Щипач

Опыта борьбы не было, как и внедренных в уголовную среду агентов. Попытки подкупить уголовников, чтобы вывели на банду, закончились фиаско. Мертвым деньги не нужны, а Сабан был жесток и, даже заподозри измену, тут же «поставил бы на нож». Задействованы были все отделы. Фомин предложил организовать засады из сотрудников ЧК. Сабан, не получив за массовое убийство милиционеров, заслуженного ответа, обязательно повторит акцию устрашения. Чекистов распределили по группам, определили места засад, выбрав самые глухие углы. Постовых милиционеров не предупреждали во избежание утечек информации, командиры групп днем осмотрели местность, определили наиболее удобные места засад, вероятные пути подхода банды, ежели она появится. Сотрудники в оружейке получили в дополнение к револьверам «Наган» или пистолетам «Браунинг» мощные «Маузеры» с деревянными кобурами. Кобуры пристегивались к рукояткам, как приклады, получался полуавтоматический карабин. Еще засветло, по одному, сотрудники заняли места, определенные командирами групп. Алексею достался полуподвал с окном. Командир строго предупредил – не курить, до утра не выходить из укрытия, если ничего не произойдет. Алексей днем вздремнул. Было бы позорно уснуть на боевом посту и упустить убийц. В уголовном мире убийц не жаловали, называли мясниками. Там в почете были преступники высокой квалификации, на самой вершине «медвежатники», вскрывавшие сейфы. Таких умельцев по всей России насчитывалось не более десятка. Царской полиции они все были известны. После революции некоторые уехали за границу и причин тому несколько. Главная – перевелись в России богатые люди, а еще – обесценились деньги. Если при империи можно было обменять в банках один рубль за два доллара или ехать с российскими рублями, ибо за границей наша валюта была уважаема, то сейчас Наркомат финансов выпустил эрзац-деньги. Они официально даже деньгами не назывались, а денежными знаками. Номиналом от одного до десяти тысяч, выпускаемые разными типографиями, они имели даже разную окраску. На них изображался герб СССР. Монет не выпускалось, а бумажные денежные знаки обесценивались быстро.

Кроме того, по новым законам, кража ценностей из государственных учреждений каралась сильнее, чем у граждан. Учитывая, что деньги были только у государства, срок можно было получить пожизненный или расстрел. Расстрел даже скорее, ибо дела о саботаже, спекуляции, валюте и кражах государственных средств проходили по ведомству ЧК. А там до 1922 года включительно приговоры выносили внесудебными решениями.

Ниже «медвежатников» в уголовной иерархии стояли карманники, в уголовной среде – щипачи. Ниже их «домушники», а потом «каталы» – картежники. Убийцы в самом низу. Ограбить и убить ума и навыков много не надо. Пырнул ножом, ударил топором или кастетом. Но после мировой войны, когда с фронта приходили раненые в свои деревни, привозили трофейное оружие. А среди казачества оно было вполне легальным. Во время революции захватывались оружейные склады разными сторонами. И банды не испытывали нехватку оружия и боеприпасов. В Москве обнаглели настолько, что банда Кошелькова остановила «Роллс-ройс» Ленина, обобрала Владимира Ильича, забрала автомобиль. Счастливая случайность, что не узнали и не убили.

Днем Алексей, как и другие чекисты из группы, отсыпались, а вечером поодиночке, чтобы не привлекать внимание, занимали места. У Алексея ключ от полуподвала, где располагалась раньше дворницкая, где хранились метлы, лопаты. Ныне дворников не было, дворницкие по назначению не использовались.

Алексей был доволен своим местом для засады. В подвале не так холодно, как на улице, нет ветра. Другим сотрудникам повезло меньше. Один в проходе между зданиями, там сквозняк постоянный, еще один на крыше у слухового окна полусгоревшего дома.

Неделю провели в ночных бдениях, а банда себя не проявляла.

Единственный подслеповатый фонарь тускло освещал небольшую площадь. Надо было приглядываться, чтобы увидеть и отличить от прохожих милиционера. С ноября 1918 года для милиции ввели отличительные знаки – на красном щите золотой серп и молот перекрещены, щит окружен колосьями белого цвета, внизу надпись – РСФСР, ниже – металлическая планка с выбитым номером постового милиционера. Носился нагрудный знак на левой стороне груди. Точно такой же знак, только размером поменьше, носился спереди на головном уборе.

Вследствие разрухи переодеть милицию, впрочем, как и ЧК, в униформу единого образца не представлялось возможным, сотрудники носили собственную гражданскую одежду. У чекистов зачастую это были кожаная куртка, изъятая на складах, поставленная Антантой для пилотов русской армии. А также кожаная кепка своеобразного пошива. Только в декабре 1920 года у милиции появилась форма – буденовка и обмундирование по армейскому образцу. Однако в армии галифе или гимнастерка защитного цвета, а в милиции серого или синего, это зависело от возможностей промышленности конкретной губернии. Но отличительные знаки остались прежние.

При убийстве милиционеров во всех случаях использовался автомобиль. Бандиты подъезжали к постовому, спрашивали дорогу, якобы заблудились. Постовой подходил, бандиты стреляли почти в упор, наповал. Нашлись свидетели, видевшие машину и слышавшие разговор. В живых остались чудом, потому как бандиты в темноте их не видели. Банда Сабана была очень жестокой, убивали всех – женщин, детей. Как позже оказалось, в банду входили 34 человека, половина из них бывшие офицеры, поэтому дисциплина жесткая. Сабан – выходец из Тамбовской губернии, шесть раз судим по серьезным статьям. Имел подручного по кличке «Капитан». Награбленное прятали в Сокольниках, на съемных квартирах и даче Сабана. Всего награблено бандой было на 4,5 миллиона рублей. Почему главарь решил отстреливать постовых, никто не знал. Постовые, напуганные массовыми убийствами, отказывались дежурить поодиночке, только пикетами по два-три человека.