Люди Света. Том 2

– Лучезар, давай не будем портить наши отношения, только что налаженные. Я тебе не солдат, этим меня не выдрессируешь. Ты, наоборот, подымешь мой гнев и ярость, настроишь против себя. Ты же хочешь, чтобы я любила тебя, а не ненавидела, – я встала и приблизилась к нему. – Мой милый, – ласково смотрела на него, нежно касаясь его щеки, – я и так тебя люблю. Поверь мне – это лишнее, – и стала целовать.

– Повтори, – задыхаясь, зашептал он.

– Люблю Лучезара всем сердцем. Сейчас ты мой свет, мой мужчина. Я хочу слиться воедино с тобой.

– Я люблю тебя Наталья! Как долго я этого ждал, кажется, целую вечность. Мы будем счастливы с тобой! Я все для тебя сделаю, только будь моей навсегда.

– Я твоя на три года любимый, я твоя.

С тех пор Лучезар больше не приказывал мне, а вежливо просил или твердо настаивал. И полетели наши деньки в любви, в счастье, в гармонии. Только все было ложью! Неужто он не понимал этого? Или не хотел думать, видеть всю правду, задумываться о будущем. Сейчас он жил в мечте.

Правда, один раз он был в гневе, даже в ярости не контролируя себя. Это произошло через три месяца нашей совместной жизни. Я пробудилась, когда Лучезар еще спал. Побродив без дела по комнате, вернулась на ложе, но вспомнила, что не отметила сегодняшний день в своем календаре на стене около входа. Как Робинзон Крузо ставила черточки, считая дни. Как узник отмечала свой срок и время до свободы. Лучезар поначалу ругался, но я настаивала: «Как я узнаю, сколько мы здесь находимся? Через год я потеряю счет времени! Я должна знать, сколько мы здесь, когда придет весна». Поставив очередную черточку, направилась обратно, но запнувшись за шубу Лучезара чуть не упала. «Бросил на пол. Как будто нельзя было повесить!» – заругалась я, но потом вспомнила, почему он ее бросил, затихла. Вчера он принес горсть замерзших ягод и, забыв про все, спешим порадовать меня.

Лучезар баловал меня как мог. Первое что он мне подарил так это платье. Оно было из кожи вармадов, выделка была отменная, тонкая, легкая, нежная как шелк, ярко-красного цвета, длина была, как он любил, только прикрывало ягодицы с вырезами по бокам, с небольшими свисающими рукавами. Времени у нас было много, а заняться было нечем. Лучезар находил нам разные развлечения. Сначала смастерил нам нарды, а потом шахматы. Недели три мы играли взахлеб, потом надоело. Он решил учить разным премудростям и ремеслам, параллельно рассказывал свою биографию, начиная с пеленок. Конечно, у него была очень интересная и насыщенная жизнь. По-моему, даже трех лет не хватит, чтобы поведать все, можно даже написать книгу о его заслугах. Из водорослей плели сети, и в нашем рационе все чаще появлялась рыбы. Ее я ела с большим удовольствием, чем мясо.

И вот наткнувшись на шубу Лучезара, мне захотелось выйти на улицу подышать свежим воздухом. Дойдя до последней занавески из шкур, одернула ее. В коридор ворвался сильнейший ветер, сорвав с меня капюшон. На улице стояла белая пелена. Ветер выдувал тепло из меня и помещения, но мороза я не почувствовала или не успела ощутить его, как ворвался Лучезар. Отшвырнув меня от выхода, закрыл занавеску и, ударив меня по лицу заорал:

– Ты что тут делаешь!

– Хотела прогуляться, – держась за щеку, ответила я.

– Она хотела прогуляться! Я тебе говорил, чтобы не выходила в коридор! Говорил?

– Да, – я не стала возражать или перечить ему глядя на его состояние – он был в бешенстве.

– Она вообще на улицу собралась! Без меня там делать нечего! Чтобы больше я тебя не видел здесь никогда! Поняла!

– Да.

– Я должен наказать тебя. За непослушание, будешь месяц есть одно только мясо, ни печени, никакой рыбы, – он знал, что я больше всего ненавижу. – Бегом в комнату!

От его рукоприкладства распухла правая щека и была синяя, ужасно болела, видно был перелом, не могла жевать пищу совсем. Лучезар промучив меня дня три, дал все-таки Светоч, при этом сказав:

– Я требую безоговорочного послушания! Чтобы ты без меня не ходила в коридор, а на улицу тем более!  Она у тебя вообще под запретом! Ты поняла?

– Да.

– Наталья, я так за тебя испугался. Ты представляешь, тебя могло унести ветром в бездну. Как подумаю, у меня сердце останавливается. Прости меня за челюсть. Я обезумел, увидев тебя на пороге. Умоляю тебя, не выходи пока я не разрешу. Ты очень дорога мне. Я боюсь тебя потерять. Так нелепо и глупо подвергать себя опасности! Хочешь прогуляться, так скажи. Я выберу день поспокойнее, и мы вместе постоим у порога, может даже дойдем до реки. Прошу сбереги себя для меня и наших детей.

– Прости меня Лучезар. Я обещаю, что не выйду на улицу без тебя.

Через неделю мой властелин вывел меня на прогулку. Стояла тишина, ветра не было, виднелась река, поблескивая желтыми камнями. Холод был злющий, реснички покрылись льдом, озябла мгновенно. Отойдя на метр от входа, постояли минут пять и пошли домой. Согревая меня Лучезар спросил:

– Довольна? Надышалась свежим воздухом?

– Да надолго мне хватит мороза, – стуча зубами от холода, сказала я, – на полгода точно.

– Хорошо, договорились. Через полгода организуем еще одну.

– Спасибо тебе любимый за прогулку. Без тебя никогда туда не пойду.

– Ну, вот и отлично! Теперь я буду спокоен, что ты не наломаешь дров, – Лучезар снова стал любезным, услужливым, любящим мужчиной.

Через пять месяцев у нас в комнате появилась одна живая душа – это был детеныш вармада. Я стояла за столом и разделывала рыбу. В этот раз Лучезар поймал огромную килограмм на десять осетрину. Правда разорвала всю сеть, но это стоило того. Из коридора стал доноситься детский плач. Сначала думала, показалось, наверное, схожу с ума, но звук становился все сильнее и отчетливее. Решила отодвинуть шкуру, которая весила перед коридором. Я же не выхожу в коридор, а просто посмотрю. Посередине коридора еле стоя на ногах, находился детеныш. «Ой ты откуда такой? Ты же у нас в роде вармад? Надеюсь, что мамка твоя не здесь». Я присела рядом, и протянула руку, он ощетинился и зашипел. «Тихо, тихо. Что ругаешься. Ты, наверное, голодный?» Я побежала к столу, взяла самый нежный кусочек рыбы и вернулась к детенышу: «Держи!» – и ткнула куском в морду. Этот пушистый колобочек резко воткнул свои довольно-таки длинные когти в мясо и жадно заурчал, поедая рыбу. Детеныш быстро съел кусок, стал облизывать пол, посматривая на меня спрашивая: «А есть еще?» «Ну что не наелся? Ну, пошли домой» Он тут же понял меня и побежал следом. Съев пару кусочков, он подошел к моим ногам и, обнюхав, улегся на них. Я наклонилась и осторожно погладила щенка. Он больше не фыркал, с удовольствием давал себя ласкать. Детеныш был весь белый, только левое ушко было черное «Ты у нас будешь Бим черное ухо. Смотри, какое пузо наел! – хлопала его по животу. – Мой Бимка!» Взяв его на руки, пошла на кровать, забыв про все на свете, нянчилась с ним. В комнате показался Лучезар.

– Почему коридор открыт? – недобро спросил он. – А этот, откуда у нас?

– Смотри, какой хорошенький, – я радостно показывала ему Бима, – представляешь сам пришел. Слышу, плачет кто-то, думаю, с ума схожу. Глядь, он выползает.

– Ты головой думаешь? – заорал он. – Если бы мать была рядом! Порвала тебя бы в считанные секунды.

– Видно он за тобой увязался, ты же вчера вармада принес.

– И почему он на моей постели. Дай его сюда, выкину на улицу.

Я прижала его к своей груди.

– Не отдам! Он мой!

– Что! – грозно сказал мой надзиратель.

– Лучезар, милый, позволь мне оставить его! Я буду за ним ухаживать. Он не доставит много хлопот. Умоляю любимый. Смотри, какой Бим хороший. Он пропадет на улице!

– Она ему уже и имя дала. Через полгода он тебя на завтрак съест.

– Не съест! Я его тренировать буду! Он ручным станет. Еще на рыбалку с тобой ходить будет. Лучезар, пожалуйста, подари мне его хоть на полгода, – я пустила все свои чары, свое обаяние, только бы он позволил Бимке остаться.

– Ладно, давай попробуем. До первой его выходки. И чтобы на постели его не было!

– Спасибо мой свет, ты лучший! Ты самый лучший! – отпустив щенка на пол, я бросилась в объятия Лучезара. – Ты у меня не только мужественный, но и самый добрый!

– Твой мужчина не всегда будет таким хорошим, если ты его не покормишь.

– Ой, забыла про рыбу! Я сейчас быстро, – побежала к столу готовить ужин. – Бим, Бим тебе разрешили остаться! Смотри не подведи меня, – грозя ему пальцем.

Все свое время стал посвящать новому жителю нашего дома. Я с ним сюсюкалась, играла, дрессировала. Через недельку он окреп и даже подрос в два раза. Бим изменил весь уклад нашей размеренной жизни. Бегал за мной по пятам, а когда забиралась на койку, он начинал визжать скулит и просится ко мне. Лучезара это сильно бесило. Он брал его и выкидывал в коридор. Бым через некоторое время все-таки пробирался обратно, подходил, ложился возле ниши и тихо, тихо поскуливал. Я была счастлива, что в мою жизнь пришел Бимка. Но Лучезар стал раздражительным, вечно недовольным.

– Ты совсем про меня забыла!

– Разве можно про тебя забыть?

– Мы перестали играть в шахматы, перестала помогать плести сеть.

– Так как же я буду плести, если он грызет мой клубок. Да Бимка вкусные водоросли!

– Я устал любить тебя под вой сирены!

– Ему просто скучно, тоже хочет с нами поиграть. Вот и зовет. Он же еще маленький.

– Ничего себе маленький! Ест больше, чем я. Ты своим сюсюканьем его испортишь.

– Не ругайся любимый! Он скоро подрастет и будет совсем воспитанным мальчиком. Да, Бим? – говорила, теребя вармада. – Лучезар посмотри в эти умные глазки. Ну как его не тискать?

Через пять недель Бим пропал.

Проснулась, как всегда, от нежных поцелуев Лучезара.

– Милая, как спалось?

– Прекрасно дорогой.

– Сегодня не пойду никуда. Вчера буран начался, наверное, дня три будет дуть.

– Очень хорошо, что будешь дома. Можем доплести новую сеть и…  Лучезар не пойму, что – то в доме не то.

– Вроде, как всегда.

– Как будто чего-то не хватает.

– Тебе не хватает меня? – стал ласкать, целовать.

– В доме тихо. Бим не лает, – я соскочила, но Лучезар удержал меня.

– Он в коридоре.

– Бимка всегда оттуда выбирается.

– Вчера я бросил свою шубу на занавеску.

– Он же там замерзнет

– Бим твой вармад, ему мороз не страшен. А у нас там плюс пять. Пусть сидит!

– Отпусти, я посмотрю своего мальчика.

– Я твой мальчик!

– Нет, ты мой мужчина, – поцеловала его страстно, умоляюще спросила, – ну, я пойду, гляну?

– Ой, да иди! Все равно не отстанешь!

– Бим, Бим, – побежала к коридору, отодвинув занавеску, увидела, что его там нет. – А где Бимка? – удивленно посмотрела на Лучезара.

– Да там он. Наверное, здесь вылезти не смог и полез под другую шкуру. В сенцах Бим.

Я пошла по коридору за вармадом. Сделав пару шагов, ощутила удар по спине.

– Ты куда это пошла?! – рядом стоял Лучезар.

– За Бимом.

– Кто тебе разрешал в коридор заходить? – Лучезар был очень зол.

– Ну, ты же рядом!

– Я сказал тебе: «Наталья, можешь идти».

– Нет.

– Ты вообще не понимаешь, что тебе говорят? – Лучезар закипал в гневе. – Что же ты сюда прешься! Сказано тебе нельзя! Нельзя выходить! Я устал тебе повторять!

– Что ты кричишь на меня! По-моему, я дома нахожусь, а не на улице бегаю. Тут тепло…

– Ты еще переговариваться вздумала! – не сильно ударил по щеке, хотя ему так хотелось бы сильнее. Он боялся не рассчитать силу и сломать мне что-нибудь.

– Не понимаю, чего ты боишься?

– Где-то шустрая, а тут не понимает. Вдруг шкуру ветром откроет, а ты сейчас здесь голая находишься, там мороз ледяной, сколько раз так бывало! Давно видно не замерзала. Я накажу тебя! Очень сильно накажу и в этом виновата только ты! Быстро в комнату!

– Хорошо. Только сходи, пожалуйста, за Бимом!

– Вот девчонка попалась непонятливая! – сердился Лучезар.

Он зашел следом за мной закрыл занавеску. Надев шубу, удалился. Как долго шли минуты! «Ну, где они? Почему так долго!» Я как лиса ходила вокруг входа. Как мне хотелось заглянуть за занавеску, рука так и тянулась, но гнев Лучезара меня останавливал. И так наказание заработала. Наверное, опять мясом будет стращать. «Ну и поем. Лишь бы с Бимом все было в порядке!»

В коридоре послышались шаги, занавеска отодвинулась, и на пороге показался Лучезар держа трясущегося вармада.

– Держи своего любимчика.

Я подхватила щенка и запричитала.

– Боже, какой холодный, замерз мой мальчик! Сейчас мама тебе согреет. Зачем ты убежал из дома? Хулиганчик ты мой. Где он был? – поинтересовалась я.

– На улице в метре от входа, зарылся в снег. Еле нашел, полполя пришлось прокопать.

– Все, Бим дома, сейчас согреешься.

– Хоть бы спасибо сказала! – недовольно говорил Лучезар.

– Ой, прости, забыла. Спасибо тебе большое за Бимку.

– Отпускай его на пол. Любимого кормить собираешься?

– Сейчас все сделаю!

Покушав, Лучезар сидел на стуле, облокотившись на стол, внимательно наблюдал за мной, как я играю с Бимкой.

– Ну, все наигралась. А теперь давай прощайся.

– С кем – не поняв, о чем идет речь.

– С питомцем своим.

– Зачем?

– Я его в берлогу к вармадам подброшу.

– Лучезар, я не пойму, зачем его в берлогу подбрасывать?

– А это твое наказание. Я забираю у тебя Бима.

– Ты шутишь?

– Я серьезен. Ты по-другому не понимаешь!

– Нет, нет! Я не отдам его! Он мой!

– Наталья не усложняй жизнь! Я сказал, накажу, значит накажу!

– Лучезар, любимый! Накажи меня по-другому! Обещаю, я вообще не подойду к выходу. Только не забирай Бима!

– Ты мне это уже обещала!

Я прижала вармада к сердцу, целуя в мокрый нос. Лучезар подошел, протягивая руки к Биму.

– Давай!

Я замотала головой умоляя:

– Пожалуйста, оставь, не отнимай его у меня.

– Наталья в любом случае заберу. Только, что я потом с ним буду делать, зависит от твоего поведения. Или отпущу к сородичам, или брошу в реку, или может, сдеру шкуру и повешаю над ложем, а мясо съем вместе с тобой. Решать тебе!

Умолять было бесполезно.

– Прощай мой мальчик. Я буду помнить тебя всегда, – по щекам катились слезы, а Бимка своим шершавым языком слизывал их. – Ты всегда останешься в моем сердце. Прощай мой любимый вармад, – я протянула щенка Лучезару.

– Ну что лохматый пойдем? – он потрепал его по загривку и пошел, довольный собой.

Я поняла, что это была подстава Лучезара. Бим ужасно надоел ему со своим визгом, что я любила больше щенка, а не его. Он ревновал вармада, что тот забрал меня, не оставив ему нисколько. Самое противное то, что я не могла предъявить Лучезару нечего! Сказать, что это его рук дело, все он подстроил. Мог же наказать по-другому! Нет забрал самое дорогое, что у меня было. Лучше бы себя забрал! Я легла на кровать, рыдая, уснула.

 С тех пор не могла кушать мясо вармадов. Как представлю, что на моем столе может оказаться Бим, сразу же выворачивало. Тайком выплевывала мясо. Лучезар стал замечать, что периодически во время еды мне становилось плохо. «Ты себя хорошо чувствуешь?» – заботливо интересовался он. Лучезар стал наблюдать за мной во время еды. В очередной раз, когда я не смогла выплюнуть мясо, глотая, кусок встал у меня поперек горла, стала задыхаться, пытаясь выплюнуть обратно, в результате изрыгнула весь свой ужин на пол. Подскочил Лучезар толи испуганно, толи радостно стал тараторить:

– Ты как? Тебе плохо? Давно тебя тошнит? Я заметил, ты как неделю не можешь есть.

– Все хорошо. Я в порядке.

– Желудок не болит?

– Нет, – я присела на стул.

Лучезар стоял передо мной накортачках радостно, нет скорее с надеждой, заглядывал мне в лицо.

– И голова не кружится?

– При чем тут голова? Я просто поперхнулась.

– Ты моя милая часто давится стала, – довольно улыбался он. – Может тебе Светоч дать?

– Зачем мне твой Светоч? – возмутилась я – Не больна, чтобы его пить.

– Может все-таки стоит, – настаивал он, целуя мои руки.

И тут до меня дошло, почему Лучезар так на меня смотрит и предлагает Светоч. Он думает, что я в лоне! Так вот твой план на три года! Чтобы я забеременела и подарила тебе чудо!

– Нет Лучезар, ты не прав, – я замотала головой.

– Ты все поняла! Моя любимая, как я счастлив, – целую меня, радовался он.

– Лучезар, я не беременна!

– Моя девочка в лоне, – он стал гладить мой живот, – и подарит мне сына.

– Лучезар, ты меня не слышишь. Я знаю, когда бываю в лоне. Сейчас я пуста!

– Наталья ты не хочешь просто признаться себе в этом. Тебя как неделю тошнит. Ты то не ешь, то набрасываешься на еду, съедая все. Милая моя Сударыня в лоне. Я счастлив, что природа одарила нас чудным даром.

– Лучезар услышь меня! Тошнит меня, потому что я не могу есть мясо вармадов после Бима. Мне кажется, что я его кушаю. А кушаю я много только рыбу, так как до этого ничего не ела. Вот и все.

– Нет в лоне!

– Очнись! Думай своими мозгами, думай. Затошнило сразу после Бима, ем только рыбу, тошнит во время поедания вармада, ну соображай! Я не беременная. – Было видно, что он задумался, составляем мозаику из фактов. Его лицо становилось все мрачнее и угрюмее. – Милый, я бы так хотела быть в лоне, порадовать тебя чудом. Прости, не могу родить тебе сына, – и бросилась ему на шею, делая вид что плачу. А сама подумала: «Не дай бог этому случиться, тогда он от меня вообще не отстанет!»

Лучезар сжал меня крепко в своих объятиях.

– За что мне это! Почему природа не дает мне детей! Я так хочу ребенка. Да были у меня не достойные поступки, но это мелочи. Сколько раз я спасал свой народ, восстанавливая и поддерживая мир. Я достоин любви, семьи, детей. Я хочу сына от тебя Наталья. Он у нас будет красивый, умный. Буду счастлив, если ты родишь хоть мальчика, хоть девочку. Я безумно желаю детей!

Мне стало жалко Лучезара. Он по своей сути был хороший добрый, ласковый и таким нежным. Один раз, оступившись, поломал себе всю свою жизнь. Лучезар достоин, конечно, лучшего. Мне так захотелось подарить ему чудо.

– Лучезар у нас обязательно будет ребенок. Я подарю тебе сына! Я люблю тебя милый. Природа обязательно увидит, что мы одно целое и скрепит наш союз чудом. Ты главное верь, не теряй надежды! – «Боже, что я такое говорю! Я же люблю Светогора! Что это со мной? Что же будет со мной через три года? Если через семь месяцев хочу дарить ему детей. Я теряю себя! Теряю Светогора! Забываю его! Как он меня жгуче целовал. Бог мой, я не помню, не ощущаю его прикосновения!» Стала осознавать, что Лучезар почти поглотил меня всю. Я думала, что люблю Светогора, но уже не желала его ласок, прикосновений, любви. Мне от этого становилось скверно на душе, что я так быстро забыла свою любовь!

Хотелось бы сразу рассказать, что происходило в наше отсутствие в Светограде. Мне поведал Светозар о тех днях. Когда я вернулась, он потребовал от Светогора аудиенции со мной на два часа, чтобы все мне рассказать и покаяться.

«Весть о твоей гибели застала меня на охоте за вердаком, который забрел на нашу территорию.

– Это кто еще? – поинтересовалась я.

– Типа ваших кикимор. Пришел гонец и принес приказ явиться на коронацию Светогора. Я был в смятении: “Какая коронация? Куда же делся Лучезар?”

На что гонец ответил:

– Вы разве не знаете? Полтора месяца назад Правитель вместе со своей женой и принцессой Натальей утонули в реке на краю света.

Услышав это, у меня сжалось сердце от скорби.

– Как это произошло?

– Вроде мост обрушился.

– Да тот мост еще тысячи лет простоит! Я сам его строил. Мост сам не может обрушиться.

– Не знаю, мог или не мог, но все так говорят».

Я помчался в Светоград, обдумывая все услышанное. Пришел к выводу, что царская семья что-то недоговаривает. Не мог мост просто обрушиться, если ему только не помогли. Тогда кто помог? Ладно, упали в реку. Лучезар мог спастись. Да и вас обоих вытащить. Я хорошо знал Лучезара, он не слабак, чтобы утонуть! На поле брани не пал, а в реке тем более не погибнет.

Прибыв в город, услышал ту же версию: будто бы приплыло бревно и, ударившись, снесло пару опор. Да не могло, какое-то дерево сбить одну, а уж тем более пару. Я опросил всю охрану, которая была в том походе, и окончательно убедился, что официальная версия была ложью. Я знаю, когда они врут, когда говорят то, что им приказано. Что вы были мертвы – это точно. Вся царская семья горевала. Сударыня Соцветия практически не выходила из комнаты. Только иной раз к обеду ее вел под руку Светлояр. Под черной вуалью виднелись ее поседевшие волосы. Светогор мрачный, как грозовая туча, сидел за столом и ни с кем не разговаривал, не отвечал на вопросы. Весь город скорбел по утрате. Елена свою боль заглушала пением. Она пела днем и ночью. Порой даже не пела, а напевала, издавая отдельные звуки. В очередной раз Елена затянула унылую песню, Светогор не выдержал и рявкнул: «Да заткнешься ты, наконец!» До этого, не проронив слезинки, Елена заплакала навзрыд и побежала. Светогор очнувшись, как от сна последовал за ней. Поймав ее, прижал к груди и зашептал: «Прости родная! Прости! Пой Елена! Пой для нее! Она нас слышит! Мама любила, когда ты поешь!» И Елена запела сквозь слезы. Только маленький Белосветик не понимал всего происходящего, весело танцевал вокруг них.

 С тех пор Елена немного стала улыбаться, играя с братом. Светогор на вопросы хоть как-то начал реагировать. А я мучившийся мыслями «Как все-таки вы умерли?» отправился к мосту.

Прибыв на место, осмотрел его раз пять, если не больше – он был цел! Как мы его поставили, так он и стоял, ни одна опора не была заменена. Я убедился, что все ложь! Надо было найти ещё пару фактов, чтобы предъявить Светогору, тогда он не сможет отмахнуться и расскажет правду, как вы умерли. Но я сам из них и знаю, как мы подчищаем следы. Нет, никаких зацепок и улик не будет.

Готовясь к будущей коронации, направился проверять телепорт. Тыча машинально пальцем в пульт управления, проверяя будущее адреса и сопоставляя с прежними, бросился один адрес без названия только цифры. Код этот мы использовали редко, поэтому не сразу вспомнил адрес. Это был Староград,  куда мы отправляем заключенных на смерть.

– Даросвет, скажи, кого мы недавно отправляли на казнь?

– Понятия не имею. Это Светхо отправлял.

– Откуда был доставлен заключенный?

– Не знаю.

Хорошо, что я начальник охраны и имею допуск к этой информации. На экране высветилось имя, от которого задрожали колени «Светона!» Что происходит?  Почему ее казнили? Да еще тайком! Всем рассказали, что вы утонули, если только… она не убила вас! Лучезара рота положить не могла, а она одна тем более! У меня теперь были улики, с которыми я мог идти к Светогору.

Напросившись на приватную беседу со Светогором, сразу задал вопрос, который мучил меня последний месяц.

– Я хочу знать, как умерла Наталья с Лучезаром!

– Ты уже знаешь как.

– Нет, я желаю услышать правду! У меня есть доказательства, что они не утонули.

– Какие?

– Светона не умерла, а была казнена. Вы отправили ее через неделю в Староград.

– Светозар, это царские семейные дела, не лезь, куда тебя не следует.

– Я хочу знать, что она с ними сделала! Где ее тело! – кричал я на Светогора. – Ты обязан мне рассказать!

– Ты забываешься Светозар! Не достойно ведешь себя для полководца!

– Я не буду тебе служить, пока не расскажешь правду! Не стану присягать тебе на коронации!

Я развернулся и пошел. Светогор приказал мне остановиться, но я ослушался его приказа и ушел.

Через час ко мне в комнату постучался Светхо.

– Что хотел?

– Тебя зовут в кабинет Правителя.

– Скажи, что я уже уехал.

– Они настаивают на твоей встрече. Приказали не выпускать тебя из города.

– Ладно, пошли.

В кабинете находились двое: Светогор, который сидел за столом и стоявший у окна отец.

– Светозар, что за бунт? – поинтересовался Светлояр.

– Я хочу знать правду!

– Друг мой, я столько времени тебя знаю и всегда восхищался твоей преданностью нашей семье. Ты прекрасно знаешь, что мы не обязаны отчитываться о своих царских делах. Мы все скорбим об их потере и неважно, как они погибли.

– Мне важно.

– Пойми, они мертвы. Нам известно, как ты к ней относился, мы оплакиваем ее вместе с тобой и от правды тебе легче не станет. Ты своим нежеланием присягнуть поставишь под сомнение все наши слова. Пойдут ненужные вопросы, будет недоверие к новому Правителю. Если не хочешь больше занимать пост, хорошо, мы найдем другого. Но ты должен все равно преклонить колено перед новым Правителем, перед Светогором.

– Нет, пока не услышу истинную гибель Лучезара и Натальи, не дам клятву.

– Пойдя разбираться по порученному делу, – заговорил Светогор, уткнувшись в стул, – сразу понял, что это был отвлекающий маневр. Быстро уладил конфликт побежал следом за ними. Тогда я уже предчувствовал беду. К утру добрался до стоянки. Меня встретил Светхо и отчеканил: «Светона ночью уехала с двумя охранниками, будет ждать нас на второй стоянке. Лучезар с Натальей еще опочивают». Меня трясло от ярости, ревности и гнева. Я представлял, как он силой завладел моей львицей, как искусный охотник загнал ее в западню и издевался над ней. Распахнув дверь, я ворвался в комнату готовый накинуться на Лучезара. В помещении чувствовалась борьба: стол опрокинутый, раскиданные вещи, вмятина в стене, но их там не было! Я позвал Светхо и потребовал ответ: «Должны быть здесь! Никто не уезжал кроме Светоны». Мы пустились вдогонку за ней, только она могла рассказать о случившемся и где они.  Жена Лучезара тихо ехала на телеге, радостно распевая песни.