На замене

2

Помимо тренировок с командой упрямых баранов, настроение которых меняется быстрее, чем у беременной женщины, Лера посещала занятия, чтобы залицензировать свою пока ещё не совсем законную тренерскую деятельность. Распорядок дня стал очень тяжёлым, и уставший ум буквально гудел от напряжения. Вставая в шесть утра, не успевая толком позавтракать, девушка мчалась на утренние тренировки, которые проводила с основными членами команды, потом ехала на учёбу, после чего, бегло перекусив на сиденьях братской машины купленными в "Биг маке" бургерами с остывшим кофе в придачу, возвращалась обратно на стадион, где начинались индивидуальные занятия, которые Лера самостоятельно распланировала для каждого "аквамаринца". Иногда случалось, что уроки в Тренерской школе затягивались, тогда девушка просила Арсения Петровича подстраховать её на всякий случай. Домой Лера возвращалась не раньше десяти часов вечера и, погрузившись в горы домашних заданий, могла заснуть прямо за письменным столом. Так продолжалось целых пять суток, и девушка начала ощущать, что её внутренние силы почти истощены, а нервы натянуты, как самая тугая тетива лука.

На тренировках девушка старалась быть строгой, но снисходительной и поддерживающей. К сожалению, не все оценили её старания. Например, против Леры явно ополчился капитан команды, он же её главная и ярчайшая звезда Альберт Рождественский. К нему присоединился Андрей Карпов, которого игроки называли просто Карпом и который психовал по любому поводу: то, видите ли, он не в состоянии воспринимать человека младше себя как тренера, требующего к себе уважительного отношения; то придирался к тону Леры, подмечая, что она разговаривает не с ребёнком, а со взрослым мужчиной (действительно, совсем не капризный ребёнок, вот прям ни разу); то с неимоверным усердием критиковал в новом тренере всё, что только поддавалось критике и даже больше. Единственное положительное звено в происходящем заключалось в том, что большинство игроков предпочли смириться со своим положением и кое-как поддавались Лериной методике преподавания.

Индивидуально же она успела позаниматься лишь с тремя игроками. Сначала девушка уделила особое внимание вратарю команды, Антону Назарову, так как в предыдущей тренировке он внёс незначительную лепту в поиск всеобщих слабостей. Это помогло Лере убедиться в том, что написанные братом подсказки были совершенно правдивы: Антон на самом деле не имел никаких слабых сторон, когда стоял у ворот. А вот в характере у него пробоина-таки отыскалась: вратарь любил поворчать и посетовать на судьбу. А ещё он оказался убеждённым фаталистом и не переставал бормотать, что, если "Аквамарину" не суждено взять Кубок городов в этом году, то ничего изменить нельзя, как бы "парни" или сама Лера ни лезли из кожи вон.

Затем Лера занялась Павлом Вешняковым ака Принцем Гарри ака опорным полузащитником, скорость и выносливость которого оставляли желать лучшего. Девушка планировала сэкономить время и объединить некоторых игроков в пары, чтобы они помогли друг другу улучшить качество игры. Однако, прежде чем приступить к исполнению задуманного, Лере следовало самой отследить уровень слабости одного из "аквамаринцев". Поэтому она заставила рыжеволосого футболиста бежать на беговой дорожке с максимальной скоростью, при этом подталкивая мяч ногами и пытаясь не упустить его. Такая тактика не дала нужных результатов, а лишь сильнее вымотала парня. Тогда девушка попробовала дать Павлу элементарное упражнение: ведение мяча с обхождением препятствий, но при засечении минимально отведённого времени. Павел ловко обходил препятствия, но быстро утомлялся и терял скорость. Его дыхание сбивалось, и парень не укладывался по времени. Лера сделала необходимые выводы и продолжила индивидуальные занятия.

Третьим человеком, с которым девушка сознательно хотела столкнуться лицом к лицу, был Альберт Рождественский. И все попытки Леры научить его командной игре и показать её силу и значимость потерпели фиаско. Высокомерие Альберта зашкаливало, а его небрежные манеры, выказывающие превосходство над всем и вся, раздражали больше, чем проницательность Стаса.

Ещё одной проблемой внезапно выступила пресса, о которой девушка совсем позабыла. Журналисты прознали о замене тренера и всеми мыслимыми и немыслимыми способами старались выудить из членов команды желаемую информацию: поджидали их у стадиона, денно и нощно караулили перед дверьми отелей; следовали по пятам в магазины одежды, бытовой химии и даже нижнего белья. Поскольку сама Лера отказалась пока давать официальное интервью и раскрывать свою личность, ей приходилось скрываться от любопытных глаз при помощи мелких деталей и наличию чёрных выходов. Но Арсений Петрович не раз намекал девушке на то, что долго ей против прессы не продержаться, а всё тайное рано или поздно становится явным.

– По мне, лучше поздно, чем рано, – хмыкнула Лера, и помощник понял, что разговор исчерпан.

Тем временем в газетах мелькали новости о том, что новый тренер предпочёл остаться в тени, и длинные страницы посвящались предположениям и возможным вариантам замены выдающегося Лебедева Михаила Вадимовича. Тренера соперников изрядно нервничали, теряясь в догадках. Но терпению людей приходил конец, оттого в интернете всё чаще стали мелькать самые неприятные новости: например, что новый тренер – слабохарактерный трус, или что Михаил Вадимович просто-напросто отвернулся от своей команды после поражения.

Читая такие заголовки, Лера не беспокоилась из-за поднявшейся шумихи, ведь она обеспечивала некоторую долю пиара команде, а переживала совсем по иной причине.

Если окружающие стараются облить грязью тень, о которой им ничего неизвестно, то что же все скажут, когда загадочная личность тренера наконец раскроется?

– Валерия Вадимовна, – позвал её знакомый тягучий голос.

Лера неохотно оттолкнулась от бортика и повернулась лицом к говорящему:

– Что-то случилось, Архипов? Ты не пробежал и половины поля.

– Нет, я просто хотел поговорить.

Стас потеребил мочку левого уха, как будто это движение могло придать ему больше уверенности.

Лера пробежалась глазами по остальным членам команды и, убедившись, что все заняты упорным бегом, сказала:

– Ну, говори. Я слушаю.

– Наверное, мне не стоило тогда грубить вам.

Стас припомнил второй день тренировки, когда Лера вызвала подставной ОМОН, чтобы справиться с бунтарями из "Аквамарина". Её надежды на совместную дружбу рухнули, и с тех пор она холодно и по-деловому обращалась к девятому номеру. Как и к его сокомандникам, чтобы никто не прознал, что тренерше вздумалось выделять любимчиков.

– Я так понимаю, это извинение.

– Да, но…

– Считай, что оно принято. А теперь марш обратно на поле, иначе будешь наворачивать круги до наступления сумерек.

– Если вы задержитесь вместе с ним, он не станет возражать. Правда, Стас? – пихнув друга в бок, усмехнулся Максим. Мужчина закончил пробег и подошёл к ограждениям, чтобы отметиться. По его бодрому виду и ровному дыханию никто бы даже не догадался, что секунду назад он наматывал круги по спортивному газону, а не лежал и расслаблялся на пляже. Миша и тут не прогадал, подставив слово " выносливость" к имени защитника.

– Сдаётся мне, ты – единственный, кто хочет задержаться здесь вместе со мной, – резким тоном отчеканила девушка. Максим, конечно, любил пошутить, но большинство его шуток никому не нравилось, – И поверь, утром ты пожалеешь о своём желании.

Максим лукаво подмигнул Лере:

– О чём вы, шеф? Я совсем не против интенсивных упражнений.

– Шуруй назад, Ловелас. Пока я не отправила тебя к запасным.

Ловелас Максим невинно захлопал глазами:

– Неужели я заслужил такое наказание?

– Ладно, отдохни пять минут, – смягчилась девушка, – Потом займёмся отработкой точных пасов.

– Как скажете, шеф, – обрадовался защитник.

И, резво миновав два ряда, он склонился над своей спортивной сумкой, достал оттуда бутылку воды и с неистовым наслаждением присосался к горлышку.

– Не стоит спускать ему эти шуточки, – вступил Стас, – а то сядет на шею, панибратством займётся.

Пусть "аквамаринец" и прав, но ему необязательно об этом знать. Тем более, от уст самой девушки.

– Спасибо, но я обойдусь без твоих советов.

Глаза нападающего округлились от удивления. Он явно не ожидал, что Лера обойдётся с ним настолько сурово. Да ещё и после принесённых извинений. Впрочем, она и сама не знала, почему вдруг решила прибегнуть к чересчур грозному общению. Или знала… Хотя от углублённого самоанализа никому лучше не станет.

– Кстати, почему ты все ещё здесь? Разве ты не должен добежать до конца? Или мне на самом деле оставить тебя на дополнительные занятия? Твоя очередь индивидуальных тренировок пока не пришла, но…

– Да, – выпалил Стас, – Я как раз собирался попросить вас о дополнительном тренинге. Видите, как всё удачно сложилось. Вы прочитали мои мысли, мне даже не пришлось ни о чём просить.

Боковым зрением Лера уловила, что Андрей Карпов прекратил бег и спокойно прохаживался в центре поля, и прикрикнула:

– Карпов, если я ничего не говорю, это не значит, что я ничего не вижу.

"Я прекрасно знаю, что ты делаешь всё нарочно, чтобы разозлить меня," – подумала девушка, – "Продолжай в том же духе, и сам взорвёшься, как воздушный шар".

– Мне-то какая разница, видите вы или нет, – огрызнулся полузащитник, – Я устал тупо бегать по стадиону.

Лера подала знак Стасу возвращаться на газон, и тот повиновался. Девушка же прошла по центральной линии поля, приблизившись к Андрею:

– Значит, говоришь, моим методам не хватает оригинальности?

– Вполне вероятно.

Как Лера и предвидела, с двадцать седьмым номером она ещё нахватается проблем. Но если девушка приняла решение быть жёсткой, нужно идти до конца и не сворачивать с намеченного плана. То есть пути.

Лера подняла голову и, прищурившись, посмотрела на прозрачную крышу стадиона:

– Кто-нибудь знает, что наши многоуважаемые синоптики спрогнозировали на сегодня?

– Я слышал, дождь намечается, – пробежав мимо, бросил Игорь Бирюков, жилистый мужчина лет двадцати шести, с каштановыми кудрями и густой бородой-коробом в стиле swag.

– Ещё как намечается, – сквозь сбившееся дыхание просипел Павел Вешняков, – даже никакой прогноз погоды смотреть не надо. Вон, небо вмиг потемнело. Через крышу хорошо видно.

Лера наклонила голову вбок, не сводя хитро сощуренных дымчатых глаз с Андрея Карпова.

– Внимание, "аквамаринцы" – хлопнув в ладоши, повысила голос девушка, – Можете сделать перерыв. Продолжим позже.

– Почему? Только хорошо разгорелись, – спустился с трибун Максим Логинов.

Запыхавшийся Павел подал другу знак, и Максим кинул ему свою бутылку воды.

– Конечно, хорошо, – сбавляя темп и притормаживая рядом с рыжеволосым Принцем Гарри, отозвался Альберт Рождественский, – Особенно, когда тебе время скашивают.

– Никто никому ничего не скашивал, – надулся Максим, – я не виноват, что пробежал быстрее всех. Стас вон вообще несколько остановок делал, чтобы с тренером пофлиртовать.

– Что за бред ты несёшь, Логан? – нахмурился Стас.

– Да он сам хотел пофлиртовать, а здесь слишком многолюдно, – подколол сокомандника Матвей Красовский, самый старший "аквамаринец" с высоким упругим лбом и жутко остроугольными линиями подбородка.

Некоторые игроки злорадно захихикали.

– Ладно, достаточно болтовни, – вмешалась Лера, – Если языки так развязались, значит, не сильно устали. Можем хоть сейчас продолжать.

– Нет, мы устали, – завопили игроки.

– Лучше передохнём до завтрашнего дня, – робко предложил Павел, возвращая опустошённую бутылку Максиму по прозвищу "Логан". Хотя кличка Ловелас, которой недавно окрестила его Лера, идеально подходила его любвеобильному характеру.

– А как же оригинальная тренировка по просьбам нуждающихся? – одарив Карпова грозным взглядом с долей вызова, спросила девушка.

– Карп просил, вот пусть сам и напрягается, – заявил Игорь.

– Именно, – подхватил Альберт, – тем более, что он вообще почти не бегал сегодня.

– Хватит докладывать друг на друга, – не сдержалась Лера, – и перетыкиваться. Как дети в детском саду, ей-богу. Марш на улицу.

– Но там же это, – Кирилл Гордеев указал пальцем на крышу стадиона, сквозь которую открывался устрашающий вид на затянувшееся тёмными тучами небо и плавно опускающиеся на прозрачную поверхность капли дождя.

– Что – это?

– Дождь начался. Взаправду.

– Вот и чудесно. Собирайте вещи. Побежите до жилого комплекса. Заодно душ примите. Природный.

– Мы же вспотели, – заметил Антон Назаров, с трудом отлепив мокрую ткань футболки от влажного тела, – Вдруг заболеем?

Лера попыталась всех успокоить:

– Не переживайте, на улице очень тепло. Безветренно. К тому же, свежий воздух. А ничего нет на свете полезнее, чем активность на свежем воздухе.

– Я же говорил, что она чокнутая, – прошептал Карпов на ухо Игорю. Но его слова не укрылись от прекрасного слуха девушки.

Лера схватила свисток, и стадион наполнил пронзительный звук:

– На выход! Живей, живей! Повторять дважды не буду!

Мужчины встрепенулись и под тихое бурчание друг друга принялись быстро собирать разбросанные по сиденьям трибун сумки.

– А вы как? – задержавшись у дверей и пропуская Леру вперёд, обратился к ней Стас, – С нами побежите? Или оставите одних и поедете домой?

– Ох, Архипов, как бы я хотела поехать домой. Но я обещала брату, что ни за что не оставлю его любимых оболтусов. А теперь шевелись. Или мне тебя пинками подгонять?

– Всё понял, шеф. Меньше разговоров, больше дела.

– Именно.

Стас перепрыгнул через небольшой забор, протянутый по периметру клумб, высаженных у выхода за пределы спортивного комплекса, чтобы сократить путь, и помчался по выложенной плиткой пешеходной дорожке.

Лере пришлось следовать позади бегущей группы, чтобы никто не улизнул от тренировки. У неё с собой не было зонта, поэтому девушка промокла насквозь. Её спортивный костюм отяжелел от впитавшейся воды, волосы свисали непонятными паклями и склизкими щупальцами липли к лицу, а кроссовки громко хлюпали при каждом шаге. Несмотря на тёплую погоду и отсутствие ветра, тело начинала бить мелкая дрожь. Из-за того, что Лера позволила Карпову сбить себя с толку, она была вынуждена терпеть унизительную пробежку. Кажется, Лера – единственная, кто рисковал по-настоящему простудиться в такой ситуации.

Закусив губы, девушка немного ускорилась. Мысленно она запретила себе даже намёк на замерзание и предпочла сосредоточиться не на хлюпающей паре кроссовок, которые, скорее всего, скоро полетят в мусорку, а на наблюдении за подопечными, возмущённый гомон которых то и дело долетал до ушей Леры.

Внезапно что-то сухое и мягкое легло на плечи девушки, и она вздрогнула, очнувшись от сосредоточенных мыслей.

– Чтобы стало ещё теплее, – улыбнулся Стас. Он бежал прямо напротив Леры задом наперёд и таким образом, что ей никак нельзя было его обойти.

Девушка, застигнутая врасплох неожиданной любезностью девятого номера, сумела вымолвить только:

– Большое спасибо.

– Не стоит. Толстовка всё равно бесцельно валялась в сумке.

Лера накинула на голову капюшон, отчасти для того чтобы не дать волосам промокнуть ещё сильнее, отчасти чтобы скрыть вспыхнувшие щеки, и спрятала похолодевшие руки в карманах толстовки:

– Я тут подумала. Наверное, следует отменить сегодняшнюю индивидуальную тренировку.

– Очень бы не хотелось упускать лишнюю возможность улучшить игровые качества. Но… Вы правы.

После этого Стас резко развернулся и снова умчался далеко вперёд.

Лера тяжело вздохнула. То, что нападающий не стал настаивать на продолжении разговора, немного расслабило напрягшееся тело девушки. И чего она так теряется в присутствии девятого номера? Как будто он какой-то особенный и чем-то отличается от остальных десяти игроков. Ну подумаешь, Стас отдал ей свою толстовку. Он сделал это из чистой воспитанности, не более того. Лучше Лере не забивать голову бредовыми фантазиями и сосредоточиться на выполнении данного брату обещания.

– Что вы делаете? – крикнула она, почти вприпрыжку настигая отстающих.

Тренировка превратилась в самоволку, и "аквамаринцы", повеселевшие ни с того ни с сего, подобно неугомонным телятам, скакали по траве, в шутку толкая сокомандников и неистово хохоча. Некоторые настолько увлеклись, что завалилась на землю, не прекращая шутливой бойни.

Нет уж, дети в детском саду, и те ведут себя более по-взрослому, чем одиннадцать "аквамаринцев", тренирующихся под дождём.

Должно быть, дикими играми на мокрой траве они показывали, насколько сильно утомились и желали разойтись по уютным и сухим домам. Впрочем, пробежав глазами по резвящимся " аквамаринцам", девушка не досчиталась пятерых. Вот жуки, всё-таки не удержались и по-тихому улизнули прямо у тренера из-под носа.

Лера прекратила все игры вопиющим свистом и отправила продержавшихся чуть дольше других подопечных на заслуженный и долгожданный покой. Да и ей самой давно пора было уже сидеть дома и заниматься домашними заданиями.

– Викарий, как я рада тебя слышать, – завопила Лера в трубку своего стильного айфона. Она только что вышла из душа и, увидев на экране телефона пять пропущенных звонков от лучшей подруги, поспешила перезвонить ей.

– Лерка, как ты там без меня? Держишься? Или орда твоего брата уже вывела тебя из равновесия?

Поначалу, узнав о том, что Лера столь внезапно бросила её одну в московской квартире, которую девушки снимали вместе, Вика обиделась и, не испытывая ни малейшего желания продолжать общение, отказывалась болтать с подругой, узнавать причину её поспешного отъезда и игнорировала десятки отправленных ею сообщений. Однако не успело минуть и двух суток, как броня Вики разрушилась под натиском настойчивых извинений и уговоров подруги.

Лера убрала трубку от уха, чтобы вода с кончиков волос не попала на айфон, и, включив громкую связь, положила телефон на журнальный столик.

– Викарий, даже не спрашивай. Пять дней я маюсь с этими оболтусами. А взамен никакой благодарности. Как будто стать их новым тренером – мечта всей моей жизни.

– Ну, я бы на твоём месте так не драматизировала, – ровным тоном отозвалась Вика, – Всё-таки ты не электрика на заводе подменяешь.

– Ты как скажешь, – прыснула Лера, – Конечно, работа вполне себе приличная. Но ведь не в ней дело, а в одиннадцати игроках, которые не поддаются дрессировке.

– Ай-ай-ай, – укорила Вика, – будущему психологу стыдно кидаться такими словами. Твои подопечные – люди, а не звери. Да к тому же, мужчины. Наверняка симпатичные.

Лера закатила глаза и плюхнулась на диван:

– Только не начинай снова эту песню.

– А что? Столько красавцев вокруг. Ну да, они немного упрямы. Но ты же должна найти индивидуальный подход к каждому. Или мне всему тебя учить надо?