И откуда вдруг берутся силы…
Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить
Добавить отзывДобавить цитату
И откуда вдруг берутся силы…
«Дочка, знаешь ли ты, как мы строили доты?…»
Дочка, знаешь ли ты, как мы строили доты?Это было в начале войны, давно.Самый лучший и строгий комсорг – работаНас спаяла в одно.Мы валились с ног, но, шатаясь, вставали —Ничего, что в огне голова.Впереди фронтовые дымились дали,За плечами была Москва.Только молодость не испугаешь бомбежкой!И, бывало, в часы, когда небо горит,Мы, забыв про усталость, с охрипшей гармошкойРаспевали до самой зари.Эти ночи без сна, эти дни трудовые,Эту дружбу забыть нельзя!Смотрит дочка, расширив глаза живые,И завидует вам, друзья,Вам, простые ребята из комсомола,Молодежь фронтовой Москвы.Пусть растет моя дочка такой же веселойИ такой же бесстрашной, как вы!А придется – сама на нее наденуГимнастерку, и в правом святом боюПовторит медсестра комсомолка ЛенаФронтовую юность мою.Мать
Волосы, зачесанные гладко,Да глаза с неяркой синевой.Сделала война тебя солдаткой,А потом солдатскою вдовой.В тридцать лет оставшись одинокой,Ты любить другого не смогла.Оттого, наверное, до срокаКрасотою женской отцвела.Для кого глазам искриться синим?Кто румянец на щеках зажжет?…В день рожденья у студента-сынаРасшумелся молодой народ.Нет, не ты – девчонка с сыном рядом,От него ей глаз не оторвать.И случайно встретясь с нею взглядом,Расцвела, помолодела мать.«Нет, это не заслуга, а удача…»
Нет, это не заслуга, а удачаСтать девушке солдатом на войне.Когда б сложилась жизнь моя иначе,Как в День Победы стыдно было б мне!С восторгом нас, девчонок, не встречали:Нас гнал домой охрипший военком.Так было в сорок первом. А медалиИ прочие регалии потом…Смотрю назад, в продымленные дали:Нет, не заслугой в тот зловещий год,А высшей честью школьницы считалиВозможность умереть за свой народ.В канун войны
Брест в сорок первом.Ночь в разгаре лета.На сцене – самодеятельный хор.Потом: «Джульетта, о моя Джульетта!» —Вздымает руки молодой майор.Да, репетиции сегодня затянулись,Но не беда: ведь завтра выходной.Спешат домой вдоль сладко спящих улицМайор Ромео с девочкой-женой.Она и впрямь похожа на ДжульеттуИ, как Джульетта, страстно влюблена…Брест в сорок первом.Ночь в разгаре лета.И тишина, такая тишина!Летят последние минуты мира!Проходит час, потом пройдет другой,И мрачная трагедия ШекспираПокажется забавною игрой…«Мне один земляк…»
Мне один землякв сорок пятомВозле Одера,у костра,Так сказал:«О простых солдатахДома ты не забудь,сестра!»– Эх, земляк,до чего ж ты странный,Как же я позабыть смогуТех,кому бинтовала раны,Тех,с кем мерзла в сыром снегу?Эх, земляк,как же я забудуЭтот горький дымок костра?..Если в жизни придется худо,Помни —есть у тебя сестра.Принцесса
Лицо заострила усталость,Глаза подчернила война,Но всем в эскадроне казаласьПрекрасной принцессой она.Пускай у «принцессы» в косичкиНе банты – бинты вплетены,И ножки похожи на спички,И полы шинельки длинны!В палатке медпункта, у «трона»,Толпились всегда усачи.«Принцессу» ту сам эскадронныйВзбираться на лошадь учил.Да, сам легендарный комэскаПочтительно стремя держал!Со всеми суровый и резкий,Лишь с нею шутил генерал.…А после поход долгожданный.Отчаянный рейд по тылам,И ветер – клубящийся, рваный,С железным дождем пополам.Тепло лошадиного крупа,Пожар в пролетевшем селе…Принцесса, она ж санинструктор,Как надо держалась в седле.Она и не помнила время,Когда (много жизней назад!)Ей кто-то придерживал стремя,Пытался поймать ее взгляд.Давно уже все ухажерыПринцессу считали сестрой.…Шел полк через реки и горы —Стремительно тающий строй.Припомнят потом ветераныСвой рейд по глубоким тылам,И ветер – клубящийся, рваный,С железным дождем пополам.Тепло лошадиного крупа,Пожар в пролетевшем селе…Принцесса, она ж санинструктор,Вдруг резко качнулась в седле.Уже не увидела пламя,Уже не услышала взрыв.Лишь скрипнул комэска зубами,Коня на скаку осадив…В глуши безымянного лесаОсталась она на века —Девчушка, дурнушка, принцесса,Сестра боевого полка.Баллада о десанте
Хочу, чтоб как можно спокойней и сушеРассказ мой о сверстницах был…Четырнадцать школьниц – певуний, болтушек —В глубокий забросили тыл.Когда они прыгали вниз с самолетаВ январском продрогшем Крыму,«Ой, мамочка!» – тоненько выдохнул кто-тоВ пустую свистящую тьму.Не смог побелевший пилот почему-тоСознанье вины превозмочь…А три парашюта, а три парашютаСовсем не раскрылись в ту ночь…Оставшихся ливня укрыла завеса,И несколько суток подрядВ тревожной пустыне враждебного лесаОни свой искали отряд.Случалось потом с партизанками всяко:Порою в крови и пылиПозли на опухших коленях в атаку —От голода встать не могли.И я понимаю, что в эти минутыМогла партизанкам помочьЛишь память о девушках, чьи парашютыСовсем не раскрылись в ту ночь…Бессмысленной гибели нету на свете —Сквозь годы, сквозь тучи бедыПоныне подругам, что выжили, светятТри тихо сгоревших звезды…В дальнем уголке души
Леониду Кривощекову, однополчанину, ныне писателю
Как он отглажен, все на нем блестит —Нет, вы на фото только поглядите:Мой командир санвзвода Леонид,Что в переводе значит «победитель».Тебя другим видала, командир,Я после контратаки отраженной:В шинелишке, светящейся от дыр,Осколками и пулями прожженной.В одной траншее нас свела война.Тебе – за двадцать, ну а мне —под двадцать.Была в тебя по-детски влюблена:Теперь могу в таком грехе признаться.И, может, чище не было любви,Чем в этой грязной и сырой траншее…Ах, юность, юность! – только позови:Я сразу бросилась бы к ней на шею.И сразу стала бы такой смешной —До глупости застенчивой и строгой…Уже вся жизнь, пожалуй, за спиной,Иду своей, а ты – своей дорогой.Но в дальнем уголке души стоитИконкой потемневшей (не судите!)Мой командир санвзвода Леонид,Что в переводе значит «победитель».Баллада о звездах
Среди звезд заблудился ночной самолет.Полетели запросы в кабину пилота.И тогда услыхали, как летчик… поет,Что спускаться на землю ему неохота.И схватился за голову бедный комэск:Не поможешь безумцу – бензин на исходе…Только взрыв. Только звезд торжествующий блеск.Только горло товарищей судорогой сводит…Да, конечно, был попросту болен пилот,Допустили напрасно его до полета…Снова крутится пленка и летчик поет,Что спускаться на землю ему неохота.Отдадут, как положено, пленку в архив.Сослуживцы уйдут на «заслуженный отдых»,И забудут со временем странный мотив —Песню летчика, вдруг заплутавшего в звездах.«Девочки» в зимнем курзале…»
«Девочки» в зимнем курзалеЖмутся по стенкам одни.Жаль, что путевки вам далиВ эти ненастные дни!И далеко кавалеры! —Им не домчаться до вас…Тетушка НастяТетушку ВеруПросит галантно на вальс.Возле палаток санбата,Хмелем Победы пьяны,Так же кружилисьДва юных солдата,Два ветерана войны.С Настенькой Вера,С Верочкой Настя —Плача, кружились они.Верилось в счастье, —В близкое счастье —Жмутся по стенкам одни…Ах, далеко кавалеры! —Им не домчаться до вас.Тетушку НастюС тетушкой ВеройКружит безжалостный вальс.Скроешь ли времени меты?Молодость только одна…Кружит подружек не музыка —ЭтоКружит их, кружит Война…
Стихотворения о любви
«Помоги, пожалуйста, влюбиться…»
Помоги, пожалуйста, влюбиться,Друг мой милый, заново в тебя,Так, чтоб в тучах грянули зарницы,Чтоб фанфары вспыхнули, трубя.Чтобы юность снова повторилась —Где ее крылатые шаги?Я люблю тебя, но сделай милость:Заново влюбиться помоги!Невозможно, говорят, не верю!Да и ты, пожалуйста, не верь!Может быть, влюбленности потеря —Самая большая из потерь…«Полжизни мы теряем из-за спешки…»
Полжизни мы теряем из-за спешки.Спеша, не замечаем мы подчасНи лужицы на шляпке сыроежки,Ни боли в глубине любимых глаз…И лишь, как говорится, на закате,Средь суеты, в плену успеха, вдруг,Тебя безжалостно за горло схватитХолодными ручищами испуг:Жил на бегу, за призраком в погоне,В сетях забот и неотложных дел…А может главное – и проворонил…А может главное – и проглядел…Белый флаг
За спором – спор.За ссорой – снова ссора.Не сосчитать «атак» и «контратак»…Тогда любовь пошла парламентером —Над нею белый заметался флаг.Полотнище, конечно, не защита.Но шла Любовь, не опуская глаз,И, безоружная, была добита…Зато из праха гордость поднялась.«Недостойно сражаться с тобою…»
Недостойно сражаться с тобою,Так любимым когда-то —Пойми!..Я сдаюсь,Отступаю без боя.Мы должныОставаться людьми.Пусть, доверив тебе свою душу,Я попала в большую беду.Кодекс честиИ здесь не нарушу —Лишь себя упрекая,Уйду…Ветер с фронта
В сорок первом на полустанкахЯ встречала юность мою.Жизнь неслась полковой тачанкой,Жизнь пылала, как танк в бою.Я узнала мир не из книги,И когда оглянулась назад —Вижу, как мы прощались в Риге,Чтобы встретиться у Карпат.Потому, где б теперь ты ни был,Всюду – кровные земляки:Под одним почерневшим небомМы выскребывали котелки.На привалах одних – мерзли,Было жарко в одних боях,Фронтовой горьковатый воздух,Привкус пороха на губах!Если ж вновь на спокойном рассветеБудет прерван наш чуткий сон,Если снова ударит ветерВ паруса боевых знамен,Не смогу я остаться дома,В нашей комнатке голубой,У знакомых дверей райкомаНам прощаться опять с тобой.Глухо вымолвив:«До свиданья!»,К автомату плечом припасть,Пусть проглатывает расстояньяБесконечной дороги пасть.Пусть опять кочевать по свету…Пусть ударит со всех сторонФронтовой горьковатый ветерВ паруса полковых знамен!«Я не привыкла…»
Я не привыкла,Чтоб меня жалели,Я тем гордилась, что среди огняМужчины в окровавленных шинеляхНа помощь звали девушку —Меня…Но в этот вечер,Мирный, зимний, белый,Припоминать былое не хочу,И женщиной —Растерянной, несмелой —Я припадаю к твоему плечу.«Я не знала измены в любви…»
Я не знала измены в любви,Я ее ощущала начало —Легкий крен, ненадежность причалаИ себе говорила: «Порви!»Потому, вероятно, не зналаНикогда я измены в любви.Я и в дружбе могла различитьПервый легкий снежок охлажденья.Обрывала с улыбкою нитьИ шутила еще: «До видзення!»Только гордость —Мой якорь спасенья…«Я не люблю…»
Я не люблюРаспутывать узлы.Я их рублю —Ведь больМгновенье длится.Терпения покорные волы —Не созданаБыть вашею возницей.Нет, если надо —Все перетерплю.Но если впередиИтог единый,Одним ударомЦепь перерублюИ в ночь уйду,Держать стараясь спину.Без лишних слов,Не опуская глаз…Но сколько раз сутулюсь,Сколько раз!«Я люблю тебя злого, в азарте работы…»
Я люблю тебя злого, в азарте работы,В дни, когда ты от грешного мира далек,В дни, когда в наступленье бросаешь ты роты,Батальоны, полки и дивизии строк.Я люблю тебя доброго, в праздничный вечер,Заводилой, душою стола, тамадой.Так ты весел и щедр, так по-детски беспечен,Будто впрямь никогда не братался с бедой.Я люблю тебя вписанным в контур трибуны,Словно в мостик попавшего в шторм корабля, —Поседевшим, уверенным, яростным, юным —Боевым капитаном эскадры «Земля».Ты – землянин. Все сказано этим.Не чудом – кровью, нервами мы побеждаем в борьбе.Ты – земной человек. И, конечно, не чуждыНикакие земные печали тебе.И тебя не минуют плохие минуты —Ты бываешь растерян, подавлен и тих.Я люблю тебя всякого, но почему-тоТот, последний, мне чем-то дороже других…«Ты разлюбишь меня…»
Ты разлюбишь меня…Если все-таки станется это,Повториться не сможетНаше первое смуглое лето —Все в росе по колено,Все в укусах крапивы…Наше первое лето —Как мы были глупы и счастливы!Ты разлюбишь меня…Значит, яростной крымской весною,Партизанской веснойНе вернешься ты в юность со мною.Будет рядом другая —Вероятно, моложе, яснее,Только в юность своюВозвратиться не сможешь ты с нею.Я забуду тебя.Я не стану тебе даже сниться.Лишь в окошко твоеВдруг слепая ударится птица.Ты проснешься, а послеНе сумеешь уснуть до рассвета…Ты разлюбишь меня?Не надейся, мой милый, на это!«Ты – рядом, и все прекрасно…»
Ты – рядом, и все прекрасно:И дождь, и холодный ветер.Спасибо тебе, мой ясный,За то, что ты есть на свете.Спасибо за эти губы,Спасибо за руки эти.Спасибо тебе, мой любый,За то, что ты есть на свете.Ты – рядом, а ведь могли быДруг друга совсем не встретить…Единственный мой, спасибоЗа то, что ты есть на свете!«Теперь не умирают от любви…»
Теперь не умирают от любви —насмешливая трезвая эпоха.Лишь падает гемоглобин в крови,лишь без причины человеку плохо.Теперь не умирают от любви —лишь сердце что-то барахлит ночами.Но «неотложку», мама, не зови,врачи пожмут беспомощно плечами:«Теперь не умирают от любви…»«Позови меня!…»
Позови меня!Я все заброшу.Январем горячим, молодымЗаметет тяжелая порошаЛегкие следы.Свежие пушистые поляны.Губы.Тяжесть ослабевших рук.Даже сосны, от метели пьяные,Закружились с нами на ветру.На моих губах снежинки тают.Ноги разъезжаются на льду.Бойкий ветер, тучи разметая,Покачнул веселую звезду.Хорошо, что звезды покачнулись,Хорошо по жизни пронестиСчастье, не затронутое пулей,Верность, не забытую в пути.«Пахнет лето…»
Пахнет летоЗемляникой спелой —Снова рекиПовернули вспять…Снова сердцеК сердцу прикипело —Только с кровьюМожно оторвать.Пахнет летоЗемляникой спелой,Скоро осеньЗагрустит опять.Может, это времечкоПриспело —Уходить,От сердца отрывать?..«Нынче в наших горах синева…»
Нынче в наших горах синева,Нынче серое небо в столице.И кружится моя голова —А твоя голова не кружится?Я не шлю телеграммы в Москву,Не пленяю сияющим Крымом,Я приехать тебя не зову —Приезжают без зова к любимым…«Нет в любви виноватых и правых…»
Нет в любви виноватых и правых.Разве эта стихия – вина?Как поток раскаленной лавыПролетает по судьбам она.Нет в любви виноватых и правых,Никого здесь нельзя винить.Жаль безумца, который лавуПопытался б остановить…«Невозможно! Непостижимо!…»
«Невозможно! Непостижимо!» —Повторяю сто раз на дню.Прикасаюсь к тебе, любимый,Как к распятью, скорей к огню.Нет, должно быть, мне это снится(Я поверила в чудо зря),Будто вспыхнули вдруг зарницыВ грустных сумерках декабря.«Не встречайтесь с первою любовью…»
Не встречайтесь с первою любовью,Пусть она останется такой —Острым счастьем, или острой болью,Или песней, смолкшей за рекой.Не тянитесь к прошлому, не стоит —Все иным покажется сейчас…Пусть хотя бы самое святоеНеизменным остается в нас.«Молчу, перчатки теребя…»
Молчу, перчатки теребя,Смиряю сердца перебои:Мне отрываться от тебя —Как от земли во время боя.Да, отрывалась – шла война,Стать мужественной было легче.Ты думаешь, что я сильна,А я – обычный человечек.«Любовь проходит…»
Любовь проходит.Боль проходит.И ненависти вянут гроздья.Лишь равнодушье —Вот беда —Застыло, словно глыба льда.«Любовь ушла…»
Любовь ушла,Изранена двумя.Ее в объятьяПриняли другие…И с той минутыМучает меняПо оскорбленной гостьеНостальгия.Любовью ностальгиюНе зови —Пора нам статьДобрее и мудрее.Сам знаешь,Что пожарища любвиНе освещают душуИ не греют…«Когда умирает любовь…»
Когда умирает любовь,Врачи не толпятся в палате,Давно понимает любой —Насильно не бросишьВ объятья…Насильно сердца не зажжешь.Ни в чем никого не вините.Здесь каждое слово —Как нож,Что рубит меж душами нити.Здесь каждая ссора —Как бой.Здесь все перемирьяМгновенны…Когда умирает любовь,Еще холоднейВо Вселенной…«Как резко день пошел на убыль!…»
Как резко день пошел на убыль!Под осень каждый луч милей…Грустят серебряные трубыПрощающихся журавлей.Как резко жизнь пошла на убыль!Под осень дорог каждый час…Я так твои целую губы —Как будто бы в последний раз…«…»
Как мы чисто,Как весело жили с тобой!Страсть стучала в виски,Словно вечный прибой.И была ты, любовь,Полыхающим летом,Пьяным макомИ огненным горицветом.Ничего не моглиДруг от друга таить.Разорвав повседневностиСерую нить,Мы попалиВ надежные цепи из роз,Бурных ссор,ПримиренийИ радостных слез.А еще мы с тобойБыли в стане одномВ дни, когда все, казалось,Летело вверх дном.Вместе падали в пропасть,Взлетали вдвоем.Нас пытала эпохаМечом и огнем.Пусть давно ты лежишьПод могильной плитой.Я осталась надежным товарищем,Той,Что всегда твою памятьИ честь защитит,Потому что любовь —И оружье и щит.Катерина
Шли купцы животами вперед,В кабаках матерились длинно.В тот ничем не приметный годОбвенчалась ты, Катерина.Мать крестилась сухой рукой,Робко вздрагивали ресницы.Ты в кого уродилась такой —Большеглазой да тонколицей?Ты в кого уродилась, скажи,С этим сердцем, большим и чутким?Как ты сможешь с Кабанихой жить,Слушать пьяного мужа шутки?Муж кудлатой трясет головой:Мол, конечно, бывают краше,Но «карактером» ничего —Больно тихая, как монашка.– Знаем тихие омута! —На невестку свекровь шипела.В низких горницах – духота,Были б крылья – так улетела.А любовь? Разве это любовь?Здесь и любят наполовину…Днем и ночью грызет свекровьБезответную Катерину.Взгляды сплетниц-купчих остры.Все ж ты вырвалась на свободу:По преданию, с той горыКатерина бросилась в воду…Я всегда эту гору найду,Отыщу ее склон зеленый:Летом в сорок втором годуТам держали мы оборону.«И не было встреч, а разлука…»
И не было встреч, а разлукаКак лезвие в сердце вошла.Без зова вошла и без стука —Умна, осторожна и зла.Сказала я: «Сделай мне милость,Исчезни! Так больно с тобой…»«Нет, я навсегда поселилась,Я стала твоею судьбой».«И когда я бежать попыталась из плена…»
И когда я бежать попыталась из пленаГлаз твоих, губ твоих и волос,Обернулся ты ливнем и запахом сена,Птичьим щебетом, стуком колес.Все закрыты пути, все запутаны тропы —Так за годом уносится год…Я лечу в пустоту, перепутаны стропы —Только дольше бы длился полет!«Забытая тетрадь. Истертые листы…»
Забытая тетрадь. Истертые листы…Увы, давно могу я не страшиться,Что вдруг случайно забредешь и тыНа эти потаенные страницы…Я, любящая, верная жена,Всего однажды, да, всего однаждыНе то что охмелела от вина,А задохнулась от смертельной жажды.Но тут рассудок приказал: «Табу!Ты не предашь единственного друга…»И лишь прорезались на гладком лбуМорщины, словно борозды от плуга…«Ждала тебя. И верила. И знала…»
Ждала тебя. И верила. И знала:Мне нужно верить, чтобы пережитьБои, походы, вечную усталость,Ознобные могилы-блиндажи.Пережила. И встреча под Полтавой.Окопный май.Солдатский неуют.В уставах незаписанное правоНа поцелуй, на пять моих минут.Минуту счастья делим на двоих,Пусть – артналет,Пусть смерть от нас – на волос.Разрыв! А рядом – нежность глаз твоихИ ласковый срывающийся голос.Минуту счастья делим на двоих…«Есть время любить…»
Есть время любить,Есть – писать о любви.Зачем же просить:«Мои письма порви»?Мне радостно —Жив на земле человек,Который не видит,Что времени снегДавно с головойТу девчонку занес,Что вдоволь хлебнулаИ счастья, и слез…Не надо просить:«Мои письма порви!»Есть время любить,Есть – читать о любви.«Да, сердце часто ошибалось…»
Да, сердце часто ошибалось,Но все ж не поселилась в немТа осторожность,Та усталость,Что равнодушьем мы зовем.Все хочет знать,Все хочет видеть,Все остается молодым.И я на сердце не в обиде,Хоть нету мне покоя с ним.«Все зачеркнуть. И все начать сначала…»
Все зачеркнуть. И все начать сначала,Как будто это первая весна.Весна, когда на гребне нас качалаХмельная океанская волна.Когда все было праздником и новью —Улыбка, жест, прикосновенье, взгляд…Ах океан, зовущийся Любовью,Не отступай, прихлынь, вернись назад!Болдинская осень
Вздыхает ветер. Штрихует степиОсенний дождик – он льет три дня…Седой, нахохленный, мудрый стрепетГлядит на всадника и коня.А мокрый всадник, коня пришпоря,Летит наметом по целине.И вот усадьба, и вот подворье,И тень, метнувшаяся в окне.Коня – в конюшню, а сам – к бумаге.Письмо невесте, письмо в Москву:«Вы зря разгневались, милый ангел, —Я здесь как узник в тюрьме живу.Без вас мне тучи весь мир закрыли,И каждый день безнадежно сер.Целую кончики ваших крыльев(Как даме сердца писал Вольтер).А под окном, словно верный витязь,Стоит на страже крепыш дубок…Так одиноко! Вы не сердитесь:Когда бы мог – был у ваших ног!Но путь закрыт госпожой Холерой…Бешусь, тоскую, схожу с ума.А небо серо, на сердце серо,Бред карантина – тюрьма, тюрьма…»Перо гусиное он отбросил,Припал лицом к холодку стекла…О злая Болдинская осень!Какою доброю ты была —Так много Вечности подарила,Так много русской земле дала!..Густеют сумерки, как чернила,Сгребает листья ветров метла.С благоговеньем смотрю на степи,Где он на мокром коне скакал.И снова дождик, и снова стрепет —Седой, все помнящий аксакал.«А я для вас неуязвима…»
А я для вас неуязвима,Болезни,Годы,Даже смерть.Все камни – мимо,Пули – мимо,Не утонуть мне,Не сгореть.Все это потому,Что рядомСтоит и бережет меняТвоя любовь – моя ограда,Моя защитная броня.И мне другой брони не нужно,И праздник – каждый будний день.Но без тебя я безоружнаИ беззащитна, как мишень.Тогда мне никуда не деться:Все камни – в сердце,Пули – в сердце…Памяти Вероники Тушновой
Прозрачных пальцев нервное сплетенье,Крутой излом бровей, усталость век,И голос – тихий, как сердцебиенье, —Такой ты мне запомнилась навек.Была красивой – не была счастливой,Бесстрашная – застенчивой была…Политехнический. Оваций взрывы.Студенчества растрепанные гривы.Поэты на эстраде, у стола.Ну, Вероника, сядь с ведущим рядом,Не грех покрасоваться на виду!Но ты с досадой морщишься: «Не надо!Я лучше сзади, во втором ряду».Вот так всегда: ты не рвалась стать «первой»,Дешевой славы не искала, нет,Поскольку каждой жилкой, каждым нервомБыла ты божьей милостью поэт.БЫЛА! Трагичней не придумать слова,В нем безнадежность и тоска слились.Была. Сидела рядышком… И сноваЯ всматриваюсь в темноту кулис.Быть может, ты всего лишь запоздалаИ вот сейчас на цыпочках войдешь,Чтоб, зашептавшись и привстав, из залаТебе заулыбалась молодежь…С самой собой играть бесцельно в прятки,С детсада я не верю в чудеса:Да, ты ушла. Со смерти взятки гладки.Звучат других поэтов голоса.Иные голосистей. Правда это.Но только утверждаю я одно:И самому горластому поэтуТвой голос заглушить не суждено, —Твой голос – тихий, как сердцебиенье.В нем чувствуется школа поколеньяНауку скромности прошедших на войне —Тех, кто свою «карьеру» начиналиВ сырой землянке – не в концертном зале,И не в огне реклам – в другом огне…И снова протестует все во мне:Ты горстка пепла? К черту эту мысль!БЫЛА? Такого не приемлю слова!И вновь я в ожидании, и сноваМой взгляд прикован к темноте кулис…«А все равно…»
А все равноМеня счастливей нету,Хотя, быть может,Завтра удавлюсь…Я никогдаНе налагала ветоНа счастье,На отчаянье,На грусть.Я ни на чтоНе налагала вето,Я никогда от боли не кричу.Пока живу – борюсь.Меня счастливей нету,Меня задутьНе смогут, как свечу.Любовь
Опять лежишь в ночи, глаза открыв,И старый спор сама с собой ведешь.Ты говоришь:– Не так уж он красив! —А сердце отвечает:– Ну и что ж!Все не идет к тебе проклятый сон,Все думаешь, где истина, где ложь…Ты говоришь:– Не так уж он умен! —А сердце отвечает:– Ну и что ж!Тогда в тебе рождается испуг,Все падает, все рушится вокруг.И говоришь ты сердцу:– Пропадешь! —А сердце отвечает:– Ну и что ж!«Хорошо молодое лицо…»
Хорошо молодое лицо —Жизнь еще не писала на нем,И своим не пахала резцом,И своим не дышала огнем.Больно время его обожжет,Так же, как обжигало и нас.Пусть упрямым останется рот,Не погаснет сияние глаз,Но добавится что-то еще —Станут тоньше, духовней черты.С этой грани начнется отсчетНастоящей мужской красоты.Да, тогда лишь придет Красота,И теперь навсегда, до конца:Красота не пустого холста —Обожженного жизнью лица.«Во второй половине двадцатого века…»
Во второй половине двадцатого векаДва хороших прощаются человека —Покидает мужчина родную жену,Но уходит он не на войну.Ждет его на углу, возле дома, другая,Все глядит на часы она, нервно шагая:Покидает мужчина родную жену —Легче было уйти на войну!«Жизнь моя не катилась…»
Жизнь моя не катиласьВеличавой рекою —Ей всегда не хваталоТишины и покою.Где найдешь тишину тыВ доле воина трудной?..Нет, бывали минуты,Нет, бывали секунды:За минуту до бояОчень тихо в траншее,За секунду до бояОчень жизнь хорошеет.Как прекрасна травинка,Что на бруствере, рядом!Как прекрасна!.. Но тишьРазрывает снарядом.Нас с тобой пощадилиИ снаряды и мины.И любовь с нами в ногуШла дорогою длинной.А теперь и подавноНикуда ей не деться,А теперь наконец-тоУспокоится сердце.Мне спокойно с тобою,Так спокойно с тобою,Как бывало в траншееЗа минуту до боя.Авторизация