«Осада человека». Записки Ольги Фрейденберг как мифополитическая теория сталинизма

5

С разных позиций о парадоксах репутации Фрейденберг писали: Брагинская Н. В. Мировая безвестность: Ольга Фрейденберг об античном романе. М.: ГУ ВШЭ, 2009. Tihanov G. [Review of] Mythopoetic Roots of Literature by Olga Freidenberg, ed. by Nina Braginskaia and Kevin Moss // The Slavonic and East European Review. Vol. 77. № 1 (Jan., 1999). P. 160–162; Tihanov G. Framing Semantic Paleontology: the 1930s and beyond // Russian Literature. 2012. Vol. 72. Issue 3–4. P. 361–384.

6

Подробное описание текста записок см. в: Костенко Н. Ю. (Глазырина). Проблемы публикации мемуарного и эпистолярного наследия ученых: По материалам личного архива проф. О. М. Фрейденберг: Дипломная работа. М.: РГГУ, 1994. URL: http://freidenberg.ru/Issledovanija/Diplom (размещено на сайте: 2009; дата обращения: 28.08.2022). Костенко Н. Ю. «Я не нуждаюсь ни в современниках, ни в историографах»: История архива Ольги Фрейденберг // Вестник РГГУ. Серия «История. Филология. Культурология. Востоковедение». 2017. № 4 (25). С. 117–127.

7

В нескольких словах «генетический метод» предполагал погружение вглубь истории, выявляя в культурных формах образы, метафоры, сюжеты, укорененные в мифе, а затем возвращение к современности, отслеживая трансформации смыслов во времени, от мифа к фольклору и к литературе. Этот двойной ход выстраивает мир культуры, наделенный формой и исполненный значения. О генетическом методе см.: Tihanov G. Framing Semantic Paleontology; Троицкий С. А. Генетический метод О. М. Фрейденберг в исследовании культуры // Вестник РГГУ. Серия «История. Филология. Культурология. Востоковедение». 2017. № 4 (25). С. 39–60.

8

Нина Перлина назвала блокадные тетради Фрейденберг, в которых часть записей сделана через несколько месяцев после событий, «ретроспективный дневник» (Perlina N. Ol’ga Freidenberg’s Works and Days. Р. 64).

9

Существует большая научная литература о политической философии в Германии 1920–1930‐х годов. О возрождении мифа и интересе к Гоббсу сошлемся в качестве примера на статью: McCormick J. P. Fear. Technology, and the State: Carl Schmitt, Leo Strauss, and the Revival of Hobbes in Weimar and National Socialist Germany // Political Theory. Vol. 22. № 4. November 1994. P. 619–652.

10

Арендт Х. Истоки тоталитаризма [1951] / Пер. с англ. И. В. Борисовой, Ю. А. Кимелева, А. Д Ковалева, Ю. Б. Мишкенене, Л. А. Седова. Послесл. Ю. Н. Давыдова. Под ред. М. С. Ковалевой, Д. М. Носова. М.: ЦентрКом, 1996. С. 597.

11

Заслуга анализа политической концепции, содержащейся в блокадных записях Лидии Гинзбург, принадлежит Ирине Сандомирской. См.: Sandomirskaia I. A Politeia in Besiegement: Lidiia Ginzburg on the Siege of Leningrad as a Political Paradigm // Slavic Review. 2010. Vol. 69. № 2. P. 306–326; Сандомирская И. Блокада в слове: Очерки критической теории и биополитики языка. М.: Новое литературное обозрение, 2013. С. 173–265. Она указала на сходство между Гинзбург и Фрейденберг (на основании отрывков в «Минувшем»): «Блокада в слове». С. 255, сн. 187; A Politeia in Besiegement. Р. 307 ft. 2, P. 317–318 ft. 38, 40. Анализ записок Гинзбург, проделанный Ириной Сандомирской, помог мне сформулировать смысл теорий Фрейденберг. Подробнее о параллелях между Фрейденберг и Гинзбург см. в главах «Блокада» и «О мифополитической теории Ольги Фрейденберг».

12

По всей видимости, Фрейденберг и Гинзбург не общались друг с другом, но у них были общие друзья и враги (Б. М. Эйхенбаум, В. В. Пропп, В. М. Жирмунский, Г. А. Гуковский, М. Л. Тронская и др.). Тронская, которую Фрейденберг считала своим врагом на факультете, с детских лет была приятельницей Гинзбург, она упомянута в записях и Гинзбург, и Фрейденберг.

13

Заимствую формулировку А. К. Жолковского, которую он применил к Анне Ахматовой: Жолковский А. Анна Ахматова пятьдесят лет спустя // Звезда. 1996. № 9. С. 227.

14

Лотман Ю. М. О. М. Фрейденберг как исследователь культуры // Труды по знаковым системам – 6. Ученые записки Тартуского гос. ун-та. Вып. 308. Тарту, 1973.

15

Брагинская несколько раз рассказывала о своей находке, в последней раз в: Брагинская Н. В. «У меня не жизнь, а биография». С. 13.

16

Первая публикация переписки: Пастернак Б. Переписка с Ольгой Фрейденберг / Под ред. и с коммент. Э. Моссмана. New York: Harcourt Brace Jovanovich, 1981. Среди российских публикаций особой тщательностью отличается: Пастернак Б. Пожизненная привязанность: Переписка с О. М. Фрейденберг / Сост., вступл. и примеч. Е. В. и Е. Б. Пастернак. М.: Арт-Флекс, 2000.

17

Фрейденберг О. М. Осада человека / Публ. К. Невельского // Минувшее: Исторический альманах. Paris: Atheneum, 1987. Вып. 3. С. 7–44; Фрейденберг О. М. Будет ли московский Нюрнберг? (из записок 1946–1948) // Синтаксис. Париж. 1986. № 16. С. 149–163.

18

Дружинин П. А. Идеология и филология. Ленинград, 1940‐е годы: Документальное исследование: В 2 ч. М.: Новое литературное обозрение, 2012.

19

Левинская И. О филологии без идеологии: Реплика по поводу двухтомника П. А. Дружинина «Идеология и филология» // Звезда. № 8. 2013; Брагинская Н. В. Дух записок: реплика Н. В. Брагинской по поводу интеллектуального наследия О. М. Фрейденберг и книги П. А. Дружинина «Идеология и филология» // Гефтер [Электронный ресурс]. Электрон. ж-л. 2013. 16 авг. URL: http://gefter.ru/archive/9736 (дата обращения: 21.04.2016). Обе части полемики были также помещены на сайте «Нового литературного обозрения»: Ирина Левинская vs Нина Брагинская: полемика по поводу книги Петра Дружинина «Идеология и филология». URL: http://www.nlobooks.ru/node/3659 (дата обращения: 21.04.2016). (При попытке доступа 28 августа 2022 года обе публикации реплики Брагинской оказалась недоступными.)

20

Тетрадь I–II имеет общее название «Самое главное» (на титульном листе) и разбита на четыре главы, снабженные заголовками; главы разбиты на нумерованные секции: 1. Первая глава (название неразборчиво в рукописной тетради, возможно «Юбилей на бумаге»; в машинописи – без названия), 1–24 (нумерация начинается со второй секции); 2. Новая глава (1–16); 3. Третья глава (1–38); 4. Война (1–25). Нумерация страниц в машинописи сплошная. Цитируя тетрадь I–II, привожу номера страниц, но не номера глав. Н. Костенко высказала мнение, что только первая глава была написана в 1939–1940 годах (Костенко Н. Ю. (Глазырина). Проблемы публикации мемуарного и эпистолярного наследия ученых: По материалам личного архива проф. О. М. Фрейденберг: Дипломная работа. М.: РГГУ, 1994. URL: http://freidenberg.ru/Issledovanija/Diplom2009 (дата обращения: 28.08.2022)). В более поздней работе о записках Костенко не ставит под сомнение датировку первых двух тетрадей (Костенко Н. Ю. «Я не нуждаюсь ни в современниках, ни в историографах»: История архива Ольги Фрейденберг // Вестник РГГУ. Серия «История. Филология. Культурология. Востоковедение». 2017. № 4 (25). С. 117–127). Я не вижу твердых оснований усомниться в датировке и следую за версией самой Фрейденберг: основной текст написан с ноября 1939 года (один из фрагментов первой тетради датирован 11 ноября 1939-го) по 11 февраля 1940 года (дата на последней странице).

21

Отец Фрейденберг – Михаил Филиппович Фрейденберг (1858–1920) – изобретатель и журналист; мать – Анна Осиповна Фрейденберг, урожденная Пастернак (1860–1944). Братья – Александр Михайлович Фрейденберг, позже Михайлов (1884–1938) (он менял фамилию), и Евгений (умер в 1901 году от аппендицита в возрасте 14 лет). Дядя – художник Леонид Осипович Пастернак (1862–1945), отец Бориса Пастернака.

22

Об этой дружбе и ее мифологических проекциях см.: Брагинская Н. В. Елена Лившиц – Ольга Фрейденберг, или Травестия близнечного мифа: [Послесл. к публ. О. М. Фрейденберг «Лившиц-царь»] // Новое литературное обозрение. 1993–1994. № 6. С. 107–115.

23

Сходство между ранними записками Фрейденберг и ранней автобиографической прозой Пастернака были отмечены исследователями: Гаспаров Б. Поэтика Пастернака в культурно-историческом измерении (Б. Л. Пастернак и О. М. Фрейденберг) // Сборник статей к 70-летию проф. Ю. М. Лотмана. Тарту, 1992. С. 366–384; Perlina N. Ol’ga Freidenberg’s Works and Days. Bloomington, Indiana: Slavica, 2002. P. 19–27. Я также пользовалась статьей: Бем А. «Охранная грамота» Бориса Пастернака // Руль. 1931. № 3304, октябрь.

24

О роли Дильтея в разработке теории автобиографии в рамках его герменевтического подхода и о дальнейшем развитии этих идей см.: Томэ Д., Шмид У., Кауфманн В. Вторжение жизни. Теория как тайная автобиография / Пер. с нем. М. Маяцкого. М.: НИУ ВШЭ, 2017. Эти авторы рассматривают взаимодействие между теорией и автобиографическими практиками у целого ряда теоретиков культуры двадцатого века, отслеживая при этом напряжение между теорией и «жизнью». Они истолковывают герменевтику Дильтея («жизнь» как объект понимания и истолкования в категориях гуманитарного знания) именно как попытку применения теории к жизни: «Вильгельм Дильтей предпринял знаменательную попытку <…> примирения теории и автобиографии. Он утверждал, что мы, собственно, занимаемся тем же самым, теоретизируем ли мы или пишем автобиографию» (Там же. С. 11). Некоторые формулировки Фрейденберг близки к идеям Дильтея.

25

Барт Р. Фрагменты речи влюбленного [1977] / Пер. с франц. В. Лапицкого. М.: Ad Marginem, 1999. С. 61, 23.

26

Блокадные записи занимают тетради под номерами от XII-bis по XX. (Фрейденберг, по-видимому, по ошибке дала двум тетрадям номер XII и позже назвала вторую тетрадь XII-bis.) В этой части записок нумерация глав сплошная (от главы 1 до 181). В машинописи в тетрадях XII-bis–XIV страницы нумерованы в пределах каждой тетради; в тетрадях XV–XVII страницы не нумерованы, и я пользуюсь своей нумерацией; в тетради XVIII отсутствует нумерация на первых 28 страницах; я пользуюсь своей (сквозной) нумерацией, игнорируя проставленные в машинописи номера; в тетрадях XIX и XX нумерация непоследовательна (со с. 61 по 108), и я привожу указанные в машинописи номера страниц.

27

В сносках мы упомянем о некоторых из таких сближений. Так, Гинзбург провела аналогию между «каторжным кольцом и кольцом блокады», состоянием блокадного человека и жертвы террора (Гинзбург Л. Я. Проходящие характеры: Проза военных лет. Записки блокадного человека / Сост., подгот. текста, примеч. и статьи Э. Ван Баскирк и А. Зорина. М.: Новое издательство, 2011. С. 453. Имеются и существенные различия: Фрейденберг последовательно придерживается позиции ученого, этнографа или антрополога. У Гинзбург сознательно избранный и эксплицитно заявленный способ самообъективации – это «психологическая проза». Человек в текстах Гинзбург – предмет не науки, а искусства.

28

Бронислав Малиновский определил позицию этнографа как выступающего в двойной роли участника и наблюдателя (participant observer). С особой остротой парадоксы этой позиции проявились в личном дневнике («Дневнике в строгом смысле слова»), который Малиновский вел в Новой Гвинее и на островах Тробриан во время Первой мировой войны, описывая свои наблюдения над туземцами, психологические и телесные реакции на пребывание в их среде и размышления над процессом наблюдения. (Опубликованный в 1967 году, через много лет после смерти автора, дневник Малиновского шокировал многих тем, как дурно он писал о туземцах и в каких непривлекательных подробностях писал о себе.) Малиновский назвал этот документ «ретроспективный дневник»: это «история» событий (то есть ретроспективное повествование), которые были полностью доступны наблюдателю. При этом он признавал, что и в полевом дневнике мы едва ли можем говорить об объективных фактах: «теория создает факты». «История – это наблюдение за фактами в соответствии с определенной теорией; приложение этой теории к фактам, которые рождает время» (Malinowski В. Diary in the Strict Sense of the Term. With a new introduction by Raymond Firth. Stanford: Stanford University Press, 1989. P. 114).

29

Понятия «туземный антрополог» (native anthropologist) и «автоэтнограф» (autoethnographer), то есть этнограф, занятый рефлексией над собственным обществом и самим собой, вошли в научный обиход в 1980‐е годы, дополняя представления о динамике participant observation, введенные Малиновским.

30

О том, что «[п]ри распаде системы ценностей происходит вторичное одичание культурного человека», писала в своих блокадных записках и Лидия Гинзбург: «При развале быта у него появляются пещерные замашки, пещерное отношение к огню, к пище, к одежде» (Гинзбург Л. Записные книжки. Воспоминания. Эссе. СПб.: Искусство – СПб, 2002. С. 727). На это указано в: Сандомирская И. Блокада в слове… С. 256.

31

С Тронским, коллегой-классиком, связаны сильные эмоции. Когда университет был эвакуирован в Саратов, куда Фрейденберг не поехала, Тронский стал вместо нее заведовать кафедрой. «Во сне я часто вижу Тронского. Это, видно, моя подсознательная боль. Сегодня ночью я снова была у него в Саратове, и он принял меня с олимпийской любезностью, как заведующий кафедрой – своего старого служаку» (XVII: 132, 29).

32

Сюжет этого мифа использовала в качестве символа советской жизни и современница Фрейденберг – Анна Ахматова. В 1942 году, эвакуированная из блокадного Ленинграда в Ташкент, она начала работать над трагедией о войне и терроре под названием «Энума Элиш». Муж Ахматовой, востоковед Владимир Казимирович Шилейко, перевел поэму на русский язык в 1919–1920 годах, во время другой страшной зимы в осажденном Петрограде.

33

О том, что в Левиафане историки мифологии пытались распознать Тиамат, божество из вавилонской легенды о древнем потопе, писал Карл Шмитт (Шмитт К. Левиафан в учении о государстве Томаса Гоббса / Пер. с нем. Д. В. Кузницына. СПб.: Владимир Даль, 2006. С. 107).

34

Malinowski B. Myth in Primitive Psychology. London: K. Paul, Trench, Trubner & Co., 1926. P. 21. Использован русский перевод А. П. Хомик (1997), версия в Cети: http://www.gumer.info/bogoslovBuks/Relig/malin/06.php. Книга Малиновского «Myth in Primitive Psychology» фигурирует в библиографии «Поэтики сюжета и жанра» Фрейденберг (1936).

35

О понимании мифологической метафоры в работах Фрейденберг неоднократно писали исследователи. См. обобщающую работу: Martin R. F. Against Ornament: O. M. Freidenberg’s Concept of Metaphor in Ancient and Modern Contexts // Persistent Forms: Explorations in Historical Poetics / Ed. I. Kliger and B. Maslov. New York: Fordham University Press, 2016. P. 274–313. Согласно исследователям, среди предшественников ее понимания мифа и мифологических метафор – Люсьен Леви-Брюль, Герман Узенер, Эрнст Кассирер и ее современник, соратник и друг И. Г. Франк-Каменецкий.

36

C такой же беспощадной откровенностью описала семейную драму в ситуации блокады Лидия Гинзбург в «Рассказе о жалости и о жестокости», причем она пользовалась теми же ключевыми словами. «Рассказ» был написан, по-видимому, в 1943 или 1944 году, вскоре после смерти ее матери, и эта ситуация представлена в художественной обработке. Обнаруженный в архиве Гинзбург после ее смерти, этот текст был впервые опубликован в недавние годы. См.: Гинзбург Л. Проходящие характеры. С. 17–59, 557–558. Об этом тексте см.: Ван Баскирк Э. Проза Лидии Гинзбург. Реальность в поисках литературы / Пер. с англ. С. Силаковой. М.: Новое литературное обозрение, 2020. Глава 5.

37

Немалое место занимает анализ власти секретарш и в блокадных записках Лидии Гинзбург (см. Гинзбург Л. Записные книжки. Воспоминания. Эссе. С. 725–726). Сандомирская так описала анализ Гинзбург: когда человек, которому грозит голодная смерть, обращается за карточками в соответствующие органы, «новый Левиафан встречает его в облике секретарши» (Сандомирская И. Блокада в слове. С. 255–256).

38

Так описал эту мифологическую символику Михаил Бахтин в книге о Рабле, написанной в 1940‐е годы. О мифологической символике зада упоминала в научных трудах и сама Фрейденберг (см. Поэтика сюжета и жанра. С. 306–307, сн. 116). О связях между Бахтиным и Фрейденберг (некоторые исследователи полагают, что Бахтин использовал идеи Фрейденберг) см.: Perlina, N. Ol’ga Freidenberg on Myth, Folklore and Literature. Р. 384.

39

Как Фрейденберг писала в лекциях «Введение в теорию античного фольклора», над которыми она продолжала работать и во время блокады, герой первобытного хтонического мифа «выходит из преисподней, ходит, заходит» (Фрейденберг О. М. Миф и литература древности. 2‐е изд. С. 37).

40

Так, Лидия Гинзбург в «Рассказе о жалости и о жестокости» описывает безысходные муки совести, которые испытывает ее герой после смерти «тетки» (в реальной жизни автора – матери) при воспоминании о безобразных сценах, пережитых в пик голода. Гинзбург и Фрейденберг, которые писали независимо друг от друга, очень близки как в описании отдельных деталей сцен и ссор, так и в анализе ситуации взаимной зависимости обладателя «рабочей карточки» и «иждивенца». Однако для Гинзбург смерть – это абсолютный конец, а не начало новой жизни.