Аляска преданная и проданная. История дворцового заговора

Освоение Аляски и образование Российско-американской компании подробно описал в «Обзоре русских колоний в Северной Америке» капитан 2-го ранга П. Н. Головин[49].

«Алеутские острова открыты капитаном Берингом в 1741 году. В то же время капитан Чириков, посланный для открытий вместе с Берингом, разлучившись с экспедицией и отыскивая ее, приходил на вид северо-западного берега Америки между 48 и 49 градусами северной широты», – писал в своем исследовании П. Н. Головин.

Пушные товары, привезенные экипажами судов экспедиции Беринга в Россию, и их рассказы о вновь открытых островах зародили интерес русских купцов и многих служилых людей в Сибири к новым землям. Первым, кто решился отправиться на Аляску, стал сержант камчатской команды Басов. Он изготовил судно «шитину», сшитое китовым усом, и назвал его «Капитон». На нем в 1743 году Басов совершил первое плавание на остров Беринг.

Вслед за Басовым начали отправляться на Алеутские острова и другие промышленники, на собственные средства или на паях снаряжая суда. В 1764 году компании купцов Югова и Трапезникова российское правительство даровало монопольное право на промыслы на Алеутских островах, с условием собирать с местного населения ясак в пользу государства и отчислять десятую часть добытого[50]. В 1779 году сбор ясака был отменен.

Экспедиции, снаряжаемые для промыслов людьми, не имеющими достаточных денежных средств и стремящимися только к получению быстрой выгоды, не всегда оканчивались благополучно. Многие суда гибли, плавая в неизведанных и негостеприимных водах. Купец Григорий Шелехов первым понял, какую пользу можно извлечь из новооткрытого края, если иметь достаточные средства для снаряжения экспедиций надлежащим образом и для устройства постоянных факторий не только на Алеутских островах, но и на северо-западном берегу Америки[51].

Вместе с капитаном Михаилом и купцом Иваном Голиковыми Григорий Шелехов учредил особую Компанию и в 1783 году, построив в Охотске три судна, во главе ста девяноста промышленников, отправился на остров Кадьяк[52]. Корабли бросили якорь в гавани, которую Шелехов назвал Трехсвятительской.

Сперва на Кадьяке, Афогнаке и Уналашке, а потом в Кенайском и Чугацком заливах они возвели укрепления и завели фактории. В 1786 году удачливые купцы возвратились в Охотск[53].

Деловая нечистоплотность Ивана Голикова вынудила Григория Шелехова в 1795 году учредить в Иркутске собственную торговую компанию. Внезапная смерть Шелехова, случившаяся в том же году, едва не расстроила дела компании. Однако семейство Шелеховых сумело выйти из кризиса и спустя два года образовало более мощную компанию – «Соединенную американскую компанию», главное управление которой находилось в Иркутске[54]. В 1799 году преобразованная в «Российско-американскую компанию», она получила в единоличное управление всю Русскую Америку: Аляску, Алеутские острова и западное побережье Северной Америки до 55-го градуса северной широты[55]. В руках Российско-американской компании сосредоточились широкие привилегии и исключительные права на промысел, торговлю и мореходство в северной части Тихого океана. Компания стала полным и единственным монополистом русских колоний в Северной Америке с центром в Ново-Архангельске, основанном на острове Ситха (о. Баранова)[56]. Всего на Русской земле в Америке образовалось около пятнадцати поселений, в том числе крепость и селение Росс в Калифорнии в районе нынешнего Сан-Франциско[57]. Общая площадь русских колоний составила 1519 тыс. кв. км[58].

Первым правителем Русской Америки стал Александр Андреевич Баранов. Сорокалетний промышленник, открывший в Сибири на реке Анадырь стекольный завод, разделяя взгляды Г. И. Шелехова – «открытые новые земли – есть продолжение земли российской», принял его предложение отправиться в Америку главой промышленных поселений[59]. В Русской Америке Баранов выстроил 24 форта – защищенных опорных пункта для промыслов и торговли[60].

Об учреждении и деятельности новой компании донесли императору Павлу I, который распорядился подготовить ее устав на утверждение Коммерц-коллегии. По высочайшему повелению тогда еще «Американская соединенная компания» составила акт, в котором изложила основания и правила для управления конторой и выбора директоров, в обязанности которых входило «распространять оседлости и торговые операции, открывать новые земли и острова, распространять христианскую религию, заводить с жителями вновь открытых стран торговые сношения и развивать торговлю России на Тихом океане»[61]. Павел I, утвердив этот акт и приняв компанию под свое покровительство, приказал составить для нее особые правила и привилегии на 20 лет. 8 июля 1799 года Коммерц-коллегия утвердила эти привилегии. Именно с этого времени компания начала именоваться Российско-американской. В числе прочих привилегий компании было даровано право «распространять русские владения по северо-западному берегу Америки не только к северу от 55° широты, но и к югу, насколько это будет полезно и возможно, если страны эти не заняты другими народами»[62].

Высочайшим указом от 19 октября 1800 года повелевалось перевести Главное правление в Санкт-Петербург, а в Иркутске иметь особую контору. Поскольку акции компании поднялись более чем втрое от первоначальной цены, для удобства их оборота в 1801 году выпустили 7350 акций. В 1802 году император Александр I внес в капитал компании 10 тысяч рублей на 20 акций. Его примеру последовали императрица и цесаревич. Благодаря содействию правительства капитал Компании за короткое время значительно увеличился. Более того, чтобы Компания могла отправлять в колонии суда из Кронштадта, в августе 1802 года высочайше повелено отпустить Российско-американской компании из Заемного Банка на 8 лет под проценты 250 тысяч рублей; в марте 1803 года повелено выдать из эксконтной конторы ссуду в 100 тысяч рублей, а в июне 1806 года приказано отложить в том же эксконте 200 тысяч рублей в постоянное пособие компании, и эту сумму, с учетом процентов, выдавать по требованию Главного правления Российско-американской компании[63].

В том же году судам компании правительство даровало торговый флаг. Указом от 9 апреля 1802 года разрешило увольнять из флота офицеров и нижних чинов для службы на компанейских судах. Дарованные компании привилегии с 1 января 1822 года продлили на 20 лет, а по истечении их пролонгировали еще раз все на те же 20 лет с 1 января 1842 года[64].

П. Н. Головин подчеркивает то огромное значение, которое придавали российские императоры развитию колоний: «Обратим внимание, как император Павел I и его сыновья Александр I и Николай I поощряли развитие компании. Она от имени России имела право распространять русские владения по северо-западному берегу Северной Америки, а это означало, что Российско-американская компания была полномочным представителем государства – дипломатическим, политическим, хозяйственным, действовала от имени Русского правительства и исключительно для блага России»[65].

О деятельном участии правительства в развитии заокеанских владений свидетельствует и то, что при Александре I за четыре года Российско-американская компания получила в кредит более полумиллиона рублей, что дало толчок для быстрого и активного продвижения России в Северной Америке.

Задачу, поставленную правительством перед Российско-американской компанией, П. Н. Головин определяет так: «Ясно, что, поощряя Компанию, правительство имело в виду распространить влияние России и на Тихом океане, а также в Китае и Японии, и с помощью колоний пробудить торговую деятельность в отдаленной Сибири»[66].

Руководство Компании правильно понимало намерение правительства и умело подчиняло ему собственные интересы. Пользуясь дарованными правами, Компания принялась укреплять постоянные оседлости как на Алеутских островах, так и на американском берегу, в местах, где уже были устроены поселения прежними промышленными компаниями, и в новых местностях, более удобных для развития торговли с туземцами и распространения на них своего влияния, а также для хлебопашества и скотоводства. К 1819 году Российско-американская компания укрепилась на Командорских островах, островах Атхе, Уналашке, Павла, Георгия, Кадьяке, Баранова, или Ситхе (о. Баранова); на американском берегу, в Кенайском заливе, имела редуты и одиночки: Павловскую, Георгиевскую, Александровскую, Воскресенскую; в Чугацком заливе: Константина и Елены; в Беринговом заливе, при бухте Якутат: Николаевскую; близ мыса Св. Илии: Симеоновскую. В заливе Якутат находилось селение «Слава России», в 1803 году разоренное колошами[67].

В 1812 году Компания основала в Калифорнии на берегу Нового Альбиона (38°34′ северной широты и 122°33′ западной долготы) небольшое селение Росс, с целью развития в этом районе хлебопашества и скотоводства, чтобы обеспечить необходимым продовольствием колонии, где в силу суровых климатических условий земледелие представлялось невозможным[68]. Немалые выгоды доставляли промыслы бобров и выдр у берегов Калифорнии. В первое время селение Росс занимало очень небольшую территорию, но в 1817 году индейцы уступили Компании часть своих земель. Занимая селение Росс, Компания имела на то разрешение испанского правительства, владевшего в то время Калифорнией. Территориальных споров не возникало до тех пор, пока Мексика, а вместе с ней и Калифорния не отделились от Испании. С объявлением независимости мексиканское правительство предъявило свои права на селение Росс, потребовав выезда русских. В 1835 году Компания была вынуждена уступить мексиканскому подданному Джону Суттеру за 42 857 рублей 14 копеек серебром все имущество и скот, находившиеся в селении Росс[69]. П. Н. Головин прослеживает судьбу вознаграждения за русский Сан-Франциско: «Часть этой суммы уплачена Суттером в разные сроки. Оставшиеся за ним 15 000 долларов по указанию русского посланника в Соединенных Штатах Бодиско Компания поручила взыскать с Суттера русскому консулу в Сан-Франциско американцу Стюарту, который бежал, похитив и полученные им с Суттера деньги. Так что вместе с издержками на отправление в разное время в Калифорнию лиц для взыскания с Суттера денег, по счетам Компании числятся и теперь недоимки за селение Росс до 37 184 р. 45 к. асс.»[70].

О деятельности основателей русских колоний на Американском континенте свидетельствуют малоисследованные документы, сохранившиеся в архиве Общества истории и древностей российских[71], – инструкции и наставления Главного правителя Русской Америки А. А. Баранова в письмах к своему помощнику, акционеру Компании и коммерц-советнику И. А. Кускову. В корреспонденции содержится перечень неотложных мер, которые необходимо предпринять для заведения и улучшения управления Аляской в разные годы. Документы датированы 1797–1811 годами. В наставлении от 1797 года говорится: «Отныне поручается власть начальствовать и хозяйствовать над всем распоряжением всей Чуготской губы, рекомендуя поскольку известные по днесь обстоятельства открывают. А потому время, может быть, покажет, какие следует принимать меры к лучшим общественным компании выгодам о ниже следующем»[72]. Детально прописаны строительство и изменение хозяйственных и оборонительных сооружений с учетом специфики освоенных земель и не всегда дружественных отношений с туземцами: «Место сие, где заведено обселение, как и само строение, хотя и не кажется выгодным и способным для прочного и порядочного российского обзаведения и укрепления, но теперешние обстоятельства нашей компании за размещением по многим местам людей, не позволяют тех вскоре умножить, а наличными здесь приступить к перемещению вдруг ныне, а паче по приближению уже настоящего осеннего времени нет возможности»[73].

А вот как выглядело устройство первых русских укреплений в распоряжениях Баранова от 1797 года: «А ныне только стараться довершить самые необходимо нужные постройки: и как уже обнеслись вкруг стоячим заплотом и ворота переделаны, что и может служить на первый случай укреплением. Так же аманатская переправлена и новая другая сделана, и все старое строение порядочно перекрыто и лесу часть приготовлена; то по сем во-первых: окончить начатую в срубе будку, поставить по средине казармы над амадскими так, чтобы часовым видеть было можно наружную и в крепость стороны казармы, и аманадских»[74].

Больше всего поселенцев беспокоило, как обезопасить себя от посягательств местных жителей: «И в случае чего, Боже сохрани, неприятельских от народов покушений из той на все стороны стрелять, защищать все строение от зажигательства и прочих варварских предприимчивостей было можно»[75].

Главный правитель Русской Америки, судя по документам, выступает заботливым хозяином новых земель, думавшим даже о досуге поселенцев в период ненастья, когда промыслы невозможны: «Но поелику при оной будке не больше трех-четырех человек заниматься могут, то остальных свободных следует употребить постройке нового сарая и балагана на назначенных и разбитых мною вне крепости местах в дрянное время. А в ненастливое и неспособное задолжать всех в такие поделки, каковые в стенах под крышею деланы быть могут»[76].

В наставлениях А. А. Баранова встречается распоряжение о заготовке необходимого количества провианта, в первую очередь рыбы: «О достаточном приготовлении кормовых припасов все прилежнейше употреблять старания, испытывая всякие разведанные полезные средства. И как ход рыбы красной и горбуши, и ханки поныне сего года уже кончился. Но, благодарение Богу, тою юколою, судя по короткости времени, довольно запастись успели»[77]. Эта инструкция показывает, как на Русской Аляске создавали продовольственную основу существования колоний.

В письмах А. А. Баранова за 1804 год, адресованных И. А. Кускову, открывается техническая сторона промыслового освоения новых земель русскими колонистами. В инструкции приводятся подробные указания подбора людей и необходимого оснащения экспедиций, обеспечения их безопасности: «Число людей избранных откомандировано с вами 19-ть человек, коих вооружить надлежащим исправным образом и в прочные разместить три лючные байдарки определить из проворных гребцов. Запастись исправными ружьями, пистолетами, довольным числом к тем патронов, копьями и прочими воинскими какие есть в наличности снарядами. Взять с собою также триместные байдарки с приборами и довольным числом к тем картузов, и обмежные бываемые при партии обыкновенные доски. Вместе с нашими судами отправиться из здешнего Берингова залива»[78]. Здесь же Баранов указывает маршруты предстоящей экспедиции: «Направь путь к первому предмету под Маркловскую сопку в параллель берега, ежели не воспрепятствуют погоды. А хоть и подобно бы пристать на устье реки Алцехи для переговоров с алеутскими и кенайскими народами по их просьбам»[79].

Инструкции свидетельствуют о строгой регламентации действий промысловиков, следовательно, о полувоенной дисциплине, царившей в поселениях.

С отеческой заботой главный правитель подробно разъясняет, как действовать в предстоящей экспедиции: «Под реченною сопкою будут ли выезды или не будут долее одних суток для роздыха и производства не медлить, а простираться должно, делая на пути поиски зверья поскольку позволят погоды и обстоятельства, но тут на островке оставаться и так же не медлить долее суток, но подвигаться. До ледяной недели зверь казаться будет и промысел производиться, хотя и должно ледяного промысла таким же образом следовать»[80].

Инструкция 1805 года позволяет судить о масштабах промысловой деятельности компании. Речь идет о двух промысловых судах «Ермак», «Ростислав» и трехстах байдарках: «Время отправления в промысловые деятельности партии хотя давно уже наступило, но разные препятствия, особливо же исправление новых и старых байдарок… А как ныне по соображению обстоятельств положение дел приняло другой несколько как прежде сомнительный вид. Суда „Ермак“ и „Ростислав“ для прикрытия байдарок без малого триста изготовились, то и нужно как и наивозможно поспешнее отправление ускорить в дальние проливы, и заняться промысловыми деятельностями, препоручая всего сего отряда над партиею и судами распоряжение главное, под начальство вам рекомендую придерживаться, поскольку позволит практически местное производство следующих терминов»[81].

По материалам инструкций можно проследить намерения колониального руководства относительно туземных племен, а также характер отношений с коренным населением в это время: «Вам известны до малости все здешние происшествия, силы наши ведут переговоры политических с народами положений. Почему суда за нужное нахожу скрывать еще от неприязненности мира удаляющихся бывших врагов ситхинских и прочих народов. Первое движение партиею и судами, дабы расстроить их в предрассудках нежели мыслях и покушениях зловредных, ради чего и рекомендую назначить судам и партии первым рандеву. Сборным местом на другой стороне под мысом здешнего острова Ситхи Александровскую гавань или возле нее; когда напасть в первую погоды не позволят, в другую большую бухту Порт Конклежих у англичан названную, стараясь как можно поспешнее попасть за мыс в Худновской и прочие проливы. И сколь скоро оное минует партией, а погоды позволять будут, заняться приказать партии промышленностью зверей, останавливаясь на той стороне мыса под оным наперво, а потом склоняться предпомянутым сборным местам. Но ежели паче чаяния встретят партию прежде, нежели минует мыс такие чрезвычайные погоды, что объехать вскоре оной не будет надежды, то приказывать перенести через перешеек ближе сюда того мыса и немедленно известить вас о той в сборное место»[82]. Колонисты старались действовать на промыслах сплоченными партиями для прикрытия судов, так обеспечивался безопасный промысел и тем отвращались туземцы даже от самой мысли повредить русским колонистам.

В документе приводятся подробные рекомендации относительно освоения вновь открытых земель: «Когда же соединитесь судами и партией, и погоды позволят сделать несколько из Александровской промысловой партии выездов, расположа оные около помянутого мыса Ситхи, и на проливе против бухт и гаваней Александровской и Переносной. Приказать также приблизиться в тихую погоду и по ту сторону пролива к островкам надо бодро, где в нынешнюю весну был Келидинский Николай с товарищами, и над тою, где вы в прошедшую осень в последний раз оставшись от судна „Ермака“ на той стороне ночевали, и утром далее внутрь бухты двигаясь, обозревали, а потом с нами пред Александровской соединились. Но воспретить накрепко, чтоб на первый раз внутрь бухт и островков не въезжали, а только по близости крайних на пролив замечали зверя. И нет ли в тех крайних напротив островах удобной для судов гавани, то по сем, когда зверя там опримечено будет довольно»[83].

Примечательно, что предписывалось, во-первых, как соблюдать меры предосторожности при заходе в новые гавани и, во-вторых, как поэтапно разведывать участки вновь открываемых территорий, могущих быть опасными для колонистов.

О том, как нелегко доставалась русским Аляска, свидетельствуют документы из архива И. А. Кускова, относящиеся к десятым годам XIX века. В письме от 20 января 1811 года фактически констатируется упадок дел Российско-американской компании. Главный правитель Русской Америки указывает на потерю основных источников доходов, на воинственное отношение местных народов к русским поселенцам, а также на безнаказанность незаконного промысла в колониальных водах иностранных судов: «Возложенное на нас бремя попечительности в изобретении лучших общественных выгод промышленности, и открытием новых способных к тому мест, и прочих на пользу компаний спекуляций: …близкие известные источники, где мы прежде немалые для Американской нашей компании приобретали выгоды, приметно теперь иссякли. А народы прибрежные более и более усилены и усиливаются огнестрельными орудиями и поощряемы к недоброжелательству завистью и недоброхотством вояжирующих в здешних и окружных водах иностранцев»[84]. Баранов пишет о выходе из сложившегося кризиса с привлечением усилий правительства: «Многие уже опыты с потерею доказали, необходимо долгу нашему предложить изыскивать особые средства для пресечения укореняющегося зла, иностранцами распространяемого, так и для поиска способов улучшить общественную нашу массу. Но в первом случае наших сил недостаточно: а представлено вышнему начальству и ожидать должно с терпением разрешения впредь между же тем, дабы не остаться праздными, но увенчать и остатки службы нашей Американской компании, как сначала и в продолжении течения времен до сих пор было наше усердное желание с ревностными сопряженное деятельностями»[85].

Именно ревностная деятельность и усердное желание Александра Андреевича Баранова и его сподвижников укрепиться на новых российских землях подсказывают выход из затруднительного положения, в котором оказалась компания: необходимо территориальное расширение деятельности: «Хотя близкие и окружные места учинились ненадежными и опасными для промыслов, то и устремить внимание на дальние должно, где уже и опыты деланы, то есть альбионски берега, где и народы миролюбивые, силам нашим совместные и где уже в минувшем годе произведена была под вашим начальством… сообразно настоящим теперешним обстоятельствам отряд изготовлен, и все нужное на судно Чирикова, на коем вы следовать решились, погружено и поручается. От вас уже зависит решиться вступить под паруса, когда погода благоприятствовать будет благоуспешному выходу»[86].

Как и в предыдущих инструкциях, несмотря на полное доверие своему помощнику, главный правитель по пунктам детально прописывает свои требования к действиям подчиненных: «Хотя же вам более известны тамошние местные обстоятельства и какия удобные в распоряжениях на пользу общественную принимать меры, нежели мне, не бывшему там, однако не излишним почитаю предложить несколько терминов: следующих»[87]

Примечания