус, знаете, а ведь это не просто граничный демон. Его поведение нетипично. Он какой-то неправильный. Не такой, каким должен быть. Знаете, мне кажется, что он чем-то похож на плохую копию. Вроде, как в нем заложены определенные черты, но отчего-то он не до конца им следует. У меня создается прочное ощущение, что этот демон пытается скопировать поведение граничного. Притом плохо.

Дэз глянул исподлобья на мальчишку. Час от часу не легче.

– К тому же есть один неоспоримый факт: граничные демоны вымерли. Исчезли задолго до Раскола, – продолжает между тем Винсент. – Такого просто быть не может, чтобы что-то да и осталось после них. Да и если это тот самый, то он бы не выжил в нынешней полярности. Его бы просто размазало. На атомы. А этот демон ведет себя так, точно не существует ни поля, ни границы силы и притяжения межпространствий. Словно все еще едино и мы находимся на Границе возле самой Изнанки. Даже нет – хуже. Точно мы живем без законов физики. Его поведение… Он будто симулирует свою реальность. Нет… Не так… Кажется, что он пытается заставить поверить нас в то, что он – это реальность… Нет, я не говорю, что его сила не настоящая или он сам – не существует… Просто он все подделывает…

– Хм, – серкулус еще раз внимательно присмотрелся к ученику Анарин. – Альберт, передай ребятам, чтоб были готовы. Изнанка, значит… Пускай поставят обоюдоострый барьер Бролюса. Немедленно!

– Это истощит магов до конца, – затянул привычную песнь телепат.

– Передай им мои слова. Немедленно, Альберт. Мы зажаримся, если эта дрянь считает Лабиринт Изнанкой, а Темный этаж – классиками.

Тот не ответил. Промолчал, понимая всю бесполезность доказывать этому упрямому путнику его недальновидность. Сосредоточился. Внутренне прощупал всех близких к установленному кордону бойцов и лишь затем послал им приказ Дэзмунда.

– Меры предприняты, – спустя какое-то мгновение сообщил он. – Все оповещены.

– Видеосвязь налажена, – чуть ли не перебивая Альберта, заговорил Брай.

Мгновение – и серкулус уже внимательно внимал речам киборга. В свете монитора лицо Железной Башки Брая отсвечивало синим, давно не мытые, выкрашенные в оранжево-бордовый цвет волосы не теряли свою окраску даже при плохой связи. Они слизистыми стручками свисали до плеч. Малопривлекательное зрелище. К тому же, эти постоянные помехи делали его внешность еще более неприятной.

– Я подключился к аварийной системе заслона, – пояснил киборг. – В ареале шесть камер, к которым мне удалось пробиться. Они будут транслировать информацию поочередно. Картинка будет идти с опозданием в семь-восемь секунд. Переключитесь на четвертичный параметр, чтобы не терять со мной связь.

– Хорошо, Брай, – ответил ему Дэзмунд Смитт.

Дэз хоть и не был самым продвинутым пользователем технических новинок и техники в целом, но он все же мог, хоть как-то, понимать несложные функции, о которых говорил киборг. Ему стоило нескольких драгоценных мгновений, чтобы сориентироваться и включить нужную клавишу на выдвижной панельке планшета.

Лишь только его палец коснулся мнимой кнопки, в воздухе, поверх вещательного окна Брая, выплыли четыре небольших одномерных пластины, в которых под разными углами показывали комнаты и коридоры Темного этажа, находящегося в оцепленной зоне.

Все выглядело ужасно. Может, всему виной стало инфракрасное видение, искажающее и без того покореженные поверхности. Казалось, там прошелся ураган, выворачивающий наружу все на своем пути. Кое-где до сих пор горел магический огонь. Их огонь. Темные потеки эктоплазмы в непривычном цвете отсвечивали желтизной. И их было много, так много, как будто это был след от слизня, движущегося по туннелю на свой лад.

Хорошо, что подсчет убытков не лежал на плечах серкулуса. Для этого существовал Арвэй. Тот самый человек, который сегодня умудрился впервые на его памяти пропустить свой законный завтрак. Видимо, местный казначей нутром чувствовал подвох, как и госпожа Рыба, – внезапно прозрел и начал заглядывать в будущее. Как же Дэз сразу не распознал скверный знак?

– Четвертый экран камера два, – кажется, серкулус что-то нащупал в этом хаосе тьмы, – дать увеличение в пять.

– Показать три режима?

– Да, Брай.

Из четырех экранов осталось лишь три. Теперь они показывали одну и ту же картинку.

– Можешь повернуть?

– Плюс-минус пять градусов, – отозвался киборг. – Программа охлаждения плюс аварийный откос не дают управлять в полной мере возможностей. Движение может повториться лишь три раза, потом нужно двадцать минут на остывание.

– Что ж, – Дэз нахмурился, быстро рассчитывая в голове дальнейшие ходы, – тогда четыре градуса вправо и один шаг вверх. Разбей второй экран на сегменты и дай на увеличение сегмент шестой плюс квадрат Б в четвертом экране.

Киборг повиновался. Быстрые махинации – и на недавно опустевшем месте загорелся четвертый экран.

От увиденного серкулус еще больше насупил брови и мысленно выругался.

– Нианон, – ахнул за его спиной Альберт. Он тоже заметил мальчишку.

– Ной? – негромко выдохнул юный некромант.

Сам же объект внимания, видимо, был без сознания. Он лежал у ног внезапно ожившей алеги, точно добыча в лапах у оголодавшего хищника. Мертвенно-бледное лицо парня искажалось на экране камерами ночного видения и из-за отвратительного качества связи. Но это был он. Ни у кого из присутствующих не было сомнений.

– Вот дрянь, – едва слышно прошептал серкулус.

– Я ведь не знал, – слабым голосом сказал наставник мальчишки.

– Успокойся, Альберт, – обратился к нему Дэз, понимая, что тот по-настоящему очень трепетно относится к своему племяннику. – В этом нет твоей вины, – он положил тому руку на плечо. – Поверь, нет.

– Но я ведь мог…

– Ты же не слышишь его, – начал объяснять ему Дэзмунд Смитт прописные истины, – так что лучше помоги нам его вернуть.

Серкулус знал, что так лучше всего напомнить Альберту об их общей цели. Да, теперь все еще больше усложнилось. Ведь он мог предположить подобный исход дела. Мог. Но не сделал этого. Он в очередной раз выругался про себя. Дэз же прекрасно знал, что телепаты не слышат эмпатов и наоборот. Вот теперь он сполна поплатился за свою невнимательность.

Внезапно и без того плохая связь сделалась еще более ужасной. Теперь рассмотреть что-либо на экране стало попросту невозможным. Сплошные помехи. Одна рябь, да и только. Нианон пропал без следа, точно его и не было. Растворился в череде бликов и миганий, полос и волнового тумана.

– Трансляция более невозможна, – словно в подтверждение увиденного вещал ровным голосом Брай. – Сигнал потерян.

После его слов экраны автоматически отключились. Осталась лишь голограмма Железной Башки Брая. Мрачная и выцветшая. Помехи, сильнее прежнего, исказили ее.

– Обоюдоострый барьер Бролюса, – прошептал про себя Альберт. – Там же живой! Живой! Он же…

– Брай, быстро скажи, что над нами! – ни на мгновение не растерялся Дэз.

– Плац, – незамедлительно отозвался киборг.

– Плац, – Дэз прикрыл глаза, вздохнул. – Альберт! Альберт, прекрати! Возьми себя в руки! Ты путник! Слышишь меня, Альберт? Немедленно сообщи Сталисту и ребятам, чтоб дули наверх на плац! Быстро! Передай Миарлинию и Тинори о верхней онуляции. Они поймут. Так, Винсент, – серкулус взглянул на побледневшего мальчишку, – надеюсь, ты знаешь, как выводить поля?

– Да, сэр, – немного неуверенно ответил тот.

– Отпустишь к северо-востоку в верхней вертикали.

– Да, сэр.

– Чего стоишь? – увидев, что малец застыл, испытывая явную нерешительность, прикрикнул на него серкулус. – Немедленно дуй к магам.

Винс вздрогнул и в спешке двинулся в указанном направлении. Как только он пропал из виду, наставник Нианона позади серкулуса подал голос:

– Что все это значит, Дэзмунд? Что ты задумал?

– Брай, – Дэз точно не расслышал слова Альберта.

– Да, – откликнулся киборг.

– Проводящие нити вроде не пострадали, насколько я помню?

– Да, ничто из краеугольников задето выбросом эктоплазмы не было.

– Тогда… Открой клапан в верхнюю штольню, передвинь проводник на верхнюю точку и оберни краеугольник на семьдесят пять. Отверни насос на обратную вентиляцию через… Альберт, сколько осталось до онуления?

– Шестьдесят одна секунда…

– Брай, Альберт – вам надо синхронизироваться. Немедленно! И Альберт… Предупреди Катарину о выбросе. Сигнал пять ф. То же самое скажи Сталисту. И еще… Поле. Не забудь про поле. У нас должно получиться.

Спичка чиркнула и мгновенно погасла под порывом ветра. Он достал еще одну из коробки и попытался зажечь ее так, чтобы успеть прикурить до того, как она вновь погаснет.

Ласточка нагнулся, вытянул шею и все-таки смог осуществить свою мечту.

Он закурил. Втянул в себя шероховатый дым, прикрыл глаза и выдохнул сладковатый смог, удивительно располагающий к созерцательному настроению.

Теперь можно и передохнуть, так сказать. Если, конечно, это можно назвать отдыхом.

Путник сидел на корточках и курил, пытаясь не обращать внимания на царящий на плаце беспорядок. Абсолютный и всепоглощающий. Каким он бывает, стоит лишь приложить немного усилий любому из истинных. Сегодня же был аншлаг. Практически вся его Гильдия собралась по периметру плаца. Большое скопление путников – плохая примета. Так говорят в других Гильдиях. Отчасти они правы.

Алеги тяжело вздохнул.

Как ни горько было себе признаться, но он с самого начала думал, что так все и закончится.

Затяжка. И опять этот дым маревом застилает горло.

Одним словом, жаль, что все сложилось именно так. Хотя кто его знает, как оно лучше…

– Нет, ну, нашел же место, чтоб отдохнуть, – гаркнул на него какой-то миротворец, но Ласточка даже бровью не повел, слыша его слова. Просто не обратил внимания.