Московская кругосветка

© Денис Захаров, 2023

ISBN 978-5-0059-6325-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Уважаемый читатель!

Целью написания этой книги стало огромное желание поделиться эмоциями и впечатлениями от речного круиза на туристическом теплоходе.

Я безумно влюблен в этот вид отдыха. Стараюсь ходить в круизы ежегодно, а в свое первое речное путешествие я отправился в теперь уже очень далеком 1989 году. С тех пор пройдены тысячи миль речных фарватеров, исследованы акватории озер и морей, истоптаны десятки километров экскурсий.

Весной 2022 года мне посчастливилось пройти маршрутом «Московская кругосветка» от Северного к Южному речному вокзалу Москвы, проплыв по Волге, Оке и Москве-реке на борту теплохода «Сергей Образцов». Удивительный теплоход на удивительном маршруте. Возможно, именно очарование Оки окончательно убедило меня заняться написанием этих строк.

Главная изюминка речного круиза, на мой взгляд, та атмосфера, которая создается по ходу движения теплохода по водной глади. Непередаваемой красоты пейзажи, завораживающие закаты, новые интересные места – все это неотъемлемые составляющие путешествия. Кто ходил в круизы, тот, надеюсь, меня поймет.

Тот же, кто только принимает решение отправиться в круиз, самый счастливый человек. Потому что ему только предстоит все это увидеть и испытать. Собственно, эта книга в какой-то степени и нацелена на то, чтобы побудить Вас отправиться в речной круиз.

И я очень рад, что она оказалась у Вас в руках.

В планах – издание целой серии под общим названием «История одного круиза». Маршрут «Московская кругосветка» входит в состав большой Коллекции круизных маршрутов туристического агентства автора.

Глава 1. Пассажир с желтым чемоданом

Вот уже и не вспомню сейчас, когда я впервые услышал про «Московскую кругосветку». Одно точно, до мая 2019 года я про нее вообще не знал…

***

Ехать от дома до железнодорожного вокзала на такси не больше двадцати минут, и то с пробками. Кроме одного дня недели – пятницы. По пятницам прогнозы и логика не работают, город отдается в руки спонтанному хаосу, и вечер каждой пятницы уникален. Благо 26 мая было четвергом, поэтому такси подъехало ровно в 18:15, а в 18:35 мы уже стояли на перроне четвертого пути в ожидании подачи прицепных вагонов.

Добраться из Саратова в Москву проще простого, есть и самолеты, и несколько поездов. Если в Москве необходима стыковка, то количество вариантов уменьшается, но скорый №47 оптимален практически во всех случаях. При отправлении из Саратова в 19:16 в столицу он прибывает утром, без пяти десять, то есть поужинать можно успеть дома, а для легкого завтрака вполне хватит времени в вагоне. Таким образом, по прибытии можно сразу сосредоточиться на необходимом трансфере до места пересадки.

Но, как ни странно, главной проблемой в поезде для меня стала именно ночь. С каких-то пор перестал нормально спать. Вспоминая детство, когда, в отсутствие личного автотранспорта, мы каждый год ездили с родителями в отпуск на поезде, спал я всегда стабильно «отлично». Ночь в поезде была сродни волшебному перемещению, пробуждение в вагоне наполняло мозг радостным волнением от осознания того, что это не сон и мы действительно куда-то едем.

Теперь рассвет за окошком купе наполняет тело тоже радостным, но не волнением, а принятием факта, что утро уже скоро.

За что я уважаю «РЖД», так это за четкое соблюдение расписания. Для меня остается загадкой, как им удается выдержать прибытия и отбытия с точностью до минуты на сотни километров вперед, но за свою практику передвижений, я опоздал только один раз, в далеком 1991 году. Но тогда это было еще не «РЖД».

Ровно в 9:56 поезд остановился на перроне Павелецкого вокзала. После чего пошел обратный отсчет времени до начала круиза.

Попасть с Павелецкого на Северный речной вокзал еще проще, чем из Саратова в Москву. Огромное подспорье заключается в том, что можно прямо на вокзале сесть на зеленую ветку метро и доехать до станции «Речной вокзал». Садиться лучше в последние вагоны, а по приезде на нужную станцию выходить против движения состава метро. Сорок шесть минут, и вы уже в парке Дружбы у Ленинградского шоссе.

Что ни говори, а Москва с каждым годом становится красивее и опрятнее. Последнее тем более верно относится к скверам и паркам. Вот и парк Дружбы, а еще паче парк Северного речного вокзала, преобразились до неузнаваемости (или, наоборот, восстановили свое первоначальное торжественное состояние). Из одного в другой можно попасть через подземный переход, а общее время от станции метро по тенистым и прохладным аллеям парков занимает около двадцати минут.

Маршрут был выверен еще дома и прошел четко по плану – в половине двенадцатого мы (я и моя супруга – мой постоянный спутник в круизах) подходили к причалу №3, где уже шла регистрация на теплоход проекта 305 – «Сергей Образцов», отплывающий в 12:30 по маршруту «Московская кругосветка».

Прямо перед нами, на посадочном трапе, возникла небольшая пробка – в страховочном тросе застрял большой нелепого ядовито-желтого цвета чемодан, который с переменным успехом пытались высвободить матрос и пара туристов, вероятно, хозяева чемодана. В этой борьбе явно не хватало четвертого участника, и я решил присоединиться.

***

Петр Сергеевич Прилуцкий вместе с супругой прибыл в Москву на Ярославский вокзал ранним утром 27 мая, поездом 662Э Кинешма – Москва. Он давно запланировал этот отпуск – путевки на речной круиз вокруг Москвы приобрел еще осенью и оформил их в виде новогоднего подарка, чем очень обрадовал супругу.

Петр Сергеевич полюбил теплоходы с детства. В далеком 1984 году родители вырвались в короткое речное путешествие на трехпалубном «Клара Цеткин», взяв с собой сына-подростка. Так и началось его знакомство с теплоходами, вылившееся в последующем в некую страсть.

Восьмидесятые были, пожалуй, «золотым» веком круизной отрасли в СССР. Столько разных теплоходов никогда больше не ходили по рекам большой страны, как тогда. Иногда, бывало, что у причала не хватало мест, и пассажирские теплоходы отстаивались на рейде города.

Помимо круизных, по строгому расписанию ходили и рейсовые пассажирские теплоходы. Навигация кипела в буквальном смысле этого слова. Случалось, пассажирские корабли шли караванами, обгоняя при этом такие же караваны из грузовых судов.

Майские праздники прошли в хлопотах сборов. Каждый путешественник подтвердит, что последняя неделя перед долгожданным отпуском самое волнительное время. Мозг мысленно уже там, рисует картинки, беспрестанно рассуждает о каких-то деталях и с некоторым раздражением реагирует на необходимость вернуться в реальность.

Билеты на поезд Петр Сергеевич покупал перед самой поездкой. Поезд был удобный, уходил почти в девять вечера и уже в половине седьмого утра привозил путников в столицу. Прилуцкий любил ночное время в поезде, это неизбежно навевало романтическое настроение. Под стук колес глядя в ночное окно, можно было отдаться своим мыслям и рассуждениям, или, включив ночник, почитать какую-нибудь книгу (дома на чтение не всегда удается выделить время). А потом, когда уже глаза начнут закрываться, укутаться в скрипучую простынку и уснуть до утра.

К этому моменту Петр Сергеевич имел хороший послужной список пройденных круизов, оставил позади всю Волгу, Дон, Каму, побывал в Питере и обошел «Серебряное ожерелье» Карелии. А вот по Оке и Москве-реке пройти как-то не получалось. Но этим маем и эта цель должна была быть достигнута.

Где-то около получаса побродив по аккуратным дорожкам сквера у Северного речного вокзала и сделав фотографии у фонтанов, Прилуцкие спустились к причальной стенке и неторопливо пошли к теплоходу.

«Сергей Образцов» низким басом пыхтел дизелем у третьего причала. Регистрация начиналась за два часа до отправления и к этому времени уже стартовала – по верхней палубе прогуливалась одинокая женщина, закутавшись в плащ. Погода действительно стояла ненадежная, то на секунды проглядывало солнышко, то из налетающих туч чуть ли не начинался дождик.

При прохождении трапа случился небольшой конфуз. Супруга прошла на борт первой, а Петр Сергеевич, шедший сзади, решил не переносить большой чемодан в руках, а перевезти его на колесах. Но получилось очень неловко: катящийся за Прилуцким чемодан предательским образом за что-то зацепился, развернулся на одном колесике и забаррикадировал трап. Не видя преграды, мужчина пытался рывком высвободить багаж, но безуспешно, помочь ему вызвался один из матросов, но он также находился не с той стороны трапа.

На общую удачу, подошедший со стороны берега следующий пассажир помог развернуть неуклюжий чемодан, и после коротких слов благодарности процесс регистрации продолжился уже на борту.

Глава 2. Знакомство с теплоходом

Спираль истории замкнулась 27 мая – спустя сорок лет я снова пошел в школу…

***

Вот он момент истины – момент пересечения двери теплохода и попадания внутрь. Пассажирский теплоход обладает каким-то специфическим запахом. Причем теплоходы разные, а запах один и тот же. Не знаю, что именно является его источником, но осязание этого запаха моментально меняет реальность. Это как щелчок пальцами гипнотизера – раз, и ты в другом мире. Суета и заботы остаются на берегу, впереди несколько дней праздника, удовольствия и впечатлений. Душа начинает петь, и все вокруг кажется прекрасным.

Девушки на регистрации излучали самое искреннее радушие и гостеприимство. Еще через пять минут, поднявшись по достаточно крутому трапу, мы оказались в вестибюле средней палубы. Все стены были увешаны фотографиями из театра кукол им. С. В. Образцова. Их изучение мы решили оставить на потом, не терпелось попасть в каюту.

Одна из «фишек» теплохода «Сергей Образцов» – именные каюты. Все пятьдесят пять пассажирских кают имеют, помимо номера, еще и имя, так или иначе связанное с персонажами детских сказок. Имя нашей каюты оказалось – «Снегуркина школа». Признаюсь, данное название застало меня врасплох, не вызвав ровно никаких ассоциаций или воспоминаний.

«Снегуркина школа», считающаяся полулюксом, представляла собой большую однокомнатную каюту, в которой было два окна, одна большая двуспальная кровать, холодильник, две прикроватные тумбочки, большой шкаф и небольшой диван, служащий еще и дополнительным местом при необходимости. В каюте не оказалось никакого стола, но, если честно, его здесь и негде было бы разместить. В условиях компактности обустройства каюты и стесненности пространства под стол тут же был приспособлен холодильник. Получилось вполне рационально – все, что нужно на нем поместилось.

Отдельно порадовал санузел каюты: достаточно большой с полноценной душевой кабиной. Невольно в голову пришло сравнение, что из всех, не менее десятка, теплоходов, на которых я уже плавал, душевые кабины были только в ультрасовременном «Мустае Кариме» и, вот, в самом старшем по возрасту «Сергее Образцове».

Система климат-контроля также имела самые широкие возможности. Во-первых, каюта снабжена полноценной персональной сплит-системой, во-вторых, в каюте два больших открывающихся окна. Как потом выяснилось в процессе путешествия, при открывании обоих эффект проветривания достигается за считаные минуты. И в-третьих, в каюте под окнами была смонтирована настоящая система отопления. В момент посадки радиаторы были перекрыты, но, наверное, при прохладной погоде, их можно было бы попросить включить. В общем, идеальная комбинация возможностей для создания комфортной температуры внутри каюты.

В завершении описания функционала для достижения оптимального состояния души и тела во время предстоящего десятидневного отдыха, стоит добавить наличие полуторалитровой бутыли воды, которую нам должны были обновлять раз в два дня, и «непонятно откуда взявшийся рядом» запаянный полуштоф коньяка. Красота, да и только!

До отплытия, что было назначено на 12:30, оставалось еще немного времени, и я решил потратить его на беглое знакомство с теплоходом. Я отправился его обследовать, оставив супругу за расконсервацией чемоданов.

Из записей путевого блокнота:

«Сергей Владимирович Образцов родился 5 июля 1901 года в Москве в семье академика и учительницы. По окончании школы, вопреки желаниям родителей, сначала поступил в реальное училище К. П. Воскресенского, а затем на графический факультет Высших художественно-театральных мастерских (ВХУТЕМАС). Спустя время он сменил профиль, перейдя на факультет живописный, где его мастерами были Абрам Ефимович Архипов и Владимир Андреевич Фаворский.

Практика выступлений с куклами началась в кабаре. Постановки пользовались успехом, и в 1931 году тогда еще молодому артисту Сергею Образцову было предложено стать руководителем Центрального театра кукол.

Первые годы театр был бродячим, у него не было собственного здания, и выступления проходили везде, где люди готовы были их смотреть: в парках, на улицах, в школах и домах культуры. Первыми спектаклями стали «Джим и доллар», «Пузан», «Каштанка», «Гусёнок». Труппа состояла из нескольких человек, репетировали в крошечной комнатке, а по городу разъезжали сначала в телеге, запряженной мерином по кличке Катер, а потом – — в фургоне.

Представления бродячего кукольного театра набирали популярность с завидной скоростью. Правительство уже не могло не замечать складывающуюся ситуацию и вскоре предоставило детищу Сергея Образцова помещение на площади Маяковского – здание бывшего Реалистического театра.

Одним из авторов пьес для кукольного театра был Георгий Александрович Ландау (1883 – 1974) – русский и советский прозаик-юморист, драматург, переводчик. Пьесы Ландау были написаны преимущественно для детской аудитории театра кукол, особую популярность приобрели пьесы «Волшебная калоша», «Заяц и кот» и «Сундук сказок». В 1952 году Ландау пишет пьесу «Снегуркина школа», где по сюжету Снегурочка открывает лесную школу, чтобы обучать зверят грамоте. Среди зверей есть хулиган-волчонок, которого ей удается перевоспитать, и медвежонок, которого мама-медведица сначала и вовсе не хотела пускать в школу, но который в итоге становится лучшим учеником.

В 1970 году театр занял здание на Садово-Самотёчной улице, то самое, с огромными часами, которые на долгие годы стали его символом. В этом здании театр Образцова живет и по сей день.

Своим театром Сергей Владимирович руководил вплоть до своей смерти в 1992 году. Очень точно сказал про Образцова Корней Чуковский: «Это человек феноменального вкуса, изумительных творческих сил, и, главное, единственный. Во всем мире нет другого Образцова. Он сам изобрел свою профессию, сам создал целую отрасль искусства, и его куклы, по-моему, талантливее многих живых артистов».

В общем-то, времени до отплытия оказалось даже меньше, чем я предположил. Я успел только пройти по коридору средней палубы (много времени ушло на изучение фотографий театра и кукол, украшающих вестибюль) и выбраться на солнечную палубу – оттуда открывался самый отличный вид на набережную и Северный речной вокзал. При отплытии всегда стараюсь быть на палубе, не знаю, но момент отчаливания для меня такой же знаковый, как и перешагивание порога теплохода – надо как можно настойчивее убедить мозг перейти в состояние релакса и созерцания. А для еще большей убедительности за несколько минут до отплытия был распечатан и ранее упомянутый полуштоф.

Глава 3. Встреча в ресторане

В 12:30 раздались фанфары, и «Сергей Образцов», отдав швартовы, отправился в путешествие. «Московская кругосветка» началась!

Одновременно с нами отчалил четырехпалубный «Георгий Жуков», но его ждал короткий трехдневный рейс до Углича и обратно. Значит, шлюзоваться по каналу будем вместе.

С самого утра небо вело себя крайне ненадежно, того и гляди, могло прослезиться дождиком непредсказуемой плотности. Однако пока что нам везло, наш «пузырь» ловко уворачивался от проливающихся дождем тучек.

Час прошел быстро и интересно за изучением теплохода. В носу нижней палубы расположился детский клуб. Судя по количеству детворы, постоянных посетителей у него будет достаточно. В кормах главной и средней палубы находились рестораны. Причем на главной палубе он мне показался просторнее. В ресторане на средней палубе, к которой была прикреплена и наша каюта, размещался и единственный бар на теплоходе. Интересно будет увидеть, как будет он совмещать свою работу с ресторанным графиком. Солнечная палуба была «солнечной» в прямом смысле этого слова: полностью открыта и отдана во власть погоды, насыщена шезлонгами и стульями.

На этом с общественными местами, пожалуй, все. Самым необычным конструкторским решением можно назвать широкий коридор в носовой части главной палубы, адаптированный под подобие конференц-зала. Здесь прошло вступительное слово администрации круиза сразу после отплытия с приветственным бокалом шампанского, и здесь же предполагалось проведение культурно-развлекательной программы по ходу круиза.

Но бо́льшую часть времени я провел за изучением названий кают. Наша «Снегуркина школа» была еще не самым необычным названием. Под номером 25 значились апартаменты Бармалея, а в 26-й каюте проживал Соловей-разбойник. Вечером одному тут лучше не проходить. Полный же список «имен» кают можно посмотреть на страничке теплохода на сайте.

Так, за изучением названий кают, время незаметно долетело до обеда. Тут надо сделать паузу и отдельно отдать должное изобретательности команде теплохода: приглашение на обед прозвучало просто «бомбически» (как потом выяснилось, приглашения на завтрак и ужин были выдержаны в том же стиле). Передать словами мне трудно, но в отличие от всех других теплоходов, на которых мне приходилось бывать ранее, где на обед приглашал радиоведущий, на «Образцове» эта была целая песня по мотивам известных мультипликационных песен (мне так показалось). Главная цель достигалась стопроцентно: пропустить объявление было невозможно, но опоздать в ресторан можно было запросто, просто желая дослушать песню-приглашение до конца.

К нашему столику мы подошли первыми. В этом есть свой плюс – особенно при первом посещении ресторана – есть возможность выбрать места за столиком. Все столики в ресторане на средней палубе, в том числе и наш, были на шесть персон, и по мере наполнения ресторана пассажирами стало понятно, что столики расположены достаточно плотно друг к другу. Вероятно, чтобы уложиться в одну смену питания, пришлось пожертвовать пространством.

Почти одновременно к нашему столику подошли две пары, одна на вид нашего возраста, другая чуть старше. И та, которая чуть старше, показалась мне знакомой. Точно, это были те самые туристы, чей большой желтый чемодан мы спасали при посадке.

***

Конфуз на трапе очень смутил и разволновал Петра Сергеевича. Что самое неприятное, он предвидел, что такое могло случиться, но все равно решил не перенести чемодан, а перевезти его, и в итоге ожидаемо позорно застрял в нелепой позе. Ему хотелось, как можно скорее ретироваться от любопытных взглядов сотрудников круизной команды, встречающих туристов. По этой причине он какой-то скороговоркой отшутился на стойке регистрации и, подхватив «вредный» чемодан, поспешил за супругой, которая уже поднималась выше по крутому трапу.

Каюта у четы Прилуцких значилась под номером четыре. Это было в носу средней палубы прямо перед читальным салоном по правому борту.

– Щелкунчик! – прочитал Петр Сергеевич на двери под табличкой с цифрой. – Однако, неожиданно.

Время до обеда туристы провели в каюте, сортируя вещи и настраиваясь на грядущее путешествие. Ровно в 13:30 по внутрисудовому радио прогремела ритмичная и веселая песенка про обед, вкусный обед, но ожидавшегося традиционного приглашения не последовало. Подождав еще минуты три, пассажиры каюты «Щелкунчик» решили форсировать ситуацию и самостоятельно выдвинулись к ресторану. Который, к их удивлению, оказался уже почти весь заполнен. Протиснувшись по лабиринту между стульями, чета Прилуцких добралась до своего стола. За столом оказались все те же участники спасения чемодана, которые представились как Денис и Ирина, и еще одна пара примерно того же возраста – Леонид и Ольга.

– Петр, Светлана, – представил Петр Сергеевич себя и свою супругу собравшимся за столом. – Будем знакомы!

Для закрепления знакомства были подняты бокалы красного вина, предусмотрительно наполненные и ожидающие своего часа на столе перед каждым отдыхающим.

Оставшееся время первого дня путешествия туристы провели преимущественно на палубе, лишь на некоторое время забравшись в музыкальный салон, когда там показывали документальный фильм про канал имени Москвы. Несколько раз Петр Сергеевич делал записи в небольшом блокноте.

История этого блокнота примечательна. Это была не книга, а, скорее, сборник заметок, куда заносились какие-то мысли или наблюдения, возникшие спонтанно, но достойные того, чтобы быть зафиксированными на бумаге. Впервые такой блокнот появился у Прилуцкого еще в старшей школе, за неимением фотоаппарата для сохранения в памяти каких-то особенно интересных моментов. Будучи студентом, а еще больше в начале своей трудовой деятельности, Петру Сергеевичу приходилось часто разъезжать по просторам нашей страны. И из каждой поездки он привозил заполненными несколько страниц.

Иногда, когда на мужчину накатывала романтическая ностальгия, он перечитывал свои записи за разные годы, улыбаясь нахлынувшим воспоминаниям. Сегодняшняя запись была посвящена наблюдениям за каналом:

«Канал поражает грандиозностью своей задумки. При всей спорности воздействия рукотворных водохранилищ на экологию, охватывает гордость за инженерную мысль, разработавшую подобный проект. В самых узких местах ширина канала едва превышает сотню метров. Теплоходы расходятся почти впритирку, и каждый раз восхищаюсь профессионализмом команды.

Для выравнивания уровня воды на всю длину канала спланировано шесть шлюзов. Наш теплоход идет в паре с «Георгием Жуковым» и заходит в шлюзы всегда вторым бортом. Не знаю от этого или по какой-либо другой причине, но швартуется наш теплоход всегда весьма решительно и настойчиво, будто бы протестуя против назойливого помещения его в узкие коридоры шлюза. Как птице нужно небо, так и теплоходу нужен простор, по этой причине каждый раз, прежде чем крепко притянуться швартовыми к причальной стенке, упрямый кораблик норовит выразить свое возмущение и оттолкнуться от берега всем своим бортом. Эта борьба не остается незамеченной у туристов, и при всякой такой швартовке кому-то из них, пьющих чай, не удается избежать риска его разлить.

Этого и добивается юркий теплоходик, после чего покорно дает сковать себя на некоторое время».

Глава 4. Одуванчики и не только

С погодой повезло. Последние, оставшиеся с ночи, облака растаяли под теплыми солнечными лучами, и природа наполнилась ярким, слепящим и заставляющим жмуриться светом.

«Сергей Образцов» спешил в Углич и перед завтраком должен был пройти Калязин. Я не мог упустить случай и не сфотографировать знаменую Калязинскую колокольню в таких хороших условиях. В предыдущие разы, когда мы проходили мимо этих мест, погода все время выпадала пасмурной.

Отличительным знаком приближения к Калязину выступает огромная параболическая антенна Калязинской радиоастрономической обсерватории. Монументальное и величественное сооружение поднимается над лесом, его видно издалека, словно памятник неудержимой и всемогущей инженерной мысли. И если, например, Исаакиевский собор в Санкт-Петербурге поражает и восхищает своим величием и грандиозностью, то наблюдая это сооружение, скорее, пугаешься и цепенеешь от осознания его реальных размеров и конструкции.

Через какое-то время после того, как в поле зрения оказывается антенна обсерватории, становится видна и колокольня. На просторах интернета можно без труда найти и печальную историю самого Свято-Троицкого Макарьева монастыря и тот факт, что колокольня не подверглась разрушению и сохранилась. Этот монастырь в Калязине стал источником многих легенд и мифов, в которых не обошлось и без Божественного промысла.

Колокольню в прошлом году отреставрировали, и теперь своей кипенной белизной она выглядит особенно красочно на фоне синих оттенков воды и неба. Тем не менее, несмотря на всю ее красоту, остается какой-то грустный осадок. Эти два объекта, колокольня, как наследие времени прошлого, и обсерватория, символ времен будущего, вместе образуют такой, с моей точки зрения, нелепый и одновременно гротескный памятник сумасшедшему и технологичному XX веку: мол, мы построили плотины, развернули вспять реки, взяли от этой планеты все, что могли, и теперь наши взоры устремлены в далекий космос в поисках новых планет… для последующего освоения.