Ошибка предубеждения. Книга 2
– Ну чего там, Михалыч?
Специалист вылез из «норы»:
– Очень сильный запах тротила. Ещё не выветрился, – офицер встал и начал отряхиваться от земли, – его изнутри подорвали.
За оставшееся время нашли полевой кабель, шедший от блиндажа влево и вправо. Так как день уже катился к концу, решили осмотреть лишь правый фланг и выяснить, куда вёл обнаруженный провод. Почти в ста метрах кабель обрывался рядом с каким-то креплением, установленном на вбитый в землю металлический колышек. Криминалист легко выдернул анкер, и близоруко разглядев изделие поделился мнением:
– Трава вокруг словно скошена… или замята. Такое ощущение, что лёжка наблюдателя, или разведтехника визуального контроля стояла.
Андрей огляделся по сторонам, подозвал Полетаева:
– Ну что думаешь, участник событий? Что здесь всё же произошло?
– Могу только сказать, что неделю назад лично видел в «ночник», как в той ложбинке появились словно из-под земли несколько фигур, после чего была вспышка и звук автоматной очереди. И Охлестина подобрали через минут сорок в том же месте.
– Ты говорил, что тебя смутило что-то перед этим?
– Летёха мой пограничников обнаружил в ложбинке очень уж скоро. Не могли они ночью от дороги до неё так быстро добраться. Думаю, он этих нападавших увидел – в ночник-то особо не разберешь. А Охлестин уже минут через семь-десять появился. Эти-то на него и прыгнули.
– То есть, нападавшие появились там буквально за десять минут. Так получается?
– Не знаю. За десять минут они как минимум там суетились, что и срисовал мой комвзвода, – Паша снял шапку. Взъерошил ладонью волосы. – Кстати вон и кочка, рядом совсем – видишь? За ней пограничник укрывался, что не дал нападавшим сразу скрыться, – он рукой с шапкой махнул в сторону границы. – А правее того капонира пятно чёрное, там позиция ПТУРов была. Мы их тоже разнесли в хлам. Стопудово, как минимум один расчёт порвали.
До наступления сумерек обследовали кочку, нашли свыше сорока автоматных гильз. Два пустых магазина. Дальнейший осмотр решили продолжить на следующий день.
– Честно говоря, у меня вопросов сейчас больше, чем было до нынешнего утра, – следователь медленно попивал чай, сидя в тот же вечер за столом в кабинете городского отдела ФСБ. – Давай, Андрюха, какие у тебя теперь версии после сегодняшних находок?
Бадрам задумался.
– Лучше ты первый, а то у меня совсем голова разболелась.
– Ну хорошо. Давай я, – он сделал большой глоток. – В ста метрах в глубине сопредельной территории, и почти у скрытого блиндажа украинских военных, находим офицерскую шапку, российскую, скорее всего пограничника. Метрах в тридцати, опять же, «за линейкой» – магазин с двадцатью тремя патронами. При этом патроны той же серии, что и гильзы, обнаруженные у кочки и гарантированно известные как оставленные нашим пограничником. То есть, смею полагать, найденный на той стороне магазин, тоже принадлежит погранцам. Вопрос. Какого хрена шапка и боеприпасы наших военных там оказались?
«Блин, не лезь ты в эту сторону. Какая тебе к черту разница, откуда там шапка. Твоё дело осмотр провести квалифицированный, а не версии строить» – подумал уставший, а потому уже несколько раздражённый опер.
– Магазин наш, безусловно…
– Конечно наш, – перебил Андрея следователь. – И по всем признакам, это магазин Охлестина или его младшего пограннаряда. Не хватает как раз двух патронов. Полетаев утверждает, что в момент нападения как раз два выстрела прозвучало в ложбинке. Да и шапка офицерская тоже Охлестина… стопудово говорю. У него огнестрел головы. Я уже проверил, при эвакуации офицер точно без шапки был, экипаж БМП это запомнил, так как когда его вытаскивали, башкой стукнули. Командир ещё обматерил бойцов, что мол «от врага летёху спасли, чтобы здесь самим же его добить».
Бадрам сидел молча, находки в какой-то степени обрадовали, косвенно подтверждая рассказ Охлестина, но и смущали они его не меньше, чем коллегу. В отличии от него, у контрразведчика было объяснение причин появления вещей пограничника у блиндажа. Однако сложность и продуманность столь лихой вербовочной операции явно диссонировали с настолько открыто оставленными уликами, свидетельствующими о пребывании офицера на сопредельной территории. «Случайно потеряли и не заметили? В темноте, будучи в цейтноте и когда всё вероятно пошло несколько не по плану, и не такое конечно возможно… наверное» – заглушил голос своей интуиции Андрей. Хотя и в доводах следователя что-то не клеилось, а именно про патроны.
– Почему ты говоришь, что в найденном магазине не хватает двух патронов? Там же их двадцать три было, а магазин вмещает тридцать штук. Семь, получается, не хватает?
– Два. Пограничники по двадцать пять забивают. Магазины у них постоянно снаряжены, и если бить полностью, то со временем подающая пружина ослабевает и возникает риск утыкания при подаче, или вообще верхний патрон выпасть может.
Повисла пауза.
– Ладно, – продолжил следователь. – С утра телеграмму нужно отослать в Москву о сегодняшних результатах. Предлагаю просто фактуру изложить без каких-либо версий и домыслов, дождёмся что экспертизы покажут. Согласен? А то смотрю, ты смурной какой-то, замороченный, не хочешь думать, – последняя фраза сквозила иронией.
Конечно, следак понял, что Баграм не договаривает и явно знает больше, чем позволяет себе сказать.
– Согласен, – Андрей посмотрел в глаза товарищу, – версии, конечно, у меня есть, но пока спешить не будем, зачем раздражать начальство своим умом, – коллега понимающе улыбнулся. – Тем более, имеется ещё один нюанс…, – внезапно, словно что-то вспомнив, многозначительно продолжил опер.
На самом деле он ничего не вспомнил, а вдруг понял, как разрушить ненужные подозрения следователя в заходе пограничников на сопредельную территорию.
– Погранцов без оружия эвакуировали. И на месте мы его тоже не нашли. Поэтому, вполне вероятно, что пьяные ВСУшники попросту забрали автоматы, да и вещички тоже хотели смародёрить, шапка может кому понравилась… мало ли… да не успели, вот и растеряли убегая, – Бадрам пристально посмотрел на собеседника. – «Съел, или нет? Вроде проникся версией. Но на кой они автоматы-то, действительно, забрали? Как это с вербовкой увязывается? Лишние вопросы же к объекту вызовет с нашей стороны, мол, оружие потеряли и т.д.».
– Оружие-то ладно, ну а шапку забирать? Что у них, всё так плохо со снабжением? Хотя, в любом случае, такое тоже может быть.
– Может быть и не такое! – Рассмеялся Андрей. Собеседник поддержал его смех. «Съел, надеюсь» – расслабился опер.
Внезапно запиликал телефон, звонил Охлестин с номера, предоставленного ему Бадрамом ещё в Москве. Андрей опять напрягся: «Предупреждал же его, никаких звонков, только в исключительных случаях, и то, по мессенджеру!». Услышав первую фразу, кратко ответил, и, не давая собеседнику сказать чего-нибудь лишнего, сбросил вызов.
– Слушай, давай завтра чуть с утра задержимся, часов в 10 выйдем на продолжение осмотра? Дело срочное нарисовалось, – обратился он к товарищу.
– Так раньше и не получится. Бланк для телеграммы после 9 получу. Её ещё распечатать надо, отправить. Только не позже, чтобы засветло закончить успеть.
Поболтав ещё минут десять и вспомнив со смехом про свою реакцию на сегодняшнего фазана, офицеры занялись делами: следователь печатать телеграмму, а опер пошёл к дежурному по городскому ОФСБ:
– Позвони, пожалуйста, начальнику пограничного отдела, – обратился он к молодому офицеру, – попроси его старшего лейтенанта Охлестина завтра к 9 на службу в отдел дернуть. Скажи, что следователь подъедет к ним с утра, бумажки какие-то подписать надо. Только лично пусть вызовет и не распространяется зачем.
Глава 3
Конец года – время для предпраздничной приятной суеты и забот: поиска подарков, порой планомерного, но чаще лихорадочно-спонтанного; корпоративных застолий, детских утренников, беготни по магазинам, закупа всевозможных атрибутов новогоднего стола и интерьера.
Так было и в канун 2022 года, с той лишь разницей, что беззаботно – весёлые репортажи с улиц украшенных городов, перемежались тревожными политическими новостями. Ленты информагентств пронизывали аудиторию могильным холодом неотвратимой перспективы не какого-то метафизического, а вполне реального вооружённого столкновения двух миров. Того, что высшей ценностью считает человека, смотрящего вперёд в поисках успеха и удачи, и того, где человек смотрит вверх, веря, что высшая ценность именно там, выше неба… Один очарован формой бытия и она для него муза. Другой вдохновляется поиском его содержания, без которого себя не чает.
Тысячелетиями миры сосуществовали, пульсируя в такт и взаимопроникая друг в друга, не ведая чётких границ соприкосновения. Миры, не имеющие ни единого шанса выжить без своего партнёра, танцевали преимущественно танго, то грациозно ускоряясь в болео, то гневно делая барриду, то с ледяным взором исполняя кадена. Но к концу 2021 года либретто к музыке великого танца двух мировоззрений резко изменилось. Под буйный аккомпанемент грозных барабанов и тромбонов, партнёры разомкнули слабые объятия, и сошлись в стремительном танце с саблями. Только на этот раз блеск их был термоядерным, и любой взмах грозил стать последним как для артистов с кордебалетом, так и для всего театра вместе с оркестром и зрителями, вольными и невольными.
Миры пребывали в нервном ожидании. В западных приграничных областях РФ и во всем Дальневосточном федеральном округе с 21 декабря действовал режим военного положения. Но если результат вооруженного столкновения российского и американского флотов в акватории Японского моря протрезвил обе стороны у самого края пропасти, то на западном фланге ситуация раскалилась до предела. Пытаясь предотвратить неминуемую катастрофу на Донбассе, Россия пришла на помощь силам самообороны самопровозглашённых республик. На остальных участках войска заняли оборонительные позиции вдоль границы, тем самым оттягивая на себя ударный потенциал, нацеленный на Донецк и Луганск. Лишь в некоторых местах, как в районе Логачёвки, передовые части углубились до 5 километров на сопредельную территорию, дабы исключить занятие противником уже подготовленных рубежей перехода в атаку.
Секретно
Экз. 3
Кому: циркуляр согласно списку рассылки.
Откуда: г. Москва, Генеральный штаб ВС России.
Оперативная сводка № 133
за период 21—28.12.2021 на западном стратегическом направлении
…
1. Украина.
В стране проводятся мобилизационные мероприятия с внеплановым призывом первой очереди 330 тысяч военнослужащих.
Вдоль западной границы РФ зафиксирована резкая активизация ведения всех видов разведки как силами и средствами ВСУ, так и разведорганами прямого подчинения командованию НАТО:
– самолётами РЭР США EC-130H Compass Call организовано круглосуточное сменное дежурство в воздушном пространстве вдоль границ РФ и Белоруссии.
– зафиксировано 7 полётов стратегических БПЛА RQ-4 Global Hawk вдоль болгарского побережья, с заходом в воздушное пространство Украины. Характерно, что каждый последующий полёт осуществлялся с большим охватом акватории Чёрного моря, чем предыдущий. Предположительно, одной из целей полётов является оценка реакции российской ПВО на появление БПЛА в непосредственной близости к Крыму.
– при координации Национального управления военно-космической разведки США, на юго-западном и западном направлениях в интересах объединённой группировки войск ВСУ – НАТО привлечён 51 спутник видовой и радиоразведки.
– для организации связи, целеуказания и управления подразделениями поля боя, в войска группировки поставлено 7000 терминалов спутниковой связи и закрытого интернета Starlink. Комплектами обеспечены 90 % подразделений до роты – батареи включительно, частей и соединений оперативного командования «Север» и «Восток».
…
В зоне ответственности оперативного командования ВСУ «Север»:
– части и соединения ВСУ находятся в боевой готовности «военная опасность» и выдвинуты на заранее подготовленные позиции вдоль границ с РФ и Белоруссией. Подразделения передовых отрядов находятся в часовой готовности к началу наступательных действий. Группировки вторых эшелонов сосредоточены на удалении до 70 километров от рубежа перехода в атаку частей первого эшелона и в часовой готовности к началу марша.
Вся фронтовая авиация рассредоточена на запасных аэродромах и частично замаскирована на отдельных площадках подскока, в непосредственной близости к частям первого эшелона. До 30% истребительной авиации передислоцировано на приграничные аэродромы в Румынии и Польше.
…
В зоне ответственности оперативного командования ВСУ «Восток»:
ВСУ силами 14 бригад ведут активные наступательные действия по всей линии боевого соприкосновения в ДНР и ЛНР.
…
Первый заместитель начальника ГШ ВС России
генерал-полковник А. В. Завизен
«28» декабря 2021 года
«Наконец-то я дома» – первая мысль, что пришла в голову Джеймсу Хоупу, когда в иллюминаторе он увидел характерную гребёнку пилонов терминала аэропорта имени Даллеса. Выйдя ранним утром из зала прилёта, он глубоко вдохнул слегка морозный воздух и улыбка непроизвольно появилась на его лице. Почти два года Хоуп не был в Штатах и вот, за шестнадцать часов до наступления 2022 года, ему наконец посчастливилось приехать в родной Вашингтон. Большая часть посольства США в Украине уже две недели как покинуло страну. Оставшиеся несколько дипломатов и временный поверенный в стране перебрались во Львов, подальше от российско – украинской границы. В Киеве остался лишь резидент посольской резидентуры ЦРУ, пара сотрудников под дипломатическим прикрытием и, собственно, сам Хоуп, на плечи которого взвалили тяжесть руководства всей агентурной работой ЦРУ по России с украинской территории и с позиции её органов власти.
Проведённое им 21-го декабря специальное активное мероприятие по вербовке сотрудника ФСБ вызвало неоднозначную реакцию руководства. Цена успеха оказалась крайне высока, два офицера центра специальных мероприятий ЦРУ погибли при выводе объекта на сопредельную территорию. Несмотря на то, что внутренним расследованием причиной гибели указывались обстоятельства непреодолимой силы, Хоуп не снимал с себя ответственности за потерю людей. Поэтому его срочный вызов в штаб-квартиру он увязывал с данными событиями и был готов к любому результату, вплоть до своей отставки. Марч Кэмпбл, резидент ЦРУ в Украине, успокаивал его русскими пословицами, что: «Цыплят по осени считают». Нужно дождаться начала работы завербованного агента, и если источник окажется результативным, то: «Победителей не судят». Но подобные увещевания слабо действовали на Джеймса. Он придерживался старой доброй школы противостояния ЦРУ и советского КГБ. Когда действовало негласное правило, что в мирное время разведка разведкой, но жизнь неприкосновенна. Для него гибель сотрудников – неприемлемая цена, ни для какого результата. Можешь действовать как угодно дерзко, но если смерть человека – это допустимое средство решения задачи, тебе не место в разведке.
Накануне вылета Джеймс ездил во Львов, где имел встречу с временным поверенным, своей однофамилицей Кристиной Хоуп, которая также не прибавила оптимизма от предстоящей командировки. Последняя попросила его выполнить ряд личных поручений в Вашингтоне, в том числе посетить Госдепартамент:
– Джеймс, Вы знаете, у нас теперь новый шеф, Эн Нойбиргер. Она влетела в нашу систему как фурия! Ещё неделю назад была заместителем помощника президента, а сейчас её уже протолкнули через Конгресс на пост госсекретаря. В доме дяди Трумэна5 все лишь разводят руками. Никто ничего существенного о ней сказать не может, кроме того, что молода, хороша собой и имеет железную хватку. Мы позавчера отправили послужные списки на своих сотрудников. Пришёл запрос, лично по её распоряжению. В том числе и на Вас, как на директора «Миссии агентства по международному развитию США» посольства. Формально, Вы тоже её подчинённый. Я попрошу, Вы человек опытный, потолкайтесь там среди своих и госдеповских, что говорят, что нам ждать? Сами понимаете, мы сейчас все в подвешенном состоянии находимся… не придёмся ко двору и вперёд на пенсию. Администрацию Президента после его отставки ждут серьёзные кадровые перестановки, не хотелось бы остаться за бортом… ну Вы меня понимаете, надеюсь.
– Да, конечно, Миссис Хоуп. Как у нас говорят в «фирме»6 – покопаюсь по помойкам, на задних дворах.
Женщина широко улыбнулась.
– Только… это между нами, – её улыбка стала ещё шире.
– Безусловно!
Вернувшись в Киев, Джеймс заглянул к резиденту ЦРУ в Украине, он же второй секретарь посольства – Марчу Кэмпблу.
– Марч, подскажи, у тебя есть что про нового госсекретаря? Она не служила в «фирме»? Я как-то не обратил внимания сразу, но у меня ощущение, что раньше её уже встречал где-то.
– Не, она не из наших. Закончила Колумбийский университет, Школу прикладных и инженерных наук. Потом бизнес в сфере информационных технологий. Затем в различных департаментах Минфина, ещё где-то, ну и администрация Президента. Красивая просто, вот тебе и причудилось, – Марч, как всегда, был оптимистичен. «Сейчас должен какую-то пошлятину обязательно добавить» – не успел подумать Хоуп, как коллега продолжил:
– Дружище, как думаешь, у кого надо было так (мужчина показал характерный жест), чтобы с должности зам помощника Президента взлететь в кресло третьего человека в вашингтонской иерархии? – Кэмпбл громко засмеялся, – будешь виски?
– Не сомневался в тебе, Марч, как всегда в своём амплуа. Нет, спасибо, сегодня откажусь. Завтра вылетаю, будь, пожалуйста, на связи и не пей много. Что твои люди говорят по «Жирафу»?
– Он вчера вернулся в Валуйки. Завтра планируем ему передать сигнал связи. Не переживай. Агент ГУР7, что будет работать, ничего о нём не знает. Подкинет просто рекламку лицу, опознанному по фото, и всё. После акции они сразу выведут агента на свою территорию, так что здесь утечки не будет точно. Мы не можем обойтись без их услуг, ты же понимаешь. Время мало, а ГУР уже располагает необходимыми нам возможностями в приграничье. Они предоставили моему человеку надёжные документы и машину. Если возникнет необходимость, он выйдет с «Жирафом» и на личный контакт. Ты его знаешь, он профи, всё сделает грамотно. Единственное, что вносит определенный сумбур в операцию, это то, что ГУРовцы параллельно ещё какие-то свои задачи там решают. Как бы не диверсионного характера. Они нас не касаются, и помешать вроде не должны, но русские значительно усилили контрразведывательный и контртеррористический режим. Поэтому не исключено возникновение непредвиденных обстоятельств. Когда на таком клочке земли толкаются несколько спецслужб разных стран, бардак может быть неимоверный.
– Я тебя понял. Немедленно сообщи, как «Жираф» получит сигнал. Нам принципиально важно знать его реакцию. И твой парень должен кровь из носа быть рядом с ним в этот момент.
– Мы загоняем «Жирафа» в жёсткие временные рамки и обеспечиваем контроль за ним на этот период. – И увидев хмурое выражение лица коллеги, добавил, – Да не будь таким смурным, глотни виски! В Лэнгли на нас сейчас молятся и никто не посмеет даже пальцем тронуть. Тем более, директор ЦРУ нам благоволит. Осенью Уильям Бернс тебя лично назначил ответственным в резидентуре по координации розыска этого русско-украинского хакера Яна. Ему известны твои источники, он их высоко оценил, – а потом, помолчав, уже без тени улыбки добавил. – И, если честно, то, что произошло в ходе твоей акции, по-моему, оценено не меньше, чем вербовка «Жирафа»… хоть никто и не ожидал этого.
– Почему?
– Конфликт на Донбассе перешёл в активную фазу, и русские влезли в него с головой… Сдаётся, этого многие желали на Капитолийском холме и в Белом доме. Это я так, просто мысли вслух, если что…
Служебная машина везла Хоупа сразу в Лэнгли. Мужчина рассматривал на смартфоне фотографию со своего выпуска из Колумбийского университета: «Больше двадцати лет минуло. Эн, тебя сейчас не узнать!». Джеймс выключил смартфон и уставился в окно. «Как она изменилась. Несомненно, в лучшую сторону. Ну, как говорят, если женщина с возрастом не смогла стать красивой, то она или дура… или ещё что-то, не помню уже что». Воспоминание прервал звонок от Марча:
– Джеймс, уже на месте? «Жираф» получил сигнал. Реакция однозначна, поэтому вариант второй. Зацепили ещё один его номер телефона. У него будет три часа на ответ. Ещё раз повторяю, несмотря ни на что – вариант два.
– Понял тебя дружище. Два, так два. Твой человек в Валуйках знает, что делать?
– Да, конечно. По второму варианту, первую встречу он отработает самостоятельно. Задача ему известна, легенда тоже.
Машина въехала на служебную парковку. Хоуп прошёл все формальности проверки, и уполномоченный сотрудник проводил его в приёмную заместителя начальника Национальной секретной службы ЦРУ8. Там он в конце концов узнал и основную цель своего вызова. Сегодня Джеймса ждет личная аудиенция у директора, а затем в Госдепе новый госсекретарь проводит расширенное совещание с руководством зарубежных миссий, курируемых департаментом.
Хоуп и заместитель начальника НСС шли по длинному коридору в восточное крыло штаб – квартиры, где располагался аппарат директора. «Ну, сечь меня вроде не будут, это уже хорошо» – подумал Джеймс, когда они вышли в центральный вестибюль. Солнце через широкие витражи заливало просторный холл и ярко высвечивало на полу эмблему ЦРУ с грозным белогривым орлом. Спустившись по ступенькам, пара поравнялась с пожилым мужчиной, работавшим у стены зубилом и молотком. Сверху виднелась надпись: «В честь сотрудников Центрального разведывательного управления, которые отдали жизни на службе своей стране».
– Добрый день, – поприветствовал его сопровождающий Хоупа.
– Здравствуйте, мистер, – буднично ответил рабочий, и, добавив. – Сто четырнадцатая. Прям под Новый год, – продолжил аккуратно вырезать очередную звезду в белом мраморе.
Хоуп молча открыл большую «Книгу Почёта» в чёрном кожаном переплете, которая стальным каркасом была прикреплена под мемориальными звездами. Последняя запись гласила: «2021», напротив две золотых звезды. Графа для имен, пуста.
– 21 декабря. Пойдемте, нас ждут, – зам. начальника Службы дал Хоупу несколько секунд осознать увиденное и пошёл в сторону примыкающего коридора.
Рабочий взглянул в глаза оставшемуся у мемориала Джеймсу. Тот ещё постоял мгновение и направился за коллегой. Пожилой мастер продолжал смотреть ему в след, пока сотрудники не скрылась за поворотом коридора.
***
Накануне, только на другой стороне земного шара, трое соотечественников Хоупа мечтали о возвращении на Родину и завидовали своим товарищам, которые уже несколько дней были дома. До этого группа сил специальных операций ВМС США случайно оказалась на российском побережье, в глухом таёжном углу Приморского края. Троим спецназовцам удалось выбраться из района их поиска, а трое «неудачников» не успели – им пришлось сдаться. Военных почти сразу выдали американским властям, и сейчас они пили коктейли на северном побережье залива Монтеррей в солнечной Калифорнии. В отличие от своих товарищей, оставшиеся на чужбине «морские котики» тоже пили, правда горячий чай из консервных банок. И погода была одинаково солнечная, с температурой 20 градусов. Только в Калифорнии «плюс», а на окраине приморской деревни Шкотово – «минус». К деревне американцев неделю назад довёз местный житель. Его пришлось ликвидировать, так как в дороге оказалось, что он вроде выдал ФСБ их прежнее место нахождения. В заброшенном доме царил жуткий холод, и дальнейшее пребывание в таких условиях становилось критичным.
– Джонни! А что, так можно было? Просто сдаться и всё? – не успокаивался один из офицеров, услышав при очередном сеансе связи о благополучном прибытии в США своих сослуживцев.
Старший группы задумчиво почесал всклоченную бороду:
– Ну да. Ещё неделя и начнём кормить вшей, или замёрзнем здесь к чёрту. Радует, что теперь появилась хоть какая-то определённость. Для спутникового телефона осталась последняя батарея. Это значит, у нас не более двух дней добраться как-то до этой гостиницы в районе Владивостокского аэропорта.
Он поставил банку на край кирпича у импровизированной печки. Подышал в озябшие ладони, взял в руки листок с именами, на которые были изготовлены паспорта для офицеров. Передал его товарищу.
– Парни, запоминайте свои данные и легенды. Паспорта уже в консульстве, два на реальных граждан Финляндии, один на гражданина Казахстана, проживающих в Москве, – Джонни обвел взглядом пару бомжеватых на вид мужчин. – Наш финский, и особенно казахский языки, просто великолепны. Поэтому, надеюсь, понимаете, что в купе с такими физиономиями, – старший остановил свой взор на Маке, в котором можно было узнать филиппинца или тайца, но явно не казаха, – мы тут же засыпемся, только открыв рот. Я уже не говорю о более-менее скрупулёзной проверке.