– В День Купалы очищайтесь возле пламени и в воде! Славьтесь Боги наши: Лада – матерь наша, и все предки наши! Защитите нас, Велес и Сварог! Введи нас в свой чертог, Белбог! Расцветай, Перунов цвет, и даруй нам жизни свет!
В едином порыве пели витичи и омшанские юноши и девушки песню, славившую витичских Богов. Пляска продолжалась долго, пока не послышался звонкий девичий голос:
– К озеру! Гадать!
Хоровод распался. Девушки и парни со смехом разбежались. Поодаль от бушующего и рвущегося ввысь пламени большого костра, юноши разожгли небольшие костры.
Девушки-витичанки подходили к огню с лучинками и свечками, поджигали их и спускались к речке, впадавшей в озеро. Неподалёку от устья речки юные витичанки встали на колени и пустили по течению венки, в центре которых сиял огонёк свечи или лучины. Каждая девушка тихо запела свою любимую песню, наблюдая за уплывающим венком. Вместе с остальными венками поплыли к озеру венки Веры и Мирославы. Виринея тоже опустила в реку свой венок с зажжённой лучиной. Омшанские девушки смотрели на плывущие по речке венки с любопытством, а витичанки – с надеждой и тревогой. Горько вскрикивала девушка, увидавшая, как венок быстро уходит под воду – это означало, что её избранник не любит девушку. Но пуще всего боялись девушки, что прежде, чем утонет венок, погаснет свеча или лучина. Тогда короткая жизнь будет у самой девушки или у её суженого. В эту ночь случилась неприятность – не одна, и не две свечи и лучины погасли, а множество. В растерянности стояли на берегу грустные витичанки. Расстроились и юноши-витичи. И на венке у Виринеи быстро погас огонёк. Свёл брови и нахмурился Светозар.
– Ждать беды! – прошептала Вера.
Однако её венок и венок Мирославы продолжали плыть уже по озеру, а лучинки в их венках всё горели. Оттого, что не гасли огоньки, долгая жизнь и счастье должны были ожидать Мирославу и Веру. Но с грустью взирали они на свои венки, да ещё на десяток венков, освещённых счастливыми огоньками. Что же это за счастье такое, если стольких их подруг ожидает беда?
Хоть и гаснут один за другим огоньки на озере, зато сколько зажглось звёзд в ночном небе! Летят и летят в чёрное небо искры от пламени огромного костра – словно людские души покидают земное пристанище и зажигаются на небе новыми звёздами! Расстроилась Вера. Чувствовала она сердцем, как тьма надвигается на родную мщерскую землю.
Не только Вера, но и Светозар с Яромиром загрустили. Виринея, хоть и не знала примет витичей, но всё поняла и закручинилась.
Зато Мирослава слегка улыбнулась, когда увидела, что рядом с её венком с горящей лучиной плывут по озеру сияющие огоньками венки её подруг – Предславы и Млады. Уже едва видны огоньки с берега, а всё горят. Долгая жизнь у них будет и счастливая судьба.
– Забудьте про венки! Волхвы вымолят всем нам долгую и счастливую жизнь, – сказал Яромир, стараясь говорить весело, только это у него не вышло – дрогнул у него голос.
– И то, правда, что грустить? Идёмте в поле! – предложила Виринея. – Я слышала, что этой ночью у вас принято валяться в росных травах.
– Много сегодня росы выпало, – заметил Яромир.
– А тебе-то что за интерес, Яромир? Ты ведь не девица, чтобы в росах купаться! – засмеялась Вера.
Взявшись за руки, Вера и Виринея побежали в тёмное поле.
– Стойте! – крикнул Москай. – Не уходите далеко от костров! Лесные люди в наши края пришли.
– Хватит стращать, Москай! Этой ночью мне лесные люди не страшны! – крикнула Мирослава и, звонко засмеявшись, побежала догонять Веру и Виринею.
– Что же оставлять их одних в поле? Идёмте за ними, – решил Светозар и вместе с Яромиром и Москаем, скрылся в темноте.
Вскоре взошла жёлтая луна, осветившая землю своим холодным светом. Яромир присмотрелся и замер, увидев, как три обнажённые девушки, взявшись за руки, бегут по полю. Рядом с ним застыли изумлённые Светозар и Москай.
Красавицы не заметили наблюдавших за ними юношей. Они вообще ни на что не обращали внимания. Девушки разбежались и стали кувыркаться во влажной прохладной траве, сминая своими упругими телами сочные росистые стебли. От прикосновения студёных росных трав у девушек перехватило дыхание, и они даже не смогли, как следует, громко завизжать. Они играли, словно котята, грациозно изгибаясь и перекатываясь по траве.
Не только Яромир, Светозар и Москай видели девичью красоту. Видно, приметил в чистом поле красивых девушек сам Бог любовной страсти Лель – сын Богини любви Лады. Беззвучно рассмеялся Лель над застывшими, словно изваяния, парнями. Хоть и не слышали юноши его счастливого смеха, зато задрожали и замерцали на небе звёзды. Взял в плен юношей баловень Лель! Словно опутанные невидимой паутиной, направились молодцы к своим милым девушкам.
Яромир, словно в прекрасном сне, побрёл по полю. При завораживающем свете любопытной луны, он приближался к Вере, резвящейся в росистых травах. Только когда подошёл он к ней близко, разрезал свою липучую паутину шаловливый Лель и тогда хищным ястребом ринулся Яромир на Веру. Девушка не сопротивлялась, потому что подумала, что это не Яромир пришёл, а в его облике сам Лель её приветил. Яромир увидел блеснувшее на шее Веры жемчужное ожерелье, которое он ей подарил, и его сердце забилось часто и сильно, словно готово было выпрыгнуть из груди. Скинул Яромир одежду и прижал к себе горячее тело Веры, покрытое прохладными капельками росы. Закружились над ними в безумном хороводе звёзды, ласково зашумел вдалеке лес.
Светозар, как и его младший брат, тоже не избежал чар весёлого Леля. Виринея, прижалась крепко и нежно к своему милому Светозару, словно боялась потерять его навсегда.
– Люблю тебя, Виринеюшка! – теряя разум, говорил Светозар.
– Коли немного мне деньков отмерено, так люби меня жарко, Светозар! – не в силах сопротивляться колдовству купальской ночи, зашептала внучка Вельматы.
– Я люблю тебя! – прошептал Светозар, целуя юную эрсиянку в податливые губы.
– Мон тон вечкемс! Я тебя люблю! – прошептала Виринея.
И Мирослава не избежала козней коварного Леля. Она увидела приблизившегося к ней Моская и поняла, как дорог ей этот добрый юноша.
– Мон вечкевикс! – проговорил Москай, обнимая красавицу-витичанку.
Слились воедино их тела и души. Ласковый ветерок сдувал с них холодную росу, но они не чувствовали ни этого ветерка, ни ночной прохлады.
«Как хорошо, что Лада и Лель смотрят на нас сейчас! Пусть они радуются за нас и завидуют нам!» – подумала Мирослава, проваливаясь в негу купальской ночи.
Прошло немало времени, прежде чем пришли в себя пленники Леля. Яромир и Вера лежали на спине и смотрели на яркие сочные звёзды.
– Ты мила мне, Вера! – чужим гулким голосом произнёс Яромир.
Вера в ответ нежно сжала его ладонь своими хрупкими пальцами и предложила:
– Пойдём купаться.
Вера поднялась, и Яромир с восторгом смотрел на свою возлюбленную, которая была похожа на саму Богиню Ладу. Вера ногой смахнула с высокой травы капли холодной росы на Яромира, весело засмеялась и побежала к озеру. Яромир поднялся и резво устремился за ней.
Мирослава с Москаем тоже побежали к воде.
Пошла по полю, словно поплыла над травами, грациозная Виринея. Заворожённый Светозар шёл за ней следом, не видя ничего вокруг, кроме своей любимой.
Девушки разбежались и, поднимая брызги, бросились в серебрившуюся под лунным светом воду. Следом за ними зашли в озеро юноши. Словно русалки заметались в воде красавицы, прикасаясь к юношам упругими стройными телами. Словно огнём ожигали юношей прикосновения гладкой девичьей кожи. Красавицы резвились и били ладошкой по воде, направляя брызги в лицо юношам, которые не могли разобрать, кто из баловниц проплывает рядом.
Мирослава запрыгнула на спину Москаю, словно молодая ведьма, и повалила его в воду под дружный смех купающихся.
В это время от костров послышались крики и смех.
– Пойдёмте к костру! – закричала Вера и выбежала из воды.
Остальные купальщики последовали за ней.
Многие юноши и девушки тоже только что вышли из озера и нагишом прыгали через пламя. Гости из Омшани толпились в сторонке и с любопытством посматривали на нестыдливых витичей и на своих сородичей – Моская и Виринею, которые вместе с друзьями нагими подбежали к одному из костров.
Яромир с Верой взялись за руки, разбежались и, под подбадривающие крики зрителей, прыгнули через огонь. Яромир ощутил жар, охвативший его тело, но пламя не опалило его кожу. Яромир и Вера, невредимые и весёлые побежали к следующему костру. За ними через костёр прыгнули Светозар и Виринея, а затем – Москай и Мирослава.
Потом юноши и девушки отыскали в поле свою одежду и оделись. Москай подобрал нож и свирель.
В это время взрослые жители Берёзовки и Комаровки заводили скотину в озеро. Коровы протяжно мычали, лошади довольно фыркали. Завели в воду и лошадей, на которых приехали гости из Омшани. В гривы лошадям женщины вплетали цветы, собранные ещё днём. Хотя своих лошадей эрсияне и позволили витичам искупать в озере, но сами омшанские парни и девчата в воду не полезли.
Москай сел на берегу озера и заиграл на свирели. Над озером полились чарующие звуки. Стало тихо. Даже коровы перестали мычать. Москай играл долго, но потом устал и отложил свирель. Мирослава поцеловала его и предложила:
– Пойдём искать цветок папоротника!
– Вот же ты, неугомонная! Иль не устала? – удивился Москай.
