Следы на песке…

– Подлиза, – фыркаю, задевая носком песок, обсыпая его ноги.

– Бешеная истеричка, – смеясь, подрывается на ноги, собираясь меня повалить, но даёт фору.

С визгом вскакиваю, мчась к морю. Ноги утопают в мокром песке, оставляя следы. Как только щиколотки касаются ледяной воды, кричу ещё сильнее, собираясь вернуться, но Абрамов уже сзади меня. Смотрит с таким блеском в глазах, безумным, игривым. Такие зелёные, неестественно зелёные изумруды, сверкающие в солнечных лучах.

– Не смей, – предупреждаю, пытаясь побежать в сторону, когда тяжёлая большая рука обхватывает меня за талию, подхватывая на руки.

Абрамов успел разуться, подкатить штаны.

– Только попробуй, – цепляюсь руками за широкую шею, вжимаясь в огромное тело. Обхватываю его ногами, когда он делает несколько шагов вглубь воды.

– Боишься? – игриво рычит.

– Только вместе, я не отцеплюсь, – смеясь, поднимаю взгляд к губам, глазам, находящихся на одном уровне с моими.

И я не в море ведь могу утонуть, не холодной воде. А в жарких зелёных омутах.

Руки Абрамова на моих бёдрах. Он, кажется, этого пока не осознает, смотрит как дикий волк, с безумием. Я глубоко дышу, замирая в его объятиях. Чувствую безумную силу всего тела, пальцами сдавливаю накаченные плечи. Нет ничего, ни шума, ни ветра, ни солнца, ни даже моря. Только тело невесомо покалывает каким-то разрядом электричества. Я никогда не была так с мужчиной, вне сцены, но мне не нужно подсказок, чтобы понять, что между ног я чувствую его стояк сквозь ткань. Абрамов прикрывает глаза, рыча с выдохом.

– Черт Саша, – хрипло произносит, подняв ладони к талии.

Прижимается к моему лбу своим, выходя из воды. Опускает меня ногами на песок, «разтуманивая» свой взгляд. Он теперь извиняющийся, тёплый, но в то же время напряжённый.

– Прости, – громко произносит, опустив руки в карманы брюк.

– За что? – невинно хлопаю глазами. Намеренно не придавая значения всему, что происходит.

– За это, – восклицает, бросая взгляд на свой выпирающий пах.

– Ах, это, да я даже не заметила, – бросаю колкую шутку. «Может, докажешь мне обратное?» Язвительно улыбаюсь.

Абрамов закрывает глаза, растягиваясь в улыбке, отрицательно качая головой.

– Я тебя сейчас прибью мелкая засранка, – сквозь зубы шипит мне в ответ.

Кружусь на песке, двигая бёдрами, приподнимая подол платья выше к бедрам.

Женя смотрит на мои ноги, кусая кожу щёк. И сейчас я вижу эту долго сдерживаемую им эмоции. Вижу… этого уже не сотрешь.

– Ну, держись, – рычит он, делая лёгкий маневр.

Одним движением закидывая меня к себе на плечо, вцепившись ладонями в талию. Валит на песок аккуратно, скорее укладывает, щекоча ребра, царапает щетиной шею, опаляя дыханием кожу. Я извиваюсь, пытаясь вырваться из его лапищ, но Абрамов перекидывает свою ногу, фиксируя мои две. Его тело в какой-то момент подрагивает, а горящая на солнце кожа покрывается мурашками.

– Теперь я чувствую, – шепчу, когда он, замирая, фиксирует взгляд на моих губах.

– Боже Сашка, – вздыхает Женя, откидывается спиной на песок, закинув руки за голову.

Футболка задирается, оголяя его стальной пресс. Бросаю взгляд на полоску волос, ведущую к… вздутому до скручивания собственных мышц паху. Мое платье задралось, полностью открывая ноги до бёдер. Но я слишком увлечена, чтобы заметить такой маленький нюанс. Грудная клетка Абрамова глубоко вздымается, а мне так хочется, чтобы он отпустил себя. Эту чёртову разницу между нами, эту «лжедружбу». Но он уедет, протопчет эту дорожку, оставляя только следы на песке. Я же разобьюсь, захлебнусь без него. Без того как смотрит, как ругает, как молчит.

«Ты оставишь меня? Как биологическая мать? Как родители оставляли в молчании, уйдёшь? Будешь вот так с другой лежать на песке не сводить с неё глаз, дарить свою улыбку?».

Я знала об этом, но не могла оставить встречу с тобой, ни одну из них. Бежала на подкашивающих ногах, как за дозой запретного. «А теперь я не готова, понимаешь, не готова тебя отпустить».

Лёгкое касание крепкой руки к моей ладошке, заставляет мгновенно обернуться в его сторону.

– Так не должно быть Саш, ты же это понимаешь? Но ты мелкая паразитка меня с ума сводишь. Я не должен был…

– Я все понимаю Жень, – грустно улыбаюсь, – мне достаточно было это увидеть, что я для тебя не просто мелкая школьница.

– Ты меня доводишь своими этими выходками, чтобы просто знать, что я хочу тебя? – с возмущением выпаривает Абрамов. Но даже сам не подозревает, насколько важные слова для меня произносит.

– Ну, а что ещё? – сверкаю невинной улыбкой, – я же сказала, что влюбляться в тебя не собираюсь. У тебя ведь тоже, – киваю в сторону его, не проходящей эрекции, – не от любви стоит.

– А ты ещё та сучка, – садится, опираясь локтями о колени.

– Ну, это же твои слова, дружба и ничего больше.

– И ничего больше, – с неясной эмоцией повторяет он.

– Только возраст? Это тебя останавливает? Ты же не святой, пользуешься ими, идя дальше, если я не хуже, то почему со мной так не поступаешь? Если бы я позволила…

– Ой, заткнись Саш, молчи об этом. Ты сама в своих вопросах ответила на них.

– Ну, скажи, – толкаю его в плечо своим.

– Тебе самой это не нужно. Я через два месяца уеду. Не хочу, чтобы потом одна маленькая девочка с разбитым сердцем проклинала меня за придуманные надежды. Ты ж не такая как все они Саш, дикая, милая, нежная, ты ранимая маленькая, хрупкая, как не притворяйся воином, я тебя насквозь вижу. Вижу, как смотришь, когда ухожу, а я ухожу ведь только на несколько дней. Между нами ничего нет Саш. Нужно остановиться сейчас. Закончить на этом наше общение.

– Сейчас? – округляя глаза, резко оборачиваюсь.

Понимаю что своими словами «если бы я позволила» практически нарушила наш с ними условный договор.

– Я сам с тобой голову теряю, – обнимает меня за плечи, мягко притягивая ближе, – я уеду и забуду тебя, ты же это понимаешь? Но как подругу, как замечательную, безумную, дикую девчонку никогда не забуду. Ты оставайся такой ладно? В тебе кипит эта жизнь, бурлит, я с тобой рядом сам чувствую себя маленьким школьником. Но я Саш взрослый мужчина и у нас разница почти десять лет. Трахнуть наивную девочку… ну не делай меня таким мудаком Сашка.

«Уеду и забуду»… то, что я так боялась услышать, но всегда это понимала… Ты очень хорошо меня видишь Абрамов. Понимаешь как никто другой. Черт возьми, черт… хочется закричать. Но я сглатываю горький ком, выдавливая улыбку.

– Я знаю Жень, все это знаю. С первого нашего общения, ты ничего не обещал. Я помню…

"Но я так не хочу тебя отпускать, ни сейчас, ни никогда – потом".

– Но только не «сейчас». Мы сюда вернёмся. Ты обещал быть рядом до конца. Не оставишь же ты меня вот так? Попрощаемся, по-дружески, когда придет время. И я не хочу, чтобы ты меня трахнул, как ты выразился. Мне просто хорошо с тобой, вот так. Я тебе доверяю Жень, это для меня очень-очень важно. Обещай мне?

– Обещаю, – выдыхает он.

И я вдыхаю, уверенно запечатывая его ответ.

*****

Я захлестнула свою жизнь учёбой и тренировками. Так, как жила обычно. Но обычно уже не было. Растворялась в танце, в соревнованиях, выступлениях. Паркет, каблуки, Егор. Редкие встречи с Иркой, ну и Дима. С ним мне было приятно проводить время. Он с юмором, добрый, сильный, симпатичный. С зелеными глазами, но не такими, нет!

Где-то внутри, я теплила надежду на встречу с Женей, но прошло три недели. Три недели! Такие бесконечные. Какой-то связи у нас с ним не было. Ни одной, ни единой. Ни номера, ни общих друзей, ничего.

«Не думать, не зацикливаться, не вспоминать», – убеждала я себя каждый новый день. Но все внутри не слушалось, не останавливалось, билось в истерике. Огнём меня обливало. Я так злилась на Абрамова. Просто исчез, молча. И какой же ты мне друг тогда?

Выбегаю вечером после тренировки из зала, торопливо капаясь в сумке в поисках телефона.

– Привет, – слышу за спиной.

Оборачиваюсь, встречая зелёные глаза, смотрящие на меня сверху вниз.

– Привет, – сухо выдаю я, даже не улыбнувшись.

Ты просто идиот, который исчез, после слов о прощании и я даже не знала смогу ли увидеть тебя еще хотя-бы раз. Ты понимаешь, что значит осознавать, никогда в жизни? Я так зла на него, что вместо этого «привет» хотела вцепиться мужчине в грудки. За то, что чувствовала. Что мчалась в этот безжизненный клуб в его отсутствие, выискивая как ненормальная глазами. За то, что без ответно протаптывала тысячи шагов на песке. Меня рвало на части от несказанных слов. Не надышалась в его присутствии, не насмотрелась. Я еще не согрелась тобой Женя.

– Ты куда сейчас? – в самоуверенной манере спрашивает, будто утверждает «мы едем».

– Меня Дима ждёт, – твердо заявляю. Он меня правда ждёт с друзьями и Иркой в кино.

– Давай отвезу, куда скажешь, – настойчиво говорит Женя.

– Я сама, спасибо.

– Злишься на меня? – виновато поджимает губы.

– Да нет, что ты. У меня просто был друг, который сказал, давай прощаться и пропал. Уехал, ничего не сказал.

– Саш я уезжал, у меня бой был, я не мог. Я же помню о встрече. Пришёл, – выкидывает руки.

– Вот и увиделись, – фыркаю, разворачиваясь.

– Да подожди ты, стой, – останавливает меня, удерживая за плечо, – я тебя сейчас силой посажу, а зная тебя, ты будешь орать, кто-нибудь вызовет полицию, и меня посадят за похищение человека.

– Вот и не усложняй себе жизнь. Увиделись, досвидание, – все еще обиженно фырчу, оставаясь на месте.