Книга Электронное гражданское судопроизводство в России: штрихи концепции. Монография - читать онлайн бесплатно, автор Василий Александрович Пономаренко. Cтраница 2
bannerbanner
Вы не авторизовались
Войти
Зарегистрироваться
Электронное гражданское судопроизводство в России: штрихи концепции. Монография
Электронное гражданское судопроизводство в России: штрихи концепции. Монография
Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить
Оценить:

Рейтинг: 0

Добавить отзывДобавить цитату

Электронное гражданское судопроизводство в России: штрихи концепции. Монография

Значительную их часть можно объединить в рамках единого комплексного (совокупного) фактора: формирование в России информационного общества.

Прежде чем перейти к характеристике конкретных проявлений этого процесса в современной российском обществе целесообразно в двух словах остановиться на существе научной концепции информационного общества, весьма точно, как показало время, очертившей его ныне существующие и ожидаемые социальные контуры.

Впервые в достаточно отчетливом виде эта социально-философская идея была сформулирована в конце 60-х – начале 10-х гг. XX столетия44. Изобретение самого термина «информационное общество» приписывается профессору Токийского технологического института Ю. Хаяши. При его научной поддержке контуры информационного общества были обрисованы в отчетах, представленных японскому правительству рядом государственных организаций: Агентством экономического планирования («Японское информационное общество»); Институтом разработки использования компьютеров («План информационного общества»); Советом по структуре промышленности («Контуры политики содействия информатизации японского общества»).

И. Масуда, глава Института информационного общества и один из авторов японского варианта его концепции, определял информационное общество как «такое, где процесс компьютеризации даст людям доступ к надежным источникам информации, избавит их от рутинной работы, обеспечит высокий уровень автоматизации производства. При этом, – писал он, – изменится и само производство – продукт его станет более "информационно емким", что означает увеличение доли инноваций, дизайна и маркетинга в его стоимости; производство информационного продукта, а не продукта материального будет движущей силой образования и развития общества»45. Таким образом, концепция информационного общества разрабатывалась прежде всего для решения задач экономического развития.

Аналогичная по своему содержанию концепция постиндустриализма получила толчок к развитию после выхода в свет книги Д. Белла «Наступление постиндустриального общества. Опыт социального прогноза». Существо объекта своего исследования автор названной книги охарактеризовал в следующих словах: «происходящие в середине XX в. изменения в социальной структуре свидетельствует о том, что индустриальное общество эволюционирует к постиндустриальному, которое и должно стать определяющей социальной формой XXI в. Существенной характеристикой нового постиндустриального общества явится уже возникшая новая интеллектуальная технология, используемая в принятии управленческих решений. К концу XX в. она будет играть столь же выдающуюся роль с человеческих делах, какую играла «машинная» технология в прошедшие полтора века. Интеллектуальная технология предполагает использование алгоритмов как правил решения проблем в замен интуитивных суждений. Эти алгоритмы могут быть реализованы в автоматической машине, в компьютерной программе или в наборе инструкций, основанных на некоторых формулах. Интеллектуальная технология таким образом связана с использованием математической (статистической) или логической техники при работе с «организационной сложностью», в качестве которой могут быть рассмотрены различные, в том числе социальные, организации и системы. Если роль «мастера» в интеллектуальной технологии играет новая теория принятия решений (применительно к гражданскому судопроизводству, читай – новая процессуальная форма. – В.П.), то роль «инструмента» выполняет компьютер. Именно он позволяет выполнять значительное число операций в течение короткого интервала времени и делает возможным развитие интеллектуальной технологии (курсив везде мой. – В.П.)»46.

Неудивительно, что предложенная Д. Беллом новаторская концепция постиндустриального (информационного) общества, получила полагающуюся в таких случаях дозу критики со стороны теоретиков-консерваторов47. Это, однако, только помогло ей «отфильтроваться» в научной дискуссии и тем самым получить стимул к развитию в ходе дальнейших фундаментальных исследований48.

Ее развитие продолжается и сегодня, в том числе в российской науке49.

Анализ последних достижений зарубежных и отечественных разработчиков концепции информационного общества позволяет выделить его характерные черты (проявления, аспекты).

С точки зрения современной социальной философии, информационное общество – это совокупность диалектически взаимосвязанных элементов технологического, экономического, политического, правового и социального характера50.

Технологический аспект подчеркивает, что данный тип общества характеризуется информатизацией всех сторон его жизнедеятельности, являющейся следствием научно-технической революции, коренной трансформации производительных сил на основе научного знания.

Экономический аспект проявляется в том, что информация и знания выступают экономическим ресурсом, производительной силой и стимулом развития материального производства.

Политический аспект выражается в реорганизации процесса политического взаимодействия государства и граждан посредством интерактивного диалога на базе информационных технологий и максимальной прозрачности для общественности содержания, механизма и мотивов принятия управленческих решений на всех уровнях власти.

Социальный аспект информационного общества подразумевает, что главным условием благополучия членов такого общества становится знание, полученное посредством беспрепятственного доступа к единому трансграничному информационному пространству и умения с ним работать. При этом в процессе производства, обработки и выдачи информации заняты большинство членов общества.

Наконец, правовой аспект заключается в увеличении роли законодательных актов, обеспечивающих жизнедеятельность общества знаний, в которой существенно возрастает значение информационных и телекоммуникационных технологий, их интенсивное использование всеми субъектами коммуникативной деятельности; в том числе в сфере социального управления51.

Кратко охарактеризуем реальное (фактическое) проявление каждого из концептуальных аспектов информационного общества в современной российской действительности. Как было отмечено, именно они являются конкретными правообразующими факторами (в пределах выделенного нами общего – генезиса информационного общества), определяющими необходимость наблюдаемого внедрения элементов «электронного правосудия».

Первым из таких факторов является стремительное технологическое развитие средств коммуникации и обработки информации (коммуникативно-технологический фактор).

С каждым днем все более ощутима роль информационно-коммуникационных технологий и особенно – Глобальной информационной сети «Интернет» (далее – Интернет) в жизни общества.

Современная повседневность россиянина не оставляет сомнений в том, что Интернет – это не просто глобальная сеть (объединение локальных сетей), но и социальная структура, объединяющая разных пользователей со всего мира, которыми на равных началах являются граждане, организации и государства.

В литературе эту среду нередко именуют «киберпространством»52. Данный термин помогает осознать Интернет как «новую форму пространства, не отвечающую материальным характеристикам, но позволяющую осуществлять в ней (либо с ее помощью) различные действия, которые могут иметь реальные последствия»53.

Термин киберпространство используется преимущественно иностранными специалистами. В трактовке Верховного Суда США киберпространство представляет собой «уникальную среду, не расположенную в географическом пространстве, но доступную каждому в любой точке мира, посредством доступа в Интернет»54.

Современный Интернет предоставил российским пользователям уникальные, не имеющие аналогов по своей универсальности, возможности, включая качественно новый (онлайн) режим коммуникации с институтами государственной власти, взаимный информационно-потребительский обмен.

Открывшиеся возможности электронно-документального оборота посредством Интернета открыли новую эру в развитии гражданского оборота55, отразились на содержании самого гражданского законодательства56, а теперь – и на обслуживающем их процессуальном праве (пока только применительно к АПК).

По некоторым данным, пользователями Интернета в России являются 48 % населения. Этот показатель является «усредненным» и постоянно растет. В Москве Интернетом пользуется уже 68 % населения, в Санкт-Петербурге – 11 %57. По прогнозам экспертов к 2016 г. средняя цифра по стране составит 10 % населения58.

Разумеется, столь внушительные цифры заставили государство в лице его органов «выйти в сеть» для удовлетворения коммуникативного спроса населения посредством онлайн реализации своих функций, причем на самых разных уровнях власти59. В последнее время эта тенденция принимает столь очевидные формы, что начинает относиться к деятельности внешне ориентированных60 и даже некоторых «закрытых» ведомств61.

Характерно, что внедрение в жизнь российского общества, казалось бы, чисто коммуникативно-технологического по своей природе явления – Интернета – изменило политическую реальность в стране62.

Технологический правообразующий фактор диалектически связан с иными, включая политический, к характеристике которого мы переходим.

Политический правообразующий фактор внедрения электронного правосудия выражается в проявлении последствий реализации концепции «электронного государства» («Е-Government») 63.

В посвященных этой проблеме современных исследованиях констатируется: «Сегодня происходит ценностная переориентация в отношениях власти и человека. Если на предшествующих этапах развития отсчет шел от государства к человеку, то теперь обозначился новый подход: истинным моментом становится человек. В числе интересов личности в информационном обществе – полноценный процесс интерактивного взаимодействия граждан с государственными органами власти при оказании последним государственных услуг»64.

Электронные сервисы меняют природу отношений между гражданами и государством. Однако их использование «влечет за собой изменения и на более глобальном уровне и затрагивает отношения в обществе в целом. Использование государством новых моделей предоставления услуг населению ставит новые задачи перед существующими социальными институтами»65.

Начало реализация концепции «электронного государства» было ознаменовано учреждением портала www.Gosuslugi.ru. В настоящее время его автоматизированными пользователями являются 1,4 млн человек. Это число растет на 100 тыс. ежемесячно и к 2015 году должно превысить 5 млн человек66.

Это свидетельствует о том, что «электронное государство» в России находится в стадии становления. Видимо, поэтому самое его понятие с должной однозначностью пока не определено. Справедливости ради отметим, что по этой же причине правовое содержание электронного государства не сформировано окончательно и в иностранных национальных законодательствах, и в доктрине67.

Слово «электронное» условно обозначает новые информационно-коммуникативные каналы связи государственных органов и граждан.

В некоторых странах определение электронного государства все же закреплено в законе. Так, согласно Закону США «Об электронном государстве» 2002 г. под этим термином понимается «использование государством Интернета и других информационных технологий в целях расширения доступа общественности, агентств, других государственных структур к государственной информации и службам, для повышения эффективности и качества работы»68.

Согласно «Концепции формирования в Российской Федерации электронного правительства до 2010 года»69, электронное правительство (более узкое по своим границам и содержанию понятие, относящееся только к исполнительной власти. – В.П.) определяется как новая форма организации деятельности органов государственной власти, обеспечивающая за счет широкого применения информационно-коммуникационных технологий качественно новый уровень оперативности и удобства получения гражданами государственных услуг и информации о результатах деятельности государственных органов.

Отечественная правовая доктрина в осмыслении этого понятия придерживается подхода, предложенного в зарубежной литературе. При этом предпочтительной видится позиция тех авторов70, которые не сводят это явление к одной лишь его технической составляющей – электронной инфраструктуре государства71.

Однако независимо от разницы подходов к понятию, все исследователи солидарны в том, что «электронное государство» формируется при переходе общества к постиндустриальному развитию, когда происходят его качественные изменения. Их можно сопоставить с теми изменениями, которые происходили в государственном управлении при переходе от доиндустриального к индустриальному периоду общественного развития. В обоих случаях государство вынуждено расширять свои социально-сервисные функции.

Специалистами прогнозируется изменение характера взаимодействия личности и государства: «Информационное общество, основанное на безусловной значимости каждого своего участника и актора, отрицает директивное управление, которое заведомо заключает взаимодействие в рамках властного административного неравенства и подавляет свободу, естественное движение и становление информационного пространства»72.

Из этого, применительно к предмету исследования, можно сделать следующий вывод: реализация в России концепции «электронного государства» не может не отразиться на субъективном представлении личности о социальном статусе судебной власти, осуществляемой в гражданском судопроизводстве.

Можно спрогнозировать изменение восприятия судебной власти лицами, обращающимися за судебной защитой. Получив принципиально новые технико-технологические и формально-процессуальные средства обращения в суд, заявители начинают воспринимать деятельность последнего в «горизонтальном» ракурсе (вместо прежнего «вертикально-административного»)73.

Психологически это вполне объяснимо, ведь в условиях электронного обращения в суды и дальнейшего онлайн разбирательства дела «управляющий и управляемый находятся в одном информационном потоке, не устанавливая личных отношений. управление происходит через общую цель (горизонтального) взаимодействия»74.

В результате распространения сервисной составляющей концепции электронного государства не только на исполнительную, но и на судебную власть75, в условиях формирующегося в России электронного государства, электронное правосудие по гражданским делам в обозримом будущем будет обладать многими признаками государственной услуги, являющейся обязанностью суда и подлежащей оказанию на должном качественном уровне в соответствии с процессуальным регламентом ее осуществления76.

Очевидно, что все подобные концептуальные изменения не могут не отражаться на содержании самого этого регламента – процессуальном законодательстве и судебной процессуальной форме.

Нет сомнений в том, что очевидцами этого процесса применительно к арбитражному процессуальному законодательству мы являемся.

Экономический правообразующий фактор внедрения электронного правосудия в самых общих чертах сводится к следующему.

В современной России информация постепенно становится основным ресурсом и производительной силой товаров и услуг. Это свидетельствует о формировании информационного сектора экономики, который характеризуется более быстрым ростом, чем производственный.

Беспрецедентное в истории человечества ускорение информационного обмена влечет за собой увеличение интенсивности гражданского оборота, который все в большей степени опосредуется виртуальным способом взаимодействия субъектов.

Следствием этих процессов стало существенное увеличение доли «электронных сделок» – трансакций, не предполагающих непосредственного взаимодействия сторон и «бумажного» оформления. Их денежное исполнение в большинстве случаев также осуществляется посредством мгновенных безналичных перечислений, а реальное – контролируется в режиме онлайн.

Сроки исполнения договорных обязательств сократились в сотни раз и в ряде случаев измеряются секундами77.

Эта тенденция в числе прочих видится автору основной причиной чрезмерного увеличения количества гражданских споров, которые современная судебная система просто не в состоянии «переварить» без ущерба качеству.

При этом последние данные дают основания прогнозировать увеличение доли онлайновой экономической активности в России: «Все чаще Интернет используется не только для решения чисто информационных задач, но и для совершения покупок, осуществления платежей и т. д. Интернет-экономика в России растет быстрее, чем в других странах «большой двадцатки»: на 18,3 % в год. Одним из главных двайверов онлайнового сегмента экономики страны BBG (Boston Consulting Group. – В.П.) считает рост аудитории рунета: по прогнозам компании, в 2016 г. доступ к глобальной сети (в России. – В.П.) будут иметь 100 млн человек. Кроме того, позитивный эффект дает улучшение качества интернет-каналов: их ширина дает возможность развиваться разнообразным мультимедийным сервисам и цифровой дистрибуции контента. По мнению экспертов, объемы онлайн-бизнеса будут увеличиваться даже при небольшом росте числа пользователей»78.

Таким образом, Интернет стал экономической средой. Сетевая форма ведения бизнеса быстрыми темпами интегрируется в коммерческую повседневность.

Это не может не отразиться на количестве и, конечно, характере имущественных споров, связанных со сделками-трансакциями.

Самостоятельным мощным фактором ускорения гражданского оборота и его «электронизации» является активное развитие в коммерческой практике электронного документооборота. Происходит отказ от бумажных «фиксаторов» условий сделок в пользу более удобных и мобильных – электронных носителей.

Развитие регламентирующего эту сферу общественных отношений законодательства79 обеспечивает возможность удостоверить коммерческую информацию посредством электронной цифровой подписи, что позволяет не только расценивать электронные документы как способ оформления сделок, но и использовать их в качестве доказательств в суде. Именно поэтому правовые аспекты электронного документооборота в последние годы находятся в центре научно-прикладного внимания юристов80.

Несмотря на отмечаемые в литературе проблемы правового регулирования этой сферы81, нет сомнений в том, что электронный коммерческий оборот будет увеличиваться в масштабах, что не может не сказаться на процессуальных средствах защиты прав его участников.

Таким образом, вектор развития российской экономики не оставляет сомнений в целесообразности модернизации гражданского судопроизводства в целях приведения его в соответствие с реалиями обслуживаемого им гражданского оборота.

Не оставляет таких сомнений и правовой фактор формирования информационного общества в России.

Отмеченные ранее системность и диалектическая взаимосвязь всех социальных правообразующих факторов всецело проявляются применительно к процессу модернизации гражданского судопроизводства посредством внедрения в него элементов «электронного правосудия».

Характерным примером является «генетически» свойственная взаимообусловленность экономического и правового факторов.

Применительно к инновационной проблематике в теоретико-методологической литературе на этот счет справедливо отмечается: «Конкретные способы и средства структурирования экономических отношений в инновационной сфере в юридические права и обязанности зависят от характера инновационных отношений, которые очень разнообразны и потому требуют индивидуального подхода. Очевидно, что в процессе структурирования важно учитывать интересы и экономики, и правоведения, использовать единую методологию и категориальный аппарат. Основным представляется такой общий порядок действий для всей инновационной сферы, при котором первоначально осуществляется конструирование экономической модели регулируемых отношений, а затем уже экономическая модель перестраивается в юридическую (курсив везде мой. – В.П.)»82.

«Электронизация» экономической модели общества отражается не только на обслуживающих ее правовых конструкциях, но и на самом правопонимании.

Ю.В. Тихонравов убедительно объясняет это следующим образом: «Объективное право как совокупность норм и правил, устанавливающих жесткий стандарт регулирования социальных отношений, не является универсальной завершенной конструкцией, эта модель, адекватная социальной системе на определенном этапе развития, но принципиальное изменение системы, ей переход на новый уровень развития, предполагает осознание и смену существующей модели также на принципиально новую (курсив везде мой. – В.П.)»83.

Не остается в стороне от процесса формирования нового правопонимания и охарактеризованным выше политический фактор.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Вы ознакомились с фрагментом книги.

Для бесплатного чтения открыта только часть текста.

Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:

Полная версия книги