Тень дьявола

У каждого в жизни может настать тяжёлый момент, когда придётся сделать выбор: умереть, или встать на сторону дьявола …

Аббат Фоглер.

ПРОЛОГ

Тело нашли ранним утром. Две молодые девушки совершали пробежку вдоль водохранилища имени Жаклин Кеннеди-Онассис. Остановившись возле ограждения, что бы передохнуть, они заметили торчащий из воды, возле самого берега, большой, чёрный пакет. Пакет показался им подозрительным. Но, так как забор был слишком высоким, и перелезть через него не было никакой возможности, что бы взглянуть поближе на предмет, одна из них решилась позвонить в полицию, что бы сообщить о находке. Через полчаса подъехала патрульная машина. Два офицера в черной форме подошли к девушкам, представились и спросили, где находится пакет.

– Вот, здесь!– показала одна из девушек.

Полицейские приблизились к ограждению, и через просветы между прутьями, заглянули вниз, на крутой берег, выложенный бетонными плитами и находившийся в паре метрах от него. Повсюду, вдоль всего водохранилища, протяжённостью два с половиной километра росли ивы, тополя и мелкие кустарники. Там, где лежал пакет, ни деревьев, ни кустов почти не было. Пакет, судя по объёму, был большой, и торчал из воды лишь наполовину.

– Сэм!– сказал один из полицейских своему товарищу.– Пакет и правда, какой-то подозрительный. Тебе не кажется?

– Ну…да! Что, перелезть, посмотреть что ли?

– Да. Перелезь…

– Хорошо! – полицейский снял фуражку, вытер вспотевший лоб и отдал её напарнику, после чего кряхтя, полез через острые и неудобные прутья.– Чёрт, не порвать бы форму. Новая совсем.

– Скажите,– обратился первый полицейский к девушкам, молча наблюдавшим за тем, как его товарищ, схватившись за прутья ограждения, высоко задрав ногу, перекидывает её через забор,– Вы только видели пакет? А рядом никого подозрительного не заметили?

– Да нет!– ответила высокая брюнетка в обтянутых серых лосинах.– Мы даже по сторонам и не смотрели. Закончили пробежку и встали отдохнуть. И тут вот…– девушка сделала короткий жест рукой в сторону ограды.

В этот момент, Сэм, наконец, перелез через ограждение и осторожно, стараясь не поскользнутся, на крутых, цементных плитах, спустился к самой воде. Сначала он внимательно оглядел торчащий из воды пакет, потом осторожно потрогал его рукой, ощупал.

– Ну, что там?– крикнул первый полицейский.

– Да пока не знаю!– ответил Сэм.– В пакете что-то твёрдое. Сейчас я его постараюсь вытащить…

– Осторожнее только!

Было жарко. В это время в Нью-Йорке, в самый разгар лета, всегда очень жарко. Поэтому, становится невмоготу, когда весь день ходишь в чёрной форме. Сэм вытер вспотевший лоб, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, ухватился за край пакета и осторожно потянул его на себя. С трудом он затащил его на плиты, снова внимательно оглядел и осторожно ощупал. По всей видимости, пакет пролежал под водой не один день, так как успел покрыться зелёным налётом и слизью.

– У меня плохое предчувствие, Ларри!– негромко произнёс Сэм, глядя на крепко перевязанный верёвкой конец пакета.

– Думаешь, труп?

Сэм взглянул на девушек и на посторонних зевак, которые начали собираться возле забора, увидав полицейских.

– Ларри, ты бы разогнал посторонних! Мало ли что в этом пакете лежит…

– Да, девушки,– спохватился напарник Сэма,– Всё, спасибо за звонок. Если вам больше сказать нечего, то можете идти. И вы все,– обратился полицейский к любопытным прохожим,– Расходитесь, пожалуйста, тоже. Нечего тут стоять.

Девушки хмыкнули и ушли. Толпа тоже стала делать вид, что расходится. Хотя на самом деле, многие просто на просто отошли немного подальше и стали наблюдать за происходящим издалека.

Сэм, молодой, лет двадцати пяти полицейский, плотного сложения и жёстким, как у настоящих полисменов лицом, достал из кармана брюк небольшой, перочинный нож, вынул из него нужное лезвие и с осторожностью принялся разрезать туго перетянутую, разбухшую от воды верёвку. Плохое предчувствие не покидало его с самого начала, как только он увидал этот, длинный, чуть более метра пакет. Сэм кинул взгляд на своего напарника, который был лет на пять старше него, и прослужил в полиции на три года дольше. Взгляд Сэма словно говорил «Сейчас увидишь, Ларри, что там точно, чей-то труп». Но увиденное, оказалось на много хуже его ожиданий…

Верёвку он, наконец, кое-как разрезал, маленьким и неудобным лезвием. Немного раздвинув края пакета, Сэм тут же отскочил в сторону, чуть не поскользнувшись и не шлёпнувшись в воду. Он зажал нос рукой и кинул растерянный и испуганный взгляд на Ларри. Тот сразу всё понял.

– Труп?– кивнул он головой.

– Не знаю!– прогнусавил Сэм.– Но судя по запаху, да! Чёрт. Принеси ка мне резиновые перчатки.

Ларри быстро сбегал к машине, достал из бардачка пару резиновых перчаток, вернулся и бросил их напарнику. Вокруг уже раздавались перешёптывания и негромкие возгласы людей. Сэм натянул на руки белые, резиновые перчатки, набрал в рот воздуха, задержал дыхание и шагнул к находке. Мгновение поколебавшись, он протянул вперёд руки, и кинув недовольный взгляд по сторонам, на стоявших вдоль забора людей, раздвинул по шире края чёрного пакета. Первого взгляда хватило на то, что бы пакет тут же закрыть, пока ещё кто-нибудь не успел разглядеть его содержимое.

Сэм выпрямился и преодолевая неприятные позывы желудка осторожно поднялся наверх. Потом быстро перелез через ограду, снял перчатки и выкинул их в стоявшую рядом урну.

– Звони Куперу!– недовольным голосом выдавил он, глядя на напарника.

– Что…труп? Чей?– шёпотом спросил тот, оглянувшись по сторонам; не слышит ли кто-нибудь.– Ребенок…?

– Нет…труп женский! Тело расчленённое…

– О Боже. Этого ещё не хватало.

Полицейский достал из кармана сотовый телефон и набрал номер.

– Алло. Добрый день лейтенант! Да, это я. Вы не заняты? Отлично,– Ларри понизил голос до шёпота и продолжил,– У нас тут труп, да и к тому же, расчленённый. Женский! На водохранилище Жаклин Кеннеди-Онасис. С северной стороны. Хорошо. Всё, ждём вас.

Через полчаса, оглашая улицы сиренами, одна за другой, подъехали три машины, с включёнными проблесковыми маячками. Они припарковались у тротуара, и выключили сирены. Полицейские высыпали на улицу. Некоторые тут же принялись оцеплять периметр, разматывая жёлтую, широкую ленту: прикрепив её к одной стороне забора, и обнеся вокруг деревьев, росших тут же, они привязали ленту к другой стороне ограды. К полицейским, Сэму и Ларри, подошёл высокий мужчина, лет тридцати пяти, в тёмном костюме, короткими, чёрными волосами и серыми пронизывающими глазами на умном, подвижном лице.

– Ну что, где?– недовольно произнёс он.

Через два дня лейтенант Харви Купер сидел у себя в кабинете и составлял отчёт о женском трупе, найденном на водохранилище. Останки отвезли в морг, где их тут же принялись обследовать. Это был уже третий труп за два месяца. До этого, два трупа, так же расчленённые, но только мужские, были найдены в разных частях города, в реке Гудзон. Купер, которому дали вести предыдущие два дела был недоволен тем, что снова на его голову свалился ещё один, третий труп. Два предыдущих так и остались лежать в морге. Кто они, и откуда, Купер не смог выяснить. Оба расчлененных тела слишком долго пролежали в воде. Лиц невозможно было опознать, и даже примет на них не оказалось, что бы установить личность. О последней находке, убитой женщине, судмедэксперты сообщили, что её останки пролежали в воде не меньше семи дней. Лейтенант провёл много времени перед компьютером, ища среди сводок, новости о людях, без вести пропавших за этот промежуток времени; но таких, было огромное количество, и мужчин и женщин. Но тут, подошёл сержант Алрой Пэрри, помощник, и положил перед Купером заявление о пропаже женщины тридцати семи лет. Фамилия её, была Клер Симонс.

– Надо же!– удивлённо произнёс Купер.– Как это я его пропустил. А ну ка. Да. Так и есть,– мужчина сосредоточенно прочёл заявление. Потом взглянул на своего помощника.– Где ты его нашёл? Я что-то не помню, что бы оно лежало у меня на столе.

– Так я клал его вам, лейтенант!– виновато изрёк сержант, невысокий, молодой парнишка.– Не знаю, может, вы не заметили? Оно лежало между папок, на полке.

– Да?– удивился Купер.– Странно. Наверное, я его не заметил. Ладно… что у тебя там ещё? По лицу вижу, что что-то хочешь сказать.

Алрой Пэрри прикусил задумчиво губу и отрапортовал:

– Десять минут назад позвонили Манхэттена. Там, под мостом, нашли труп…мужчины. Его опознали. Фамилия Тодд Сименс.

– Тодд Сименс?– воскликнул Купер, взглянув на заявление, лежавшее перед ним. Стой. Это случайно не муж…

– Да. Я про это и собирался сказать!– проговорил сержант. Я лично принимал от Сименса заявление. И судя по приметам, о которых мне сообщили по телефону, ошибки быть не может. Это он!

– Вот чёрт!– воскликнул Купер, вскакивая со своего места.– Живо поехали!

Лейтенант схватил висевший на стуле пиджак, но вспомнив, что на улице стоит ужасная жара, бросил его обратно и опрометью бросился к выходу.

ГЛАВА 1

Солнце было в самом зените. Нью-Йорк весь переливался бликами, которые отражали окна небосрёбов, словно грибы, за последние десятилетия выросшие повсюду. Было скорее даже не жарко, а душно в этот обыкновенный, июльский день. В аду, наверное было не такое пекло.На работу идти не хотелось. Что там делать? Кто притащится в такую погоду к ним в офис? Все знали, что в это время года люди ездят отдыхать. Город пустеет. Недвижимость стоит. Цены за счёт этого конечно, иногда падают. И всё же, не смотря на это, покупатели не идут. Потому что знают, как работает схема. Сначала риелторы накинут двадцать процентов, а потом как бы скинут немного, из-за кризиса. Всё ясно и понятно.

Джейсон Мур, молодой человек, двадцати шести лет, вышел из своего дома, расположенного на западной улице верхнего Манхеттена, и нехотя, как обычно он делал это каждый день, на протяжении двух последних лет, двинулся по тротуару к себе на работу. Идти предстояло тридцать минут, он это давно уже выверил по часам. Это, если идти средним темпом. А зачем идти быстрее? На работу он успеет. Шеф приезжал всегда на десять минут позже. И занудством не отличался. Конечно, он не любил, что бы его сотрудники опаздывали больше, чем на десять минут, как он сам. Иначе, приходилось ругаться и орать на своих подчинённых. А он этого не любил.

Джейсон был обыкновенным молодым человеком, каких было полным полно в Нью-Йорке; он вряд ли мог чем-то отличаться от других, таких же, как он молодых людей. Он был чуть выше среднего роста, среднего сложения. Имел хоть и приятные черты лица, но не любил в полной мере пользоваться этим, если говорить о девушках, хотя был довольно таки наглым порой в отношении их. Но, всё было, как сам говорил он, в рамках приличия. Связывать себя постоянством Джейсон не хотел. Ему пока это не надо было. Хотя с последней из своих девушек, Бетти Фостер, он уже встречался больше месяца. Она ему нравилась; не давила на него, и не требовала слишком многого. Это было для него самым важным. Джейсон больше предпочтения отдавал занятию теннисом, не меньше двух раз в неделю. И это уж точно, была его страсть. Он не считал себя таким уж одаренным спортсменом, но как не без основания считал, был очень даже способным. Играл они со своим другом, Палмером Уильямсом, с которым вместе работали в агентстве недвижимости. Палмер устроился на работу на год позже Джейсона. Они как-то сразу нашли общий язык, и сдружились. Дальше оказалось, что у них есть общие интересы. Это теннис и девушки. Правда Палмер был слишком худым и долговязым парнем, но привлекательность свою имел, и больше того, у него очень сильно был подвешен язык. Уговорить мог кого угодно. Он был очень начитан и естественно умён. Хоть и был на два года младше Джейсона.

Родители Джейсона жили в часе езды от квартиры, которую он снимал. Он, конечно, мог бы жить и у них. Но зачем ему, молодому парню, жить в его годы с родителями. С ними и так живёт его младшая сестра, Джуди. Ей всего четырнадцать. Она и без него, доставляет родителям хлопот. А ему нужна свобода. Он уже взрослый. Хватает и того, что он им звонит каждую неделю и коротко рассказывает, как обстоят его дела.

Одет с утра Джейсон был как всегда строго; в классические, серые брюки и белую, тщательно выглаженную белую рубашку. Стирал и гладил он себе сам. Так, как думал, что если хоть рас позволит кому-то ухаживать за ним каждый день, то это ему сможет понравиться. А жить с кем-то, он пока не собирался. Жизнь, как он думал и так хороша. Он молод, ни от кого не зависит, неплохо зарабатывает, и есть перспективы. У них очень серьёзная фирма, которая на рынке недвижимости работала уже больше десяти лет. Он устроился туда по объявлению, и многое преуспел, благодаря смекалке, и умению чувствовать клиента. Шеф, которого звали Тодд Робинсон, был сорокапятилетним, полноватым, очень серьёзным и хитрым, но в тоже время добрым человеком. Платил он проценты с продаж квартир, домов и нежилых помещений. Когда работа стояла, то иногда платил из своего кармана, так сказать за простой. Тем более, в штате было всего десять человек: шестеро мужчин и четыре женщины.

Джейсон шёл по бульвару, строго чеканя дорогими ботинками шаг. Город шумел машинами, которые неустанно сигналили клаксонами, пробираясь по узким улочкам. Небоскребы улыбались наполированными окнами. Туда-сюда сновал народ, впрочем, как и в любое утро. Лица хмурые и сонные. Каждый наверняка хотел бы в этот момент сидеть под сплит системой, где-нибудь в прохладном помещении, или у себя дома. Джейсон тоже спешил попасть к себе в кабинет, где, он знал, стоял большой, новый кондиционер, который всегда погружал его в приятную, прохладную атмосферу.

Ему оставалось пройти всего один квартал: «Поскорее бы уже,– думал он», вытирая платком лицо и шею. Рубашка вся пропиталась потом: «О господи. Когда же это всё уже закончится?». И вдруг, в голове всё резко помутилось. Перед глазами, словно вдруг погасло солнце, встала чёрная стена. Грудь от нестерпимой боли сжало. Джейсон замер на месте, и выронил из рук кожаный дипломат, подаренный ему на день рождения родителями, лицо стало пунцовым, он пошатнулся и упал…

Когда он открыл глаза, то увидал склонённые над ним незнакомые лица. У самого у него лицо было всё мокрое. Наверное, поливали водой, пытаясь привести в чувство. Вода залилась даже в уши. Сам Джейсон лежал на скамейке. Вокруг него собралось человек двадцать, которые наперебой спрашивали друг друга, что произошло с ним. Отдалённо Джейсон слышал, что мнение всех сводилось к тому, что его просто на просто хватил солнечный удар. Он тогда тоже считал, что так и произошло. В такую жару надо одевать какую-нибудь панамку. Плевать на то, что не красиво и смешно. Зато спасёт от солнечного удара. Но, об этом надо было думать раньше.

– Он открыл глаза!– выкрикнула какая-то женщина.

– Ну, слава Богу!– произнёс склонившийся над ним пожилой мужчина.– Лежите, молодой человек. Скорую помощь уже вызвали. Она едет.

– Что?– приподнял Джейсон голову.– Вы шутите?! Какая скорая помощь? Да у меня всё нормально. Подумаешь, солнечный удар.

Он приподнялся, но тут сильная боль сжала железными тисками его грудь. Джейсон зашипел посиневшими губами, глаза завалились, и он снова упал без сознания на деревянную лавочку, под удивлённые возгласы людей, которые начали кричать, что бы ему на лицо опять брызнули водой. Все почему-то были уверены, что с Джейсоном произошёл солнечный удар. По-другому никто объяснить то, что произошло с ним, не мог.

Периодически он то приходил в себя, то проваливался снова и снова в темноту. Где-то издалека он слышал голоса. Вот вроде бы ему показалось, как подъехала скорая помощь. Он слышал её тревожную сирену. Чьи-то заботливые руки подняли его, перенесли на носилки. Так же, с осторожностью его погрузили в машину. Острая игла воткнулась ему в плечо, и больше он уже ничего не помнил.

Солнечный луч из окна медленно скользнул по подоконнику и остановился на лице Джейсона. Веки его дёрнулись, и через секунду он открыл глаза. Плохо соображая, молодой человек приподнял голову, и огляделся. Он лежал на больничной койке, в палате. Его койка была одна. Другой, учитывая размер небольшой палаты, не предусматривалось. Он приподнял на себе простынь, которой был укрыт. Одежды на нём не было. Он лежал в одних трусах; повернув голову, Джейсон увидал стоявшую возле койки медицинскую аппаратуру, от которой шли провода, с присосками, прикреплённых к его голому телу. В правую руку его, в вену, была воткнута иголка с капельницей; из стеклянного флакона, закреплённого на штативе, медленно капала и текла вниз по трубке жидкость. Джейсон сразу же вспомнил всё, что с ним произошло сегодня…или вчера?! Да. Интересно, сколько он тут находится? Час, три часа, день? Что вообще, с ним такое произошло? Солнечный удар? Ну да, а что же ещё…Хотя, почему тогда, если это был солнечный удар, ему так стало плохо? Так плохо, что в груди появилась ужасная боль. Эту боль он до сих пор он чувствовал, ноющую и неприятную. Странно. Никогда с ним прежде ничего подобного не было.

Пока он долго так лежал, размышлял над тем, что с ним, и в какую больницу он попал, дверь в его палату открылась, и на пороге появился высокий, плотный мужчина в очках и белом халате. Увидав, что Джейсон проснулся мужчина натянуто улыбнулся и подойдя к окну, опустил жалюзи. Потом взял один из двух стоявших у стены стульев, подошёл к койке молодого человека и уселся на стул прямо напротив него.

– Добрый день!– поздоровался мужчина, глядя на встревоженное лицо Джейсона.– Меня зовут Дункан Грин. Я ваш врач.

– Добрый день!– ответил Джейсон.– Скажите, в какой больнице я нахожусь, и что со мной произошло?

Дункан Грин как-то странно, нахмурив брови, посмотрел на лежавшего перед ним пациента, поджав губы, видно думая, с чего начать и как преподнести плохую новость, которую тому предстояло услышать.

– Вы находитесь в онкологическом центре Слоуна-Кеттеринга!– наконец произнёс он.– Вас привезли вчера…

– Как вчера?– перебил Джейсон.– И извините, почему в…онкологический центр? Что со мной не так?

Дункан смотрел в голубые глаза Джейсона, и ему до самой глубины души было жаль этого симпатичного, молодого человека. Сколько рас вот так ему приходилось и приходится смотреть на людей, чьи глаза с надеждой в свою очередь смотрели на него, ожидая какой-нибудь утешительной новости. Но, в основном так смотрят те, кто уже знает, что у них рак, и что лечить его уже поздно. Смотрят, потерянным взглядом, в ожидании приговора. А он, главный врач клиники, сидит, не зная, как сообщить человеку, что дни его сочтены, и что никакая химиотерапия тут уже не поможет. Но, почему-то сейчас, именно его, очень молодого, только начавшего жить парня ему было особенно жалко. Он ведь лежит и даже не догадывается о том, что…жить ему осталось максимум месяц.

– Вас привезли сюда на скорой помощи. Привёз врач, которого я хорошо знаю, и который уже сталкивался с подобными признаками. Понимаете, молодой человек…– нерешительно начал Дункан Грин, опустив глаза в пол, и нервно сжимая кулаки. Но, потом, найдя в себе силы, снова поднял печальные глаза.

– Что…– не мигая, весь внутри сжавшись, снова перебил Джейсон. Он приподнялся на локтях, со страхом глядя на врача,– У меня что-то серьёзное? Ведь, это же был просто солнечный удар…

– Нет!– собравшись духом, проговорил врач.– Это был не удар! У вас к огромному моему сожалению, не излечимая болезнь…Мы взяли у вас анализы. И оказалось, что у вас…рак, на самой последней стадии. Простите.

Слова врача прогремели громом в палате больного. Побледневший резко Джейсон, уставился на Грина, в надежде, что тот шутит; Мур смотрел на него, в ожидании, что, он возьмёт и улыбнётся пусть и жестокой улыбкой, признается, что неудачно пошутил. Но врач был серьёзен как никогда. И со страданием сидел и смотрел в ясные глаза обречённого пациента.

И Джейсон всё понял. Понял, но, тем не менее, отказывался воспринимать вердикт. Всё это вдруг ему показалось каким-то ужасным сном. Ещё бы. Ведь он только утром, шёл к себе на работу, довольный жизнью, молодой и перспективный, считавший смерть других чем-то совершенно далёким и не естественным. Смерть, в его воображении лишь касалась совершенно посторонних ему людей, из какого-то другого мира. А он не такой. Он молод и годы тянутся бесконечно. До старости, уж не говоря о смерти, очень и очень далеко, как, наверное, до Северного полюса…А тут вот, рас, и огромная, глыба придавила его, к земле! Джейсон выглядел совершенно потерянным. Лицо побледнело, грудь сдавило, он судорожно сжал пальцами края простыни.

– С…сколько мне…осталось?– совершенно не слыша себя, еле выговорил он.

– Самое большое, это месяц!– понурив голову, ответил Дункан.

– Да. Но как такое могло произойти?– отказываясь верить врачу, воскликнул Джейсон. По щекам его непроизвольно потекли слёзы. Дункан не выдержал, вскочил со своего места и отошёл к окну. Когда-нибудь его сердце точно, не выдержит и разорвётся. Он просто уже не мог, почти каждый день вот так, заходить в палату к пациентам и смотреть на их потухающие глаза, в которых как мерцающий в темноте огонек, еще теплилась надежда.

– Даже не знаю, что вам ответить!– поправив на переносице очки, произнёс Грин. Он повернулся, и кинул виноватый взгляд на Джейсона.– Скажите, у вас были подобные случаи с кем-нибудь из родных? Никто не болел?

– Н…нет! Не знаю,– отрешенно глядя куда-то в сторону, ответил Джейсон.– По-моему не было. А что?

– Обычно в таком возрасте рак проявляется только в том случае, если он вам передался в виду наследственности. Вам же двадцать шесть лет всего?

– Да!

– За мою практику, вы второй человек, у которого в такие ранние годы неожиданно выявился рак, да ещё и на последней стадии…

– Ну а что…неужели нельзя ничего сделать?– вытирая слёзы, упавшим голосом спросил Джейсон.

– Как вам сказать,– опустив глаза в пол, проговорил Дункан,– можно конечно начать курс химиотерапии, но…– покачал головой врач,– это лишь ненадолго отсрочит вашу…

– Я не верею…– покачал головой Джейсон. Он закрыл лицо рукой,– Я не верю. Господи, за что?

– Я понимаю вас!– произнёс Дункан.– Мне очень жаль! Может вам всё-таки стоит пройти хотя бы небольшой курс терапии…

– Вы шутите?!– возмутился Джейсон.– А смысл? Я видел людей после того, как они прошли этот долбанный курс. Вы сами только что сказали, что смысла в нём нет.

– Да, но…

– Я не буду!– замотал головой Мур.– Не буду!…И…и кстати, где мой телефон? Меня, наверное, давно уже обыскались.

– Телефон ваш вместе с вещами на время забрали!– сказал Дункан.– Я сейчас скажу, что бы их принесли.

– Да. Хорошо, спасибо!– Джейсон уставился на торчащие из-под простыни пальцы ног, и вдруг представил, как они быстро начнут синеть, после того, как он…умрёт. Ему стало страшно. Не может быть такого, что бы его молодое тело вот так вот взяли и похоронили, на радость червям. Нет, он не мог поверить, нет.

– Я сейчас вернусь,– сказал Дунган Грин, отрешенно направившись к двери.– Скажу, что бы принесли вещи.

Джейсон даже не слышал, как врач ушёл. Он был погружён в себя. Он не слышал и не видел никого вокруг. Лишь полусидел на своей кровати, уставившись на ноги. Пришла медсестра и принесла его вещи; брюки, рубашку и туфли с телефоном. Через минуту зашёл сам врач. Он снова сел на стул, глядя как его пациент что-то ищет в своём телефоне.

Сотовый был выключен. И когда Джейсон включил его, то ему тут же стали приходить сообщения о пропущенных звонках. В основном звонки были с работы, от его друга Палмера Уильямса. А так же пару рас звонила Бетти Фостер. Хорошо, что не звонили родители. Господи. Что он им скажет? Подбородок Джейсона дрожал. Он представил реакцию родителей, после того, как они узнают о том, что их сын скоро умрёт. Он знал, как сильно они любили его. И знал, что известие подкосит их.

– Я бы хотел пойти домой!– сказал Джейсон потухшим голосом.– Можно?

– Н…не знаю даже!– ответил Дункан.– У вас может произойти ещё один приступ. Не боитесь?

– Хм! А что мне теперь уже бояться? Не отпустите, уйду сам…

– Хорошо!– кивнул головой врач, перейдя на «ты».– Но, только завтра. Полежи у нас хотя бы ещё день. Мы тебя понаблюдаем. И…выпишем некоторые таблетки.

ГЛАВА 2

Он шёл по улице, и ему казалось, что весь мир в это солнечное утро отвернулся от него. Он словно оказался оторванным от этого, прежде чудесного и радовавшего его мира; его, жизнерадостного и амбициозного человека, будто выкинули на помойку и закрыли перед самым его носом дверь в жизнь. Джейсон медленно брёл по Манхэттену. Брёл, так же как и два дня назад. С то лишь разницей, что тогда вокруг всё было по-другому, не как сейчас. Мимо него проходили люди, проезжали машины, а он шёл, не замечая никого и ничего. Он, шел, и ему казалось, что все вокруг него предали его. Что все вокруг стало для него чужим и ненавистным. Ему хотелось поскорее попасть к себе домой, в свою небольшую, уютную квартиру. Хотелось броситься на кровать и рыдать. А потом…потом, взять и прыгнуть с восьмого этажа. «Боже! Ну почему? Почему именно я? За что? За что судьба так жестока, оказалась не ко мне?– думал Джейсон».