Стражи Армады. Генезис зла
– Скоро вернусь.
Крадущейся кошачьей походкой сталкер направился в сторону завода, через каждые десять шагов останавливаясь, чтобы проверить, не притаилась ли поблизости какая-нибудь опасность. Чутье молчало. До острого слуха опытного бродяги донесся звериный рык. Тритон безошибочно определил по звуку свинорыла, судя по всему, находящегося далеко. «Сюда не сунется», – решил сталкер. Еще монотонно гудела «энерго», тоже неблизко, а больше никаких шумов, предполагающих потенциальную угрозу, не обнаружилось.
Тритон миновал густые заросли кустарника, вышел к площадке, где покоились развалины проходной металлопрокатного завода. Густо облепленная паутиной будка охранника, внутри которой лениво копошился жирный черный паук; погнутый и лежащий в траве, словно мертвая змея, шлагбаум; битый кирпич, – все здесь было насквозь пропитано запустением и тленом. Северная сторона, промытая за долгие годы грунтовыми водами, и вовсе обрушилась в бездонную яму, из которой иногда доносились странные звуки, похожие на вздохи и стенания.
Сталкер по привычке попытался считать следы, но ничего не нашел. Пусто. Все было покрыто толстым слоем бетонной пыли.
«Странно, – подумал Тритон, ступая на территорию завода. – Если наемник Рахимыча заходил сюда, то должен был оставить хоть какие-то отпечатки, не по воздуху же он, в самом деле, пролетел. А никаких следов нет. Даже старых, – отметил про себя сталкер. – Если и был тут кто, то очень давно. Возможно, заходили с другой стороны», – пытаясь придумать правдоподобное объяснение сложившейся ситуации, подумал Тритон.
Но и с другой стороны ничего похожего на следы не оказалось, как пристально он ни всматривался.
Вспомнил координаты нахождения схрона: семь метров на север от первого канализационного люка, потом направо. Там, в груде обломков кирпичей и бетона, и должен был лежать этот загадочный мешок, за который жадный барыга отстегивал аж четыре куска.
Люк нашелся быстро, необходимое расстояние было отмерено точно, но никакой груды мусора, как, собственно, и мешка, там не было. Только ровная площадка, чисто выметенная ветрами и вымытая дождями.
Тритон еще некоторое время походил вокруг, выискивая среди испещренного кавернами асфальта другие люки и лазы. Закрадывалось подозрение, что это он сам, сталкер, что-то напутал: может, не так расслышал или зашел не с того бока, ведь Рахимыч никогда не ошибался в координатах, и если говорил «семь метров», то непременно через семь метров вещь и находилась, хоть линейкой отмеряй.
Но постепенно из разрозненных кусочков той злополучной беседы с заказчиком и догадок в голове бродяги вдруг начала складываться не очень хорошая картина. Прямо-таки неприятная. На Тритона будто ушат ледяной воды вылили, все поплыло перед глазами от злости. Сталкер нахмурился, сплюнул под ноги, словно пытаясь избавиться от горечи. «Неужели и Рахимыч скурвился? Хотя, был ли он честным с самого начала нашего знакомства? Сомнительно. Получается, что никакого схрона никогда и не было. Барыга просто меня обманул, направив сюда. Надо было это понять, еще когда с ним разговаривал! Ведь врал, мерзавец, на ходу придумывал! А я уши развесил, на деньги позарился. Но зачем ему это надо? Зачем было платить задаток? Приличные ведь деньги авансом дал. Хотел подставить? Продал меня кому-то? Тем двум бродягам, что сидели в засаде?»
– А вот это мы у него и выясним! – гневно произнес Тритон. И тут же выругался, вспомнив о своей обузе.
«Ущербные! Их-то куда девать? Как чемоданы без ручек – и тащить неудобно, и бросить жалко. Вот ведь напасть какая приключилась! – злился сталкер. – Поведу к Рахимычу, в поселок, в Точку. Сначала надо поговорить с этим барыгой, может, даже промять усатому морду, ребра посчитать. Ответы получить на кое-какие важные вопросы. А потом, если живой останется, пусть полечит ущербных».
Тритон быстро возвращался назад. По пути в уме проводил ревизию боезапасов, провизии, оружия. «До Точки должно хватить. А там можно будет подзатариться у Наймита. Благо аванс рахимычевский остался».
Солнце к середине дня начало жарить нещадно. Духота давила, доводя организм до изнеможения. Пот застилал глаза, а одежда прилипала к коже, неприятно сковывая движения. В редкие моменты Тритон позволял себе отхлебнуть воды, чтобы не потерять сознание. Увлеченно гадал: живы ли еще убогие, не умерли от жажды?
Живы. Сталкер застал их в весьма хорошем расположении духа, разместившихся под кряжистым дубом, отдыхающих, словно туристы, весело и звонко смеющихся. Хоть сейчас бери и ешь. Хорошо еще, что в такую жару ни одна тварь на солнце не вылезла.
– Взял свою вещь? – поинтересовалась Вобла, обмахивая себя самодельным веером из листьев папоротника.
Тритон от злости так сильно сомкнул губы, что те превратились в тонкую, едва заметную ниточку. Левое веко сталкера предательски задергалось.
– А мы ягод насобирали, – поделился радостью Малёк. – Вот, подкрепись. Очень вкусные! И жажду утоляют.
И протянул сталкеру полную горсть сочных красных плодов.
Тритону хватило одного взгляда, чтобы понять – сегодня они уже точно никуда не пойдут.
– И много вы их съели? – стараясь держать себя в руках, спросил проводник. Злоба начала быстро проходить, сменяясь рвущимся из груди неудержимым смехом.
– Много! – растянулся в довольной улыбке парень, поглаживая живот.
– А ты? – повернулся проводник к Глазастой.
– Две горсточки, – уже подозревая что-то неладное, ответила девушка. Уточнила: – А что?
– Советую вернуть как можно скорее ягодки обратно матушке-природе. Иначе помрете. Вызывайте рвоту, а я пока соберу дров – нужно развести костер.
– Но почему? Что случилось? – начал протестовать Малёк. Но едва поднялся с места, как сразу же схватился за живот и тихо ойкнул.
Вобла не стала дожидаться развязки событий и быстро удалилась в кусты.
…Под вечер Мальку стало совсем плохо. Началась лихорадка. Парень, скрючившись в поросячий хвостик, лежал у костра, изредка постанывая и содрогаясь в конвульсиях. На его бледном, почти белом лице, блестели крупные капли пота. Вобла лежала рядом, ее состояние было чуть лучше, но и она едва могла встать.
– Что это за ягода была? – совсем слабым голосом спросила девушка, отпивая из стакана горький отвар, приготовленный сталкером.
– Я называю это дерево копилочкой. Оно всю отраву вокруг себя из земли корнями забирает и плоды свои напитывает. Такая защита. Его любая живность обходит стороной, даже мутанты брезгуют. А вы – как дети малые!
– Да откуда же нам было знать! Ой! – Малёк опять схватился за живот.
– Есть хотелось просто, – пояснила девушка. – Вот мы и…
– Ладно, ничего страшного, – успокаивающе сказал Тритон. – Утром отпустит. А пока пейте настой, он всю заразу выведет из организма. Придется здесь переночевать.
– Ты уж нас извини, – виновато опустив взгляд, произнесла Вобла. – Мы не специально.
Сталкер отмахнулся.
– Будем укладываться. Завтра нам понадобятся силы. Много сил.
Глава 6
Темнело. Духота вечера сменялась приятной ночной прохладой. В темных закутках пели свои серенады сверчки. На небе блеснули первые звезды.
– Тритон, расскажи о себе, – попросила вдруг девушка.
Сталкер ошарашенно глянул на нее, выражение его лица быстро изменилось – от удивленно-наивного, почти детского, до жесткого, не предвещающего ничего хорошего. Вобла невольно отшатнулась, испугавшись таких резких преображений.
– Это не твое дело, – металлическим голосом ответил Тритон.
– Ну и ладно. Не сильно-то и хотелось, – обиделась девица и отвернулась к костру. – Подумаешь, какой гусь важный!
– Кто гусь? – не понял проводник.
– Никто.
Замолчали. Неловкая пауза явно затянулась.
– Почему ты такой злой, Тритон? – первым сдавшись, рискнул спросить Малёк.
Сталкер хрустнул костяшками пальцев.
– Нормальный, – холодно ответил он, резко поднялся, громко щелкнув затвором автомата. – И закончили на этом разговор. Пора спать. Отдыхать будем по очереди. Один на дежурстве. Первый – я, потом… – Он глянул на валяющегося бледного паренька, презрительно поморщился. – Потом – Вобла. Ты, молодой, пока отдыхай, с тебя хреновый дозорный.
Сталкер поплевал на руки, достал нож и начал рубить ветки с дерева. Через полчаса соорудил подобие палатки с лежанкой внутри. Зычным басом скомандовал:
– Отбой.
Девушка допила отвар, подняла воротник на куртке и полезла внутрь шалаша. Мужчины невольно проводили ее пристальными взглядами.
– А ты чего ждешь? Особого приглашения? – рявкнул Тритон. – Или сил нет доползти?
– Я тут, – пролепетал Малёк, – у костра погреюсь.
– Ладно, – кивнул сталкер, усаживаясь ближе к огню. Подкинул пару толстых веток, выплеснул из кружки остатки отвара. Тихо, словно самому себе, произнес: – Я тоже погреюсь.
Тритон достал из рюкзака последний пакетик с заваркой, налил воды в кружку, поставил на камень у огня. Заговорщически подмигнув Мальку, сказал:
– Сейчас горяченького выпьем.
– Мне, наверное, не стоит, – с сомнением произнес парень.
– Не дрейфь, чаек – это такая штука, которая никому не повредит. Только на пользу может пойти.
Вода закипела быстро. Тритон высыпал заварку в кружку, оставил завариваться.
– Как думаешь, к нам память вернется? – шепотом спросил Малёк.
Сталкер посмотрел на парня и не нашелся что ответить. Подумал, что порой гораздо проще не вспоминать былое, а начать все заново, с чистого листа. Но вслух ничего не сказал.
– Интересно, кем я раньше был? Может, охотником? – не унимался юнец.
Тритон не сдержал смеха.
– Чего? – обиженно спросил парень. – Ты же ведь не знаешь. А может, я профессионально владею всеми видами оружия. Может, я мастер единоборств, одним ударом могу кирпич в труху сломать. Просто забыл.
– Все может быть, – улыбаясь, ответил здоровяк и протянул парнишке кружку с дымящимся напитком. – На вот, лучше хлебни. Осторожно только, горячо. Береги пальцы, мастер кунг-фу.
Малёк сделал два небольших глотка и, поблагодарив за угощение, наотрез отказался от повторной попытки Тритона напоить его чаем.
Растягивая удовольствие, сталкер выпил все сам. Наблюдая, как языки пламени лениво, словно в гипнотическом танце, облизывают ветки, он погрузился в себя. Мысли его были тягучи и мрачны.
Ветер тихо шумел в макушках деревьев, навевая дрему. Нагретый за день воздух, пропитанный сосновым ароматом, приятно щекотал ноздри. Казалось, во всем мире было тихо и спокойно.
…Машина неслась по шоссе. Мимо заправочных станций, придорожных забегаловок и знаков ограничения скорости, она летела прямиком в ночь. Хлестал дождь, падал стеной, сильно сужая пределы видимости. «Дворники» едва успевали сметать с лобового стекла воду.
– Не гони так! – тревожный женский голос. – Мы можем кого-нибудь сбить. Почему мы так спешим?
– Надо уходить, – мужской голос был неестественно спокоен. – Это на время. Ненадолго. Переждем.
– Да что случилось?! Ты можешь мне внятно объяснить?
– Не все так просто…
– Это из-за твоих походов в Зону, да? Все из-за них?
– Не совсем, но…
– Я так и знала! Эта Зона сведет тебя когда-нибудь с ума! И тебя, и меня. Я давно чувствовала, что до добра все эти твои рейды не доведут! Скажи, ты что-то натворил? За нами погоня, раз мы так мчимся? Военные? Бандиты? Да сбрось ты, наконец, скорость!
– Нет, погони нет. Я надеюсь. И рейды тут ни при чем. Ну, не совсем так…
Всхлипывания.
– Ты ведь обещал, ты помнишь? Все время обещал, перед каждым рейдом, что это будет последний раз. А потом опять собирался, уходил, пропадал на несколько месяцев, ни слуху, ни духу о тебе, а я даже не знала, жив ты или нет. И вот ты возвращаешься, весь взмыленный, собираешь вещи – первое, что попадется под руку, – и заявляешь, что должен на некоторое время уйти. Один. Это как понимать? Почему один? Мы же семья, я всегда с тобой, что бы ни случилось. Да объясни же, наконец, что произошло? Ты что, убил кого-то?
Тяжелый вздох.
– Нет, никого я не убивал. Просто… все дело в том, что…
– Осторожно! ЯМА!
Визг тормозов, удар колеса, руль, вывернуть руль, вывернуть, до упора, стекло, звон, брызги, осколки, боль, удар, скрежет металла, все переворачивается с ног на голову, потом обратно, еще раз, и еще раз, и еще, множество раз, и боль, боль, боль, боль, ничего, кроме боли…
– … а-агх!
Тритон подскочил, не понимая, что происходит, схватился за оружие, сонными глазами пытаясь хоть что-то разглядеть в темноте.
– Тише-тише! – Малёк усадил сталкера обратно.
– Я что, заснул? – тяжело дыша, спросил тот.
– Заснул, заснул. Ничего страшного, тебе тоже отдых нужен. А мне все равно не спалось, так что я за тебя решил подежурить. Ты недолго спал, с полчасика.
– Все тихо? – переводя дыхание, спросил Тритон.
– Тихо.
– Ничего не слышал?
– Да все нормально, говорю тебе.
– А чего костер не горит?
– Дрова экономлю. Самое главное, угли не погасли, подкидываю по одной палочке, мне хватает, чтобы округу видеть.
Сталкер наконец успокоился. Подбросил веток в почти затухший костерок, налил в кружку немного воды, поставил на камень греться.
«Они возвращаются, – прошелестел вдруг жуткий скрипучий голос в голове. – Воспоминания – они опять возвращаются. От них не убежишь».
Тритон тряхнул головой, встал, подставляя лицо холодному ветерку. «Нет, это в прошлом, все в прошлом…» – отгонял сталкер дурные мысли.
«И ты тоже еще в прошлом», – снова голос в голове.
Тритон сделал пару наклонов, размял спину, поприседал. В предрассветный час воспоминания одолевали его особенно сильно. В такие моменты немного помогала зарядка. «Надо разогнать кровь по телу, прогреть закаменевшие мышцы. Ну, когда же отпустит? – думал с грустью здоровяк. – Не отпустит. Никогда не отпустит. Когтистой лапой держит, крепко, не вырвать. Это капкан. Может, тебе тоже вместе с твоими спутниками показаться лекарю? Пусть посмотрит, даст каких-нибудь травок, которые память стирают или засвечивают, как пленку фотоаппарата. Было бы гораздо легче. Ведь спирт и порошки не помогают. Уже не помогают».
– С тобой все в порядке? – приподнявшись, спросил Малёк.
– Да, нормально, – неуверенно ответил Тритон, глядя будто сквозь него.
– Будить Воблу? Ее очередь дежурить. А ты пока поспи.
– Нет, не надо, пусть отдыхает. Я подежурю. Ты ложись, я уже точно не засну. Просто разморило от тишины, вот и закемарил. Теперь нормально. Давай, иди отдыхай.
Малёк неуверенно посмотрел на палатку, потом на проводника. Сталкер поймал взгляд парнишки, подмигнул.
– Только без глупостей там.
– Да я… я ничего такого и не…
– Ладно уж, – усмехнулся Тритон. – Давай, шуруй спать, завтра будет трудный день.
Глава 7
С первыми лучами солнца путники отправились в дорогу. Вышли на гравийную трассу и долго топали по ней, лишь временами, по знаку Тритона, останавливаясь и ожидая, пока он разведает обстановку. Ребята с интересом наблюдали за движениями проводника, его звериными повадками: вот вроде тишина вокруг, только ветер шумит, а Тритон вдруг замирает, оборачивается, напряженно смотрит в сторону густых зарослей, и уже через минуту-другую оттуда появляется или белка, или выводок ежей. Такая необыкновенная обостренность чувств сталкера особенно удивляла его спутников. Настоящий охотник.
Убедившись, что путь безопасен, они следовали дальше. Первые три часа идти по утренней прохладе было легко, даже приятно. Но едва поднялось солнце и начало жарить, как остановки пришлось делать чаще. Это очень злило Тритона, который был вынужден устраивать привалы из-за своих подопечных – те нудно ежеминутно просили попить.
К концу четвертого часа пути, когда запасы воды начали подходить к концу, а жара уже сводила с ума, отряд вышел к небольшому озеру.
Первым искупаться предложил Малёк и, не дожидаясь разрешения, бросился к воде.
– Нельзя! – опомнившись, крикнул Тритон.
Но паренька уже невозможно было остановить. На бегу стягивая с себя рубашку, Малёк по колено забежал в воду.
– Хорошо! Идите ко мне! Ух, холодненькая! Хорошо!
Вобла хотела последовать его примеру, но проводник грубо одернул ее.
– Стоять на месте!
– Чего? Жалко тебе, что ли? – начала возмущаться девушка.
Но на нее уже не обращали внимания.
– Живо выходи оттуда, ушлепок! – рявкнул сталкер на парня.
– Жарко ведь! – не унимался тот.
Тритон подбежал к воде, не заходя в нее, дотянулся до Малька и вытащил его на берег, попутно успев отвесить крепкого тумака.
– Чего ты? – потирая лоб, запротестовал юнец.
– Нельзя! Кому сказано!
– Ну почему?! Жарко ведь!
– Я бы тоже, между прочим, не отказалась окунуться, – поддержала парня Вобла.
Оба вопросительно посмотрели на проводника.
– Сказал «нельзя» – значит «нельзя», – ответил тот. – Вон, смотрите.
Тритон кивнул на противоположный берег, у которого, изнемогая от жары, кружил совсем еще маленький свинорыл. Не выдержав, животное подошло к воде и, жадно похрюкивая, начало пить. В то же мгновение из озера выскочила огромная змея. Извиваясь и шипя, она вцепилась поросенку в бок, обвила в кольца так, что у бедного хряка затрещали кости. Свинорыл истошно завизжал, начал вырываться из цепкой хватки, но попытки его оказались тщетными.
Из озера показалась еще одна тварь, чуть меньше первой, зеленая, покрытая сверкающей на солнце чешуей.
– Это же одно создание! – крикнул пораженный Малёк. – Одно! Как осьминог!
– Или как Змей Горыныч, – усмехнулся Тритон.
Жуткий вид монстра произвел неизгладимое впечатление на паренька. Юнец плюхнулся на землю, обхватил руками голову и молча наблюдал, как «осьминог» рвет на куски свою добычу и жадно пожирает.
– Как, ответьте мне, как я жил в этом мире до того, как потерял память? – сокрушенно спросил Малёк своих спутников.
Никто не смог ему ответить.
Досматривать кровавое зрелище не стали. Уже более внимательно выслушав наставления Тритона – не лезть без его разрешения куда-либо, – продолжили путь.
Шли в траурном молчании. Впереди, ступая почти бесшумно, двигался Тритон, позади, постоянно ускоряя шаг, чтобы нагнать все время уходящего вперед сталкера, двигались его спутники.
Миновали косогор. Вышли к некрутому оврагу, заросшему полынью. Преодолев его, группа вышла к небольшому уступу. Впереди расстилалась зеленая долина.
– А ты эти места так хорошо знаешь, что даже и карта не нужна? – спросил Малёк, немного успокоившись после встречи с озерной тварью.
– Не нужна, – подтвердил Тритон, осматриваясь. – Карты могут обмануть, поэтому у меня все в голове.
– Не заблудиться бы, – тихо произнесла Вобла, глядя вниз. Тритон зыркнул на нее недобрым взглядом, но ничего не ответил.
Девушка хотела сказать что-то еще, но проводник резко остановил ее жестом, прошипел:
– Тихо! Замрите!
Пригнувшись, сталкер быстро поднялся на уступ и притаился в траве.
Внизу, в долине, кто-то был. Тритон еще питал надежду на то, что это животное, но по характерному звуку шуршания травы понял, что рассчитывать на свинорыла или другого мутанта не приходится. Там был зверь иного рода, опаснее любой твари. Человек.
Слух опытного сталкера не подвел. «Люди. Идут строем. Человека три, не меньше».
Добравшись ползком до края уступа, Тритон, стараясь оставаться незаметным, выглянул из кустов. И сразу увидел чужаков. В ста метрах южнее шла первая группа, пять человек. Шумные ребята. Слышны были даже их смешки и недовольное шиканье главаря. Восточнее – вторая группа – авангард. Трое. Эти двигались тихо. Их выдавала только новая обувка: сталкер отчетливо слышал поскрипывание резиновых подошв, не промятых еще долгими ходками. На севере, метрах в восьмистах, – третья группа. Может, бойцов пять, точнее сложно было определить. Ну, и четвертая группа. Самая большая. Человек восемь. Итого получалось порядка двадцати голов. «Недурно! Кто, интересно, такие? Военные? А что тут потеряли?»
До слуха сталкера донеслись обрывки фраз первой группы.
– Сказали искать… неизвестно кто, брать всех… Камыш говорит, что вроде должны быть баба и пацан… район большой… нет, детального нет, эти уроды разве скажут что внятного…
«Вот тебе и поворот! – озадаченно нахмурился Тритон и тихо выругался. – Теперь понятно, зачем по долине шастает вся эта вооруженная до зубов свора собак. Ищут моих ущербных. Надо огородами уходить, – быстро сообразил сталкер, – пока не нарвались на крупные неприятности».
Едва он подумал об этом, как за спиной его раздалось звонкое «апчих!».
«Малёк! – едва не закричал Тритон, но вовремя сдержался. – Мать твою! Придурок!»
– Слышал?.. – забубнили внизу. – Чихнул кто-то.
– Показалось.
– Нет, точно тебе говорю!
– Ну-ка проверь. Быстро!
«Твою ж в коромысло! Влипли!»
Тритон начал аккуратно пятиться назад, туда, где оставил своих беспечных спутников. Едва он скатился вниз, как услышал хруст веток – справа подступала еще одна группа, которая, видимо, шерстила этот квадрат. Сталкер молниеносно выхватил автомат, готовясь дать отпор. Но атаки не последовало. «Значит, этих еще не успели предупредить, а сами они ничего не услышали. Тогда надо бежать. Хватать в охапку беспамятных и идти назад, до пригорка, там можно скрыться, уйти окольными путями, сделать хороший круг, но остаться в живых».
– Вот он! – раздался густой бас за спиной. И в ту же секунду загрохотали выстрелы и засвистели пули.
Били явно не на поражение, целились в ноги.
«Ага, значит, нужны живыми», – успел отметить про себя Тритон, уворачиваясь от летящих в лицо щепок.
– Окружай!
Сталкер юркнул в кусты, и весьма вовремя – к оврагу выскочили двое бойцов.
– Где он? Видел его?
– Тут только что был.
– Туда!
Они скрылись в зарослях полыни.
«Скорее! Надо опередить их».
Стараясь не шуметь, Тритон двинулся вдоль яра, миновал корягу, на которую едва не напоролся, вывалился из кустов прямиком к своим подопечным. Те, испуганно сжавшись, притаились у дерева.
– Мы выстрелы слышали… – начала Вобла, таращась круглыми от испуга глазами на проводника.
– Уходим! Живо! – прорычал тот в ответ.
– Что случилось? – всполошился Малёк.
Закипая от злобы, сталкер схватил его за грудки и приподнял. Паренек выпучил глаза, начал что-то бормотать.
– Какого черта вы тут трещите как бабки базарные?! Я же сказал: сидеть тихо!
– Мы и сидели тихо, – пропищал малец.
– Это за нами погоня? – подскочила Вобла.
В ответ прогремели выстрелы, уже совсем близко. Это подействовало на ребят лучше всяких уговоров. Путники побежали со всех ног.
– За мной! – махнул рукой Тритон, вырываясь вперед. Но сразу же оступился и, тихо выдохнув, упал на землю.
– Ууух!
Малёк подскочил к здоровяку, попытался поднять. Но сталкер лишь зашипел сквозь зубы и едва не заехал юнцу кулаком в лицо.
– Ты чего? Споткнулся? – спросил парень, еще не понимая, что произошло. – Давай вставай! Надо бежать!
– Нога, – простонал проводник, и только теперь Малёк увидел, как у сталкера чуть ниже колена расползается по штанине красное пятно.
– Его ранили! Ранили! – замахал руками Малёк и запрыгал вокруг, словно дикарь, исполняющий ритуальный танец.
– Хватай его сбоку – и понесли! Раз, два, взяли! – быстро оценив обстановку, скомандовала девушка.
Сталкер оказался тяжелым. Носильщики с трудом преодолели густые заросли, скрипя зубами, поднялись на косогор.
– Куда теперь? – запыхавшись, прокряхтел Малёк.
Тритон, бледный, взмокший, морщась, кивнул в нужную сторону. Пытаясь сдержать стон, произнес:
– Здесь лес гуще, можно будет спрятаться, а дальше, в холмах, есть заброшенная штольня. Там пересидим.
Пошли, куда указал проводник. Но едва не напоролись на преследователей. Тритон вовремя среагировал и повалил ребят за собой в заросли шиповника. Патруль прошел практически в двух шагах от беглецов, не заметив их.
Подняться быстро не получилось, пришлось долго барахтаться на земле, чтобы хоть как-то привести в вертикальное положение раненого.
– Скорее, туда, – просипел Тритон, едва не теряя сознание.
Каждый раз, когда окровавленная нога запиналась об очередной торчащий из земли корень или камень, перед глазами сталкера от боли начинали плясать пульсирующие яркие огоньки.
Пытка продолжалась довольно долго. Ребята несли проводника из последних сил, порой едва не роняя. Как только закончились силы молча терпеть эту адскую пытку, Тритон взмолился:
– Остановитесь! Надо отдохнуть! Ох!
– Сильно тебя зацепило, – сказала девушка, глядя на посеревшего от боли проводника. – Далеко мы так не уйдем. Малёк, нужно ему срочно оказать помощь. Пока он кровью не истек.