Подземные корабли

Наконец заговорил Гайнош.

– Тхан рассуждает правильно. Я не хочу пускать тебя одну, Мэй. Но и лететь вместе с тобой сейчас не могу. Дождемся утра и будем надеяться, что Люк уцелеет. Этот парень умеет выживать.

Мэй ничего не ответила, лишь еще больше насупилась.

Не могла она объяснить отцу, что внутри ее все закаменело от тревоги. Что ночь утратила свои краски, а покой испарился.

Да и как можно успокоиться, когда твой любимый человек пропал?

Вот что бы сейчас делал отец, если бы вместо Люка на Енси умчалась она, Мэй? Так же бы спокойно рассуждал о том, что лучше дождаться утра в тепле и безопасности?

Мама Еника молчала, лишь беззвучно шевелила губами – видимо, возносила молитвы Настоящей Матери. Да ничего планета Эльси не может поделать в этом случае! Планета даже не может сама защититься от людей, которые ее уничтожают!

Планета – это всего лишь планета, а не могущественная богиня!

Еника не принимала участия в разговоре, но когда свое мнение высказал Гайнош, она подняла глаза и наконец заговорила:

– Люк ведь улетел на Енси. С каких это пор мы спасаем Люка от его собственного дракона?

Мэй сначала удивилась спокойствию мамы Еники. Еника ведь не видела жуткую морду Енси, не видела, как яростно плевался огнем этот бывший домашний любимец. Но после как будто что-то кольнуло у Мэй внутри, толкнулось теплое воспоминание, словно огонек, вспыхнувший в темноте. Она невольно подняла руку и дотронулась до пустого шнурка, на котором когда-то висел Третий ключ. Вспомнила, как много и как часто летала на Енси, как сильно доверяла ему.

Вспомнила, вздохнула и промолчала.

Возможно, Еника права, и Люка вовсе не надо выручать. Тогда почему же он до сих пор не прилетел?

Может, потому, что у дракона закончился заряд энергии, и он ночует где-то в лесах, точно так же спрятавшись под раскидистыми, непроницаемыми кронами деревьев? Тогда искать его ночью под бледным светом Буймиша нет смысла. Тогда действительно лучше дождаться утра.

И Мэй не стала возражать. Она прижалась к отцу, вспомнила про удобные спальные мешки, которые у них когда-то были, потом вспомнила теплые уютные палатки в Камлюках и вздохнула.

– Как ты? – шепотом спросил отец.

Он говорил очень тихо, но в его голосе Мэй уловила неизменную родительскую тревогу. Конечно, отец сильно беспокоился о ней и о Люке.

– Много всякого было, – тихо пробормотала она.

Гайношу уже рассказали о том, что пророк объявил Люка предателем, поведали о битве в Храме Живого металла и о восьми найденных ключах, часть которых теперь была спрятана на острове. Отец Мэй знал обо всех приключениях, выпавших на долю Мэй.

И теперь, спрашивая дочь о том, как она, Гайнош просто хотел убедиться, что с ней действительно все в порядке.

– Я думаю, что все плохо, – снова заговорила Мэй. – Я переживаю за Люка. Мне кажется, что он в опасности. Вдруг это интуиция?

Отец промолчал.

– Ты доверяешь своей интуиции? – не унималась Мэй.

– Своей доверяю. Твоей не могу – я ведь не могу почувствовать твою интуицию, – резонно ответил отец.

– Скажи, ты действительно спрятал ключи от Третьего сервера? Как тебе это удалось?

Отец завозился в темноте, поудобнее устраиваясь. Подсунул под голову руки, после принялся рассказывать.

– Да, Люк сообразительный парень. Он сразу понял, о чем следует спрашивать. Мне повезло, можно сказать, иначе Мара добралась бы до Третьего сервера и в ее распоряжении оказалась бы армия роботов и Гадины для того, чтобы перевозить армию в любую точку планеты.

– Но ты не успел выключить сервер?

– Не успел. Вот как было. Вы высадили меня на площадке. Удобный спуск с нее уводил в сторону от развалин моста, в густые заросли. Я спустился – для этого мне понадобилось минут двадцать. Потом направился к мосту, под которым находился вход на военную базу, на этот самый Третий сервер. В тех местах протекал небольшой ручей, а берега песчаные. Да и сам ручей мелкий. Вот в нем я и увидел свежие отпечатки ног Мариного вездехода. Железные ноги ее машины оставляют вполне определяемые следы, и я их узнал. Совсем свежие следы на влажном песке. И тогда я понял, что Мара где-то поблизости. – Отец вздохнул, повернулся и продолжил свой рассказ: – Я ведь был уверен, что Мара за нас и помогает нам, поэтому оставался спокойным. Я даже обрадовался: ведь она немного разбирается в управлении этими самыми серверами и наверняка поможет мне. Я именно так и решил, что Мара мне поможет. Я двинулся было к проходу под мостом, но вдруг увидел татику. Круглые твари летали над самым входом, но летали тихо. Не гудели, двигались абсолютно бесшумно, только поблескивали. Знаешь, свет Буймиша отражался от их блестящих тел, и получались такие слабые, бледные отсветы в воздухе. Они для меня стали предупреждением.

Отец замолчал, и в наступившей тишине Мэй совершенно отчетливо уловила дыхание младших девочек, спящих неподалеку, тесно прижавшись к своей маме. Эти мирные, добрые звуки и оранжевый свет почти прогоревших угольков успокаивали и утешали. Вдруг показалось, что нет никакой войны, и не работают старые серверы, и роботы вовсе не угрожают людям. Да и распростертое над ними крыло принадлежит Енси, а не странному и непредсказуемому Тхану, и Люк где-то рядом…

Вспомнив о Люке, Мэй с трудом подавила горестный всхлип, готовый вырваться из горла.

– Ты ведь знаешь, Мэй, – тихо продолжил отец, – я не религиозен. Но, пожив с Всадниками, я стал осторожным. Их вера в приметы, их готовность реагировать на малейшие намеки на опасность помогали им выжить. Возможно, это и есть интуиция, но утверждать не стану. Потому, заметив эти сиреневые отсветы в воздухе, этот блеск летающих татику, я вдруг понял, что это предупреждение. Я почти уверился в этом, поэтому не стал торопиться, притаился в кустах и решил понаблюдать. Татику висели очень высоко, и если бы я шел к проходу под белым мостом другим путем, не в обход, не спускаясь с противоположной стороны посадочной площадки, я бы их не заметил. Вот тогда я и решил зарыть ключи. Закопал их прямо там, в зарослях кустов, у россыпи белых каменных осколков. Приметное место, если знать, что там закопаны ключи. А после решил поискать Мару. И нашел. Это оказалось ошибкой. Но я ведь был уверен, что Мара за нас и помогает нам. Она захватила меня, ключи не нашла, пришла в ярость. Сервер был запущен, он работал. Но управлять им Мара не могла, потому что не обладала ключами. Тогда она связалась с вами и предложила обмен.

– Но сначала избила тебя, – сердито сказала Мэй.

– Это потому, что я сразу не сдался роботам – вот мне и досталось. Но Мара не пытала меня, если ты об этом. В этом плане она оказалась очень цивилизованной. Культурный робот, можно сказать.

И отец невесело усмехнулся.

Уставшая Мэй больше ничего не спрашивала. Надо было отдохнуть, набраться сил. Ведь завтра им предстояло немало дел. И, поворачиваясь на бок, она вдруг заметила, как хитро блеснули в темноте желтые глаза Тхана.

Неужели старый дракон слышал их разговор и теперь знает, где закопаны ключи от Третьего сервера?

Утро не наступало долго – так показалось Мэй. Она несколько раз просыпалась, и над нею по-прежнему была темнота. Вокруг нее – тоже темнота, и даже потухшие угли костра уже не разгоняли фиолетовый мрак. Деревья закрывали свет звезд и сияние Буймиша, а здоровенное крыло Тхана, простертое над ними, и вовсе прятало все семейство от внешнего мира.

А когда едва-едва посерел воздух и, приподнявшись, Мэй смогла рассмотреть очертания Тхановой головы на фоне толстых стволов, около нее послышалось шуршание, и раздался горячий, торопливый шепот:

– Ты не спишь?

Мэй повернулась и увидела Тигаки. Распущенные густые волосы упали девочке на лицо, и сквозь пряди блестели выразительные темные глаза, похожие на два черных отполированных камушка. Тигаки дотронулась до Мэй – пальцы теплые, мягкие – и сказала:

– Мне снился плохой сон. Очень плохой сон. Мне снились драконы, которые нападают. Наши драконы, и они нападали на нас. Они пытались сжечь всех нас, и мы от них прятались. И знаешь что?

Мэй не знала, потому мотнула головой и приподнялась.

Тигаки наклонилась поближе, и мягкие волосы коснулись щек Мэй.

– Верхом на одном драконе был Люк, и он сражался против нас… – совсем тихо проговорила Тигаки.

Так тихо, что Мэй едва расслышала ее слова.

– Этого не может быть, это просто дурацкий сон, – решительно и твердо сказала она и отодвинулась так, чтобы волосы сестренки Люка не касались ее лица.

– Я это видела, – твердо ответила Тигаки.

– Видела во сне. А сны – это просто сны.

– Мне снятся настоящие сны. Сны, которые сбываются. Иногда. Я… – Тигаки заколебалась, торопливо убрала волосы и села рядом с Мэй. – Я видела, как погибает мой папа, еще до той его последней охоты. Видела во сне и сказала об этом маме. Мама не поверила, вот как ты. Она тоже сказала, что это просто сон. И я тогда подумала, что мне приснился плохой сон. Просто плохой сон. А он сбылся, и через два дня мой папа погиб, а Люк прилетел один с пустым Хмусом.

Тигаки вздохнула и снова взяла Мэй за руку. Заглянула в лицо, и ее черные глаза заблестели еще больше, если только это возможно. Взгляд стал горячим и гипнотизирующим, и нельзя было отвести взор от этих больших глаз, наполненных тревогой, страхом, переживанием и сомнением.

– Люк сражался против нас, и он был на драконе. Мэй, ты должна найти Люка. Ты понимаешь? Мне снилось, что все вокруг горело и что только ты смогла остановить драконов и Люка.

– И что мне делать?

– Вставай. Прямо сейчас надо вставать и поднимать детей. Надо собираться. Нам надо уйти в пещеры. А Тхан сам о себе позаботится.

– В какие пещеры? Тут нет никаких пещер.

– Есть, я знаю. Я пошла будить маму, а ты буди своего папу. У нас мало времени до рассвета.

Тигаки поднялась, длинные волосы рассыпались по ее плечам, словно каскад темной воды, и сама девочка вдруг стала похожа на древнюю ворожею – загадочная, темноглазая, невероятно красивая.

Мэй невольно подчинилась ей – столько власти и уверенности было в этой хрупкой и тоненькой фигурке. Она затеребила отца и, не заботясь о том, что он подумает, стала уверять, что всей семье надо прятаться.

– Мы должны уйти, прямо сейчас. Тигаки знает, где находятся пещеры, – говорила она, а Гайнош в это время протирал глаза и удивленно слушал свою дочь.

– Хорошо, – сказал он, – пещеры – это хорошо. Там должно быть сухо и спокойно. Пошли искать пещеры. Но нет смысла идти всем вместе. Пусть Еника приготовит младших девочек, а близнецы помогут собрать вещи. Тигаки покажет нам с тобой пещеры, мы их осмотрим, а после, если мы увидим, что пещеры пригодны для жизни, попросим Тхана перевезти семью. Как тебе такой план?

– Очень хороший план, – сказала Мэй и принялась натягивать льёсы.

Светило выползало из-за океана медленным тяжелым колесом. Ветер шумел и трещал в верхушках деревьев, трава цеплялась за штанины, доставала до кончиков пальцев и щедро брызгала росой. Впереди летел Облак, деловитый и торопливый. За ним шагала Тигаки, и ее две косы подпрыгивали в такт быстрым шагам хозяйки. Дальше следовали Гайнош и Мэй.

Тигаки была молчалива и сосредоточенна. Она не стала ничего объяснять Гайношу – никаких рассказов о плохих снах. Мэй тоже промолчала. Она не верила в способности сестренки Люка. Страшные сны снятся всем, правильно ведь? Но это не значит, что надо прислушиваться к любым снам.

Мэй и сама видит сны. Всякие ростки, деревья и Настоящую Мать.

Только никакого толка от этих снов нет. Если Настоящая Мать желала помочь, то могла бы подсказать, например, что Мара на самом деле робот. Или, там, что пророки – роботы. Но ведь Настоящая Мать никогда не предупреждала ни об опасностях, ни о предательствах – ни о чем страшном и смертельном.

Значит, нечего искать мистику там, где ее и быть не может.

Потому Мэй шагала за Тигаки с огромным недоверием в душе. Но зато ее отец заметно обрадовался, когда Тигаки пояснила ему, что знает, где на острове находятся пещеры. Он сказал, что надежное укрытие весьма кстати, и сразу же собрался в дорогу. И вот они шагают по лесным прогалинам, приближаются к скалам, и шаги черноволосой девчонки становятся все быстрее, все торопливее.

Они миновали речную излучину, ту самую, где Люк зарыл остальные первичные ключи, забрались по скалистым уступам наверх, туда, откуда падал серебристый и шумный водопад. Миновали густые заросли деревьев – молодых деревьев, ветви которых, растущие до самой земли, пускали такие длинные воздушные корни и столько новых молодых веточек, что из одного деревца выходил целый шатер, под сенью которого могла спрятаться семья из нескольких человек.

Тигаки уверенно нырнула под сень светло-серых ветвей, раздвинула облако тонких, узких листьев бледно-розового цвета (некоторые листочки тут же посыпались на землю, и под ногами Мэй образовалась яркая дорожка) и скрылась за коричневым, довольно толстым стволом. Отец поспешил следом, Мэй за ним.

Пещера оказалась спрятанной за этой группой деревьев. И если смотреть прямо, то и не заметишь, что за раскидистыми кронами прячется низенький скалистый уступ, расколотый ровно посередине. А за расколом – удобная нора, прикрытая каменным козырьком.

А дальше проход увеличивался и превращался в довольно удобный зал с песчаным полом и такими гладкими стенами, будто их специально полировали.

– Здесь раньше тоже пробегал водопад. Но после река изменила свое русло, и пещера высохла и опустела, – пояснил отец. – Нам будет тут удобно. Вода рядом, деревья надежно спрячут нас от чужаков. И если спускаться по проходу дальше, то мы окажемся глубоко под землей.

– Лучше никуда не спускаться, – торопливо и испуганно сказала Мэй.

– Тогда возвращаемся и забираем своих, – бодро распорядился отец.

Едва выбрались из пещеры, как Тигаки остановилась и замерла на самом краю спуска. Розово-красные лучи Светила скользили по ее фигурке, придавая ей какую-то зловещую трагичность. Перед Тигаки лежал лес, над которым розовел огромный купол неба. А где-то вдалеке, над самым океаном, видевшимся узкой блестящей полоской, двигались крупные черные точки. Несколько черных точек.

Мэй смотрела и слишком ясно понимала, что она видит.

На остров надвигались драконы. Множество черных драконов летело прямо к острову, на котором пряталась вся их семья.

– Пожалуй, мы очень вовремя нашли пещеры. И пожалуй, у нас слишком мало времени, – четко произнес отец.

Глава 5

Мэй. Не время бояться…

1

Тигаки спрыгивала с каменистых уступов с легкостью маленького металлического дракончика, будто у нее имелись крылья и поддерживали ее во время рискованных прыжков. Мэй все еще топталась на середине спуска, осторожно выбирая место, куда поставить стопу, чтобы не ухнуть в колючие заросли, а сестренка Люка уже стояла внизу и, подставив ладони под тугие струи водопада, умывалась.

Отец помогал Мэй спускаться и поторапливал ее, то и дело поднимая голову и тревожно всматриваясь в быстро плывущие по небу облака. Со стороны океана надвигалась смертельная опасность. Опасность, полная огня и бездушной, неумолимой ярости.

Только бы они все успели скрыться!

Мэй споткнулась и чуть не полетела носом вниз, на гладкие камни. Отец вовремя подхватил ее и посоветовал торопиться, но все же смотреть под ноги. Однако смотреть хотелось вверх, и Мэй постоянно поднимала глаза к облакам.

Неожиданно появился Облак, деловито закурлыкал над головой Тигаки, и вслед за ним из леса вынырнул Ник.

– Вот вы где! – довольно сказал он и улыбнулся, показывая пару крупных новых зубов, выросших у него совсем недавно. – Нашли пещеры?

– Нашли. Вы готовы? – коротко спросил его Гайнош, ступая на траву и помогая Мэй наконец-то преодолеть последние уступы скалы.

– Да. Тхан вас ждет. Я отправлю Облака, он приведет сюда Тхана. А мы можем и не ходить никуда. Мама уже все собрала, все в порядке.

– Это хорошо, – кивнул отец и проводил взглядом Облака, поднимающегося над лесом.

– Тогда что? Снова подниматься? – хмыкнула Мэй.

– Да, поднимаемся наверх.

Тигаки протянула Мэй руку и первая шагнула к скале.

– Идите первыми, я следом, – велел им отец.

Ладонь у Тигаки была по-прежнему теплой и немного влажной от воды. Мэй старалась не отставать и думала, что летать на драконах гораздо проще, чем лазить по скалам. Думала о том, что если они укроются в пещере, то драконы их не найдут, скорее всего. Просто пролетят мимо, и все. Покружат над островом, может быть.

Словно в ответ на ее мысли, заговорила Тигаки.

– Тхан будет сражаться с драконами, он сильный и не проиграет. И он может от них улететь, поэтому мы не станем опасаться за Тхана.

– Конечно, – согласилась с ней Мэй. Она почему-то едва не забыла про черного старого дракона.

– Но если Тхан убьет Люка, это будет очень плохо…

– Почему он убьет Люка? Ты думаешь, что Люк летит на этих драконах?

– Думаю, – коротко ответила Тигаки.

– Этого не может быть. Этого просто не может быть, – решительно возразила Мэй.

– Мы посмотрим. Мы скоро все узнаем.

– Мы все будем сидеть в глубокой пещере и носа не высунем…

Тигаки не ответила, лишь неопределенно пожала плечами.

Когда они наконец оказались наверху, то смогли разглядеть фигуры надвигающихся машин. Мэй насчитала десять мощных драконов, но они находились еще слишком далеко, чтобы можно было определить, нет ли среди них Енси.

Драконы приближались.

Появился Тхан, везя на себе все остальное семейство. Он высадил своих пассажиров на скале и терпеливо подождал, пока Мэй и Тигаки помогут разгрузить тюки со шкурами, подушками и продуктами.

После дракон расправил крылья и всмотрелся в горизонт.

– Я этого ждал, – коротко сказал он. – Я знал, что они появятся.

Тхан взмахнул крыльями – ветер ударил в лицо Мэй и заставил зажмуриться – и поднялся в воздух.

– Давайте все в пещеру, – распорядилась Еника.

Она велела близнецам переносить одеяла и шкуры, взяла на руки самую младшую девочку и скрылась за ветвями деревьев. Но Мэй не могла сдвинуться с места. И Тигаки стояла рядом с ней.

Они обе молчали. Обе ждали сражения.

2

Громадное черное тело Тхана висело над самой скалой, и его тень накрывала деревья, узкий подъем, Мэй и Тигаки. К ногам Мэй упала маленькая чешуйка, блеснула и погасла. Мэй машинально подняла ее и сжала в кулаке.

Появился отец, поднимавшийся последним.

– Чего вы ждете? Уходите! – велел он. – Мара узнала, где мы скрываемся, и выслала драконов.

– Думаешь, это ваша Мара? – тихо спросила Тигаки, не сводя взгляда с Тхана, раскинувшего крылья, казалось, на полнеба.

– Быстро в пещеру! Сейчас нет никакой разницы! – сердито сказал отец и подтолкнул обеих девочек.

Но Тигаки не двинулась с места. Она смотрела и смотрела вверх, и Мэй тоже не отрывала взора от горизонта. С того места, где они стояли, видимость была отличная, и черные фигурки драконов увеличивались на глазах. Вот уже можно было рассмотреть крупные морды с оскаленными зубами, небольшие коготки на крыльях, узкие полоски перьев, поблескивающих от лучей Светила. Тучи разбежались, словно вдруг испугались предстоящего боя. На самом переднем драконе восседал всадник – темная фигура на фоне ясного неба.

– Я же сказала, что там будет Люк, – совсем тихо проговорила Тигаки и с силой стукнула кулаком о ладонь – жест, обозначающий у Всадников гнев и войну.

– Девочки, уходим! – решительно повторил отец и все-таки заставил их спрятаться под кронами деревьев.

Мэй не хотела уходить, но и возражать отцу тоже не могла. Потому молча последовала за хмурой Тигаки, и прохлада пещеры встретила их спокойствием и тихим гомоном детских голосов.

– Надо позаботиться о костре и набрать хвороста. Оставайтесь внутри, я скоро вернусь, – торопливо распорядился отец и пропал в отверстии пещеры.

Мэй застыла недалеко от выхода и смогла увидеть, как воздух вдруг стал оранжевым и загудел от бешеного драконьего пламени. Сражение началось.

И тогда Мэй не выдержала, выбежала наружу. Раздвинула обеими руками ветви деревьев и высунулась на открытую площадку. Отца нигде не было видно, скорее всего, он скрылся в колючих зарослях, отыскивая сухие ветви на растопку. Небо над головой пылало, драконы ревели, тяжелый и мощный Тхан отражал их бесконечные атаки.

Сбоку от Тхана летел Енси – Мэй без труда узнала его вытянутую голову с большими выразительными глазами. А верхом на Енси был Люк.

3

Тигаки тщательно разгладила толстую старую мьёковую шкуру, под которой находились мягкие ветви деревьев, разложила парочку подушек, села на край и вздохнула. Вытянула ноги и потерла коленку через плотную ткань штанов.

Глаза у Тигаки были грустными и такими же блестящими, как и накануне ночью.

– Думаешь, Люк уцелел? – тихо спросила у нее Мэй.

Битва, которая шла до тех пор, пока Светило не перевалило за полдень, прекратилась внезапно и быстро. Как-то сразу наступила тишина, а потом полил дождь. И когда Мэй осторожно высунулась из-под ветвей дерева, на горизонте она не увидела ничего, кроме удаляющихся фигурок драконов. Уцелело только шесть машин, причем одна заваливалась на бок в полете и с трудом удерживала скорость.

Тхана она нигде не увидела.

Остров стал тихим и спокойным.

Отец тут же сказал, что надо наловить рыбы, пока у них есть такая возможность. Спустился к реке и через некоторое время вернулся, неся несколько длинных рыбин. Всадники, живущие в пустыне, не очень-то ценили рыбу, но в данный момент выбирать не приходилось. Потому, когда Еника завернула ее в длинные листья и запекла на углях, все поели и остались довольными.

Задумались о том, как будут ночевать в пещере, и Гайнош с близнецами снова отправились за хворостом. Еника вымыла посуду и уселась на одной из шкур, забавляя камушками младших девочек. Нгака устраивала постели и долго возилась с длинной потертой мьёковой шкурой, стараясь как можно ровнее разложить ее на ветвях.

Как поняла Мэй, никто не заметил Люка, участвовавшего в сражении. Никто не пытался высунуться наружу, пока в воздухе полыхал бой. А Тигаки никому больше не рассказывала о своем сне. И тогда Мэй не могла больше молчать, она приблизилась к хмурой сестренке Люка и засыпала ее вопросами.

Тигаки прижала ладонь к губам и слегка шлепнула – знак, говорящий о том, что лучше не болтать. После покачала головой и стукнула смуглой ладошкой по шкуре, приглашая сесть. Браслеты на ее запястьях слегка дрогнули, гладкие черные и красные бусины коснулись шкуры и переместились на бок.

– Ты была права вчера, – зашептала Тигаки. – Люк попал в беду. Ты же не думаешь, что он хотел нас убить?

– Я не думаю, конечно. Но почему он сражался против нас? – не понимала Мэй. – Как он мог?

– Он сражался против Тхана, – пояснила Тигаки. – Мы не знаем, в чем тут причина.

– Но он же знал, что Тхан нам помогает, что Тхан за нас! Какой смысл ему сражаться с ним?

– Мы с тобой ничего не знаем. Но тебе надо найти Люка.

– Как я его найду? У меня нет дракона, я не могу покинуть остров!

– Тогда дракона надо украсть. Или вырастить Облака.

– Облака? Буймиш и одного раза не поднимался в самый зенит с тех пор, как Облак родился. А Люк говорил, что драконов надо воспитывать!

– Не надо растить его огромным, достаточно совсем немного Живого металла для него. Совсем чуть-чуть, чтобы можно было летать.

– А как? До Живого металла не добраться…

– Но ты же говорила о проходе в Храм. О том, который в песке.

– Я не знаю. Отец меня не пустит.

– Ты не спрашивай разрешения у своего отца. Просто лети, – уверенно сказала Тигаки. – Как только Тхан оправится от ран, он тут же явится сюда.

– Думаешь, он ранен? – удивилась Мэй.

– Конечно. Лежит где-нибудь в укромном местечке возле озера и отдыхает.

И тут у Мэй появилась идея.

Конечно, все это было рискованно, и она не была уверена, что все получится. К тому же действительно не ясно – что случилось с Люком, почему он вдруг превратился во врага Тхана?

Но сидеть сложа руки в пещере и ждать… Чего ждать?

С другой стороны, если Мэй отправится в эту рискованную вылазку, она будет одна. Совсем одна. Отца она не позовет, а больше с ней лететь некому. И от мысли, что придется совсем одной ввязываться в опасное приключение, Мэй поежилась и беспокойно посмотрела на отверстие пещеры, выводящее в густую сень деревьев. Прохладный сумрак и тихий шелест дождя не давали никаких ответов. Сама пещера казалась чужой и странной, да и остров утратил прежний уют, наверное, потому, что на нем теперь не было Люка.

Мэй боялась лететь, боялась войны, боялась больших, воинственно настроенных драконов. Третий ключ уже не висел на ее шее, и теперь вряд ли кто назовет Мэй Владеющей Драконами.