Но стоит мне потерять сознание, как сразу высовывает нос и жадно принюхивается, будто все еще на что-то надеется.
– А не пошел бы ты отсюда вон! – Я решаю начать новую попытку диалога.
Все равно здесь общаться больше не с кем, да и делать нечего, а опыт подсказывает: чем дольше продержусь в темноте, тем больше отдохнет истерзанное тело. Ночью застенки инквизиции не работают, так что дневные часы надо убивать любыми доступными способами. Отдых мне очень нужен, у меня его, по сути, уже несколько месяцев не было. С того самого дня, когда узнал о медицинском приговоре. И выходных тоже не было…
Молчит. Ну и ладно, не очень-то он мне и нужен… Займусь обдумыванием сложившейся ситуации. Хотя что здесь можно обдумывать: в заднице я – такой же бездонной, как эта непонятная пропасть. И выхода из нее не наблюдается.
Вот мы и подумали…
– Ресурсы тела на исходе.
Если бы в этом состоянии можно было вздрогнуть, то быть мне со сломанной от сильного рывка спиной. Как всегда неожиданно и как всегда не в ответ на вопрос, а нечто свое выдал.
Ну что ж, не хочет обсуждать тему «пошел вон!», значит, поговорим о том, что ему интересно.
– И что ты этим хотел сказать?
– Тело истощено; ресурсы ограничены; попыток обновления ресурсов не зафиксировано на длительном временном промежутке.
– Спасибо! А я и не знал! Меня уже целую вечность не кормят, а попить удается только во время пыток водой. Оказывается, тело от этого истощается. Надо же, сколько новостей ты сегодня выдал…
– Тело серьезно повреждено. Расход ресурсов при глубокой регенерации максимален. Без обновления ресурсной базы они истощаются. В случае если тело не получит ресурсы, глубокая регенерация станет невозможной. Отказ первичной и поддерживающих систем. Некроз отключенных участков. Необратимые процессы. В настоящий момент ресурсы на регенерацию изыскиваются из резервов второстепенных и первичных систем организма. Они на исходе. Надо обнаружить ресурсы и начать их обновление, иначе тело получит необратимые повреждения. Деградация мышечной ткани. Некроз. Необратимая порча тела.
– И чего это ты так о теле моем заботишься? А?
– Тело ценное. Тело представляет повышенный интерес. Тело имеет подключение к биологическому банку данных. Происхождение банка данных неизвестно. Также имеется чужеродность неустановленной природы. Имеется сбой информационной матрицы. Подключение имеет ценность. Происхождение банка данных представляет интерес. Интерес может привести к ценности. Причины сбоя интересуют. Ценность тела – причина моего нахождения здесь.
– То есть ты здесь специально меня караулишь?
– Терминология неверна. Существовать в одиночку; наблюдать; находиться автономно, в отрыве от основного канала. Перспектива подключения к биологической базе данных. Перспектива имеет информационную ценность. Без тела перспективы не существует. Для сохранения целостности ценного тела необратимо сняты все блокировки симбиотической системы. Работа системы неконтролируема вследствие снятия блокировок. Необходимо в краткосрочной перспективе найти ресурсы для включения механизма обновления. Это первичная задача.
– Тебе тело мое надо спасти? Так?
– Сохранение целостности. Сохранение канала подключения информационной матрицы. Последующая блокировка сбойной информационной матрицы. Замена симбиотической системы на аналогичную систему с неизмененными настройками и стандартными блокировками.
– Мое тело в данный момент пытают. Ломают кости. Я так понимаю, мои новые способности, вызванные нашим с тобой знакомством, могут легко справиться с этими повреждениями, но для этого телу нужно полноценное питание. Если его не кормить, то, залечивая травмы, оно пожирает само себя. Так?
– Терминология некорректна. Использование материала второстепенных и резервных систем. Использование резервов прочности основных систем. Блокировки сняты. Симбиотическая система работает в состоянии критического разгона. Нестабильность. Невозможность контроля. Необходимы ресурсы.
– Я к стене прикован. Цепями железными. За руки. Ногами еле-еле до пола достаю, причем ноги тоже скованы. Кормежка здесь не ресторанная, да и пытают иногда. Точнее – каждый день. Не сегодня, так завтра резервы уйдут в минус, и останешься ты без перспектив на подключение к этому загадочному каналу биологических данных. Так что давай объясняй: как мне выбраться из этого веселого подвала?
– Нехватка данных. Отсутствие возможностей для воздействия на ситуацию. Контроль над симбиотической системой утерян безвозвратно. Следствие постороннего воздействия на систему. Для осуществления воздействия на ситуацию необходим доступ к телу. Для поиска решения необходимо предоставить доступ к телу.
– Ага! Вот возьму и прям все предоставлю! Щас! У прабабушки столетнего ишака доступ к телу проси. Дурак здесь только один, и это не я!
– Нехватка данных. Необходима дополнительная информация по прабабушке столетнего ишака. Отсутствие понятийной связи. Без дополнительной информации невозможно установить контакт. Невозможность установления контакта приводит к невозможности запроса доступа к ценному телу.
Я не представляю, как мы общаемся и понимаем друг друга, но теперь окончательно осознал – загадочный «темный» не столь страшен, как кажется. Дурак он, как я и сказал. Или мы с ним слишком разные… может, он меня тоже за идиота принимает?
– Слушай, ты… А тебе не кажется, что мы друг друга временами не понимаем? Тот, кто сидел в теле Йены, общался почти нормально. Начни он такую ересь нести, его бы в четверть секунды разоблачили. Я думал, что это ты и был, ведь сердце черное мне от нее досталось, как понимаю. Но теперь вот думаю, что не было там тебя. Она говорила нормально, а не так. Но тогда откуда ты вообще взялся?
– Блокировка информационной матрицы. Стандартная симбиотическая система с активными блокировками. Слепок матрицы, как маскировочная функция. Второстепенные функции матрицы, как средство усиления маскировки. Знание биологических и социальных особенностей вида, как средство усиления маскировки. Тело имело ценность. Особые функции. Исследование причин возникновения редких функций – задача исследования. Контроль за локальной популяцией носителей – вторичная задача. В локальной популяции возможно развитие редких функций за счет механизма наследственности. Задача исследования не выполнена. Сбой маскировочной оболочки. Дестабилизация блокирующих систем, вызванная агрессивным внешним воздействием неизвестной природы. Нарушение контроля. Потеря тела. Вторичная задача не выполнена. Популяция покинула контролируемую зону. Повреждение симбиотической системы. Повреждение системы связи. Некорректная смена носителя. Обнаружена новая цель. Ценное тело. Тело находится в деструктивной обстановке. Возможна потеря ценного тела. Потеря ценного тела сделает исследование невозможным. Вынужденное отключение блокировок. Разгон симбиотической системы. Исчерпание резервов. Необходимо найти ресурсы. Рекомендую предоставить доступ к телу.
Нет, не может это создание быть настолько глупым. Так ловко всех дурачило и вдруг превратилось в тупой компьютерный автоответчик. Не понимаю я его, а он меня. Думаю, система перевода, так выручившая поначалу в этом мире, сейчас дала сбой. Переводить переводит, но некорректно, вроде того же компьютерного переводчика, причем не самого продвинутого. Столкнулась с чем-то настолько чуждым, что начала чудить. Будто с перегревшимся роботом из дешевого фильма общаюсь.
– Похоже, мы друг друга не понимаем…
– Видовая система коммуникации работает некорректно. Каналы связи нестабильны. Конфликт образов и понятий…
– Это я уже понял.
– Необходимы ресурсы…
– И это понял!
Молчим. Поговорили, и хватит. Диалог, при всей его примитивности, наводит на размышления, но размышлять не хочется. Конечно, интересно разузнать о голосе из пропасти побольше, вот только ситуация не располагает. Мне сейчас о другом думать надо. У меня молодое здоровое тело, получившее полезное дополнение, легко переносит даже очень тяжелые ранения. Я фактически умирал, но тем не менее выжил, а от ран, похоже, и следа не осталось. Хотя не уверен, может, на фоне пыток такие мелочи не замечаю. Я почти бронированный робот, но гнию здесь заживо.
Надо что-то придумать… Что? Порвать цепи? Загипнотизировать инквизиторов? Пробить стену затылком? Что?! Думай, Дан! Думай!
Подумать не дали – очнулся.
* * *
Глаза открывать не хотелось, да и не стоит этого делать, если тебе в лицо водой брызгают, а воду здесь не всегда для хорошего применяют.
– Сейчас, ваша милость, очнулся уже почти.
Голос знакомый – того самого разговорившегося сегодня палача.
– Да он сдох, похоже.
А этот голос вообще не знаю: уверенный в себе, презрительно-брезгливый. Так бы говорила жаба, вырасти она до размеров лошади.
– Не, он живучий. Его хоть пилой распиливай – не помрет. Это же страж, да еще и сердце черное получивший. Видели бы вы его раны, когда к нам попал, – печень со спины усмотреть можно было. А сейчас и следа от той раны не осталось – лишь шрам розовый.
– Вижу я, что новые отметины у него появились.
– Так ведь это дознание – без такого никак. Все равно заживает быстро. Вон, на руке левой ногти вырвали, а они уже заново начали расти.
– А ноги ломать кто разрешил? Такие увечья дозволяются по приговору светского суда, а не церковного. И где светский суд? А?!
– Ваша милость, я ведь человек подневольный. Что господин инквизитор говорит, то и делаю. Вы уж у него спросите, кто на подобное разрешение давал.
– Без тебя знаю, у кого и что спрашивать!
– Простите, ваша милость!
– Совсем обнаглели! Здесь вам не империя – здесь калечить только король право имеет или слуги его, по слову королевскому! Без суда даже вам это не позволено! С Цавусом мы разберемся, но и сам в кустах не отсидишься – знал ведь, что не дозволено, но делал.
