Все то, что я увидела, показалось мне кошмарным сном, который моментально привел меня в сознание. Широко раскрыв глаза, я пыталась понять, что со мной происходит и где я.
Очень скоро мне стало понятно, что это был не сон. Реальность, в которой я оказалась, превзошла самые смелые, и самые страшные мои ожидания.
Я лежала на огромной средневековой кровати с балдахином из яркого лилового шелка, небом возвышающегося надо мной. Этот цвет такой необычный, он словно гипнотизировал меня, и я не могла оторвать от него глаз.
Нет никакого пожара, нет огня. Воздух чистый и очень холодный. Мое тело покрылось гусиной кожей. Я не могла пошевелить руками, не чувствовала своих ног. Мои руки и ноги были крепко привязаны к деревянным колонам кровати. Веревки впились в мою кожу, причиняя невыносимую боль. Я чувствовала себя распятой заживо.
Опустив глаза вниз, увидела на себе обгоревшие лохмотья. Это остатки платья. Они – единственное свидетельство того, что я не сошла с ума, а на самом деле пережила пожар. Вместо безвкусного черного гипюра и бордового шелка – бесформенные лохмотья, потерявшие цвет, прикрывающие запачканную сажей грязную кожу. Сквозь разорванное платье виднеется нижнее белье – оно такое же грязное и обугленное, как и все остальное.
Мне было страшно. Мучительно страшно. Липкий, ужасающий страх нарастал, очень быстро заполнив все тело. Если бы я могла двигаться, как-то себя контролировать, я задрожала бы в лихорадке. Но двигаться я не могла, мое тело больше не подчинялось мне. Нет ничего хуже этого состояния беспомощности.
Руки и ноги начали затекать, мучительно ныла спина. Предприняв попытку немного изменить положение тела, я натянула веревки. Жесткие путы тут же впились в него, разрывая его. Повернув голову, я увидела, как на запястьях из-под веревок появились большие капли крови. Одна из этих капель, алая-алая, как само ощущение смерти, медленно поползла по руке вниз.
С громким стуком открылась дверь. Медленные, тяжелые шаги приближались к кровати, ко мне. Они звучали, как маятник смерти. Я вслушивалась в грохот этих страшных монотонных шагов, и сердце мое звучало в такт им, в тон единственному звуку, способному вырвать меня из этого оцепенения, из этой страшной пытки.
Темный силуэт остановился, глядя на меня сверху вниз. Это был мужчина. Я видела его обнаженный торс. Лицо было скрыто под черной маской. Его черные волосы падали ему на плечи, на голой груди, поросшей жесткими черными волосами, сверкал серебряный медальон. Несмотря на маску, я прекрасно знала, кто он – Вирг Сафин.
Он наклонился ко мне совсем низко так, что я видела темный блеск его глаз. Правой рукой он медленно, словно лаская кожу, провел по моей шее. Затем…
Руки его сжались. Обхватив мою шею обеими руками, он душил меня, не давая мне глотнуть воздух… В глазах потемнело, комната расплылась огромными кругами, ускользающими от меня в бесконечном пространстве. Я поняла, что скоро потеряю сознание. Тело забилось в конвульсиях.
В тот самый момент, когда тело мое сотрясалось в конвульсиях от невиданного прежде оргазма, Сафин бросился на меня.
Он насиловал грубо и жестко, причиняя боль, без всякой тени нежности, удовлетворяя свое желание сильными животными толчками. Он сжимал мои бедра с чудовищной силой, и эта боль наполняла все мое тело. Мозг был отключен. Взрыв разноцветной вспышкой разнес мой мозг, уничтожив все вокруг. Я почти потеряла сознание, обмякнув в жесткой схватке его грубых объятий. Последнее, что я помнила, как свет темнел в глазах, и все плыло, и какой-то укол в плечо, показавшийся мне не болезненнее комариного укуса.
Краем ускользающего сознания я увидела в руке Сафина шприц, но уже не могла понять, что происходит. Все потемнело, изменило свои очертания и уплыло дальше и дальше.
Наверное, было бы очень драматично описать первые признаки моего пробуждения. Но на самом деле все было не так. Не было никакой драматичности. Я пришла в себя в квартире, в собственной постели. Просто проснулась, разбуженная ярким лучом солнца, проникшим в мою комнату сквозь незакрытые шторы. Постель была расстелена, и я довольно спокойно лежала в ней. На мне была даже моя собственная ночная рубашка, а вот нижнего белья не было.
Вспомнив, почему белья быть не может, я задрожала, но ненадолго. Резкая боль в руках стала более реалистичным сигналом моего возвращения к жизни. Поднеся руки к лицу, я увидела, что мои запястья забинтованы. Кто-то, по всей видимости, перевязал мои раны. И только когда я окончательно пришла в себя, то увидела, что возле моей кровати сидит человек, которого я совсем не ожидала здесь увидеть.
Капли обильного пота блестели на жирной лысине. И это было первым, что я увидела, когда окончательно открыла глаза и поняла, что вернулась. Конечно же, я сразу не врубилась в то, что происходит. Потом – поняла.
Возле кровати моей сидел «продавец воздуха» адвокат Сафина – Виктор Степанович. И по всей видимости достаточно долго ждал, когда я проснусь.
Жестом запоздалой стыдливости (хотя какая уж тут стыдливость после прошедшей ночи) я попыталась натянуть на себя одеяло. Но это не имело значения – «адвокат дьявола» совершенно на меня не смотрел, ему были абсолютно пофиг мои голые ноги.
Жест не прошел бесследно – руки пронзила жуткая боль, и мне это не понравилось. Но то, что я увидела, не понравилось мне еще больше: лодыжки украшали точно такие же белые бинты-повязки. Вдобавок ко всему у меня сильно болел живот.
Я снова рассматривала повязки на руках, и в этот момент адвокат заговорил – дьявол не выносит молчания.
– Похоже, останутся шрамы. Жалко, конечно.
От странности и неожиданности этой фразы я онемела. Он все знает? Меня сначала бросило в ледяной холод, затем в жар. Я пожалела, что нельзя спрятаться под одеяло с головой – так плохо я себя чувствовала.
– Где Вирг? Вирг Сафин?
– А зачем вам Вирг Сафин? Собираетесь ли вы предъявлять претензии или не собираетесь, в любом случае вам нужно поговорить сначала со мной. И не смотрите на меня такими глазами! Единственный, кто вам сейчас нужен – это я.
Несмотря на весь ужас услышанного, я хмыкнула. Ситуация была абсолютно идиотской! После самого жуткого в моей жизни занятия сексом с мужчиной, от которого я без ума, я просыпаюсь вся в бинтах, да вдобавок к этому беседую с его адвокатом! Не удержавшись, я ухмыльнулась во второй раз. Это, похоже, вывело его из себя.
– Зря вы так! Между прочим, меня прислал сюда Вирг. Он очень хорошо относится к вам, и хочет вам добра. Поэтому в сложившейся ситуации только я могу расставить для вас все точки. Иначе мы все окажемся в тупике.
– Как я сюда попала? – я чуть приподнялась в кровати, сев поудобнее. Я уже поняла, что мне не предстоит ничего хорошего, и не собиралась сдаваться без борьбы.
– Вас привез сюда Вирг.
– Почему я этого не помню?
– Он уколол вам снотворное. Вы спали или были без сознания, что одно и то же.
– Где моя одежда?
– Одежда… хмы… – тут адвокат стыдливо кашлянул, – ее уже нет. Вам пришлют новую.
– Что вы от меня хотите?
– Чтобы вы подписали кое-какие бумаги. Это расписка в том, что вы не имеете к Виргу Сафину никаких претензий, и что согласны урегулировать возникший вопрос получением денежной компенсации.
– Что это значит?
– Вы подписываете все эти бумаги, получаете пятьдесят тысяч долларов на банковскую карту и билет на самолет в свой город. После этого сможете вернуться домой и забыть все произошедшее, как дурной сон. Мы все будем в расчете.
Я молчала и смотрела на него широко раскрытыми глазами. Он не правильно истолковал мое молчание.
– Виргу Сафину не нужны проблемы, и он хочет уладить все полюбовно. Он прекрасно понимает, что вы не привыкли к тому… ээээ, что произошло этой ночью. И он предлагает моральную компенсацию. Таким образом, он хочет, чтобы вы расстались полюбовно без взаимных претензий. И чтобы то, что произошло ночью, не было использовано против него. Видите ли, Вирг Сафин не обычный человек, и он не привык к обычным… э… отношениям. Вас это, возможно, шокировало, но получение денег будет служить залогом его доброго расположения к вам. Он хочет дать вам эти деньги, чтобы вы не держали на него зла.
– В обмен на что?
– Я уже сказал: на подпись о том, что вы не имеете никаких претензий, и еще на то, что вы уедете после получения денег. Уедете совсем. В любом случае вам придется подписать бумагу, что вы никаких претензий к Виргу не имеете.
Я замолчала, пытаясь прийти в себя. О сексуальных странностях Вирга Сафина я догадалась и так. И, видимо, Сафин посчитал, что я страшно этим возмущена и шокирована, но самое потрясающее мое открытие заключалось в том, что ни шокирована, ни возмущена я не была. Почему? Я и сама не знала.
Адвокат, между тем, не успокаивался.
– Насколько я понимаю, было жесткое изнасилование, и вы можете требовать большую компенсацию. Так вот: Вирг Сафин готов дать вам деньги, оплатить обратную дорогу и сделать так, чтобы вы спокойно вернулись домой. Он предлагает вам хорошие деньги. Пятьдесят тысяч долларов – это хорошие деньги за одну страшную ночь. Подумайте. В любом случае вы оказываетесь в выигрыше. Вам остается только взять деньги и поставить свою подпись.
– Я ничего подписывать не буду, не возьму никаких денег и не собираюсь уезжать отсюда, – четко отрезала я.
– Что?
– То, что слышал. Я не буду брать никаких денег. Я никогда не причиню Сафину никаких неприятностей, поэтому никакие бумаги подписывать не буду. Кроме того, не было никакого изнасилования. Все произошло по обоюдному согласию, и ничего страшного не было. А из Киева я уеду только в том случае, если Вирг Сафин скажет мне это сам лично. И без разговора с ним я не сдвинусь с места. Поэтому я больше не хочу видеть вас в своей квартире, не хочу, чтобы вы здесь появлялись. Немедленно уходите!
Я не знаю, откуда взяла слова, чтобы отрезать так, но они просто полились из меня сплошным потоком, расставляя все по своим местам. Как будто во мне открыли какой-то кран.
Адвокат надулся, как индюк. Лысина покраснела, и капли пота заблестели еще ярче. Казалось – вот-вот взорвется, и всю эту надутую спесь разнесет на мелкие куски.
– Послушай меня внимательно! Очень хорошо послушай. Самое разумное в твоей ситуации – это взять деньги и побыстрее свалить. Все равно кроме денег ты ничего не получишь. Если ты рассчитываешь на то, что Сафин на тебе женится, то есть серьезные причины, по которым он не женится на тебе никогда. Он просто немного поиграется с тобой и выбросит на помойку. Но после этих игр ты выйдешь серьезно покалеченной. Ты уже поняла. Поэтому самое разумное, что ты можешь выиграть, – это деньги. Потом их уже никто не даст. А если будешь упрямиться и продолжать, и денег не получишь, и потеряешь жизнь.
