– Поистине, Совершенен Тот, кто создал эту совершенную красоту, – неожиданно произнес он. Аниса настороженно посмотрела на него и извинившись, направилась к выходу, но во дворе внезапно появилась коза с козленком.
– Ой, кто это? Это же козочка?! – умиленно сказала она и подошла к животным. – Откуда они здесь?
– У нас две козы и трое козлят. А еще есть одна буренка. Скоро отелится, будет еще и теленок
– Какие же они хорошенькие! Посмотрите на них! Я никогда не видела ничего милее. Черненький с белым хохолком.
– Хочешь, я тебе его подарю?
– Я бы с удовольствием, но куда я его увезу? В Стамбул что ли?
– А может, тебе и не придется его увозить?! Кто знает, как судьба распорядится?
– Что, простите?
– Нет, ничего. Это я так…
– Очень милые создания! Можно восхищаться бесконечно, смотря на них!
– И я сейчас в том же положении. Совершенные создания притягивают. Не так ли?
– Не совсем поняла Вас, дядя Алихан.
– Ничего, ничего, забудь. Когда-нибудь поймешь. Смогла бы подоить козу? – спросил он врасплох.
– Что сделать? Доить козу? А что там у нее доить?
– Я так и понял. Куда уж эти тоненькие пальчики белоручки способны на такое. Они, небось, могут только по клавишам фортепьяно шагать.
– На что Вы намекаете?
– Я не намекаю, я говорю прямо.
– Вы думаете, что я не смогу козочку за эти… ну… как их там, подергать.
– Более того, я уверен в этом!
– Еще как смогу!
– Не думаю.
– А вот и смогу!
– Сомневаюсь, – настаивал он.
– Принесите емкость, во что доить, – оскорбленно посмотрев на него, она подошла к козе ближе. Воодушевленный азартом Алихан поспешно принес большую кружку и маленький стул. Уж очень не терпелось ему поглядеть, как аристократка из Стамбула, как он считал, будет доить козу. Неуверенно сев на стул, Аниса одернула платье, поправила свои локоны, которые ей мешали сейчас особенно, и пару раз почесав бровь, ухватилась за вымя. Хватка была неправильной, и Алихан это заметил сразу, но говорить ничего не стал. Едва сдерживая смех, он не смог побороть приросшую ухмылку на лице, что сразу же заметила Аниса, случайно повернувшись в его сторону. Неуклюже подергав несколько раз за вымя, девушка вскрикнула от прыжков козы и уронила кружку с едва накопившимся молоком. Алихан не смог сдержать смех, ухватившись за живот. Анису это задело еще больше, и она продолжила, не смотря на намоченное молоком платье, машинально заправив мокрыми руками за ухо прядь волос.
– Подержите, пожалуйста, мой шарфик, – раздраженно сказала она, протянув ему легкий шифоновый шарф нежно-голубого цвета, что был обмотан вокруг ее шеи. Алихан бережно взял его и незаметно сунул в свой карман. Уже немного наловчившись, девушка продолжила плавно меняя руки. Наблюдая за ней сбоку, он не сводил взгляда с ее лица, изучающе рассматривая каждую его часть. Правильный профиль, отчетливо выделяющийся выпуклыми алыми губами, которые она время от времени покусывала, из-за неуверенности в своем деле и порхающие ресницы, были нечто большим, чем просто картина для наблюдения. Снова машинально заправив прядь за ухо, она заставила его сердце трепетать еще больше, от чего его смех прекратился, не оставив даже улыбки на лице. Постепенно он стал понимать, как неловкие движения ее хрупких и нежных пальцев, растерянность в глазах, ровная осанка, начинали притягивать его к себе. Оторвать глаз от этой картины было выше его сил. Это могло продолжаться бесконечно, и поборов себя, он прекратил спор, признав поражение.
– Все! Все! Игра окончена. Твоя взяла, Аниса, я проиграл. С тобой опасно спорить, однако! Хорошо, что ни на что не спорили, – усмехнулся он.
– То-то же, – сказала она, триумфально вставая со скамейки. – До свидания!
– Ты так и не ответила, Аниса. Как тебе в наших краях? Тебе нравится в горах?
– Ну да. Нормально.
– Ну да, нормально, звучит как-то нерадиво. А если точнее?
– Если точнее, то здесь красиво и воздух чистый. Но жить я бы здесь никогда не смогла. Наверное, каждому свое, как говорится.
– Никогда не говори «никогда», – тихо прошептал он. – А почему? Что тебе здесь не нравится?
– Ну как, что? Далековато от цивилизации как-то. Тут даже выйти некуда: ни парков нет, ни торговых центров, ни моря; никаких развлечений. Мне кажется, немного скучновато. Извините, дядя Алихан, я не хочу Вас обидеть, я говорю это не из-за высокомерия или чего-то подобного. Просто… каждый из нас привыкает к тому образу жизни, в котором живет и от того, по неволе начинает принадлежать тому месту, где привык жить. Возможно я не права, но мне так кажется.
– Жизнь непредсказуема и непостоянна, Аниса. Мы не можем категорично относиться к тем или иным вещам. Мы даже не знаем, что с нами будет завтра.
– Согласна. Абсолютно согласна! Но мы ведь вправе чего-то желать или не желать? Думаю, здесь мы вольны выбирать. Поэтому и говорю, я бы не смогла и не хотела жить в горах. Мне пора, дядя Алихан. Извините.
– Надеюсь, увидимся еще? И, я не дядя тебе, Аниса. Не такой уж я старичок, чтоб ты меня дядей звала, – добавил он вслед, на что она ничего не ответила и вышла. Он еще какое-то время стоял думая о ее словах, что немного расстроили его, а может где-то и задели.
ГЛАВА 7
Поездив по горным местам, останавливаясь временами у башенных комплексах и купольных склепах, к вечеру, как и планировал, Мурат привез семью домой. Уставший от дороги Ибрагим сразу уснул. Рита скрылась в своей комнате, Мурат сел за компьютер, лишь Аниса осталось сама с собой, расположившись на веранде в кресле своей бабушки. Вечерело. Девушка сидела, смотря в глубь двора. Меняясь слайдом, мысли пронеслись в голове начиная с последних событий в Стамбуле, и заканчивая неожиданной встречей и разговором с Алиханом. Вспомнился Казбек, его шутливые уловки во время лечебной процедуры, неудачная попытка познакомиться и первый звонок на телефон. На лице невольно появилась улыбка. Но картина в голове поменялась в мгновение, когда внезапно в ней появился образ Алихана. По телу прошелся непонятный мондраж так, что сердце замерло на долю секунды. Это совсем не те ощущения, которые она испытывала при мысли о Казбеке, но что именно это за ощущения, понять пока не могла. Она еще не знала, что это за человек, как его понимать и чего от него ожидать, но поневоле думала о нем.
– Как тебе наше путешествие? – спросил Мурат, сев на стул рядом с Анисой. – О чем задумалась?
– Да так, ни о чем, просто устала немного. Мне очень понравилась. Спасибо тебе за экскурсию, Мурат.
– А как тебе горные места? Красиво там, правда?!
– Да, но… Мне кажется. Что жизнь там замерла на месте, а людям, которые живут там, очень скучно.
– Это совсем не так. Люди, которые там живут очень счастливы. Они живут полноценной жизнью, занимаются каждый своей деятельностью и ни в чем не нуждаются. А счастье, ведь не только в веселье. Ты еще совсем юная, повзрослеешь, поймешь.
– Возможно. Но пока для меня это чуждо.
– Счастье – это не место, где живешь. Да, возможно, в какой-то степени и это тоже, но в большей степени, самое важное, чтоб те, кого мы любим, были рядом. В этом основа счастья, Аниса. С теми, кого мы любим можно быть счастливым где угодно! Остальное второстепенно.
– А ты счастлив с Ритой, Мурат? – неожиданно спросила Аниса. – Она ведь та, кого ты любишь? Ведь так? – вопрос Анисы стал неожиданным для него и ввел в замешательство. Но это было отнюдь не из-за недопустимости подобных разговоров между отцом и дочерью, а из-за отсутствия правдивого ответа на него. Но в некоторых вещах непозволительно признаваться, и он поменяв тактику, ответил:
– Разве соответствуют нашему менталитету подобные разговоры между отцом и дочерью? Услышь нас кто-нибудь из местных, пустили бы на посмешище. Ты, наверное, не знаешь наших обычаев, и…
– Я знаю. Я все знаю. Мне мама кое-что объясняет. Но мне действительно интересно. Я знаю, что наши мужчины неохотно признаются в своих чувствах своим женщинам, что это считается ниже их достоинства, и я не увидела никаких чувств и эмоций от тебя по отношению к Рите, поэтому и спросила напрямую.
– Некоторые вещи трудно поддаются объяснению.
– Я эту фразу уже слышала от тебя в горах. Ты всегда так отвечаешь, когда хочешь увильнуть от ответа?
