– А ты, Оль?
– Так же.
– Ага…
– Что «ага»?
– Ничего, информацию в мозг загружаю.
– Сань, мы ведь тебя даже поблагодарить забыли за то, что ты записку расшифровал! – спохватилась Оля. – Спасибо тебе, Сашечка!
– Не за что, дело-то житейское, – отмахнулся мальчик, но ему было приятно. – А теперь давайте внимательно перечитаем записку.
– Давай, – согласилась Оля. – Первая фраза: «У меня не получилось», потом – «шифровка не утеряна»… Ну, здесь всё ясно. У того, кто составлял записку, не получилось то ли разгадать загадку офицера, то ли вообще её найти. Но он уверен, что шифровка не утеряна. Значит, в месте, на которое указывает эта записка, лежит либо настоящая шифровка, либо сведения о том, у кого она, – отчеканила Оля.
– Великолепно! – похлопал в ладоши Саша. – А дальше?
– Дальше не всё так ясно, – развела руками Оля.
– Да нет, всё ясно, как Божий день, – возразила Маша. – На чердаке отчего дома под фамильным знаком (ну, на крайний случай, за ним) спрятано то самое, о чём говорила Оля. А вот чей этот отчий дом, и какой фамилии этот знак, и как он, этот знак, выглядит – уже сложные вопросы, – она подняла вверх указательный палец.
– Чей дом, того и знак, – сказал Оля. – Чего тут непонятного.
– Не устаю поражаться вашей логике, – кашлянул в кулак Саша. – Вам бы в политику идти. И много сказали, и вроде складно, а не понятно ничего.
– Правильно, и на вопросы ответили, и ничего не объясняли, – подтвердила Маша. – А как надо было?
Трое друзей смотрели друг на друга несколько секунд и расхохотались. Они часто подтрунивали друг над другом, а потом хохотали, как сумасшедшие.
– А офицер из этих мест? Может, о его доме идёт речь? – спросил Саша через время.
– Нет, вряд ли, – задумалась Маша. – Точно нет. Это было во время гражданской войны. Они здесь находились… э-э… так сказать, проездом. А потом узнали о наступлении красных, и наш дорогой офицер зарыл свои сокровища там, где стояла армия. По крайней мере, так Костя рассказал. А если клад в деревне, то, может, в доме, где он квартировал?
– Может, но… Не вяжется что-то, – скривился Сашка.
– Я и сама так подумала. Это уже не отчий дом.
– Значит, тайник в отчем доме того, кто эту записку писал, – предположила Оля. – А чтобы узнать, кто её автор, нам нужно выяснить что?
– Выяснить, откуда она появилась, – закончила мысль Маша.
– Надо только понять, как это сделать, – вздохнула Оля.
– Чего тут понимать? – удивился Саша. – Всё проще простого. Выбьем информацию у тёзки.
– Интересно, у всех парней ум настроен так прямолинейно? – сказала Оля. – Вчера мы с Машкой ещё не додумались, как нащупать нить, Костя просто предложил поговорить с Сашкой. С тем, который внук.
– Я что-то не понял: хорошо это или плохо?
– Не знаю… Наверно, хорошо. Только Костику он не стал этого рассказывать.
– Мне станет.
– Как ты его уговоришь?
– Я же объясняю: всё проще простого. Надо только дождаться вечера. Такие дела лучше проворачивать под покровом темноты.
– Саша, ты сейчас получишь! – рассердилась Оля. – Во-первых, потемнеет всего через час. Во-вторых, рассказывай, что ты задумал!
Глава 5. Саша действует
Оля с Машей пришли к Виктору Григорьевичу и Анне Борисовне. Знаете, просто так, в гости, посидеть, поболтать… Они активизировали все клетки головного мозга, которые хранили информацию, полученную за последние дни из телевизора и от бабушки, чтобы поддерживать интересную и непринуждённую беседу.
– Костя говорил, к вам внук приехал, – сказала Оля. – Это правда?
– Да, он сейчас у себя в комнате.
– Я хотела с ним поговорить.
– Он, кажется, спит… И не надо пока об этом, хорошо? Он и так очень нервничает.
– Нет-нет, Анна Борисовна, я не об этом, – поспешно сказала Оля, опустила глаза и так покраснела, что последнюю фразу могла бы и не произносить. – Я о личном…
– Хорошо, – пожилая женщина повеселела, – погляди в комнате, он мог и проснуться.
Оле даже не надо было смотреть, в какую сторону указала рукой Сашина бабушка. И хотя с этим Сашкой девчонки особо никогда не дружили, Оля знала, какую комнату он обычно занимает.
В комнате было темно. «Принц», заставивший Олю «смущаться», дрых без задних ног. Возможно, сказались пережитые волнения, но Оля не позволила бы себе так крепко спать, если бы ей и её семье угрожала опасность. После ярко освещённой гостиной глаза не сразу привыкли к темноте, Оля тихонько отшторила занавеску. Стало светлее – на улице было бело от снега. Внук не проснулся. Тогда Оля глубоко, но бесшумно, вдохнула и с мыслью: «Не думаю я, Мирненко, что твой план удачный», открыла окно, но пока подпёрла его парочкой книг. Это было единственное новое пластиковое окно в доме, установленное специально в комнате «мальчика», чтобы зимой ему не дуло, а летом не заходила жара.
Поэтому окно открывалось легко и бесшумно.
Оля вышла из комнаты и плотно затворила за собой дверь. Потом прошла по маленькому коридорчику, где остановилась на минуту, чтобы написать Саше сообщение на мобильный (она взяла с собой бабушкин телефон), и вернулась в гостиную, закрыв и эту дверь.
– Он пока не проснулся, – сказала Оля. – Но мы посидим ещё, ладно? Только если мы вас от чего-то важного не отвлекаем.
Пожилые супруги в очередной раз заверили девчонок, что всегда рады гостям.
А Сашка тем временем влез в окно к внуку. Внук и от этого не проснулся.
Тогда Сашка закрыл ему рот рукой и потрепал за плечо. Слабый луч фонарика ударил внуку в лицо.
Он широко распахнул испуганные глаза и невнятно замычал.
– Я сейчас отпущу руку, только не ори, ладно? – сказал Саша. – Я не причиню тебе вреда, просто хочу поговорить. Я твой друг, веришь? Ладно, я понимаю, что обычно друзья так себя не ведут. Пожалуйста, только тихо. Ещё раз объясняю: если ты закричишь, я в полсекунды выскользну в окно и скроюсь. Позже я всё равно вернусь, но уже не таким вежливым способом, ясно?
Внук кивнул.
Саша медленно поднял ладонь.
