Часограмма

– Когда я была ученицей в Змиулане, – начала та, продолжая стоять у окна, – то считалась одним из лучших специалистов по расчетам вероятностей будущего… Собственно, поэтому я здесь. И, зная, что вскоре грядут значительные события, мне больше не хочется терять ни минуты.

– Мы с Мааром тоже теряем время, – зло отозвалась Василиса. – Между прочим, сюда мы тоже не просто так пришли.

– В этой башне ничего нет. – Белая Королева грустно улыбнулась. – Я знала, что в Черной Комнате ты найдешь карту, поэтому подарила тебе медальон… Я видела это в будущем. Видишь ли, матери по-особенному чувствуют судьбу своих детей, особенно дочерей. Многое угадывая, порою действуя интуитивно…

– Ну конечно! – оборвала Василиса, делая еще один шаг назад. – Много вы думали, когда променяли нить в моей судьбе на дар камней настроения. Потому что хотели править феями, стать королевой!

Лицо королевы застыло от внутреннего напряжения; в свете огоньков люстры оно словно бы потускнело, разом потеряв все краски, казалось невероятно бледным, встревоженным и… несчастным.

– Ты должна понять, Василиса, – тихо произнесла Белая Королева, отворачиваясь к окну. – Мы все время от времени совершаем промахи. Я хотела получить все, ничего не теряя, и поэтому заплатила двойную цену. Иногда можно совершить очень большую ошибку. И раскаиваться в содеянном всю жизнь.

Василиса промолчала. Она боялась говорить – потому что скажи она сейчас хоть слово, то просто расплачется. Маар затих в дальнем углу, но девочка чувствовала, что друг тоже сильно обеспокоен. Интересно, вдруг подумалось ей, знал ли он, что Василиса – дочь Белой Королевы? Судя по довольно обалдевшему виду друга, ему никто еще не рассказывал об этом.

Белая Королева порывисто приблизилась к дочери, но остановилась, не решаясь притронуться к ней, обнять, чтобы наконец преодолеть невидимую стену между ними – стену в долгих двенадцать лет, проведенных в разных мирах.

– Астрагор позвал меня к себе, чтобы поздравить с рождением дочери, – вновь заговорила королева. Ее голос звучал тихо, но твердо. – Нортон отсутствовал – уехал по какому-то важному заданию… Немногим позже я узнала, что Астрагор специально отослал его. Великий Дух долго говорил со мной, все больше убеждая, что Нортон вскоре бросит меня, ведь он сын королевы, а я – найденыш без роду-племени – то ли человек, то ли полудух, то ли фея. – Она гневно сощурилась, очевидно вспоминая то неприятное событие во всех подробностях. – Видишь ли, Василиса, мои нижние крылья раздвоены… Вот почему никто не усомнился, что у меня шесть крыльев, как у всех фей.

В доказательство королева вызвала крылья – голубовато-белоснежные, словно вытесанные из хрупкого, искрящегося льда – грациозно помахала ими, – во все стороны так и посыпались бриллианты.

Василиса чуть не вспыхнула от негодования: вот спасибо вашему величеству за наглую демонстрацию дара камней настроения! Того самого дара, из-за которого она позволила Астрагору копаться в судьбе дочери!

– Маар, нам пора обратно, – процедила девочка и первой схватилась, за деревянную раму зеркала.

– Погоди, Василиса!

Резкий окрик королевы все же остановил Василису. Было в нем нечто повелительное и непреклонное, некая убежденность в своей правоте. Да и Маар – даже не двинулся с места – так и стоял в углу комнаты, сосредоточенный и нахмуренный.

– Через какое-то время Астрагор все-таки призвал к себе Нортона, – продолжила Белая Королева. – Но не поздравить с рождением дочери, нет. – Она горько усмехнулась. – Он все рассказал твоему отцу, но подал информацию совершенно в другом свете, оболгав меня! Он сообщил твоему отцу, Василиса, будто я разрешила ему взглянуть на твой Клубок, чтобы получить дар камней настроения. Что я пришла к Астрагору и ПРОСИЛА его об этом. И он, в знак уважения к одной из немногих учениц, согласился. Но перед этим решил просмотреть судьбу нашей дочери, и увидел на одной из самых вероятностных нитей… – Белая Королева замолкла, очевидно, собираясь взвесить каждое слово из того, что собиралась произнести.

Василиса затаила дыхание. Она уже решила, что дослушает королеву до конца.

Неожиданно Лисса выпрямилась с воинственным видом, словно приняла очень важное решение, и произнесла:

– Астрагор увидел его смерть. Зачасование Нортона Огнева от руки дочери. От твоей стрелы, Василиса… Полное зачасование.

В углу шумно выдохнул Маар – Василиса видела его глаза, распахнутые от ужаса и изумления, потерявшие обычную веселость. Мальчишка бросил на подругу растерянный взгляд, и она не выдержала, отвела глаза, уставившись на собственное перепуганное изображение в зеркале.

Василиса хотела улыбнуться себе, просто хмыкнуть, рассмеяться, выкрикнуть «Неправда!», но словно онемела. Только в голове почему-то крутилось «от твоей стрелы…»

– Астрагор редко ошибается, Василиса. Нортон это знал, как никто другой… – с каким-то упорством зачастила королева, словно оправдываясь за свои слова, уже сказанные, вылетевшие изо рта, словно стая маленьких злых птичек, – слова, которые уже не вернуть обратно. – Ты бы видела его в те минуты… Получить столь точное предсказание, знать, что тебя должен зачасовать собственный ребенок… Извини меня! – Она рванулась к ней, схватила за руки, но девочка этого даже не видела – так ее огорошило признание королевы.

Она что, должна убить своего отца?! Зачасовать?!

– Вот почему он всегда был так холоден с тобой, – словно в забытьи, продолжала королева, пытаясь поймать взгляд дочери. – Поэтому отдалил от себя, отдал на воспитание чужому человеку… Я хотела забрать тебя в Белый Замок, но он не позволил. Вмешалась Черная Королева… Нортон думал, что это она подговорила меня совершить такой поступок. Видишь ли, твоя бабушка всегда была против наших отношений, считала, что Нортон должен жениться на высокородной девушке… Она часто говорила ему об этом, с самого детства. Вот почему Нортон так решил… – Королева вдруг сердито поджала губы. – Он дрался с матерью, нанес ей крылом тот страшный шрам… Рассорил всех нас… Я часто думаю над тем, почему так произошло. Что разрушило наше счастье? И все нити моих размышлений неизменно приводят к Астрагору. Почему-то он захотел поссорить нас с Нортоном. Зачем, по какой причине – я не могу взять в толк. Одно я знаю точно – великий Дух Осталы ничего не делает просто так. Ничего.

Василиса переглянулась с Мааром – тот стоял бледный, растерянный, ошарашенный. Она невольно подумала, что выглядит ли со стороны точно так же… Но не решилась снова заглянуть в зеркало.

– Вы все врете, – наконец произнесла она. – Только я не понимаю зачем…

Белая Королева ничего не сказала. А Василиса вдруг вспомнила пощечину отца в их первую встречу. Сколько же ненависти плескалось тогда в его холодном, презрительном взгляде…

– Тебе не надо мне верить, Василиса. Так будет даже лучше. Но я хочу, чтобы ты была готова, если момент, когда тебе придется решать судьбу отца, наступит…

ТОТ САМЫЙ МОМЕНТ.

Перед глазами всплыло лицо Нортона-старшего – напряженное, с холодными светло-зелеными глазами, нахмуренным лбом, резкими складками у рта.

«Моей дочери придется принять очень непростое решение».

– Такой момент никогда не наступит! – запальчиво воскликнула Василиса. – Вы все врете!

Белая Королева рванулась к ней и обняла изо всех сил. Василиса не отстранилась, но и не ответила на объятие. Она стояла, словно оглушенная и как будто смотрела на себя со стороны. Нет, это не могло происходить с ней. Эта башня, незнакомая комната, Белая Королева, Маар… Да ей просто все приснилось…

– Конечно, не наступит, – пробормотала королева. – Все будет хорошо… Но Астрагор что-то задумал. Он что-то увидел в твоей судьбе… Возможно, по какой-то удивительной прихоти Времени, именно тебе дано разгадать его самый тайный секрет, Василиса.

– Какой еще секрет? – Непроизвольно голос Василисы задрожал.

– Скорее всего, это связано с той картой, которую ты нашла в Черной Комнате… Или с предсказанием сумасшедшей Агаты. Да-да, мы все знаем – и я, и Черная Королева, и Нортон. К сожалению, в этом предсказании нельзя быть уверенным – круг прорицателей не подтвердил ее слова. Но я верю в случайности. Я верю в тебя, Василиса. А я хороший специалист по будущему. – Она улыбнулась, и Василиса вдруг увидела, что по лицу Белой Королевы текут слезы. Не камни настроения, не бриллианты, а самые настоящие слезы.

– Раз вы так хорошо умеете распознавать будущее, – неожиданно раздался громкий голос Маара, – то, возможно, дадите нам дельный совет по поводу этой карты с башнями?

Белая Королева еще раз напоследок сжала Василису в объятиях и отпустила.

Маар подошел ближе и успокаивающе пожал девочке руку – не переживай, мол, я рядом.

– Радостно, что я смогла увидеть именно вас двоих. – Белая Королева улыбнулась как-то загадочно, а в ее глазах появились хитрые смешинки. – Вы чем-то похожи на нас с Нортоном… Внучка королевы и ее воспитанник. Кто знает, возможно, в будущем вы будете проводить вместе много времени.

Она таинственно улыбнулась, видя, какими озадаченными сделались лица у ребят. Впрочем, Маар тут же нахмурился и почему-то отпустил руку Василисы.

Но Белая Королева вновь посерьезнела.

– Я видела в Клубке твоей судьбы много видений, связанных с Биг-Беном, Василиса. Возможно, в этой башне ты найдешь нечто ценное. И будь очень осторожна в Спасской башне – я помню, что там случится нечто пугающее, неприятное… То, что тебя сильно обеспокоит… И друзьям своим передайте.

– Хорошо, – ответил за двоих Маар.

– А теперь идите, Черная Королева собирается покинуть подводную часовню… Ее величеству очень не понравилось бы, узнай она, что я тебе все рассказала. Ты еще слишком юна… Но именно поэтому я хочу, чтобы с тобой все было хорошо, Василиса. У нас осталось немного времени. Астрагор вскоре займет новое тело, и его сила будет расти с каждым днем. Мы все погибнем, если ему не помешать… Маар! – Королева развернулась к мальчику. – Кое-что из нашего разговора Василиса забудет, потому что Черная Королева догадается и предпримет меры, в этом я даже не сомневаюсь… Поэтому будь рядом, чтобы рассказать. Я поставила таймер… Если настанет тот момент, когда Василиса пойдет против отца, шепни ей «Бернская башня» – и моя дочь вспомнит то, что услышала сегодня.

Отвесив низкий поклон, Маар выпрямился с решительным видом:

– Я все понял, ваше величество.

Василиса, страшно разозленная тем, что эти двое беседуют между собой, как будто ее здесь нет, уже открыла рот, чтобы высказаться со всей яростью.