– Я всегда так отвечаю, когда не имею ответа на вопрос. Спокойной ночи, Аниса, – сказал он, вставая со стула. – И не задерживайся здесь на долго. Отдохни себе подольше.
– Спокойной ночи, Мурат, – полушепотом произнесла она. Мурат обернулся и кротко обратился к ней:
– Аниса, я же твой отец, твой папа. Почему ты называешь меня так, словно я твой брат или сосед? Для тебя он роднее меня? Я никогда не отказывался от тебя, и всегда любил. Помни это.
– Я не поэтому. Мне пока сложно привыкнуть, но я попытаюсь. Я не знаю, что произошло между тобой и мамой, но причина этого не ваши отношения и разлад. Я просто пока не привыкла.
– Хорошо. Я понимаю. Пойду спать, скоро одиннадцать; мы все устали сегодня.
На следующий день, Аниса уехала к родителям своей мамы. Ей нужно было сделать некоторые финансовые отчеты по всем филиалам Джаннет, а с Аминой это было гораздо проще и быстрее. По обыкновению, дедушка прочитал мавлид по приезду любимой внучки, собрав гостей. Людей было много, но ко времени вечерней молитвы в доме оставались только его обитатели, разбирая последствия мероприятия. День прошел на «ура». На кухне остались только Асият, Амина и Аниса.
– Мама, ты иди спать. Мы с Анисой сами тут приберемся, – мягко обратилась к свекрови Амина.
– Да, наничка, иди, отдохни, – поддержала Аниса, и поцеловала бабушку в щеку.
– Я бы хотела помочь вам. Я не очень то и устала.
– А то и видно, – улыбнулась Амина, – глазки хлопают, скоро слипнуться. – Женщина улыбнулась. Сопротивляться не было смысла, и она согласившись, ушла. Девочки прибрались, Аниса протерла пол в кухне, и они сели пить чай.
– Этот твой новый поклонник не давал о себе знать? – неожиданно спросила Амина, от чего Аниса сначала опешила, не сразу сообразив, о ком речь. – Эй, не робей ты так? Мне доверять можно.
– Ты о ком? – спросила Аниса.
– Ну как, о ком? О том стоматологе. Не ты ли рассказывала о знакомстве с ним перед отъездом?!
– А, да! Я и забыла о нем.
– Что, уже? Так быстро?
– Я имела ввиду, не сразу вспомнила, кого ты имеешь ввиду. Да, он звонил недавно. Я была крайне удивлена, откуда у него мой номер. А как оказалось, при записи на прием они сохраняют номер пациента, который потом остается в архиве.
– Ну да, это элементарно. А он воспользовался удачей, как я вижу. Правильно! А как бы он еще смог найти к тебе подход? И что ты испытала, когда поняла, что говоришь именно с ним?
– Ничего. Просто удивилась.
– Ну как это, просто удивилась? Волнение, головокружение, бабочки в животе? Неужели, ничего такого?
– А-ми-на! Ну что ты?!
– Не стесняйся, я пойму тебя.
– Да дело же не в этом. Я не могу испытывать ощущение бабочек в животе на каждого первого встречного.
– Но ты же говорила, что он тебе нравится.
– Да. Но не на столько, чтобы витать в облаках при мыслях о нем. Он просто лучше из тех, кому я могла бы отдать предпочтение.
– О, так ты выбираешь?! Какая ты у нас предусмотрительная.
– Не совсем. Пока просто считаю неблагоразумным думать об этом. Мне ведь только восемнадцать через месяц, хочу насладиться юностью в полной мере.
– Однако, твоя мама уже присматривает тебе кандидатуру. Она говорила, что очень переживает за тебя. Боится ошибиться.
– Моя мама стала склоняться к старым взглядам о благоустройстве кавказской девушки, как наш дада. Вот, что значит, гены.
– Твоя мама сама очень рано вышла замуж, вот и смотрит на этот важный жизненный вопрос с такой щепетильностью.
– Сейчас время немного другое. А замужество, это такое дело… Вроде бы начало новой жизни, но конец беззаботной юности, вольности и воле легкомыслию, в хорошем смысле этого слова.
– Да, это так. Но что делать? Такова жизнь. Рано или поздно, нам всем приходиться через это пройти; хотим мы этого или нет.
– Я уже сказала маме. Вот, найду себе жениха, такого, как папа, так сразу выйду за него замуж. Не задумываясь.
– Как Амир? – уточнила Амина.
– Да. Хоть немного будь он похож на него своим добродушием и мягкосердечностью, я с закрытыми глазами за него пойду.
– А Мурат? Ты бы хотела мужа, похожего на него?
– Эмм. Даже не знаю. Он хороший, но немного грубоватый. С Ритой, я имею ввиду. Странно это, не могу к такому привыкнуть. Ни комплиментов ей не говорит, никуда не водит, – искренне возмутилась Аниса, от чего вызвала смех у своей собеседницы.
– Ну ты смешная, Аниса. А что, только в комплиментах счастье?!
– Счастье? Нет! Без них можно прожить. Но отношения… Они укрепляются по мере работы над собой обоих супругов.
– Серьезно?! Я вижу, у тебя в этом деле хороший опыт, не смотря на возраст. Но ты должна понять еще кое-что; в нашей жизни, во всех жизненных ситуациях учитывается менталитет нашего народа, мнение общества и обычаи.
– Я только и слышу об этом, как пересекаю границу нашей родины. А в чем мешают проявления чувств любящих людей нашему менталитету и традициям или наоборот? Неужели, муж не имеет права говорить жене каждый день или иногда, что любит ее, или сказать ей что-нибудь ласкательное? Что от этого может случится?
– Может конечно. Наедине. Но большинство наших мужчин сдерживают свои чувства, не говоря о них вслух.
– Да, и большинство бывают грубыми со своими женами. Я много наблюдала за турецкими женатыми парами. Они так красиво умеют любить! Я часто слышу за соседним столиком, в кафе, например, или проходя мимо сидящих в парке на скамье, как парень говорит красивые слова своей жене или признается в любви, держит за руку свою половинку. Разве это не прекрасно? Я ни разу здесь не видела держащихся за руку мужчину и женщину.
– Аниса! – засмеялась Амина. – Ты меня снова рассмешила! Не представляю даже, как мы с Рустамом прогуливаемся, державшись за руки. Да я бы от стыда сгорела! Что ни говори, я люблю наши сдержанные традиции. А чувства проявить можно и наедине. Я ни разу не позволила себе даже обратиться по имени к Рустаму при твоем дедушке, или подойти к нему на близкое расстояние, не говоря уже о другом. Не нужно так отчужденно относиться к традициям своего народа. Поверь, эти обычаи нравственности и морали придумали издревле не просто так, и в них есть своя мудрость.
– Да, мама мне многое объясняла. Она учит меня всему этому.
– Твоя мама пример хорошего воспитания, порядочности и целомудрия. Она знает, что где бы ни летали ее птенчики, им придется вернуться туда, откуда они родом. Слушай ее, плохому она тебя не научит.
– Ты знаешь, Амина, – усмехнулась Аниса. – А я не раз натыкалась, как папа с мамой обнимались, и даже целовались. Слава Богу, они меня не замечали.
– Аха-ха, – сильно рассмеялась Амина. – Ах ты проказница. Я скажу Джаннет, чтобы была побдительнее. За ней, гляди, шпионят тут.
– Ну А-ми-на! Я же не виновата, что случайно оказывалась свидетелем их идиллий. Они могут и на кухне нежиться и в гостиной, когда никого нет дома. А тут я, откуда ни возьмись. Но я это к тому, что часто слышала, как папа называет маму самой красивой на свете, подарком от Всевышнего, и тому подобное. А один раз, даже, слышала, как он говорил ей, что любит ее. Мама бывает на седьмом небе после этого. Неужели сложно всем мужчинам так относиться к своим женщинам, ведь всем известно, что женщина любит ушами.
– Но здесь немного другая ситуация, Анисочка. И Амир другой. Он вырос в другой среде, а от того, мало знает наши обычаи. Но приезжая на родину, он же меняется, не смотря ни на что и бывает сдержанным?
– Да. Но к маме, все равно, обращается по имени, даже при своем отце. А не всякие там – «Эй!» или «Слышишь!». Так зовет, во всяком случае, Мурат Риту. И тебя часто так звал, дядя Рустам.
