Муж и жена – одна сатана

– А у тебя есть альтернатива, Агата Кристи ты наша? – хмыкнул Данила.

– Представь себе, есть, – с апломбом ответила та и встала в вызывающую позу. – Друзья, естественно, ничего не скажут, на то они и друзья. А если их об этом сам Доронин попросил, тогда этот вариант вообще равняется нулю. Знакомые? А знакомые могут ничего не знать о его любовных похождениях. Подведем итоги….

– Юль, а покороче нельзя? – перебил девушку Кирилл. – Что ты тянешь кота за хвост? Говори, если действительно есть что сказать, нечего перед нами выделываться.

– «Ямщик, не гони лошадей», – огрызнулась девушка. – Скорость нужна сам знаешь где. А здесь нужно все обстоятельно обмозговать, все продумать, все взвесить….

– Смехова, не буди во мне Минотавра, я ведь и укусить могу, – зловеще предупредил Кирилл.

– Спокойно, не нужно так нервничать, всему свое время, – ответила та и посмотрела на братьев победным взглядом. Она откровенно наслаждалась тем, что вот уже десять минут держит их в ожидании и напряжении. Что все внимание детективов сосредоточено сейчас на ней, и они с нетерпением ждут ее совета. Это безмерно льстило Юльке, и она высоко задрала нос. Рев разбуженного среди зимы медведя вывел девушку из плена тщеславных мыслей, и она резко вздрогнула.

– Я тебя сейчас придушу, Катастрофа, и поверь, что меня ни одной минуты не будут мучить угрызения совести, – рявкнул Кирилл. – Говори немедленно!

– Не нужно так нервничать, Кир, это очень вредно для потенции, – хихикнула девушка. – Ладно, слушайте и учитесь, студенты, пока я жива. Первое, что мы должны сделать, это раздобыть распечатку с номера мобильника пропавшего Эдика. А потом проверить все номера, по которым он звонил или ему звонили. Если ваша версия верна и у трансвестита есть пассия, тогда ее номерок будет повторяться намного чаще, чем все остальные. Влюбленные любят поворковать – хотя бы по телефону, как только выпадает свободная минутка.

– Слушай, Катастрофа, а ведь твоя мысль просто гениальна, – восхищенно проговорил Кирилл. – Ты молодец, девочка моя!

– А то, – фыркнула та, вздернув нос чуть ли не до потолка. – Я всегда вам говорила, что во мне спит непревзойденный гений, только вы почему-то верить не хотите.

Грациозно развернувшись, Юлия продефилировала к дверям и, приостановившись, добавила:

– Не забудьте, мальчики, что у меня через неделю день рождения. Я надеюсь, что на этот раз ваш подарок приятно меня удивит. Так сказать, я жду ответа на мой вклад в расследование… и в ваши туповатые головы, естественно!

– Эй, а вот оскорблять наши головы я бы не советовал, – бухнул Данила. – А то будет тебе подарок – ремнем по нижним полушариям.

– Госпидя-а-а, и с кем только приходится работать, – закатила глаза Юлька. – Деревня, она и в Австралии деревня.

– Вы только посмотрите на эту городскую… сумасшедшую, – съязвил Кирилл. – Что, съела?

Юлька уже было собралась ответить остренькой фразой, но, увидев, что Кирилл взялся за ремень и начал медленно его расстегивать, опрометью выскочила за дверь под дружный хохот братьев.

Через полчаса привезли шашлык, и за дружеским обедом троица вновь вернулась к теме, которая их волновала.

– Слушайте, друзья мои, а как мы сможем взять распечатку, вроде бы частным детективам такую информацию не дают? – спросил Данила. – Мы же теперь не милиция.

– Господи, и ты еще обижаешься, когда я говорю, что у вас головы туповатые, – вздохнула Юлька. – Вы отработали в органах столько лет! Неужели друзей не осталось среди оперов?

– Почему не осталось? Полно друзей.

– Тогда чего париться? Возьми телефонную трубочку, позвони, скинь номерок, по которому нужна распечатка, и все дела, – обстоятельно объяснила девушка. – Думаю, если вы обратитесь к Синице, он даже не спросит, зачем вам это нужно, просто сделает, и все.

– Да? А это не противозаконно?

– Какая разница, противозаконно или нет? Неужели друг откажет в такой малости?

– Юлька права, сейчас поедим, и я позвоню Володьке Синицыну, он это дело за пару часов обтяпает, – отозвался Кирилл, не прекращая с аппетитом уплетать шашлык. – А дальше дело техники. Найдем этого пропавшего в две секунды, – самоуверенно констатировал он.

– Не говори гоп, пока не перепрыгнул, – усмехнулась Юля. – Ты не можешь быть уверен в том, что этот актер действительно сбежал от своей жены самостоятельно. А вдруг его похитили? Или еще что-нибудь случилось? Ой, кстати, мальчики, а может, все просто? Может, он попал в автомобильную аварию и лежит сейчас, бедненький, где-нибудь в реанимации без памяти?

– Если бы он попал в аварию, за двое суток уже сообщили бы родственникам, ведь он на своей машине ехал, значит, документы были при нем, – возразил Данила.

– Тоже верно, – нехотя согласилась Юля. – А вдруг машина сгорела и вместе с ней – все документы? – выдвинула она следующую версию.

– Такое тоже могло случиться, – согласился Кирилл. – Нужно пробить базу данных о несчастных случаях за эти двое суток. Вот ты, Юля, этим и займись, – дал он указание. – А я пока Синице позвоню.

К сожалению, надежды на быстрое расследование не оправдались. Дорожных происшествий было достаточно, но имена пострадавших были известны, и среди них Эдуарда Сергеевича Доронина не оказалось. Распечатка номеров с телефона практически тоже ничего не дала. Был там номер, который повторялся чаще, чем все остальные, но оказалось, что принадлежит он матери пропавшего актера. Причем звонила в основном она, и чуть ли не по десять раз за день. Наталья сказала чистую правду о своей свекрови. Как ни хотелось детективам обойтись малой кровью, но из этого ничего не получилось. Немного посовещавшись, братья решили начать следствие, распределив поручения поровну. Даниле предстояло ехать в клуб «Голубой рассвет» и побеседовать с администратором шоу. А Кирилл решил, что должен навестить мать Эдуарда Доронина и поговорить с ней. Правда, их клиентка Наталья просила ничего той не говорить, но, немного подумав, детектив понял, что придется это сделать. Ведь если им не удастся разыскать Доронина, у его матери сразу же возникнет вопрос, почему ей не сообщили. Да и не только в этом дело. Судя по рассказам Натальи, свекровь ее ненавидит, практически не разговаривает с невесткой и уж, естественно, никогда не откровенничает с ней. Это значит, что она может очень многое рассказать о своем сыне такого, о чем его жена и не подозревает. Даже не исключается вариант, что она прекрасно знает, куда делся ее сын, а Наталье она названивает специально, чтобы та ничего не заподозрила. В общем, как ни крути, а в целях следствия к матери Доронина ехать нужно, и Кирилл не стал откладывать дело в долгий ящик.

– Вам кого? – услышал Кирилл грубоватый голос из-за двери.

– Я хотел бы видеть Маргариту Осиповну Доронину, – ответил он.

– А вы кто такой?

– Я частный детектив, Чугункин Кирилл Викторович.

Дверь открылась, и на пороге возникла женщина средних лет, довольно симпатичная и ухоженная. На ней был надет розовый спортивный костюм, и губы были накрашены точно такого же цвета помадой. Волосы тщательно уложены, глаза аккуратно подведены.

– Зачем я понадобилась частному детективу? – подозрительно спросила она. – А документы у вас есть?

– Да, конечно, – улыбнулся Кирилл и достал из нагрудного кармана куртки свои корочки. – Вот, прошу вас, – протянул он женщине удостоверение. Та придирчиво все рассмотрела, несколько раз прочитала фамилию, сравнила фотографию с оригиналом и только тогда отступила от двери, приглашая детектива войти в квартиру.

– Прошу вас, проходите, – неожиданно приветливо проговорила она. – Извините меня за мою недоверчивость, но сейчас время такое неспокойное, столько разных аферистов развелось, что уже скоро сами себе верить перестанем. Проходите на кухню, поговорим за чашечкой чая. Вот тапочки, переобуйтесь, пожалуйста. На улице такая грязь, мне не хотелось бы лишний раз браться за швабру, – улыбнулась она. – Вы не волнуйтесь, тапочки совершенно чистые. У меня их десять пар, специально купила, и после гостей я обычно их стираю в машинке. Очень не люблю грязи, особенно весенней. После зимы, когда снег сходит, на улице такой кошмар творится, на свалке, наверное, чище. Особенно возле нашего дома. Жить рядом со стройкой – это такой ужас! – закатила она глаза под лоб. – Впору вообще из дома не выходить. Идемте, – велела она, дождавшись, когда Кирилл переобуется.

Тот прошел вслед за хозяйкой, шаркая тапочками, отмечая про себя, до чего в квартире чисто.

– Итак, господин Чугункин Кирилл Викторович, я вас внимательно слушаю, – усевшись за стол и подперев кулачками щеки, проговорила Доронина. – Что привело вас ко мне?

– Ваш сын Эдуард, – ответил тот и очень серьезно посмотрел на женщину.

– Мой сын? – удивленно вскинула брови та. – Он что-то натворил? Или с ним что-то случилось? – с беспокойством спросила она.

– Вы не знаете, где он сейчас может быть? – вопросом на вопрос ответил Кирилл.

– Я знала, я чувствовала, что-то случилось, – взволнованно начала говорить она. – Эдик никогда не отключал телефон, а чтобы уехать в командировку и забыть его – это вообще нонсенс.

– Он в командировке?

– Понятия не имею, – развела женщина руками. – Это она так сказала, а что происходит на самом деле, я не имею не малейшего представления. Какая командировка? Он уже три года работает в этой фирме, и никогда никаких командировок не было. А тут так внезапно, без предупреждения… Эдик не мог уехать, не сказав мне. Он не мог так поступить со мной, – возбужденно выговаривалась она. – Это все она, ей всегда было мало, ей нужно, чтобы он мешками ей деньги таскал! В какую еще авантюру она его втравила? В какую такую командировку его отправила? Я требовала, чтобы она дала мне номер телефона начальника, у которого работает мой сын. И знаете, что она сделала? Она перестала брать трубку, когда я звоню! Ну не нахалка ли? – не останавливаясь, трещала Доронина.

– Она – это кто? – спросил Кирилл, хотя прекрасно понял, о ком идет речь. Он сделал это, чтобы перебить бесконечный поток слов импульсивной Маргариты Осиповны.

– Как это кто? Жена Эдика, конечно, – с возмущением ответила та, как будто детектив просто обязан был знать об этом.

– Ваша невестка?

– Какая она мне невестка? Она самозванка, авантюристка, циничная охотница за младенцами! Затащила моего бедного мальчика в постель, когда он еще совсем ребенком был, а потом в загс, и теперь крутит и вертит им, как хочет. Хищница, – процедила Доронина сквозь зубы.

– Почему вы ее так не любите? Что плохого она вам сделала? – с интересом спросил Кирилл.

– Она загубила талант моего сына! У него было большое будущее, а ему пришлось идти работать в какую-то фирму менеджером, чтобы обеспечить эту ненасытную саранчу, – с негодованием ответила женщина. – Я – мать и не такого будущего желала своему единственному ребенку. Как же я была против этого брака, как была против! – закачалась она из стороны в сторону. – Но он был влюблен, он вообще не слышал моих слов. В глазах блеск, в голове эйфория. Я всегда считала, что любовь – это болезнь, связанная с помутнением рассудка. К счастью, она излечима. Ничего, вот пройдет еще немного времени, и мой сын наконец поймет, что она ему не пара. Он такой ранимый, такой мягкий, такой неконфликтный, вот она из него веревки и вьет, – с энтузиазмом выговаривалась Доронина. – Нет, вы только подумайте, отправить мальчика неизвестно куда! – снова посетовала она.

Кирилл слушал женщину и удивлялся: «Ее внимание даже не зацепилось на том факте, что к ней пришел частный детектив. Это насколько же нужно ненавидеть жену своего сына, чтобы не насторожиться при моем появлении», – думал он, внимательно наблюдая за ней.

– Эта дрянь не захотела искать для себя более достойную и лучше оплачиваемую работу. Сидит спокойно за копейки в своей лаборатории в белом халатике да в резиновых перчаточках – и в ус не дует. А мой сынок… – всхлипнула Доронина. – Работает с утра до вечера, как проклятый! О профессии актера он уже совсем забыл. А почему он должен ее забывать со своим талантом? Почему, я спрашиваю?

– Маргарита Осиповна, а вас не удивляет, что к вам пришел частный детектив, интересующийся вашим сыном? – спросил Кирилл, решив спустить мадам Доронину с небес на землю.

– Удивило, конечно, – спокойно ответила та, беспечно пожав плечами. – Зачем вы ко мне пришли и почему интересуетесь моим сыном? – тут же спросила она.

– Дело в том, что не далее как вчера к нам пришла жена вашего сына, Наталья Валентиновна, и наняла нас, чтобы мы нашли ее мужа, Доронина Эдуарда, то есть вашего сына.

– Как это нашли? – нахмурилась женщина. – А куда он делся?

– Он пропал три дня назад.

– Как пропал? Куда? – глупо улыбнулась Маргарита Осиповна. – Вы шутите?

– Нет, уважаемая, я не шучу. Разве такими вещами шутят? – сухо ответил сыщик.

– Ничего не понимаю, – нахмурилась женщина, схватившись кончиками пальцев за виски. – Объясните мне, что происходит?

– Я вам уже сказал, – спокойно начал говорить Кирилл. – Ваш сын пропал три дня назад, и его жена пришла к нам, просила, чтобы мы его нашли. Он не вернулся с работы, она подождала две ночи, а потом пошла в милицию. Там ее заявление не приняли, потому что не истекли третьи сутки, и она решила обратиться в частный сыск.

– А почему же она ничего не сказала мне? – возмутилась Доронина. – Она в первую очередь должна была сообщить мне, а не бежать к детективам!

– Наталья Валентиновна не хотела вас волновать, надеясь, что Эдуард скоро найдется.

– Как же, не хотела она, – злорадно усмехнулась Маргарита Осиповна. – Да она ненавидит меня, как не знаю кто, и ждет не дождется, когда я на тот свет отправлюсь. Мечтает въехать в мою четырехкомнатную квартиру. Только не дождется она ничего, я их всех переживу!

– И тем не менее я повторяю: Наталья Валентиновна не хотела, чтобы вы узнали об этом раньше времени, – возразил детектив. – Она надеялась, что мы быстро найдем ее мужа, и тогда вам не пришлось бы волноваться, – повторил он.

– И что же вы? Почему до сих пор не нашли? – строго спросила Доронина. – Где мой сын? Что с ним? Да говорите же вы наконец! – прикрикнула она. – Где мой сын?

– А вот повышать голос не надо, – твердо произнес Кирилл и посмотрел на женщину строгим взглядом. – Я пришел сюда в надежде, что вы знаете об этом. Но, как вижу, напрасно потратил время.

– Откуда же я могу знать? – нахмурилась та. – Он уже давно вышел из-под моего контроля, для этого у него теперь жена имеется, – недовольно добавила она.

– Ну, может быть, вы знаете о какой-нибудь его тайной любовнице или еще что-то в этом роде? – поинтересовался Кирилл с надеждой на положительный ответ.

– Какая любовница? – всплеснула Доронина руками. – Господи, да если бы у Эдика появилась тайная любовница, я была бы бесконечно счастлива, – откровенно призналась она. – Только он настолько сильно влюблен в эту… в эту великовозрастную лаборантку, что не смотрит ни на кого, кроме нее, – с негодованием проговорила женщина и поджала губы. – Как будто приворожила его эта стерва.

– Вас трудно понять, Маргарита Осиповна. Разве это плохо, что ваш сын верен своей законной жене? – спросил Кирилл, с удивлением глядя на женщину.

– Не нужно на меня так смотреть, – раздраженно произнесла та. – Я уже… э-э-э, много лет Маргарита Осиповна. Да, я могу еще раз повторить, что была бы бесконечно счастлива, если бы у Эдика появилась тайная любовница. Может быть, хоть тогда он понял бы, что на свете есть и другие, молодые, красивые и более достойные девушки. Ну, какая она жена, эта, с позволения сказать, порочная женщина? Четыре года уже живут, а детей до сих пор нет. А почему, спрашивается? – грозно сдвинув брови, спросила она у детектива, как будто он обязан был об этом знать. – Да потому, что не может она детей рожать! И вообще, она ему совсем не пара, она же на шесть лет старше его, – выдала свой вердикт Маргарита Осиповна.

– Шесть лет – это не так уж и много, – возразил Кирилл. – Люди женятся с разницей в двадцать – двадцать пять лет и живут долго и счастливо.

– Меня не интересует, что делают другие, меня волнует мой сын, – не сдалась Доронина. – Ладно, если она была бы состоятельной женщиной, я, может, и смирилась бы, а то голь перекатная, – сморщилась в брезгливой гримасе она.

– Но ведь она содержала вашего сына, когда вышла за него замуж, а ему предстояло еще учиться, – напомнил детектив.

– Кто содержал? Что вы такое говорите? Это она вам так сказала? – усмехнулась Доронина. – Я давала Эдику деньги регулярно, каждый месяц. Помимо этого, одевала его с ног до головы. Ха-ха-ха, содержала, на свои лаборантские, – саркастически засмеялась она. – Не смешите меня, молодой человек! Ее зарплаты и на колготы не хватило бы.

– Ну, это ваши дела, семейные, я не вправе вмешиваться, меня интересует совсем другое, – развел детектив руками. – Так, значит, вы не подскажете, где может быть ваш сын? – снова повторил он свой вопрос. – Например, у друзей каких-нибудь?

– Я не знаю его друзей, – отмахнулась Доронина. – Вернее, не знаю теперешних его друзей. Тех, которые были до его женитьбы, я, конечно, знала, только она их всех отвадила.

– А вы не могли бы дать мне их телефоны, если они у вас есть? – спросил Кирилл.

– Где-то у меня старая записная книжка лежит, – ответила женщина. – В ней телефоны должны были остаться. Подождите, я попытаюсь ее найти, – проговорила она и, поднявшись со стула, пошла в комнату.

Минут через пять она вернулась с записной книжкой в руках.

– Вот, все телефоны его друзей здесь есть, даже школьных. Я всегда следила за тем, с кем заводит знакомства мой сын и уж тем более с кем он дружит. Знаете, с кем поведешься, от того и наберешься. Или: скажи, кто твой друг, и я скажу, кто ты. Поэтому я очень строго следила за этим. Всегда знала, что это за семья, кто родители, чем занимаются. Это же важно, с кем общается твой ребенок, правда? – то ли спросила, то ли констатировала факт Маргарита Осиповна.

– Я могу посмотреть? – спросил детектив, показывая на записную книжку.

– Пожалуйста, смотрите, – ответила женщина и протянула ее Кириллу. – Дождалась, что от нее муж сбежал, – тут же злорадно усмехнулась она. – Этого и следовало ожидать! Мой сын – умный мальчик, и я рада, что он наконец-то понял, что она ему не пара.

– Маргарита Осиповна, а вам не кажется, что ваша ненависть к невестке переросла в болезненную фобию? – сердито спросил детектив. – Я совершенно посторонний человек и не вправе вмешиваться, но даже у меня терпения не хватает вас слушать.

– В каком смысле? – растерянно хлопнула глазами та.

– В самом прямом, – нахмурился Кирилл. – Пропал ваш сын, и никто не знает, где он. С ним вполне могло случиться несчастье, он мог попасть в беду, а вы только и делаете, что перемалываете косточки его жене. Вам что, совсем безразлично, что происходит с вашим сыном?

– А что с ним происходит?

– Мне можно взять на время эту записную книжку? – тяжело вздохнув, спросил Кирилл. – Я ее вам верну, как только проверю все телефоны.

– Берите, она мне без надобности, – кивнула Доронина головой. – Так что же происходит с моим сыном? – вновь спросила она.

– Мне пора, Маргарита Осиповна, – поднялся из-за стола детектив. – Как только будут какие-нибудь новости, я вам сразу же сообщу, – сдержанно пообещал он. – Проводите меня до дверей.