Зимопись. Путь домой. Буки

Дождь напоследок облил нас мощным шумным водопадом и прекратился. Ветер медленно гнал тучи к югу. Царица, сидевшая рядом со мной во тьме под сенью деревьев, стала нервничать. Видимость все еще была минимальной, но если выглянут звезды или, что еще хуже, луна…

Вторая партия выгрузилась в течение получаса. Уставшая десятка Лукерия сошла на берег, обратно отправилась другая, не сидевшая на веслах по пути сюда.

Мне хотелось поговорить. Одновременно я мог отвлечь царицу, то и дело глядевшую на небо, от тяжелых дум. Не получилось. После первого же слова меня заткнули приказом соблюдать тишину.

Мне, до сих пор только и делавшему, что скрывавшемуся то от одних, то от других, как знатоку процесса казалось, что тихий шепот не повредит. Если противник заметит нас, то, скорее, по шуму передвижений или снующему через реку судну, чем по тихо сказанным словам, неслышимым даже солдатами по соседству. Но приходилось подчиняться. Я вместе со всеми смотрел, как прибыла третья партия, и корабль отправился за четвертой. Небо за это время почти очистилось. Еще немного, и на севере проявятся первые звездочки.

Когда корабль с четвертой партией подходил к нашему берегу, царица с облегчением выдохнула:

– Небеса на нашей стороне.

Она глядела вверх. От ставшей, наконец, различимой громады гор, в темноте воспринимаемых черной стеной, наползала новая туча, и из нее лило, как из ведра.

Над нами дождь снова начался, когда выгрузилась четвертая партия. Корабль отправился за последней. Прояснившийся было мир опять скрылся в шумящем мраке. Солдаты жались к деревьям, но в этом не было смысла – каждый и без того давно промок до нитки. Укрыться хотелось лишь для того, чтобы не текло по лицу и каждые несколько секунд не приходилось протирать глаза.

Когда загрузившийся корабль показался на середине реки, из-под соседних деревьев один из солдат вскрикнул:

– Справа!

В одном из киноужастиков, виденных мной в прошлой жизни, из шумящего штриховкой телевизора выползала девочка, душу зрителя при этом переполняла иррациональная жуть, животный страх порождал желание бежать и прятаться. Сейчас, вызывая такие же чувства, из пелены дождя так же появился веретенообразный челн. Я таких не видал. Я даже не представлял, что такие существуют, он словно сошел со страниц книг в жанре киберпанка, где мечи и доспехи соседствуют с электротехникой, а магия – с паровыми машинами и полетами на дирижаблях. Обводами напомнивший помесь паука с вытянувшимся в струнку червем, челн был обшит металлом или весь сделан из металла. Как и у нашего корабля, у него не было мачты и торчавших кверху загогулин на носу и корме. Нижняя часть представляла собой обычную большую лодку с множеством весел, сверху ее покрывал округлый навес из металла, похожий на крышку мыльницы, но с выпуклостью в задней части. По металлическому навесу дождевая вода скатывалась сразу за борт. Весла крепились в специальных уключинах в боковинах под навесом, поверхность между проемами для весел казалась рябой из-за мелких отверстий, оставленных для дыхания и ориентации. Такие же отверстия окружали по периметру заднюю выпуклость, которая, как понимаю, служила рубкой, где находились капитан и, возможно, стрелки. Правда, изнутри стрелять вряд ли получится – внутреннего пространства, чтобы натянуть луки, было мало, и амбразуры для прицельного огня по движущимся целям не подходили. До создания огнестрельного оружия конструкторы металлического корабля, надеюсь, не дошли. Очень надеюсь.

Таинственный корабль больше всего напоминал весельную подводную лодку, у которой рубку сдвинули на корму.

Грубо говоря, перед нами был водяной танк. Стрелы и копья его не пробьют, и при сближении на палубу не спрыгнешь – она скрыта под гладким корпусом из листовой брони. Плавучий танк был неповоротлив, сидел глубоко и не имел другого вооружения, кроме скрытого под водой острого носа. Ничего другого ему не требовалось, его строили для единственного удара, который гарантированно отправит противника на дно.

Бронзовая горбатая сороконожка скользила по вспучивавшейся от дождя глади воды со стороны стремнины. Встреча была неизбежна. Наш груженый последней партией корабль шел тяжело, он добрался только до середины реки и теперь не успевал ни вперед, ни назад. Солдаты на борту готовились к бою – по команде они закрылись щитами так, чтобы ни одна стрела не проскочила. Когда расстояние позволит, щиты распахнутся и в противника полетят копья.

Что бронированной лодке до копий? Новый противник требовал новых умений. Вымуштрованные быть лучшими воинами своего мира, царберы не знали, как бороться с техникой, созданной, скорее всего, умами другого мира. Или местными гениями, что тоже допустимо. Самое простое обычно оказывается правильным. Впрочем, чудеса случаются, иначе меня бы здесь не было.

– Сигнал! – выдохнула царица.

Закрывая от противника, уже знакомый мне ящик направили в сторону противоположного берега, царица что-то насыпала туда, чиркнуло огниво. От вылетевшей искры ящик на миг озарила синяя вспышка.

Примерно через минуту с берега выстрелила катапульта. Судя по подожженному фитилю на прочертившем небо снаряде, она метала местный аналог коктейлей Молотова – емкость с горючей смесью.

Первый снаряд не долетел до цели метров десять и сгинул в водах. Меня удивила дальнобойность. Любопытно, а можно таким способом перекинуть что-то через реку?

Вряд ли. Будь это возможно, катапульты всех видов и размеров давно стояли бы по обе стороны реки и обменивались взаимными ударами. Ширина реки спасала жителей от бессмысленной бойни.

Второй снаряд, запущенный еще через минуту, задел мокрую верхушку навеса и перелетел через него. Катапульту действительно хорошо пристреляли – насколько это вообще возможно. Точностью и эффективностью такого рода аппараты не отличались, иначе метательные аппараты завоевали бы мир задолго до пушек.

Кстати, бронзовую пушку можно отлить и при местном уровне технологий. Но на что она годится без пороха? Думаю, Клуб Землянок не отказался бы от огнестрельного оружия для защиты страны и, в первую очередь, себя. Факт, что пушек, ружей и пистолетов здесь не было, говорил, что для изготовления пороха не доставало составляющих. Будь торговые связи между народами более налаженными, проблема легко решилась бы. Кто первым сделает порох, тот завоюет мир.

Впрочем, кто-то и без пушек придумал, как более эффективно убивать в давно знакомых условиях. Водный танк имел множество недостатков, его опрокинет даже незначительная волна, или, если он сидит достаточно глубоко, любая мель станет для него последним пристанищем. И горючая смесь катапультного снаряда, если бы растеклась по корпусу, заставила бы экипаж спасаться от жара и дыма. И днем, наверняка, навес так сильно нагревался солнцем, что для боевых операций выбирали сумрак и даже, как сейчас, ночную тьму. И против течения бронированный весельный корабль должен двигаться настолько медленно, что вместо таранного удара по вражескому судну получилась бы мягкая стыковка. В общем, не идеальное оружие, как показалось на первый взгляд, а сплошное недоразумение.

Но бронированный монстр на всех веслах шел по течению. Нам просто не повезло.

Скорострельностью береговой коктейлемет не отличался, и третьего выстрела не последовало: бронзовое чудище приблизилось к нашему кораблю, и можно было попасть в своих.

Мощный удар приподнял корабль, раздался страшный треск, и деревянный корпус развалился.

Мы смотрели с берега. Предрассветный сумрак и дождь скрывали многое, но не все. Люди сыпались в воду, хватались за плавающие обломки. Тяжелые весла бронированного монстра добивали их. Доносились крики и захлебывавшийся вой.

Через полминуты все было кончено.

От наступившей тишины стало жутко. Сорок человек. В том числе – Зоя, всю жизнь рвавшаяся вверх и так бесславно опущенная судьбой вниз. На самое дно.

Водный танк кружил на месте побоища. Иногда какое-то весло поднималось… и столь же медленно опускалось: добивать было некого. Из сорока человек никто не умел плавать.

Царица молча глядела на реку. Солдаты вокруг нас ждали приказа. Приказа не было.

Я не понимал, почему мы не бежим и не прячемся:

– Не лучше ли нам уйти от берега как можно дальше?

Я ставил себя на место капитана водного танка. Первое, что должен сделать нормальный командир, когда обнаружит переправу врага – уничтожить врага любым способом.

– На берег никто высаживаться не будет. – Царица глядела, как одетый в бронзу корабль завершил последний круг и, убедившись, что живых не осталось, медленно двинулся вниз по течению.