– Эста и Эсте эс-Керсе, позвольте мне подытожить, – устало изрек Берк, – Мы с вами уже выяснили, что риск есть, и он относительно невелик для такого сложного случая, как у Никамаи. У вашей дочери восемь шансов из десяти полностью выздороветь. С моей точки зрения, это немало. И да, я могу забрать пре-сезариат над Никамаей прямо сейчас, но вы должны понять, что в этом случае вы с ней увидитесь снова не раньше, чем через месяц.
– Это если она останется жива.
В безумном взгляде исподлобья эсты эс-Керсе проступили такие недвусмысленные признаки психической травмы, что даже ее муж вздрогнул и одернул жену:
– Маленькая, возьми себя в руки. Ты не можешь так говорить с эсте эс-Мэссе.
Берк подавил глубокий вздох и повернулся к Икану:
– Эсте эс-Керсе, Вы знаете закон. Ваша дочь написала мне полторы сотни писем и только что подтвердила свое желание лечиться в вашем присутствии. Она имеет право на лечение, и она совершенно точно имеет право быть излеченной до того, как ей станет намного хуже, а это случится в ближайшие три года. Если сейчас это – боль и неконтролируемые эмоциональные взрывы раз в день, то через три года это будет повторяться каждый час. К пятнадцати годам она перестанет адекватно воспринимать что-либо и будет вынуждена принимать лекарства, которые даже не избавят ее от боли и срывов, а только остановят деградацию. И да, в это время она сможет принять решение о лечении как взрослая, но соотношение возможного выздоровления и летального исхода будет уже не двадцать к восьмидесяти, а пятьдесят на пятьдесят. Вы действительно желаете дочери такой лотереи?
– Пожалуйста, не давите на нас! – вскрикнула из-за его спины эста эс-Кэрсе и снова заломила руки. Ее муж закаменел лицом и опять дернул головой, но на этот раз был скорее согласен с женой:
– Простите, Берк. Вы просто не понимаете. Просто у вас нет собственных детей, и…
– Довольно, я не обязан это слушать, – резко оборвал Берк и встал, – Вы этого хотели, и вы это получили. Вон из моей клиники. Никамая остается на лечение под моим пре-сезариатом.
Полчаса спустя, когда чета эс-Керсе давно убралась, с облегчением в эмоциях, которое они не имели никакой возможности скрыть от него, зато прекрасно скрывали от самих себя, Берк все еще сидел в кабинете. Он уже не мог работать, но и двинуться с места не мог – у него кончились все силы. Поэтому он просто сидел, смотрел в стену и погрузился в медитативное состояние, чтобы немного восстановиться.
– Эсте? – очень тихо спросил кто-то, приоткрыв дверь.
– Да?
Он поднял голову и еле заметно кивнул своему ученику, доктору телепатии Зарему эс-Каве, уже назначенному лечащим врачом Никамаи.
– Не могу поверить, что они просто так улетели, – тихо сказал Зарем, – мне пришлось ставить Никамае дополнительный блок, чтобы она не расстраивалась.
Берк послал ему насмешливую телепатическую улыбку:
– Ты еще такого насмотришься. В таких случаях половина родителей предпочитает отряхнуть крылья и свалить в туман, оставив всю ответственность нам. Это же так удобно – если что-то случится, они перед собой всегда оправдаются: "мы были против, нас заставили".
– Чудовищное лицемерие. Получается, они еще и расходы свалили на бюджет Сезариата?
– Получается.
Эмоции Зарема всколыхнуло презрение и гнев, и Берк снова улыбнулся. Он обожал этого тридцатилетнего безумно талантливого и очень искреннего парня:
– Ничего не поделаешь. Наше дело – вылечить Никамаю, а ее родителями пусть займется кто-нибудь другой.
– Эсте?
– Что?
Берк сузил глаза, не понимая, с чем связано странное выражение лица Зарема. Копаться под его мощными блоками не было сил, поэтому какое-то время мужчины просто молча смотрели друг на друга, пока младший доктор, наконец, не спросил:
– Вас можно поздравить с помолвкой?
Прозрачно-белые ресницы Берка опустились, губы тронула еле заметная улыбка:
– А. Ну, поздравь, если очень хочется. Хотя лучше бы ты вызвал мне транспортер.
– Конечно, эсте. Вы позволите мне завтра провести сканирование Никамаи?
– Конечно. Вся подготовка на тебе, не сомневайся, – ответил он и смог, наконец, подняться, чтобы лететь домой.
Возвратившись в свой дом, Берк нашел Кей-Ше сидящей в столовой – точнее, спящей за столом. Очевидно, она ждала его, то ли не решаясь, то ли не зная, как позвонить. Перед ней на столе стояла еда, накрыто было на двоих. Осторожно вытянув из-под тоненьких бледных пальцев коммуникатор, Берк с любопытством пролистал историю и не слишком удивился, когда обнаружил, что его невеста успела скачать половину бесплатной планетарной библиотеки по телепатии и пару книг уже начала читать. Да, легкомысленной эту октианку он бы не назвал.
У него еще толком не было времени обдумать результаты глубокого сканирования – во время этой процедуры информация поступает в мозг с огромной скоростью, большей части он даже не осознал и мог не осознавать никогда. Но ему надо было "распаковать" хотя бы ключевые моменты, чтобы мысленно познакомиться с ней. И в первом приближении ей удалось впечатлить его. По правде, Берк мало встречал таких целеустремленных людей, как эта девушка, а это качество было одним из главных, какие он ценил в людях. И еще у нее был очень, очень хороший потенциал. А в довершение ко всему, словно листочек мяты на мятном коктейле – работоспособность, выработанная годами. Не такая, как у него, конечно, но все же очень обнадеживающая.
Опустившись за стол, Берк без аппетита съел сладкий пирожок из корзинки с десертами, запил соком, глядя на светловолосую макушку спящей девушки. В какой-то момент она глубоко вздохнула, просыпаясь – почувствовала его присутствие телепатически.
– Который час? – пробормотала она спросонья.
– Неважно. Ночь. Иди спать, малыш, – посоветовал он ровным голосом, – завтра я разбужу тебя утром, у нас будет много дел.
– В клинике?
Она, наконец, проснулась, включилась и уставилась на него. В ее эмоциях сразу взметнулся целый ураган, и Берк мысленно вздохнул. Наряду с хорошим потенциалом у нее наблюдался темный лес из мелких травм и сильная расшатанность нервной системы. Работа по предварительному лечению предстояла немалая, хоть и не слишком глубокая.
– Да. Не вижу смысла откладывать эту работу, тем более, что я взял отпуск.
– Ради помолвки? – догадалась она.
– Да. Представь, я не думал, что моя невеста сбежит на Октианию, а вместо нее появишься ты.
Берк бесстрастно смотрел перед собой, с легким интересом копаясь в ее эмоциях: поймет ли его слова как шутку или как упрек? Если первое, то она здоровее, чем кажется, если второе – хотя бы будет понятно, в каком направлении для начала копать. Но реакции он, к своему удивлению, вообще не дождался – Кей-Ше восприняла его слова к сведению как голую информацию и просто кивнула, поднимаясь:
– Хорошо, спокойной ночи.
Когда она вышла из столовой, Берк почувствовал, как все его тело резко просыпается, активируя вспомогательные источники энергии, словно по сигналу тревоги. Будь оно все проклято: он что-то пропустил во время сканирования. И он не уснет, пока не поймет, что именно.
Кей-ше
Проснувшись рано утром, она несколько мгновений не могла понять, где находится. За последнюю неделю слишком много незнакомых интерьеров: центр предполетной подготовки на Октиании, потом космический корабль, секретная база на Горре-Центр, еще один космический корабль до Горры-3, потом космопорт и транспортер, где она сидела с Берком… Берк. Его дом. Ее новая спальня.
– Берк, у меня, кажется проблема, – с небольшим усилием подыскав горианские слова, начала она, найдя его в столовой.
– А?
Его взгляд, который он поднял от коммуникатора, выглядел диковатым. Перед Берком дымилась чашка молока. Он рассеянно ел какое-то печенье вприкуску, явно завтракая за работой, и Кей-Ше тоже невольно сглотнула слюну: накануне она толком не пообедала и не поужинала, поскольку перенервничала.
– У меня всего два платья, и оба уже… ну, несвежие, – робко сказала она, – я перебрала вещи… ну… ее. И они мне не подходят по размеру.
– А-а. Интересно, что бы ты сказала мне по этому поводу, если бы притворялась местной? – с внезапным любопытством осведомился он.
– Не знаю.
Кей-Ше села за стол и налила себе теплого молока, не понимая, почему Берк не сводит с нее своих ослепительно серебристых глаз. А напрягало ее это ничуть не меньше, чем накануне.
