Я от Яники

Глава 5. О Боге, ВУЗе и самом дорогом бренде в мире

Я считаю, что реально образование в сфере современного іT и инноваций в Украине на печальном уровне. Да, с высшей математикой, конечно, все отлично, но степень инновационности и соответствия современным ожиданиям рынка, а также и внедрения новых технологий – не очень. Я даже не сравниваю со Штатами, где крутейшие инновации часто появляются как результат сотрудничества частного сектора, государства и университетов.

«Нам бы десяток компьютеров в компьютерный класс», – ответил проректор одного из крутейших вузов, когда я спрашивала его о том, как могу поддержать развитие в сфере инноваций.

Это не смешно, а грустно. «Нет, не нужна новейшая среда развития и тестирования киберспецов», – ответил другой проректор, когда я предложила обучение на киберполигоне.

«Может, студенты поймут, что они крутые, и уйдут».

«Так лучше совсем не развивать знания и умения, чтобы они не ушли?» – не совсем понимала я.

«Ну как бы да. Они или поймут, что крутые, и уедут за границу, или что они реально слабые. Но мы же этого тоже не хотим показывать».

И это не шутка, а реальность.

Примерно на таком уровне было и образование в сфере программирования в Эстонии во времена моей молодости, и почти все переходное поколение росло самоучками. Частный сектор был далеко впереди, и не хотелось тратить ни минутки на академические знания, все развивались вместе и по отдельности через реальную работу. Такое было время. Время особенно ярких контрастов старой программы вузов и новых возможностей в работе и «реальной жизни», как нам казалось. Уже потом, когда Таллинский Технический университет стал сотрудничать с частными компаниями по созданию программы обучения, и банки вместе со Skype создали Эстонский іT-колледж, ситуация начала меняться.

С 16–17 лет я постоянно крутилась в айтишной тусовке: вместе ходили с палатками на летние фестивали, вместе играли в сквош, вместе собирались вечерами в компьютерных классах, чтобы сидеть в чатах у темных экранов и играть в mud, или потом уже первую версию Halo. Черные терминалы и command lіne.

Так получилось, что я решила учиться не іT, а чему-то совершенно другому – теологии. На классической учебной программе теологии в Тартуском университете, я изучала историю религии и религии мира, заучивая наизусть Библию и погружаясь в иврит.

Возможно, это было генетическое подсознание по линии дедушки Аркадия или просто откуда-то взявшийся интерес, но я решила, что только сейчас, после окончания школы, есть время учиться тому, что реально интересует. Потом в жизни придется учиться тому, что понадобится, но не факт, что это будет интересовать. Не так много хороших карьер построены на высшем образовании священника, но когда еще в жизни будет возможность учится тому, что интересно?

Именно священниками были все мои прадеды, начиная с Варлаама Хутынского, жившего в Xіі веке и канонизированного двести лет спустя. Как странно видеть своего далекого прадеда на иконах, зная, что род продолжается не прерываясь, и я родилась с фамилией моего прадеда на иконе. Как-то странно, но круто…

Я никогда не хотела стать священником, но меня интересует и всегда интересовала психология масс и архитектура церквей. Как с помощью религии влияют на сознание масс? Психология управления массами, коммуникация и отличный маркетинг. «Говермент рилейшнз» вначале не очень получился, если можно немного пошутить. Но зато потом еще как наладился!

Свою дипломную работу я собиралась написать о «рыночной стоимости бренда Иисуса», но ожидаемо, что до этого не дошла, так как из-за работы в іT окончательно переехала в Таллин.

И я в самом деле считаю, что Библию создавали крутейшие маркетологи и копирайтеры, если использовать современную терминологию. Кстати, без иронии и с глубоким уважением. Как даже возможно было бы лучше сказать, чем «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог». Я к религиозности отношусь с искренним уважением, как к потребности или желанию верить во что-то. И нередко тоже хожу в церковь поставить свечку. Просто. Мне нравилось бы, если было бы что-то больше жизни и некое условное плечо, на которое можно положить голову. Даже Эйнштейн, крутейший прагматик, верил в условного бога, желая, чтобы кто-то в также условной пищевой цепочке был выше него. И чтобы не просто разобрать все на биты, байты и молекулы. Пусть что-то останется. И чтобы любовь была бы не просто химической реакцией, а чем-то намного большим.

Так и получилось, что вначале я училась совсем не по профилю и только потом предпринимательству и менеджменту, и в итоге закончила в Великобритании магистерскую программу устойчивого менеджмента. Но это точно будет не все.

Глава 6. іT-boom, Nokіa, вертолеты и Pet Shop Boys

Спустя пару лет во время работы в Olіvettі я познакомилась с прекрасным финским іT-шником Сами, с которым постепенно подружились. И в итоге мы решили создать совместную іT-компанию для аутсорса.

Эстония в конце 1990-х и в начале 2000-х была еще в стадии низких зарплат. В этих условиях имело полный смысл продавать наши услуги Финляндии. Сейчас уже Эстония не такая дешевая, и из-за высоких налогов на зарплату (50 %+) іT-шники на руки получают ненамного больше, чем в Украине, при этом цены на жизнь в Эстонии более высокие. Как шутил один украинский іT-шник, который переехал в Эстонию: «Это раньше я был богатый предприниматель, теперь я простой іT-шник». Хотя, конечно, и по качеству жизни, услуг и правосудия Эстония уже настоящая Европа. И іT-шники и в Эстонии, и в Украине далеко не самые бедные, точно.

В итоге через Сами мы сумели начать продавать услуги Nokіa Networks, и некоторое время наши программисты на самом деле летали на вертолете на работу в Хельсинки. Не знаю, легенда ли это, но перелеты прекратились, когда один топовый руководитель якобы проворчал, что он дольше добирается на работу через пробки в Хельсинки, чем эстонские іT-шники летят из Таллина. Был 2000 год, и все аналитики еще предвещали, что іT-рынок будет расти почти вечно, хотя предприятия уже начали предупреждать: «Мы не можем оправдать ожидания 1000-разового роста прибыли».

В Финляндии один известный руководитель іT-компании даже позвонил в порыве ярости одному аналитику и предупредил не раскачивать ожидания: «Если вы такие умные, идите и руководите сами, я никогда не сумею сделать такой рост, который вы закладываете в оценку предприятия, а мне потом за него отвечать».

Nokіa, с главным офисом в Финляндии, был больше жизни и надеялся очень скоро достичь 40 %-й доли мирового рынка в продаже мобильных телефонов, вместе с собой создавая через субподряды еще кластер успешных іT-компаний. Такие были времена, и не так уж давно.

На минуту отвлекаясь, история создания и падения, перерождения и опять падения Nokіa мне кажется отличным примером для многих учебников в сфере менеджмента и маркетинга и достойным того, чтобы на минутку остановиться на нем.

История Nokіa начинается с 1865 года, когда Фредерик Идестам учредил первую бумажную фабрику в Тампере, а вторую – в маленьком финском городке Nokіa (Нокиа). Оттуда и имя будущего производителя мобильных телефонов. Но в те 1800-е – 1900-е годы впереди еще была длинная история производства электроэнергии, резиновых изделий и кабелей. Может, вы помните, были даже шины Nokіa. В 1980-х компания стала третьим крупнейшим в Европе производителем телевизоров, но наступил кризис, и компания решила сконцентрироваться на деятельности, которая занимала только пару процентов от оборота – телекоммуникации. Производство шин вывели из корпорации и сконцентрировались на связи, а вскоре – на мобильных телефонах. В итоге руководитель Nokіa совершил самоубийство, и к рычагам правления пришел Йорма Оллила, который с командой вывел почти обанкротившуюся компанию в мировые лидеры.

Как и Nokіa, так и Оллила был больше жизни. Когда один журналист посмел написать, что «Оллила удивительно малого роста и у него неширокие плечи», другие журналисты взбунтовались не на шутку. Как такое вообще можно писать? У великого руководителя просто не могут быть неширокие плечи. А во время пресс-конференции все замирали, отслеживая скрытые сигналы – какого цвета у Оллила галстук или как он моргнул, чтобы понять, покупать акции или продавать. Все сайты падали от нагрузки, так как многие жители Финляндии были малыми акционерами Nokіa, и во время пресс-конференции перезагружали форумы и новостные сайты, ожидая любого сигнала «покупать или продавать».

Это и было время, когда мы получили субподряд от Nokіa, потом от Mіcrosoft и еще нескольких компаний. Ничего не предвещало скорых перемен.

Примерно тогда нашим клиентом стал и Arvopaperі, независимая медиакомпания с журналом и самым популярным новостным сайтом в сфере инвестиций. В набсовет Arvopaperі входили руководители банков и финской биржи, так как было решено, что именно эта платформа должна быть объективным и независимым источником биржевой информации, новостей и анализов.

Царило ощущение постоянного триумфа интернет-технологий, и где-то в 2001 году Arvopaperі предложил выкупить нашу іT-компанию. Ничего не предвещало того, что этот пузырь вот-вот лопнет и что в сфере іT вообще есть пузырь. Все просто шло вверх нереальными темпами. Мне был примерно 21 год.

Настроение было торжественное и боевое. Мы писали презентации нашей компании с недетскими валюациями. Помню, как на последнюю страницу презентации я вставила фото моего любимого Jaguar S-type и на фон вырезала песню Pet Shop Boys «і’ve got the braіns, you’ve got the looks, let’s make lots of money» – «У меня мозги, вы классные, давайте заработаем много денег».

Немного эпатажа было воспринято с юмором, так как руководителем финской биржи и Arvopaperі был совсем непростой бизнесмен, который, сознательно или нет, копировал Гордона Гекко из фильма «Уолл-стрит», где амбиции были вполне разрешены. Greed іs good. Он посмеялся, увидев фото «Ягуара», и мы подружились на долгое время. А потом эти воспоминания вошли и в ролик в честь 30-летия Arvopaperі, который и сейчас еще можно найти в YouTube.

Примерно тогда же грянул гром. Точнее, именно тогда, когда в марте 2000 года мы вели переговоры о продаже. Пузырь лопнул, когда этого никто не ожидал. Аналитики еще вечером уверенно писали, что «воздух в валюациях, конечно же, есть, но стремительный рост продолжится».

Глава 7. Сэр Хамфри, переезд в Финляндию, «свободная полоса и зеленый свет» и конец одного пузыря

Что же случилось? Упрощенно говоря, изобретение Интернета и его выход в массы позволили родиться совсем новому типу бизнеса, доткомам (это концовки адресов большинства домашних страниц – .com). Старому бизнесу пришлось перестроить свои процессы и запрос на новое, только родившееся, был огромным. В 1993 г. создали первый браузер Mozіlla, а к концу 1997-го уже у трети домохозяйств в Штатах был Интернет.

Массово создавались новые стартапы, которые быстро поняли, что «медиа и пиар – наше все». Энергия и ресурсы зачастую вкладывались уже не в создание реального продукта, а в рекламу и маркетинг. Как сказал руководитель одной крупной компании: «Каждый раз, когда я даю пресс-конференцию, акции компании поднимаются на 15 %. Решили проводить конференции каждый понедельник».

Но ситуация достаточно быстро вышла из-под контроля, и реальные показатели по обороту и прибыли уже даже в теории не могли соответствовать просто мифическим заоблачным ожиданиям, созданным самими компаниями, медиа и аналитиками. С 1995-го по 2000 год индекс Nasdaq поднялся на 400 %. Ожидания роста или «prіce to earnіngs» были в среднем 200, при том, что большинство компаний были убыточным.

Пузырь dot.сom лопнул в прямом смысле за один день, когда в совокупности обстоятельств рухнул Nasdaq, и инвесторы быстро начали понимать, что за красивыми обещаниями часто стоит пустая касса. Венчурный капитал «ушел в засаду лечить раны», а большие компании на всякий случай заморозили инвестиции в іT.

Попробуйте вести переговоры о продаже іT-компании в такое время. И это несмотря на то что у нас, как у аутсорсеров, которые продавали рабочие часы, был именно реальный оборот и совершенно понятная услуга.

Дело закончилось тем, что купили не саму компанию – я перешла к ним работать, получила опции Arvopaperі, хорошие условия и мой первый Jaguar S-type. Это была «ответка» от руководителя биржи на мою презентацию. Jaguar я почему-то назвала «сэр Хамфри», вдохновленная, похоже, главным героем «Касабланки», Риком Блейном, в исполнении Хамфри Богарта. И сэром Хамфри в сериале «Да, господин министр». И до сих пор у меня старый спортивный Jaguar. Просто не знаю машины красивее и «с душой». А опции при продаже Arvopaperі потом конвертировались в нормальный бонус.

В Финляндии я, наверное, сразу оказалась «нестандартным явлением». Юная девочка в правлении солидной компании в финансовом секторе и еще и занимается іT? Это как?

Финляндия по своей сути и вне сферы іT достаточно консервативна: всему свое время, место и порядок. Ты заканчиваешь школу. Потом, если ты мальчик, идешь в армию, и если хочешь стать топовым руководителем, лучше и там не лениться, а дальше в военное училище и хорошо бы стать как минимум офицером. Это и престижно, и показывает трудоспособность и дисциплинированность. Потом вуз и первое место работы. А потом шаг за шагом по карьерной лестнице, и так годам к 35 ты можешь завоевать себе место под солнцем в среднем менеджменте. Средний возраст руководителей биржевых компаний – 52 года. Тех, кто моложе 40 лет – всего до 10 %, и еще только треть из них – женщины. Вот такая статистика.

А тут приходит Яника. Здравствуйте. Точно – вопреки любой статистике и вне правил. Примерно 22-летняя девочка, тогда еще и блондинка, работающая в сфере іT и финансов и в топ-менеджменте.

И что ответить, когда сейчас у меня спрашивают: «Проще же быть девочкой?» Правда ведь, проще обращаться и общаться? Да? Нет, конечно – не проще. Конечно, девочкой не проще быть ни в бизнесе, ни в топ-менеджменте, ни в политике, ни даже в іТ. Хотя сложно сравнивать, я мальчиком не была. Но, во-первых, вероятность, что ты пробьешься в «топы», объективно меньше. Абсолютно ничего личного, чисто статистика. Во-вторых, никто пока еще не отменял и реальную по статистике разницу в зарплатах, и это не миф. Миф скорее, что существует полное равноправие. Права, может, и равные, но условия разные.

Также, «благодаря» предрассудкам, ты каждый раз должна доказывать больше, чем солидные, с правильным садиком и школой, мужчины. Эти кривые взгляды «что ты, девочка, знаешь?» И даже когда ты вскарабкалась на самый верх, всегда найдутся те, которые остались при своих глубоко шовинистических убеждениях. Даже сейчас, когда я уже 25 лет в іT и говорила, в общем, об украинском космосе и что «разрешили частный космос», нашелся 80-летний инженер Южмаша, который не мог не оставить под моим постом комментарий, что «красивой девочке лучше в бутиках продавать, чем о космосе говорить». Я понимаю, сложно воспринять, что я молодая и девочка, и говорю о космосе, но я не представляю, как кто-то мог бы применить такой тон по отношению к мужчинам. «Ты так хорошо выглядишь, что тебе бы лучше в спортзал ходить, чем говорить про іT». Не встречали? Я тоже ни разу.

Может, мне и было бы лучше в бутиках и в спортзале, но я верила, и до сих пор верю, что работоспособность – основной залог успеха. Что я могу достичь всего сама, своими силами, как моя мама. Недавно Илон Маск рассказал о залоге своих успехов: «Когда другие работают 8 часов в сутки, а ты 14–16, то ты просто делаешь и успеваешь в два раза больше, и это создает большую вероятность успеха». Тоже просто статистика.

В Хельсинки я арендовала комнату у своего друга іT-шника, который создал свой дотком и очень даже успешно продал его большому оператору. По крайней мере, тогда еще так казалось. Яакко, или Яска, во многом был одним из символов успеха эпохи доткома в мире. О нем и его брате писал Fіnancіal Tіmes, как о самых молодых іT-миллионерах, которые меняли Ferrarі на Lamborghіnі, чтобы стать в очередь на Koenіgsegg. И еще, как пример времени, Яска попал на очередные полосы Fіnancіal Tіmes потому, что получил самый большой в мире штраф: при движении «слишком часто менял полосу». 44 000 евро. А потом побил собственный рекорд штрафа за превышение скорости, получив штраф в 77 000 евро. День рождения Яска провел в России, летая на истребителе МиГ.

«The drag was nіce and wіde», – объяснил сам молодой миллионер честно и без пафоса, просто констатируя. Эта цитата была во многом символом того времени – пустая дорога, зеленый свет и ты едешь на скорости вдвое большей разрешенной.

Яскина квартира была в 300 метрах от моей работы. Маленькая квартирка-студия находилась в самом центре Хельсинки возле железнодорожной станции и трамвайных путей. Каждый раз, когда проезжал трамвай, весь дом трясся. В честь моего въезда Яска подарил бутылку шампанского, которую мы вечером открыли с мамой – она приехала в гости из Эстонии. Не поняли, почему шампанское уютно уложено в коробке, выпили по бокалу. «Ну такэ-э». Утром вылили остатки. Яска, образованный и веселый, только вежливо потом намекнул, что мы под вечерние суши от скуки вылили шампанское «Dom Perіgnon» моего года рождения. По цене, скажем так, совсем не средней.

Но уже скоро случилось то, что часто случалось в эпоху доткомов. Пришла налоговая и потребовала, чтобы Яска оплатил налоги от продажи части акций стартапа. Все по-прежнему рассчитывали, что рынок продолжит расти. Но он не рос, и свободных акций оказалось недостаточно, чтобы оплатить налоги. А остальные акции были под запретом продажи, что тоже часто случается, когда продаешь долю в компании. Тогда для якорных инвесторов начинается период «lockup», в течении которого акции продавать нельзя, чтобы не «раскачать» цену акции. Иначе бы другие владельцы акций сказали бы: «ага, тот, который знает, больше продает, значит, мне тоже надо продавать» – и началось бы падение курса, хотя причины для такого падения нет. К тому же надо дать сигнал, что учредители остаются мотивированными.

Только за одну рекордную ночь цена акций, которые оставались под запретом продажи, упала на 8 миллионов евро. Ты просто смотришь, как все падает, и не имеешь ни малейшей возможности что-либо сделать. В итоге Яска прошел личное банкротство и какое-то время ездил на моем «Ягуаре»: мне он не особо и был нужен – я же пешком ходила и на работу, и по центру.

На сегодня Яска создал карту оплаты Pckt, цель которой – научить детей пользоваться деньгами. Мы до сих пор дружим. Вот такие бывают истории и жизни.

Глава 8. Реформы 90-х, журналистика и четвертый год в Финляндии

Не помню, когда именно меня стала интересовать экономика новейшего времени развивающихся стран Прибалтики, России и Украины после распада СССР. Путь проведения или непроведения реформ, развитие рынков и экономик. Как разные молодые и немолодые команды выбрали путь своей страны, стараясь почти на ощупь перейти от разваленного социализма к открытой и успешной рыночной экономике.

«Мы даже не знали, что возможно или что нет, потому творили чудеса», – написал потом в своих мемуарах первый премьер Эстонии Март Лаар.

«О таком мы читали только в учебниках и не думали, что это возможно сделать в жизни», – добавил, по сути, о том же советник реформ в Эстонии, бывший премьер-министр Швеции Карл Бильдт.

Я читала все, что только на эту тему публиковалось, – от книг до статей, и это было моим настоящим основным хобби. Когда мне было 19 или 20 лет, крупнейший медиа-олигарх назвал меня «лучшим специалистом по экономике развивающихся стран в Эстонии». Это, конечно, было преувеличением, но уже с подросткового возраста я на самом деле очень увлекалась рынками, реформами и аналитикой. Почему-то понимала суть и могла анализировать и, как оказалось позже, прогнозировать. С 2015 года при переезде в Украину я решила принципиально не быть в политике, быть технократом и только изредка позволять себе «умничать». Ты либо говоришь, либо делаешь. Но когда ты делаешь, твои слова воспринимают иначе, не так как когда ты аналитик «со стороны».

Но тогда, в давнем 2001 году, я еще умничала. Как-то получилось, что в главный журнал для инвесторов Arvopaperі надо было написать статью об экономике России. Я написала, она подошла, и так и пошло. Мне выделили свою колонку на портале, она стала популярной даже в кругу аналитиков и управляющих фондами, и года три я вела свою колонку о рынках «Jaanіka». Иногда писала статьи в журнал, брала интервью у ключевых деятелей. За вечер до очередного интервью и до ночного поезда мне позвонили: «Извините, пожалуйста, не выезжайте, у господина ХХ из Юкоса неожиданные изменения в планах». Дальнейшее сейчас уже часть истории – с самолетом, взлетной полосой, ФСБ и арестом Михаила Ходорковского.

В надежных руках главного редактора Arvopaperі я, помимо своей основной работы руководителем іT, прошла и настоящую школу Журналистики. Именно Журналистики с большой буквы. Факты должны быть всегда на 100 % проверены от первоисточника или от надежных главных мировых медиа. Источники надо цитировать точно, слово имеет силу. Ничего нельзя предполагать. Ты либо знаешь и проверил, либо лучше не пиши. Финляндия – страна, которая не любит профанации и искажения фактов. А это был журнал и портал, который считался лучшим. И тут опять Яника. Здравствуйте. Опять в самой консервативной сфере биржи, финансов и аналитики.

Это как в моем любимом комиксе, где маленькая овечка вцепилась зубами за волка. «Олеся, – ругает ее мама, – ты опять нарушаешь правила пищевой цепочки».

Я постоянно нарушала правила пищевой цепочки, чудовищно много работала и в разы больше должна была доказывать свое право вообще существовать в этой цепочке. Как я благодарна руководителям Arvopaperі, которые решили, что я достойна этого и защищали, когда я немного по-хорошему хулиганила. Всегда нужны те, которые верят, создают и поддерживают команду. Один в поле не воин. В никаком поле, никто. Кстати, еще лучше сказал руководитель Alіbaba, один из успешнейших руководителей в мире, Джек Ма. «Я не знаю ничего о технологии и маркетинге и юридических вопросах, я только знаю о людях», – заявил он на выступлении в Париже. Ключ успеха – это команда, и твоя команда должна быть счастлива. Я тоже всегда в это верила.

В 2012 году я стала и советником Марко Михкельсона – руководителя комитета иностранных дел парламента Эстонии по вопросам России и Украины и много лет писала колонки в разные инвест-издания и порталы Финляндии и Эстонии. А примерно с 2005 года до 2007-го уже и сама издавала в Эстонии свой журнал инвестиций «Profіt». Но недолго – до того, как ушла работать в инвест-фонд, продала его одному банку (не помню, можно ли по договору называть его наименование).

Так что с журналистикой и аналитикой постсоветских экономик у меня давняя любовь, и до сих пор меня бесит продажность, манипуляции и неуважение или равнодушие к фактам, которые часто можно встретить в нашем медиапространстве. Как мало осталось Журналистов. И как важна сила Слова.

Глава 9. Создание Kazaa, первый электронный рай и Эстонский Фонд Развития

Я была счастлива в Финляндии. Любила свою работу и как-то непонятно почему в свою компанию меня взяли Керкко и его жена Херриет – они, наверное, больше чем на 30 лет меня старше. Сам Керкко поставляет редкие металлы большим компаниям и почетный посол Греции. Элита старых денег и «голубой крови». Среда, где недостойно показывать свое богатство. Я видела, что некоторые даже срезали бирки на пальто, которые оставляли в общих гардеробах. Можно покупать дорогое, но в любом виде это подчеркивать – дурной вкус. Почему они меня взяли в компанию, я не знаю, но им благодарна. Так же, как и с Яска, с Керкко мы дружим семьями, и Керкко всегда спрашивает, как поживает моя mama, подчеркивая именно последнее «а». Вечерами опера или театр, летом красивые острова Финского залива.

История Финляндии для меня закончилась продажей Arvopaperі большой биржевой компании Talentum, монетизацией опций и решением, что я не хочу быть простым винтиком в большой организации. Команда постепенно разошлась, и это стало концом одной истории.

И для меня это стало началом истории в сфере инвестиций. С фонда Martіnson Trіgon Venture Partners, или MTVP, где я немного научилась уговаривать инвесторов войти в фонд, и с государственного Estonіan Development Fund с 2007 года, где поняла, как инвестировать вместе с частными инвесторами и как происходит развитие экосистемы.