Идеальный мир Волка

– Шеф, что с рукавом? – спросила я, протягивая ему салфетку.

– Где? Что? – он начал огладывать рукава, подняв руки и крутя ими чуть ли не от локтя, – где?!

– Стоп! Вот!

– Хм, – шеф отогнул манжет, – черт, царапина и кровит, где это я так успел пораниться?

Мы поели оба как-то совершенно без аппетита, все-таки второй обед в день – это нелегко, и поехали в участок.

– Надеюсь, что хотя бы остаток этого мерзкого дня пройдет спокойно, – озвучил наше с ним общее желание Капитан. Но по приезде выяснилось, что нас уже ждут.

– Новый труп! – объявил дежурный и тут же наехал, – почему не проверяете сообщения?

Но Капитан, отяжелевший от еды не меньше моего, вдруг сообщил, что теперь мы с ним будет как все и на место не поедем, пусть нам криминалисты все вышлют, а мы посмотрим, что они там нашли из улик, и ушел варить себе кофе.

Я же решила, что не мешало бы все-таки глянуть хоть одним глазом на дело, прежде чем запрашивать отчеты криминалистов и видео с осмотра места преступления, раз мы никуда не едем, узнать, что там за новый труп, но не успев даже открыть сообщение, услышала, как из своей стеклянной будки, которую он гордо именовал «офисом», начальник нашего отдела орет как ненормальный:

– Где дежурный офицер?! Немедленно на вызов! Это же не рядовое дело!

Я клацнула на сообщении, и первое, уведенное мной на экране, было имя жертвы – «Эльза Дохар». Бешеной мухой я метнулась к кофеварке:

– Шеф! Наша утренняя посетительница убита! Эльза Дохар! – закричала я еще издали, и казалось, даже гул в отделе смолк и все головы повернулись в мою сторону.

Капитан же, нарочито медленно отхлебнув кофе из своей кружки, сказал спокойно:

– Ну и чего орать? Мы что, можем ее воскресить?

Его бравада оказалась пустой затеей, ехать на место преступления нам все равно пришлось. Поехали тремя машинами: впереди начальник отдела, наш шеф, редкая заноза в заднице, как говорил о нем Капитан, с помощником, водителем и какой-то блатной штучкой из главка, которую прислали то ли досидеть у нас до своего очередного своего повышения по службе, то ли отсидеться после какого-то ляпа по службе. В следующей два офицера из Главка, присланных для укрепления нашего отряда чуть ли не одновременно с тем, как все узнали кто жертва, ну и замыкали эти дикую процессию с мигалками и сиренами мы с Капитаном, без звуковых и визуальных эффектов, а, наоборот, всячески делая вид, что мы не с ними.

– Ну и скажи, зачем мы там при таком-то отряде? – спросил Капитан вроде бы меня, раз больше никого в машине не было, но ответа явно не ждал.

Удивительным образом на место мы приехали первыми. Да, Капитан срезал немного через подземный гараж на улице имени Правительства, но я промолчала и даже не сказала ему, что такая езда нарушает правила, и пока остальные еще ехали в сплошной тянучке, пытаясь распугать других участников движения диким воем. Дом, в котором жила Эльза Дохар, стоял на Главной площади, как раз напротив памятника Господину Волку и представлял собой копию классического строения начала двадцатого века. Это я предполагаю, что копию, ну не мог же дом так отлично сохраниться с тех времен.

Мы вошли в небольшой светлый холл, сплошь в мраморной плитке, с лестницей с резными перилами, круто ведущей вверх, и лифтом, спрятанным за поворотом. Но Капитан сразу понял, где он, и мы поехали на нем. В лифте свет был нездорово яркий и все пятна на лице Капитана явственно отразились в зеркале, которому он показал язык и даже оттянул нижние веки, рассматривая красноватые яблоки глаз.

– Мда, – только и сказал Капитан, я же предпочла пялиться на медленно сменяющие цифры на табло, а не рассматривать свое отражение.

– Ты сам? – я первый раз слышала, чтобы Адагамов «тыкал» Капитану, – остальные где?

– Еще едут, – Капитан нетерпеливо спросил что-то понятное только им, – нашел?

– А как же! – удовлетворенно ответил эксперт, – и даже успел кое-что проверить и скажу тебе, что она тоже дочь, и потому у меня возникла безумная идея прогнать данные через базу и вычислить остальную родню первой жертвы.

Но Капитан показал отрицательно головой.

– Это плохая идея. Думаю, что такие мысли уже пришли в голову всем, кому надо, и мы лишь привлечем к себе излишнее внимание. Надо действовать осторожнее. Я попробую добыть тебе пароль, с ним и зайдешь в систему.

И тут с лестницы подъезда раздался топот, шум голосов, который пронизывал крик нашего шефа, иногда создавалось впечатление, что он просто не умеет говорить нормальным тоном, а только кричать.

– Ага, ты уже тут! – заорал он, увидев нас.

Мы смотрели с галерки на действо, именуемое «начальство взяло расследование в свои руки». Тело главной в прошлом порнозвезды, а теперь уважаемой светской львицы лежало в гостиной на белом полу, в идеальной поверхности которого как в зеркале отражались все мы, люди, которых не должно было тут быть. На ней был розовый пеньюар и розовые, немного вульгарные шлепанцы с опушкой. Наряд этот был неуместен в сумерках уходящего дня, когда вроде как спать еще рано, а просыпаться уже поздно. Подойти к телу поближе не было никакой возможности из-за толпы вокруг, но даже издали был видны осколки бокала рядом с ним и остатки какой-то бесцветной жидкости, вытекшей из него, и теперь маленькая лужица на гладком полимерном полу тщательно вымачивалась ватными тампонами одним из криминалистов. Лицо Эльзы, когда-то невероятно прекрасное, было искажено гримасой боли, делая ее совершенно непохожей на себя утреннюю, какой она была в нашем участке. Мы покрутились еще немного для виду, как вдруг Капитан, схватив меня за рукав, оттащил от толпы.

– Отойдем, – шепнул он мне на ухо. И мы пошли по длинному извилистому коридору и оказались одни в комнате, которая могла бы быть спальней жертвы, но кровать была недостаточно широкой для этого, а сама комната излишне скромной и безликой: кроме кровати в ней были только шифоньер с зеркалом, шкаф и постер с абстракцией на стене. Про себя я решила, что, наверное, это комната для гостей.

Капитан ткнул мне под нос свой смартфон, такой же антикварный, как и все его вещи. На экране светилось открытое уже сообщение, в котором была написано: «23 000 дол. США. Завтра».

Я подняла глаза и уставилась на шефа:

– Ого! Это же то, что я подумала? Это ваш тест?

– Да. Но тебе не кажется, что сумма как бы великовата за такой тест, который можно заказать за 150 купонов в любой государственной лаборатории?

– Но, может, они сообщат что-то, что не сообщит государственная лаборатория? – предположила я.

– Что такого они нашли обо мне, что выставили такую цену? И когда они успели взять анализы? Не может ли это быть просто «развод»? – продолжал сомневаться Капитан.

И вдруг меня озарила догадка:

– Шеф, это же когда мы сидели в «Якитории» и с вами столкнулся официант, вы еще его потом все высматривали, чтобы высказать свое "фэ", а его так и не было видно в зале? А потом вы вернулись, а у вас манжет рубашки в крови? Это и был анализ!

Капитан посмотрел на меня с сомнением, но сомневайся – не сомневайся, а я была права и осознавать это было приятно, чего уж. А Капитану дороговато обойдется его любопытство.

Мы никогда не обсуждали с Капитаном его деньги. Я предполагала, что он богат, если этот термин вообще применим к человеку в наше время. К примеру, он всегда оплачивал мои обеды, считая это платой за то, что он не ест в одиночестве, и у него есть компания в виде такого же любителя вкусно поесть как он сам, а потому раз и навсегда заставил принять меня тот факт, что общая еда была только за его счет. Я не знаю, какой у него был оклад, но явно больше моего в 1500 купонов. Деньги ему особо тратить было не на что: семьи у него не было, была квартира, в ней вся мебель и техника, надежная и старая, как и все у него, машина Тесла, одежда вся старомодная, такое впечатление что куплена даже не во время его молодости, а молодости его родителей. Но я догадывалась откуда-то, что кроме денег от службы, у него были еще деньги, и не купоны, а настоящие деньги. То ли сам он мне брякнул, выпившим, то ли я догадалась, но это было как само собой разумеющееся. Тратить эти деньги, уж не знаю, были ли это его собственные накопления или наследство, как квартира, ему было особо негде.  Как-то раз, проходя вместе с ним через КПП в соседний сектор, я, в нарушение инструкции, встала сбоку от будки пограничника и увидела при скане чипа Капитана, что во все сектора Города у него свободный пропуск, а вот вне страны стоял однозначный, ярко-красный мигающий запрет. Даже у меня запрет не был таким абсолютным.

Как-то рассказывая о своей детстве, он упомянул, что его родители живут в ЕС, причем в Западном секторе, причем сказал точно «живут», а не «жили».  Мне помниться дико захотелось уточнить это, но я смолчала тогда, а позже не представился случай, потому я так и не знаю, оговорился ли он, или им и правда по сто с лишним лет, и они живут где-то в доме с видом на Альпы.

Откуда-то из глубины квартиры жертвы раздался визг шефа «Где он?! Найдите Капитана!» и нам пришлось вернуться ко всем в гостиную. Но пока мы шли обратно, я случайно повернула голову в тот самый момент, когда мы проходили мимо зеркала в коридоре и чуть не закричала от ужаса. Мне показалось, что я не увидела свое отражение. Я в панике схватила Капитана за рукав и мыча начала тыкать указательным пальцем, не в силах сказать ему что случилось. Капитан тоже повернул голову и сказал:

– Ну ты дурашка, это же не зеркало, просто пустая рамка на стене висит.

– Зачем? – спросила я в недоумении.

– А я знаю? Дизайнерское решение, наверное. Кстати, ты заметила, что у этой модели нет фотографий самой себя на всех стенах? Скромница, – это прозвучало язвительно, учитывая жизнь Дохар в прошлом.

На следующий день Капитан забрал меня из дома на машине. Позвонил, когда я еще бегала по квартире, понимая, что если даже прямо сейчас выйду из дома, то все равно опоздаю, и сказал:

– Давай вылазь, я внизу.

– Чем обязана такому сервису? – спросила я, садясь в машину.

– Пошутила? – мрачно спросил Капитан, – предпочитаю, чтобы ты была сегодня рядом со мной весь день, и достав из внутреннего кармана куртки пухлый коричневый узкий конверт, какие раньше, судя по старым фильмам использовали на почте, показал мне его и тут же положил обратно.

– Шеф, оно того стоит?

– Надеюсь, что сможем задержать кого-то при передаче денег. Тем более, как ты могла заметить, они, скорее всего меняют деньги на конверты, по почте они не присылают результаты, значит будет личный контакт. Так что ждем сигнала. Или ты переживаешь, что так дорого? Не беспокойся, мой вчерашний приступ скупости прошел.

Я промолчала.

День потянулся своим чередом, без новостей. Капитан составлял никому уже не нужный отчет об убийстве Эльзы Дохар. Дело у нас забрали, так что отчет  и читать никто не будет. Я же сидела в сети, читая сплетни о ней, которыми теперь были забиты все новостные сайты.

– Шеф, – я решила поделиться почерпнутыми сведениями с Капитаном, – а вы в курсе, что она была тайно замужем?

Капитан перестал стучать по клавиатуре и посмотрел на меня как на умалишенную:

– Тайно? Да ты что!

– Она же известная такая, ее все хотят, наверное, быть в статусе свободной женщины ей было удобнее, – начала объяснять я причины тайного брака жертвы.

Капитан вздохнул:

– С чего ты вообще решила, что я тебя о чем-то спросил? Черт! Нам же еще по двум труппам делать отчеты! Пойди, что ли, кофе мне сделай. Я просто чувствую, что буду писать весь день эту муть.

Я вынула из стола у Капитана его чашку и неспеша, а куда спешить, отправилась на кухню. Проходя мимо «офиса» начальника, боковым зрением заметила через открытую дверь мужчину в сером элегантном, как с картинки журнала мод, пальто. Его светлые слегка волнистые волосы были зачесаны назад, высокий лоб и ровный, практически идеальный нос, делали его практически красавцем, если бы не тонкие бесцветные губы.  Лицо мне показалось знакомым настолько, что, казалось, я знаю его имя. Мужчина только вошел в кабинет, и наш пузатый начальник аж взметнулся, подбегая, чтобы пожать его руку и усадить в кресло. Заметив меня, он так же резво подскочил к двери и закрыл ее. «Ничего себе», – подумала я, – «кто же он такой, этот посетитель, если наш пузан так стелется перед ним? Не иначе как кто-то из Правительства».

– Ты где ходишь? – спросил меня Капитан, сам придя на кухню, – тебя хоть за смертью посылать, я уже решил, что тебя украли вместе с моим кофе.

Я поделилась с ним своими наблюдениями о дяденьке в пальто, что я его откуда-то знаю, а наш шеф был просто само раболепие перед ним

– Шеф, я знаю его, знаю! Но не помню откуда! А как я могу знать такого человека?

Но Капитан как всегда наше самое простое объяснение произошедшему:

– Ты все утро читаешь новости светской хроники, возможно это кто-то из селебрити. Смотри, у тебя так мозги сгниют, – и мы двинулась обратно на рабочее место: впереди Капитан со своей кружкой, за ним я с кофейным стаканчиком из автомата, безжалостно обжигающего мне пальцы.

Первое, уведенное нами, был совершенно белый, узкий бумажный конверт без каких-то опознавательных знаков, но точь-в-точь такой, как те три, что уже были у Адагамова. Капитан, рискуя расплескать кофе, ринулся к своей куртке, висящей на стуле. Конверта с деньгами в ней не было. Я заметалась в панике:

– Капитан, надо звонить в охрану! Пусть закроют центральный вход! Они еще не успели выйти!

Но Капитан был на удивление спокоен. Он с сомнением покачал головой:

– Центральный вход мы точно закрывать не будем, смысла нет. А вот камеры попробуем посмотреть.

И резко встав, надел куртку, и положив конверт на место пропавшего собрата, сказал:

– Пошли в офис охраны!

Мы довольно долго шли по длинному путанную коридору где-то в подземелье, пока наконец то не добрались до тесной комнаты, сплошь заставленной мониторами. В комнате стояла нестерпимая жара и вонь. На старом обшарпанном настолько, будто его кошки драли, кресле за не менее ободранным столом сидел нездорово полный мужчина в форме, минимум на два размера меньше, чем необходимо, и, казалось, что она вот-вот, передавив все складки его жирного тела, лопнет прямо у нас на глазах. Два двойных подбородка заколыхались в негодовании, когда Капитан попросил посмотреть видео из нашего отдела:

– У Вас что, разрешение есть? – и тут же в сторону, кому-то кого мы не видели в ярком свете мониторов, – слышишь, Антон, пришел тут один, требует.

Что ответил невидимый Антон я не услышала, да и был ли он там, не знаю, но Капитан вдруг стал непохож сам на себя, как будто надел маску и заговорил в несвойственной ему манере этакого полицейского неудачника:

– Друг, тут такое дело, не хочу идти к начальству за ним, там такое, понимаешь, меня один молодой черт подсидеть хочет, ну и пропало у меня кое-что со стола, хочу глянуть, не этот ли засранец. Мне тут до пенсии осталось всего ничего, сам понимаешь.

Панибратские, но в то же время и заискивающе интонации, разгладили недовольные складки на жирной морде, и все еще недовольно бурча себе под нос «ходят тут, важничают», этот мерзкий тип согласился включить запись, для чего с нарочитой суровостью спросил:

– Что хочешь посмотреть?

Это «тыканье» и снисходительный тон заставили меня внутренне зажмуриться, предвидя, что Капитан может устроить ему, но я ошиблась, мой начальник воспринял это непросто спокойно, а радостно, и с теми же заискивающими нотами во голосе сказал:

– Мне много не надо. Буквально минут пятнадцать и только мой стол!

На видео с довольно неудачным для нашего дела ракурсом мы увидели спину Капитана, набирающего текст на компьютере по старинке, руками, а не голосом. Потом на видео он встал и ушел явно искать меня и свой кофе, оставив куртку висящей на спинке кресла. Но дальше никто долго не подходил к столу, мимо прошел кто-то из офицеров, лица его не было видно, но к столу тот не приближался. И почти сразу после него к столу подошел дежурный сержант с пачкой пластиковых папок в руках, постоял рядом, порылся в папках, наконец понял, что для Капитана ничего нет и двинулся дальше. А когда мы уже отчаялись увидеть еще что-то, как мимо стола не спеша прошел офицер в форме, задел кресло, оно упало, офицер наклонился, поднял, и повесил куртку опять на его спинку, расправил, пододвинул его ближе к столу и опять же не спеша пошел дальше. Все это он проделал ни разу не повернувшись к камере даже боком, потому ни его лица, ни нашивок на фирме мы так и не увидели. А когда он отошел, то на столе появился белый узкий прямоугольник. Конверт!

А еще через минуту в кадре появились мы с Капитаном: он с чашкой, а я со стаканчиком, который я перекладывала из руки в руку.

Капитан оживился:

– Будь другом, покажи мне другой ракурс! Мне надо видеть лицо этого гада.

– Не получится! Камера как раз напротив сегодня отключилась сама собой, вот ждем ремонтников с самого утра, никак до нас не доедут.

Мы молча шли в сторону нашего отдела. Капитан своими выводами со мной делиться не стал, но было видно, что и делиться пока особенно было нечем.

Я подумала и предложила:

– Шеф, давайте пойдем выпьем!

Капитан вначале удивился, но потом весело ответил:

– Заметь, не я это предложил!

И мы направились в ближайший к участку паб. Паб с самый логичным для такого паба названием, написанным старинным шрифтом белыми буквами на зеленом фоне. Он назывался «Ирландский паб». Заказав нам обоим по бокалу «Гиннеса», Капитан тут же одним глотком осушил треть своего. Я же, робко отхлебнув немного плотной пены, решила с места в карьер спросить то, что меня волновало от момента обнаружения белого узкого конверта на столе Капитана: