– Охранник, скажете тоже, – ответил парень, рассмеявшись. – Это наш внештатный сотрудник. Местное привидение, если хотите.
Его смех был так заразителен, что я невольно и сама начала улыбаться.
– Да уж, не каждый старый дом может похвастаться своим личным призраком, – сказала я. – Впрочем, в этом месте без привидений невозможно обойтись.
– Я в страшилки не верю. Не видел ни разу здесь ничего особенного, а вот в Михалыча верю, потому что вижу его здесь каждый день.
– Зачем он сюда приходит?
– Хороший вопрос, – ответил парень, всё так же улыбаясь. – Он сюда приходит как на работу. С восьми утра до пяти вечера на своей смене, в любую погоду. С собой несёт сумку с обедом, термос с чаем, дождевик на случай дождя.
– И вы его всегда впускаете?
– А почему нет, старик безобидный, одинокий. Жалко его. Я здесь года два работаю, так он и до меня приходил. Все его пускают, он хороший дед.
– Ваш хороший дед на меня чуть с кулаками не набросился.
– Да что вы? – искренне удивился парень. – Он же божий одуванчик, и мухи не обидит. Сам себя считает хранителем Алленберга, говорит, что почти всю жизнь был здесь, ещё при немцах.
– Неужели? Так он сам немец?
– Вроде нет, имя русское у него – Гаврилов Аркадий Михайлович.
– Как же он мог быть здесь при немцах? – не унималась я.
– Да кто же его знает. Сколько здесь работаю, всегда его вижу. Только в выходные он не приходит, отдыхает, как и положено трудящимся. Он и живёт тут рядышком. Вон там, за забором, виден его дом.
– Может, он сумасшедший?
Молодой охранник рассмеялся в голос. Что-то уж больно он весёлый. Странное место, странная я, что не нашла развалюх поближе к Калининграду и поехала в Тмутаракань смотреть на странных людей.
– Не думаю, что он сумасшедший, – сказал парень, немного успокоившись. – Конечно, было бы логично так подумать: бывший клиент старой психбольницы не спешит покинуть её спустя много лет, но это не так. Он дед очень умный, знает обо всём на свете, вроде в молодости врачом был.
– В этой больнице? – спросила я, сама понимая абсурдность своего вопроса.
– Насчёт больницы не знаю, а вот в воинской части, что находилась здесь после немцев, – это точно. Он и жил прямо здесь.
– Вот оно что, всю жизнь тут провёл…
– Он этого и не скрывает. Дед один совсем, ни жены, ни детей, вообще никого. Здесь хоть с нами поговорит.
Я задумалась. Мне стало жаль старика, что находил последнюю радость в своей жизни именно здесь, в месте, где радостного было мало.
Неожиданно в моей голове замелькали образы. Они проносились один за другим перед глазами, и мысленно я восхищалась ими.
Ну конечно же! Это гениальная идея – фото старика на фоне старых зданий Алленберга. Применю разные фильтры, обязательно чёрно-белый. Это будут не просто фотки, а фотки с историей, с тайной. Это будет бомба, которая взорвёт всю выставку, я им это устрою!
Меня залихорадило от восторга и предвкушения такой интересной работы. Я уже видела то, чего ещё не было, и рвалась в бой. Любой ценой мне нужно поладить с несговорчивым стариком и получить эти фотки.
– Как вас зовут? – поинтересовалась я.
– Андрей.
– А меня – Лера. Мне было очень приятно поговорить с вами, узнать много интересного об этом месте, – сказала я, расплываясь в кокетливой улыбке.
Зная о своей привлекательности, я иногда пользовалась этим, подключив данное мне от природы обаяние. Рецепт простой и всегда беспроигрышный: немного улыбки, прямой ласковый взгляд, честный и заслуженный комплимент и… Вуаля! То, что мне нужно, уже у меня в руках.
– Андрей, у меня будет к вам очень маленькая просьба, – продолжила я.
Парень растерялся, но, несмотря на его смущение, я уже понимала, что он готов выполнить любую мою просьбу.
– Если я смогу, то конечно… Я вообще людям люблю помогать…
– Я была уверена, что вы не откажете мне.
– Так чем же я могу помочь?
– Андрей, я бы хотела ещё раз приехать сюда в вашу смену. Обещаю, что пальцем не трону ни одно здание, попыток войти в них тоже не будет. Мне нужно только пофотографировать.
– Хорошо, – сказал он, довольный тем, что моя просьба оказалась такой простой для него. – В эту субботу как раз моя смена, вы можете приехать.
– В эту субботу у меня не получится, много работы на выходных. Может, на неделе? – хитро улыбнулась я.
– Тогда в среду. С восьми утра я буду на месте.
– Отлично. Подъеду во второй половине дня. Если повезёт и будет ясный день, то солнышко как раз окажется за зданием кирхи. Это именно то, что нужно.
Я не стала посвящать парня во все свои планы. Не сказала и о том, что ему предстоит уговорить старика поучаствовать в моей съёмке в качестве модели. Не сегодня, уже не сегодня.
– Может быть, оставите свой номер телефона на всякий случай? – смутился он.
Мы обменялись номерами и попрощались у моей машины, припаркованной в стороне от старого больничного комплекса.
Внутри меня бил фонтан образов, которые мне не терпелось воплотить в жизнь с помощью любимой раритетной зеркалочки. В своём воображении я уже видела, куда будет лучше встать старику, в каком направлении ему повернуть голову. Можно будет сделать пару снимков у водонапорной башни и внутри здания. Я представляла, как старик медленно идёт по старому больничному коридору. А ещё эта злость в его глазах – такая естественная, живая. Фото будут невероятными!
Моя голова, переполненная образами, просто горела. Я желала только одного – среды.
Глава 2
– Добрый день! – дружелюбно сказал старик, встретив меня у ворот Алленберга.
– Добрый! – ответила я ему улыбкой.
– Вы уж простите меня за нашу прошлую встречу. – Он распахнул передо мной железные ворота, предлагая войти. – Я уже так давно не слышал: Велау, Кёнигсберг. Разозлился, и сам не пойму почему. Старый стал, капризный как ребёнок.
– Это вы меня простите, что потревожила вас.
Он засмеялся и махнул в мою сторону рукой.
