Пазл Илюши

2

«Ты никогда не узнаешь важность свободы, пока ты её не потеряешь»

В 1979-м году из-за религиозных преследований многие евреи и христиане пытались получить разрешение от советского правительства покинуть страну. К концу 1980-х годов правительство дало разрешение на выезд в Америку. Наша семья, в числе многих других, получила возможность эмигрировать. Нам пришлось ехать из Украины в Москву и жить там две недели, пока мы не пройдём собеседование в американском посольстве.

После одобрения советского правительства в 1990-м году мы, наконец, получили визу, которая позволяла нашей семье, нашему дяде Пете и другим родственникам переехать на постоянное место жительства в Америку. Одним из условий было наличие спонсора в США. Им мог стать некто Яков Лапин, наш однофамилец. Поскольку мы не понимали иммиграционный процесс и не знали Якова Лапина, мы побоялись ехать. А вот дядя Петя решился на переезд. Год спустя уже он стал нашим спонсором, и мы могли уехать в Америку.

Это было трудное решение для наших родителей. С одной стороны, мы могли жить в Америке и свободно исповедовать нашу веру. С другой стороны, существовал языковой барьер. Будущее было туманно. Наши связи с родными в Украине, которых мы оставим навсегда, трудно было прервать. Но если мы останемся, нас будут продолжать преследовать. Родители мамы иммигрировали в Америку после дяди Пети, поэтому она хотела уехать. Родители папы же не собирались выезжать.

Бабушка Ганна не соглашалась покинуть Украину. В юном возрасте она пережила голод, войну, и плен в Германии, и хотела провести остаток жизни в своей стране.

Наша семья. Я вторая справа в верхнем ряду.

Мне было четырнадцать лет и я была в восторге от мысли, что поеду в Америку! На тот момент я не догадывалась, что в чужой стране без знания языка будет очень сложно. Полная свобода, которую предоставляла Америка, позволила бы нашей семье воспользоваться религиозными, образовательными и экономическими возможностями. Люди, у которых всегда были гражданские и демократические свободы, действительно не понимают, какова их цена. Мы выбрали свободу.

Продав наш дом и машину, у нас появились деньги для эмиграции. И вот наступил тот день – 22 января 1992 года, когда мы попрощались с нашими родными и друзьями. Папа поцеловал уголок нашего дома, который он построил своими руками. Он знал, что, скорее всего, видит свой дом последний раз. Мы загрузили багаж в большой арендованный автобус, и проехали тысячу километров до Москвы. В международном аэропорту мы прошли долгий и тщательный осмотр, прежде чем попасть в самолёт. После тринадцати часов полёта мы приземлились в Америке, штат Нью-Йорк. Шесть часов спустя мы пересели на другой самолёт и полетели в город Портланд, штат Орегон. Друзья и родственники, которые иммигрировали раньше нас, встречали нас в аэропорту.

Наши родственники много помогли нам. Первые две недели мы жили с семьёй нашего дяди Володи, брата мамы, в городе Ванкувер, в соседнем штате Вашингтон, в их доме с тремя спальнями. Одна спальня была для нашего дяди, его жены и их пятерых детей. Вторая спальня была для наших родителей и их двух младших детей. А третья спальня была для нас, четырёх старших девочек. Наши братья спали на диванах в гостиной. Было нелегко приспособиться к двенадцатичасовой разнице во времени. Мы спали днём и не могли спать по ночам.

Когда дядя Володя впервые отвёз нас в продуктовый магазин, я не могла поверить в то, что я видела: мороженое в пластиковых ведёрках и так много разных фруктов и овощей! Мы не голодали в Украине, но наш выбор продуктов не был похож даже близко на то, что нам могла предложить Америка. Я вспоминаю, как некоторое время мы находили апельсины под подушкой нашей сестры. «Почему у тебя апельсины под подушкой?» – спрашивали мы её. «Потому что я сильно люблю апельсины и боюсь, что их завтра у меня может не быть,» – отвечала наша сестра. Она всё ещё не могла поверить, что она в Америке и сможет есть апельсины в любое время.

Мы были счастливы и довольны в Украине тем, что у нас было, потому что мы не знали лучшего. В Америке мы благодарили Бога за всё: за еду на столе, за место для проживания и за тёплую одежду.

Пожив с дядей Володей две недели, мы были готовы переехать в свою квартиру. Найти нам квартиру было непросто, учитывая то, что нас было десять человек, а денег было немного. Но Бог послал нам хорошего человека по имени Боб, который арендовал нашей семье двухкомнатную квартиру. Нам было сложно с одной ванной комнатой и небольшим пространством, но мы были рады, что мы в этой чудесной стране! Бог благословил нас!

Когда я думаю об этом сегодня, я так благодарна нашему дяде Пете, что он вызвал нас в Америку. Я также благодарна дяде Володе и его жене за то, что они приютили нас в своём доме в чужой стране (а нас в его доме на тот момент проживало семнадцать человек вместе!) Особая признательность всем родственникам и добрым людям, кто помогал нам. Хочется отметить программу социального обеспечения, благодаря которой мы получали продовольственные талоны и наличные деньги для повседневных нужд. От всей души хочу сказать: «Спасибо Америке за то, что радушно приняла нас, эмигрантов!»

Мы были счастливы, взволнованы и готовы к новому старту, но в сердце всё-таки тосковали по нашей покинутой родине. Все вокруг нас говорили на английском, непонятном нам на тот момент, языке. И поэтому общаться было трудно. Мы скучали по нашему дому и по людям, с которыми не было трудностей в общении. Большинство родственников по линии мамы жили в Ванкувере и она была счастлива жить рядом с ними. А вот отец очень скучал по своей семье в Украине. Он так больше никогда и не увидел свою мать, поскольку она умерла вскоре после нашего отъезда. И только через десять лет он смог повидаться со своим отцом. Несомненно, Америка предложила нам много возможностей, но вместе с тем на родине осталась частичка души и кровные узы.

Наши родители беспокоились о том, как мы будем жить в Америке. У них не было работы. Всему виной был языковой барьер. Но жизнь продолжалась, и понемногу налаживалась. Папа получил водительские права. Он оставался дома с младшими детьми и получал социальное обеспечение по инвалидности.

В украинских школах обязательными для изучения были украинский и русский языки. Кроме того каждой отдельной школе также был назначен третий язык. Ещё в детстве мама изучала в школе английский как третий язык, поэтому у неё были незначительные знания по этому предмету. Но, к тому времени, когда она иммигрировала в Америку, маме уже было сорок лет, и школьные знания были подзабыты. Трудно было работать в Америке без свободного владения английским языком. И мама поняла, что для того, чтобы устроиться на работу, нужно учить английский язык. Я помню её постоянно засыпающую с англо-русским словарём в руках, пока она старалась выучить новые английские слова.

Мой отец и все мы, дети, изучали немецкий язык в украинской школе, поэтому нам пришлось начинать осваивать английский язык с нуля. Чтобы что-то объяснить в магазине, отец брал с собой карандаш с бумагой и часто рисовал картинки того, что ему нужно было купить. Трое из нас, старших девочек, были помещены в девятый класс на программу «Английский как второй язык» (ESL). В этой школе много иммигрантов говорили по-русски, поэтому мы не чувствовали себя одинокими.

В течение первого года в Америке нашему отцу потребовалась операция на его правой руке, чтобы затянуть нервные окончания. После этого он восстанавливался, лежа в постели несколько недель. В один из этих дней у моего брата произошёл конфликт с кем-то в школе. Директор школы приехал к нам домой, чтобы поговорить с моими родителями. Он попытался рассказать маме о поведении её сына, но это было невозможно, так как её английский был очень слабый. И здесь директор увидел моего отца, больного на кровати, нашу крошечную квартиру и нехватку мебели. Ничего не сказав, он уехал и вернулся через час с грузовиком, полным пользованой мебели, ламп и других предметов, которых не хватало в нашей квартире. Мы были так благодарны за его доброту! Это осталось для нас одним из самых ярких воспоминаний о первых годах жизни в Америке.

Вскоре мама забеременела девятым ребёнком. Родители понимали, что нужно искать жильё с большой площадью, но никто не мог взять такую большую семью. Однажды на бензозаправке они случайно познакомились с американкой по имени Патриша. Узнав, что они ищут жильё, она сказала: «Вернитесь через два часа. Я дам вам ключ от моего друхэтажного дома, там три спальни. Я сдам вам дом в аренду.»

Видя доброту этой женщины как подарок от самого Бога, нашей радости не было предела! Мы переехали в этот дом и смогли платить аренду с помощью государственной программы. Наш новый дом был в другой части Ванкувера, поэтому нам пришлось перевестись в другую школу. Это стало намного сложнее для нас, поскольку в новой школе русскоговорящих учеников почти не было. Я не могла говорить по-английски и сказать то, что хотела. Если я говорила что-то не так, я чувствовала себя смущённой, поэтому большую часть времени я просто молчала. Каждый день после школы я старалась выучить десять новых английских слов.

Подружиться с кем-либо мне было сложно. Я просила Бога послать мне подружку. И вскоре я встретила Катю, только приехавшую из России, которая также не говорила по английски. Тот день стал памятным для нас – мы подружились и я сказала Кате волнующую новость: «А у меня сегодня родилась сестричка, Верочка, девятая в нашей семье!» С тех пор мы с Катечкой лучшие подружки и остаёмся ими до сих пор. А уже прошло 25 лет!

Наша школа предоставила нам летнюю работу. Первое лето в Америке, в возрасте четырнадцати лет, я работала в детском саду и зарабатывала $4.25 в час. На заработанные деньги я покупала нужные мне вещи, а остальное отдавала папе. Мы всегда дружили с нашими родителями. Они давали нам деньги, когда нам было нужно, и мы давали им наши заработанные деньги, если у нас они оставались.

В возрасте шестнадцати лет в средней школе я закончила программу безопасности дорожного движения и получила водительские права! Это было нелёгкое достижение для меня, но мне удалось пройти тест. Наличие водительских прав позволило мне много помогать моей маме, поскольку в то время она ещё не ездила сама за рулём.

Первые два года в средней школе я посещала уроки «Английский как второй язык». А в одиннадцатом классе я смогла посещать стандартный английский и даже получила первую пятёрку! Я так радовалась! Тяжёлые дни со словарём в руках наконец окупились. В течение последнего года в средней школе я закончила программу «Юридические/Медицинские Офисные Приложения» в Центре Навыков округа Кларк. После окончания средней школы я поступила в колледж.

Четыре года спустя в Америке у папы с мамой родилась последняя дочь, десятая, Анечка! Не легко было нам, такой большой семье, жить в ренте. Родители начали молиться Богу о покупке дома. Один раз, помолившись и попросив у Бога помощи найти жильё, они сели на машину и поехали по Ванкуверу. Вдруг они увидели вывеску «Продаётся» на старом и недорогом доме с большим участком земли. У них не было кредитной истории, не было английского языка и они могли позволить себе только небольшую оплату. Они встретились с хозяином.

– Бог положил мне на сердце продать мой дом именно этому человеку, – произнёс хозяин, указав на моего отца.

– Спасибо вам большое, что вы согласились продать нам дом, даже не проверяя нашу кредитную историю или наш доход! – сказала мама. – Мы чувствуем большую любовь Божью к нашей семье через ваши дела.

Родители купили дом и чувствовали, что им очень повезло. Оплата была низкой, и Бог во всём заботился о нас. Это было время, когда мужского слова и рукопожатия было достаточно, чтобы купить дом. Для нашей семьи это было настоящим чудом от Бога! Позже мы реконструировали этот дом и государство помогло маме открыть там детский садик, где она проработала двадцать лет. Мы, дети, помогали ей.

Мой муж Олег и его семья также являются иммигрантами. Родители Олега, Сергей и Ольга Анищенко, жили в Сухуми, в республике Грузия, где и родился Олег в 1975-м году. Через год после его рождения они переехали за десять тысяч километров в Находку на дальнем Востоке, чтобы быть ближе к семье их матери. У них было пятеро детей – четыре сына и дочь. Мой муж Олег родился вторым ребёнком в семье. Супруги работали портными в ателье по пошиву мужской и женской одежды. И по совместительству отец подрабатывал в торговом порту сантехником и кочегаром. Жили они в собственном доме. Земли для выращивания фруктов, овощей и ягод было достаточно. Семья увеличивалась, а зарплаты на жизнь не хватало, не смотря на упорный труд.

Христиане в России и во всех республиках СССР подвергались преследованиям. С 1976 года началась новая волна эмиграции христиан с Дальнего Востока. Многие христианские семьи стремились иммигрировать в Америку по религиозным мотивам. Отец семейста Сергей Яковлевич Анищенко активно включился в движение по защите прав человека, по вопросам выезда за границу по религиозным мотивам. За это он преследовался властями и находился под неусыпным оком КГБ, и вскоре был арестован за свою правозащитную деятельность. В конце концов, железный занавес рухнул, и в 1988 году семья получила разрешение на выезд из Советского Союза благодаря еврейскому вызову.

Продав дом и попрощавшись с близкими, они проехали на поезде сто восемьдесят километров до Владивостока. Затем они пролетели девять тысяч километров в Москву, чтобы получить эмиграционные документы.

Через две недели они были готовы сесть на поезд в Австрию. Их семья купила железнодорожные билеты в купе с кроватями, которое похоже на небольшую комнату для семьи. Но при посадке строгий начальник поезда не запутстил их в купе, а отослал в последний вагон, чтобы они ехали с солдатами. Отец попробовал возразить, так как у них были маленькие дети, но бесполезно.

Лил сильный дождь. Пока они с тележкой, нагруженной чемоданами, бежали к указанному вагону, их пятилетний сынок упал, тележка наскочила ему на ножку и сильно поранила коленку. У мамы на руках был пятимесячный ребёнок. Она его быстро передала дочке, подхватила раненого сына, и все, промокшие под дождём, перепачканные кровью, едва успели добежать до нужного вагона. Там две добрые чешки помогли им обработать рану ребёнка. И так, хотя и с болью в сердце, но и с чувством облегчения и благодарности Богу, не зная куда едут, они покинули этот «Коммунистический рай».

В Австрии, а затем в Италии, они прожили ещё два месяца, ожидая документы в Америку. Когда нашёлся спонсор в Калифорнии, самолёт перенёс их через океан и приземлился в штате Нью-Йорк. Здесь нужно было сделать пересадку на Калифорнию. Там, ожидая следующий самолёт, утомлённые перелётом и сменой времени, они просто валились с ног. И когда началась посадка на следующий рейс, в суматохе, они не заметили, как их десятилетняя дочь каким-то образом незамеченной прошла мимо стойки регистрации в самолёт, села на первое сиденье и уснула. Родители сбились с ног, ища её повсюду, пока, наконец, на последних минутах, стюардесса не нашла её в самолёте спящей. Через минуту самолёт пошёл на взлёт, и когда он уже был в воздухе, вдруг родители обнаружили, что их старший четырнадцатилетний сын, из-за поисков сестры с помощью работника аэропорта, не успел на самолёт! Вы можете представить переживания родителей?! Но как бы ни было трудно, Бог всё держал под своим контролем и обо всём позаботился! Слава Богу за оперативную службу аэропорта! Тут же всё было передано на землю, сына определили в гостиницу на ночь, а на следующий день посадили на другой рейс и семья снова соединилась в городе Сан-Франциско, штат Калифорния.

Члены церкви Александра Александровича Шевченко, которые также нелёгким путём, через Китай и Филиппины, иммигрировали в Америку в конце 1940-х годов, очень сердечно приняли их семью и помогли им обустроиться. Семья Олега жила в здании церкви в течение двух месяцев, прежде чем они смогли арендовать небольшую квартиру с двумя спальнями. В школе, где они учились, Олег, его братья и сестра были единственными белыми учениками среди афро-американцев, латиноамериканцев и филиппинцев. Всё было совсем не так, как в России, но по мере того, как их культурные знания росли и языковые навыки улучшались, Америка становилась менее чужой.

Семья Анищенко. Олег – высокий мальчик в заднем ряду справа

Через два года семья Олега переехала в меньший, более тихий и более дешёвый для жизни город Модесто, штат Калифорния. К тому времени там уже было несколько многодетных семей иммигрантов, из которых образовалась русская церковь. Семья Олега сразу же включилась в активную жизнь церкви. Мама посвятила себя служению детям. Они организовали воскресную школу, школу русского языка и детский хор, который в то время состоял из 110 детей от 5 до 12 лет. Церковь росла и жизнь кипела. Отец Олега был хорошим поваром, и все праздники, свадьбы и пикники проходили под его чутким руководством. К сожалению, из-за многих стрессов, преследований, тяжёлого труда и связанных с эмиграцией переживаний, в Америке у отца Олега открылся диабет тяжёлой формы. Здоровье его очень подкосилось.

3

Брак на всю жизнь. Оставайтесь верными друг другу и в радости, и в горе.

Шли годы. Много наших родственников приехало в Америку, и некоторые мои двоюродные браться и сёстры жили в Модесто. Там они подружились с Олегом. Год спустя наши двоюродные переехали жить в Ванкувер, и Олег приехал к ним в гости. В первый раз, когда он увидел меня, он поделился с моими двоюродными тем, что я ему понравилась. Они, конечно же, немедленно сообщили мне эту новость. Но в то время мне было всего пятнадцать лет и я была слишком молода, чтобы думать о любви.

Два года спустя мой двоюродный брат открыл бизнес по ремонту машин. Он знал, что Олег ответственный парень и пригласил его приехать в Ванкувер и поработать с ним. И, поскольку у Олега уже были некоторые навыки, он подумал, что это будет отличная возможность качественно научиться ремонтировать машины. К тому же, по его словам, это была отличная возможность увидеть меня снова и познакомиться поближе. С благословением родителей он переехал в Ванкувер, пообещав отцу вернуться в Модесто через год.

В то время Олегу было девятнадцать лет, а мне семнадцать. Мы часто видели друг друга в церкви, а иногда и в доме моих двоюродных. Вскоре Олег начал звонить мне. На третий раз его слова были неожиданными для меня:

– Оля, ты мне очень нравишься. Я к этому отношусь очень серьёзно и со временем хочу на тебе жениться. Ты не против со мной дружить?

Эти слова сильно меня напугали. Ведь я Олега толком не знала и не была готова к такому повороту событий. Я просто не знала, что ему ответить. Олег спрашивал меня ещё несколько раз:

– Ты не против?

– Я не знаю, – отвечала я.

– Оля, ты вообще что-нибудь знаешь? – не выдержал Олег.

– Олег, я только устроилась в колледж. Дай мне, пожалуйста, время сконцентрироваться на учёбе. Если у тебя серьёзные намерения, то перезвони мне через год, – ответила я с достоинством.

Тот год был мучительным для нас. Я общалась с другими молодыми людьми, но сторонилась Олега. Я избегала его, хоть и чувствовала, что поступаю несправедливо с ним. Например, после собрания он часто стоял в коридоре и терпеливо ждал, когда я буду проходить, чтобы заговорить со мной. Но я проходила, даже не взглянув на него и не здороваясь с ним. Я делала вид, что он для меня не существовал, хотя понимала, что христиане не должны так поступать. Может быть, у меня появилось некое чувство к нему, но я боялась осознать это…

Прошёл год. Как и обещал своим родителям, Олег вернулся назад в Модесто. И ровно через год после того, как я попросила Олега перезвонить мне, он позвонил:

– Оля, год уже прошёл, но я по-прежнему тебя очень сильно люблю, – признался он.

Я не ожидала этого звонка и была шокирована.

– Олег, я с тобой не очень хорошо поступала. Ты сможешь мне это простить? – осторожно спросила я, смущаясь.

– Я люблю тебя, Оля, и прощаю тебе всё. Я хочу провести всю свою жизнь с тобой, – ответил он. – Ты не против со мной дружить? Пожалуйста!

– Дай мне один день, чтобы собраться с мыслями и помолиться Богу, – попросила я.

– Я перезвоню тебе завтра, – согласился Олег.

Я была очень рада услышать голос Олега, ведь в течение этого года мы очень мало общались. Светловолосый, с голубыми глазами и большой улыбкой, Олег был самым хорошим парнем, которого я когда-либо встречала. Он мне нравился, да и родителям моим тоже. Вступить в отношения с Олегом было для меня очень серьёзным шагом. Была ли я готова к этому?! После долгой ночи молитв и просьб о Божьем благословении, я согласилась дружить с Олегом.

На протяжении следующих девяти месяцев Олег проезжал тысячу километров раз в месяц, чтобы увидеть меня. Во время пребывания в Ванкувере в течение трёх-четырёх дней он подрабатывал у моего кузена. В первый вечер Олег всегда приезжал ко мне с огромным букетом цветов. Наша любовь росла с каждым днём. Пока он был в Калифорнии, мы разговаривали по телефону и писали друг другу письма.

Я считала, что брак – это на всю жизнь, а развод – это преступление против заповеди Божьей[1]. Всё становилось серьёзным, и я заранее знала, что если Олег попросит меня выйти за него замуж и я скажу «Да», то это будет на всю жизнь. И вот это произошло! Мы гуляли в красивом парке вдоль реки Колумбия, Олег встал на одно колено и произнес:

– Оля, выходи за меня замуж!

Я так его любила и не сомневалась, что он был создан для меня.

– Да, конечно! – взволнованная, ответила я и смущенно продолжила: – Олег, вставай с колена. Люди смотрят на нас!

Мы были так счастливы!

Вскоре после этого Олег, его родители, пастор и родственники приехали к нам в Ванкувер чтобы поближе познакомиться с моей семьёй и отпраздновать наше обручение. Родители Олега привезли огромный сладкий русский хлеб, называемый «Каравай», который по традиции, как первый хлеб, делят между собой и вкушают жених и невеста. Этот хлеб с большой любовью испекли родители Олега. Он был такой ароматный, вкус которого я помню до сих пор. Наше обручение было в день моего девятнадцатилетия! Это был великолепный день!

Пятого апреля 1997 года мы с Олегом поженились. Сам Бог через слова и руки пастора сочетал нас. С радостью и трепетом мы обещали любить друг друга и в радости, и в горе, и быть верными до конца. В тот день я почувствовала огромную любовь к моему мужу. Мы стали единым целым. Бог слышал все наши молитвы и благословил нас раз и навсегда!

Позже я узнала, что имя Олега означает «Святой и Верный». Мне стало очень интересно, что его имя, как и моё, тоже связано с Богом. К моей радости, он согласился жить в Ванкувере, поэтому я смогла быть рядом со своей семьёй и друзьями. Олег и я были молоды, влюблены и счастливы вместе. Я чувствовала себя благословенной рядом с моим молодым прекрасным мужем.

Наш первый год брака был чудным годом притираний. Мы очень любили друг друга, но приходилось учиться, как идти на компромисс. С одной стороны, я была научена уважать мужа и слушать его как главу семьи, но с другой стороны, мы не всегда во всём соглашались. Спустя годы мы поняли, что мы можем иметь разное мнение. Чем больше свободы мы давали друг другу, тем больше росла наша любовь и уважение друг ко другу.

Олег работал в русской компании по ремонту машин, где он был высококвалифицированным специалистом. Я продолжала учиться в колледже. Спустя год после того, как мы поженились, я получила образование в области делового администрирования и бухгалтерского учёта. Мне потребовалось три года для завершения двухлетней программы из-за моих ограниченных знаний английского языка. Я так радовалась, ведь я была первой в моей семье, кто окончил среднюю школу и колледж в Америке! После колледжа я начала работать в банке кассиром, пока искала лучшую работу.

Вскоре я забеременела, и мы были благословлены нашим первым сыном Давидом, чьё имя означает «Возлюбленный Богом». Мы так радовались, что стали полноценной молодой семьёй! Теперь мы должны были нести ответственность за воспитание сына, но наши знания о воспитании детей были ограниченными. К счастью, у нас был небольшой опыт, поскольку мы имели младших братьев и сестёр. Но тому процессу, как стать зрелыми и успешными родителями, не может научить никто и ничто, кроме собственного нелёгкого опыта. Да, каждый ребёнок требует индивидуального подхода. Моя мама учила меня как заботиться о моём первенце. В те дни я поняла, как важно иметь родителей, которые любят тебя, помогают тебе и готовы поделиться тем, что они знают. У моих родителей уже было три внучки, но Давид был первым внуком и для моих, и для Олеговых родителей, что дало ему особое место в их сердцах.