Не она, а он шагнул вперед, обнял её обеими руками, не прижимаясь, зато их щёки соприкоснулись, слегка потерлись, и это было так приятно, что пронзило её всю до самых пяток.
– Кошка, – сказал он хриплым шёпотом ей на ухо. – Я так и думал. Ты просто дикая кошка.
– Да вы с ума сошли, эсс! – она опомнилась, наваждение рассеялось.
Она сильно оттолкнула его. С таким же успехом можно было толкать дерево. Но он не спеша отстранился сам.
– Я Рик. Успокойтесь. Мы поговорим потом.
Холстина, которую незадолго до этого он обернул вокруг бёдер, в этот самый момент развязалась и свалилась вниз. Ринна вскрикнула и отшатнулась, он только криво улыбнулся и поднял потерю, вернул на место.
– Прошу прощения. Идите, я сейчас оденусь и пойду следом.
Она почти сбежала, продираясь через кустарник и поцарапав руки.
Он назвал её дикой кошкой. Почему? Что он имел в виду?
Вокруг таверны теперь сновало втрое больше народу, чем час назад.
– Тут ведь праздник! – сообщила Клея, – будут музыка и танцы. Граф прислал овец и бочку вина, чтобы пили и ели за здоровье его наследника!
– Да, как я могла забыть, – вздохнула Ринна.
Второй день торжеств в честь племянника. Странная блажь – устраивать шум на всё графство. Отец так не делал. То есть в честь рождения наследника – это само собой, даже не обсуждается, и положенный салют, и праздник, но трехлетие и прочие возрасты у них отмечались только дома, без размаха, застолье для узкого круга и довольно скромные подарки – и всё. Когда-то, на её семилетие, отец принёс Мику… Не нынешнюю, а другую, первую ее рысь. Рысёнка. Сам он таем не был, дар Ринна получила от матери, а любой дар надо приручать. Поэтому появилась Мика, а с ней и наставница Исминельда. К тому времени мамы уже два года как не было на свете.
Внизу, прямо под окнами, накрывали длинные столы. Значит, тут и съедят тех самых присланных баранов и выпьют то самое вино! Ещё и цирк приехал. Им придётся ночевать посреди деревенской гулянки! Немыслимо…
Ринна выглянула в коридор, окликнула проходящую служанку – та даже не оглянулась. Тогда она дошла до конца коридора, оказавшись прямо над обеденным залом. Внизу женщина за стойкой протирала чашки – хозяйка?
– Эсса? Мне нужна горничная! Поторопитесь, пожалуйста!
– Обождите, милочка! – бросила та нехотя, – мы тут с ног сбиваемся!
Леди Ринна Венеш теперь стала «милочкой», и слуги не бежали к ней со всех ног по первому зову. Вот бы назваться…
Она вернулась в комнату, присела к зеркалу и занялась причёской, только закончила приводить себя в порядок, как в дверь постучали. Служанка?
Это был Рик. И он тоже приоделся, в коричневый камзол из шёлка с серебристыми пуговицами. Отнюдь не по последней моде, но Ринне понравилось уже то, что он оделся достаточно прилично.
– Здешнюю прислугу надо разогнать всю, непонятно, как хозяин позволяет такое отношение, – пожаловалась она Рику, – я не могу дождаться горничной. И вообще, мне нельзя без горничной! Надо нанять кого-нибудь. Потом выставите счёт, я оплачу, и за прислугу, и за остальное! Мы, Венеши, платим по счетам!
– Я знаю, что платить надо деньгами, а не обещаниями, – с легкой иронией заметил Рик. – Граф, конечно, может сначала обещать, а потом платить, ему не откажут. А вот к циркачам другое отношение. К тому же известно, что в слугах циркачи не нуждаются и деньгами не сорят. Да, дорогая жена?
Ринна дернула плечом и собралась возразить, но он продолжал:
– Желаете всем тут объявить, что их почтила присутствием сестра владетеля? Да, тогда забегают. Только я не стал бы так делать.
– Вы считаете, мне надо бояться? И кого же?!
Рик пожал плечами:
– Хотя вы и ушли в чём были, кто-то да решит, что у вас что-то осталось, так? Теперь, когда не стало защиты Венешей, почему бы не попробовать вас ощипать? Осторожность не помешает.
Ринна промолчала. Такая очевидная вещь до сих пор не приходила ей в голову.
– Будьте добры, не дразните гусей, – попросил Рик. – Постарайтесь. Я не стану нанимать служанок. Откуда у циркача деньги на прислугу? Да и как это будет выглядеть в цирке?
Это было резонно, но Ринне не нравилось. Особенно намёки на опасность.
– Мы договорились, – подвёл итог Рик, – пойдёмте ужинать.
– Почему я не могу попросить еду в комнату?
– Не надо прятаться. Я сказал, что вы артистка из столицы, и мы женаты, – он улыбнулся. – Кстати, предупредил, чтобы нас не поздравляли. Сможете представить, что мы давно супруги и уже надоели друг другу?
– Хорошо, – она холодно кивнула. – Только я не стану задерживаться за столом.
– Конечно. И вас не съедят вместо жаркого, – взяв её за руку, он невзначай погладил её ладонь большим пальцем. – Давайте поиграем немного?
Рик Кан был только циркач, но он всякий раз оказывался на шаг впереди леди Ринны Венеш, и говорил, что ей следует делать. Она терялась. Это её задевало.
На столе всего было вдосталь – пирогов и блинов, жареного с пряностями и тушёного мяса, блюд из овощей, которыми одарила в этом году урожайная осень, рассыпчатой каши. Не было тех изысков, что подавались на стол в Ленгаре, и, конечно, не было чопорности, царившей за тем столом. Вот интересно, а что происходит сейчас за тем столом?..
Циркачи и жители деревни сидели вперемешку, ели, пили вино из разномастных высоких стаканов. Ринна тоже отпила вина, оно оказалось не слишком вкусным – далеко не лучшее вино Клайк выкатил из своих погребов для жителей графства. Но, кажется, все были довольны.
– Вот, любовь моя, – Рик, сидящий рядом, подвинул ей стакан с водой, – и попробуй перепёлку, они чудо, – он подцепил ножом жареную птичку и положил перед Ринной на листе хрена.
Да-да, никаких фарфоровых тарелок, глиняных тоже, вместо них были листья хрена и капусты, а кашу черпали из общей посуды. Перепёлка оказалась очень вкусной, хотя Ринна, как ни старалась, не могла различить вкуса знакомых специй, а это у неё получалось всегда.
– Очень вкусно, мой дорогой, – сказала она, подыгрывая Рику, – надо вызвать повара и поблагодарить за отличные блюда.
– Вызывать не надо, – Рик рассмеялся. – Если хочешь, завтра утром зайди в кухню и поблагодари кухарку. И оставь ей пару монет, я потом дам.
Ринна вспыхнула, опустила взгляд. Конечно, здешний этикет отличается от того, что принят в высоком обществе, не надо об этом забывать.
– А вы, что же, при королевском дворе пели? – с интересом спросила соседка по столу, толкнув Ринну локтем.
– Нет, я играла на лютне, – нашлась она, отодвигаясь.
По крайней мере она умела играть на лютне довольно сносно. А для Фарута она сыграла бы, дай ей волю – два дня лечил бы уши!
Говорят, ни у короля Фарута, ни у королевы Савадины нет музыкального слуха, они плохие ценители. Хотя этого не скажешь про управляющего придворным оркестром.
– Подожди меня, – Рик, похлопав её по руке, вылез из-за стола и ушёл в трактир.
– Ах, пожалуйста, не задерживайся, – сказала она ему вслед.
Вот так, на людях, подыгрывать ему казалось даже забавно. Вернулся он скоро, протянул ей стакан.
