Голодная Виктория вернулась домой с жуткой мигренью. Ужинать с матерью она не стала, чтобы не объедать, сделала уборку, разобрала вещи из старенькой стиральной машинки, и улеглась спать. Не было сил. Виктория проворочалась до трех ночи, а наутро мигрень вернулась.
– Наконец-то! – саркастично рявкнул мужской голос в трубке, – я уже сорок минут на линии. Всё музыку слушаю. Вы там как, работаете? Или прохлаждаетесь, попиваете чаек?
– Чем я могу помочь? – кротко спросила Виктория.
– Вы могли бы помочь, принимая звонки, например! Делая свою работу!
– Простите. Я оформляла заказ предыдущего клиента.
– Сорок минут? Быстрее надо оформлять, девушка. Вам за это зарплату платят. Я отправлю жалобу Вашему начальству.
– Так чем помочь?
– Да Вы как со мной разговариваете? На меня, значит, времени у Вас нет? – его голос поднялся почти до визга, – это безобразие какое-то!
Виктория помассировала висок, чуть отодвинула трубку от уха и взглянула на часы. Еще пять часов до окончания рабочего дня, надо выдержать.
После работы Виктория направилась в Бюро по содействию отчаявшимся. В залитом солнцем офисе лениво жужжали мухи. Дождавшись своей очереди, Виктория подошла к первому от входа столу.
– Чем Вам посодействовать? – поинтересовался молодой человек, вдавившийся в офисное кресло.
Виктория посмотрела в его равнодушные глаза:
– Мне нужна помощь в выстраивании новой жизни.
– Хотите новую жизнь? – оживился молодой человек и привстал, – Вам известна стоимость услуги?
– Деньги есть. Я вчера оформила кредит.
– Отлично, отлично, – потер он руки, – сначала я вынужден предупредить Вас о рисках, это просто формальность, закрепленная Обязательным Предписанием Бюро. Пробегитесь глазами и поставьте подпись здесь, внизу, – он показал пальцем, закрывая рукой лист, который положил перед Викторией на стол.
Виктория мягко отодвинула его руку и поднесла лист к глазам.
«…ответственности ни в коем случае не несет, – читала она урывками, – …полностью предупрежден(а) о всех рисках и обязуется не сваливать потом всю вину на Бюро по содействию отчаявшимся, если ожидания не оправдаются… гражданин(ка) обязуется не делать преждевременных выводов, воздерживаться от обвинений, злости, агрессивных выпадов в сторону Бюро и прочих негативных эмоций». Весь лист был испещрен подобными предупреждениями об ответственности обратившегося, а не Бюро по содействию отчаявшимся, а также обязательств отказаться от любых нападок на органы государственной власти. Виктория размашисто подписалась, и молодой человек тут же выхватил лист из-под ее пальцев. Длинный ноготь Виктории разорвал краешек листа, она всё никак не могла найти время, чтобы подпилить ногти, за что уже получила замечание в своем колл-центре. Молодой человек быстро оторвал кусочек скотча и заклеил разорванный кусочек.
– Это ничего, – бормотал он, разглаживая лист, – это ерунда, это мы исправим.
Волна благодарности вдруг накрыла Викторию. И надежда. Молодой человек убрал лист в ящик стола и ясно посмотрел на Викторию:
– Теперь полная предоплата. Реквизиты тут, – он показал на табличку, стоявшую на его столе.
В офисе раздался трубный гудок и все зааплодировали, повернувшись к столу с молодым человеком и Викторией. Он встал, прижал руку к груди и, улыбаясь, поклонился.
– Еще одна жизнь изменится к лучшему! – провозгласил молодой человек с пафосом.
Аплодисменты стали громче.
Сев, он снова подвинул договор к Виктории и выжидательно посмотрел. Виктория замешкалась. Всё происходило так быстро. Ей пришлось заложить квартиру, чтобы оплатить эту услугу, и Виктория рассчитывала на длительную подробную консультацию. Но никто ничего ей разъяснять, видимо, не собирался, и Виктория, вздохнув, перевела деньги по реквизитам.
Молодой человек бодро застучал по клавишам.
– Перевод осуществлен, – радостно сообщил он через минуту, – поздравляю, отличный выбор. Теперь я выдам Вам направление на медосмотр, обратите внимание: необходимо пройти врачей строго в этой последовательности. Советую подъехать в регистратуру на предварительную запись, дозвониться до них крайне сложно. Это не их вина, слишком много обращений, линия перегружена. Необходимо войти в их положение, проявить терпимость. И еще вот, держите, – памятка по дальнейшим шагам, это уже после медосмотра, тут всё написано крайне подробно. Вопросов возникнуть не должно. Желаю удачи.
После молодой человек потерял к Виктории всякий интерес и снова вдавился в кресло, медленно отмахиваясь пластиковой папкой от таких же медленных, разомлевших от жары мух.
Предварительная запись не помогла. Врачи непрерывно меняли расписание, и сдвиг даты приема у одного врача вызывал необходимость переписываться у следующих, которые уходили в отпуска, больничные или на курсы повышения квалификации. Медосмотр вместо предполагаемых полутора недель занял почти четыре месяца. Пришлось подолгу ожидать в уже привычных очередях (один раз на нее чихнул какой-то старик, забрызгав лицо слюнями и соплями, в другой раз довела до слез нахрапистая баба, вдруг решившая обличить Викторию в каких-то несуществующих грехах), пришлось переругиваться с норовившими влезть без очереди, хрипло орать в окошко регистратуры, и научиться кротко разговаривать с хамоватыми врачами, которые при подозрении на малейшую нервозность живо выпихивали из кабинета (и туда тут же вливался следующий пациент), а порой выпихивали и без причины, по настроению. Виктория выдержала. Помогла настойка пустырника и несколько агрессивная поддержка матери, которая желала дочери лишь счастья и изменения личности.
В один из вечеров Виктория не выдержала. Она открыла страницу бывшего мужчины, мужчины своей мечты, такого задорного, такого неунывающего, разблокировала его и написала сообщение. По крайней мере, он сумеет подбодрить Викторию, поднять настроение. Кто знает, может, у него самого непростая жизнь, просто он по-мужски этого не показывает, не позволяет себе распускаться. А эгоистичная Виктория еще и свои проблемы пытается ему навязать.
«Привет, Виктория, – ответил он через час, – слушай, тут такое дело… я женился. Заехал навестить свою бывшую девушку после нашей с тобой ссоры и завертелось. Она планирует завести ребенка, и, если это произойдет, у меня будет еще меньше времени заезжать к тебе в гости. А ты как?». Виктория опять заблокировала его и выключила компьютер. В ту ночь ей снова не спалось.
Далее по памятке нужно было записаться на Курсы, способствующие изменению личности. Сколько Виктория не старалась дозвониться по указанному номеру телефона, линия всегда была занята. В любое время, в любой день недели. Викторию всё больше угнетала эта подготовка к процедуре, разрекламированной Бюро по содействию отчаявшимся как нечто волшебное, чудодейственное, невероятное, с запуском нового ролика, картинками улыбающихся людей в дорогой одежде у двухэтажного дома с яблоневым садом (сбоку прилеплена баня), или хохочущих в кабриолете молодых людей с развевающимися волосами. У Виктории появилось запоздалое сожаление об этом импульсивно принятом решении. Не так уж и плохо ей жилось. Была квартира, которая теперь оказалась под угрозой перехода в собственность банка; была какая-никакая работа, с которой теперь придется уволиться: процедура по изменению жизни займет около пяти месяцев, никто не станет ждать ее так долго, когда желающие работать выстраиваются в очередь. И никто не дал гарантий, что всё это окупится и даст ожидаемый результат, хоть ожидала Виктория не так уж и много: задушить в себе любовь без взаимности, начать новые отношения с достойным мужчиной, создать семью, найти работу с более высоким доходом, нанять сиделку для матери, которая всё чаще жаловалась, что Виктория уделяет ей мало внимания, редко навещает, недостаточно помогает, и без поддержки Виктории всё сложнее самой справляться с бытом.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
