В скитаниях поднаторевший
Поймаю штиль,
Просоленный и одряхлевший
Сойду в утиль.
Кому при жизни не был лишним
Ко мне придёт,
И долг свой дАвнишний, давнИшний
Отдаст, вернёт.
Ну, а пока ломают сваи
Удержу без
И пыль с души моей сдувают
Норд-ост, зюйд-вест.
Ну, почему я, мама, не француз?
Во Франции прекрасные манеры,
И если бронхи начали басить,
То старому с бронхитом кавалеру
Жабо рекомендовано носить.
Корсет ослабший позвоночник стянет,
Изящества придаст резная трость,
Шампанским пенным прошипит в стакане
Цветных таблеток брошенная горсть.
Гранд-Опера, задёрнуты кулисы,
Купание в фонтане, как в бреду
Банкет и в завершенье две актрисы
Тебя пописать пьяного ведут.
Я не француз, а все равно болею,
Манер прекрасных мне не страшен груз
И если не найду жабо на шею,
Я грязным полотенцем обойдусь.
Чтоб править позвоночник, в койке доски
Мне заменяют двух прекрасных дам.
Актрисы, сцена и её подмостки,
Похоже, мне уже не по годам.
Как старая подкошенная свая,
Лежу один вдали от праздных муз
И в глубине души переживаю:
Ну, почему я, мама, не француз?
Но цель Творенья не умрёт
Один творит, горит, дерзает,
Рискует жизнью, наконец,
Конечный результат не знает,
Но интересен сам процесс.
Другой, хлебнув у жизни лиха,
Покой в надежде обрести
Склонился тихо над триптихом
И молит Господа: Спаси!
Бог дал, Бог взял – всё воля Божья,
Ослушнику не сдобровать.
Без Господа жизнь невозможна,
Но так легко её прервать.
До эвтаназии прогнутый
Свихнулся человечий род —
Пузырь, тщеславием надутый
Соломинкою через рот.
Ракеты в небо полетели,
Стал человек пространству друг,
Но нет без Бога в мире цели,
А у галактики нет рук
Прижать к груди дитя прогресса.
Молю я Бога неспроста:
Дозволь до нового замеса
Ребёнку человеком стать.
Не все наказы мне под силу,
Но крепко помню об одном:
Куда б меня ни заносило —
Мой Бог во мне и я при Нём.
Я Бога славлю нарочито.
Я б памятник ему воздвиг,
Ведь сам Господь мне вставил чипы
В мои дырявые мозги.
Я мыслю, значит существую…
А глуп как пробка? – Значит труп?
Поверх голов взглянув, иную
Я вижу к Господу тропу.
Возможно, не в своём уме я,
Раз возразить Декарту смог —
Как сделать этот мир умнее
Домыслит за меня мой Бог,
От умиленья не размажет
Слезы, сказав – каков пострел,
Но на одном с Ним экипаже
