Крюгер
Спустя пару секунд он отдал следующую команду:
– А теперь найди данные о динамике количества смертей при выявлении любых заболеваний на ранних стадиях за тот же период.
Раннее показанный текст в очередной раз сменили полоса загрузки и мигающий индикатор. Джеймс потирал пальцем верхнюю губу и продолжал всматриваться в пока что пустой экран на корпусе Босса. Лёгкий дождь моментально сменил ливень. Шум от бьющих по стеклу капель становился сильнее, как и жажда Джеймса найти слабые стороны в системе здравоохранения. На этот раз Босс несколько быстрее отыскал данные по запросу:
«…Начиная с 2031 года выявляется в среднем свыше 12% смертей ежегодно среди пациентов с заболеваниями, выявленными на ранних стадиях. Это происходит, несмотря на положительные прогнозы врачей относительно предстоящего лечения. – На лице Джеймса проскользнула мимолётная, довольная, коварная и нездоровая улыбка. – В министерстве здравоохранения данную тенденцию объясняют наличием низкокачественных препаратов и халатностью фармацевтических компаний, так как во многих случаях изначально прописывается курс лечения с применением лекарственных препаратов, оставляя хирургическое вмешательство на случай отсутствия положительной динамики после приёма лекарств. – Источник: „The Times“. Выпуск от 01.04.2038».
«Я отвечаю за состояние медицины в этой стране» – вспомнились слова Томаса Крейга.
Хреново справляешься – подумал Джеймс. – И в твоём шкафу скелеты прячутся.
Он как следует задумался. Это было уже интересно. Вот они, первые проблески света в этой глухой могиле, где уже одной ногой находился «Диагноз-КМ». А теперь копнуть бы глубже. Джеймс верил, что у него достаточно ресурсов, чтобы пойти против власти и добиться своего. По крайней мере он мог позволить себе совершить попытку. У него были огромные активы, влияние, связи, громкий авторитет и самое главное – в нём сидело непреодолимое желание получить своё вопреки намерениям политиканов. И это желание неуклонно росло, превращаясь в дикую жажду.
– Можешь отыскать что-нибудь о летальных исходах, напрямую связанных с врачебной ошибкой?
«Сознание» Босса в очередной раз отправилось в путешествие по бескрайним просторам всемирной паутины, а Джеймс терпеливо сидел, потирая ладони. Поднявшийся на улице ветер размывал дождевые капли по окну. Из акустических колонок раздался сигнал, оповещающий о получении нового письма на электронный почтовый ящик. Пятка Джеймса начинала стучать по полу, делая это с каждым разом всё быстрее и сильнее. Прошла минута. Джеймс смотрел на экран прищурившись и лишь изредка моргая. Надпись «идёт поиск» исчезла с экрана и мигающий индикатор стал быстро выводить текст, который послал «мозг» Босса, вернувшись из кругосветного путешествия по интернету за 80 секунд:
«Данные из открытых источников отсутствуют».
После прочитанного текста на экране засветилась приглушённая полупрозрачная надпись красного цвета:
«ЗАРЯД АККУМУЛЯТОРА 10%»
С некоторым удовлетворением и в то же время досадой на лице, Джеймс откинулся на спинку стула и промолвил:
– Спасибо, Босс. Сходи вздремни.
Босс отправился к ближайшей зарядной подставке, расположенной в обратном конце лаборатории. Дойдя до неё, он развернулся, поочерёдно опустил стопы на подключённую к электросети подставку, свет на его глазах погас, на экране высветился индикатор заряда аккумулятора и процесс зарядки начался.
Джеймс тем временем достал из лежащей на столе пачки сигарету, зажёг её, после чего переложил в левую руку и взял мобильник, где отыскал контакт своего адвоката Альберта Нормана.
После третьего гудка последовал голос Альберта:
– Алло.
Джеймс поставил телефон на громкую связь и оставил лежать на столе, откинувшись на спинку кресла и выдыхая табачный дым:
– Альберт, добрый вечер.
– Добрый, Джеймс – ответил Альберт сидя за столом и перебирая бумаги по очередному уголовному делу.
Альберту Норману было пятьдесят два года. Он носил довольно тёмную для своих лет шевелюру. Даже сидя за столом в рабочем кабинете у себя дома, он не снимал ни брюки, ни рубашку, лишь немного расслабив галстук. Он был женат, воспитывал двух дочерей. Этот адвокат имел обширную практику как по уголовным делам, так и по гражданским, что являлось большой редкостью. В случае возникновения судебных разбирательств, право защищать интересы компании Джеймс предоставлял именно ему, не доверяя юристам из штатного персонала, так как Норман практически не выходил из здания суда, постоянно кого-то отмазывая от тюрьмы, уплаты компенсации, деления нажитого в совместном браке имущества и так далее, постоянно набивая «руку», что давало ему больше шансов на положительный исход дела. Альберт представлял интересы Джеймса с того момента, как Крюгер в тридцать лет на своём «ламборджини» в полутрезвом виде гнал по ночному Лондону с «Мисс Июнь», которая послушно сидела на его коленях в то время, пока стрелка на спидометре преодолевала отметку в 185 км/ч. И конечно же полисмены на загородной пустой трассе в тот момент оказались очень некстати. Несмотря на всю эту историю и штрафные квитанции общей суммой на пятьдесят семь тысяч фунтов, которыми был забит бардачок, Альберт сумел добиться от суда невозможного – разрешить погасить накопившиеся штрафы в двукратном размере и не лишать водительских прав, и это не могло не впечатлить Джеймса. Ведь прокурор требовал лишения водительских прав сроком на пять лет и двухлетнее тюремное заключение. Тогда Крюгер сразу определился с тем, кто будет защищать его интересы в суде в будущем.
– Надеюсь, я тебя не побеспокоил?
– Нет-нет. Для тебя я свободен двадцать пять часов в сутки.
– Даже так?
– Да. Для тебя я готов быть доступнее, чем самая дешёвая шлюха в Лондоне.
После обмена традиционными фразами на старте беседы, Джеймс спросил:
– Как поживаешь?
Альберт вынул изо рта сигару, а затем ответил:
– Ничего. Всё по-старому. Один клиент на прошлой неделе попал в участок из-за того, что напился в хлам и снёс патрульного. Последний оказался там из-за своей ревнивой жёнушки, которой он выбил пару зубов за то, что она хотела полоснуть тесаком по его хозяйству.
Джеймс подобрал со стола синий каучуковый попрыгунчик и, постукивая им по полу, продолжил беседу:
– Но ты их конечно отмазал?
– Да. Хотя тот, что отлупил жену, после того случая жалуется на бессилие в постели с другими бабами. Даже виагра не помогает.
С ухмылкой Джеймс спросил:
– А что ты?
– Я сказал, что фаллосы – не по моей части. Ну или пусть чешет к мозгоправу, чтоб забыть про тесак у своих яиц.
– Слушай, Альберт. Через пару часиков я отправлю тебе кое-что по имейлу. Сможешь провести анализ?
– Да, без проблем – промолвил Альберт, прижимая плечом трубку стационарного телефона, который он никак не хотел выкидывать, так как всегда стремился обставлять свой кабинет раритетными вещами, а телефон выглядел в стиле 1920х годов.
– Спасибо. Буду признателен.
59 дней спустя. Заголовок газеты «The Times»: «Компания „Андроиды Крюгера“ выиграла суд против министерства здравоохранения».
Первые строки колонки были следующего содержания:
«Спустя почти два месяца „Андроиды Крюгера“ через суд доказала своё право на внедрение новой функции в андроиды. Раннее президент корпорации Джеймс Крюгер подал судебный иск на министерство здравоохранения из-за отказа в одобрении новой услуги для её выхода на рынок. Согласно поправкам, которые не так давно были произведены в законодательстве, для внедрения опции медицинского обследования и диагностирования в комплектацию андроидов требовалось её одобрение в Минздраве. В ходе судебных разбирательств адвокат Альберт Норман, защищавший интересы корпорации „Андроиды Крюгера“, сумел обратить внимание суда на слабые места в системе здравоохранения и отсутствие положительной динамики, вследствие чего убедить суд в отсутствии каких-либо веских оснований у Минздрава препятствовать деятельности компании, так как состояние здравоохранения в стране не внушает доверия исходя из статистических данных за последние десять лет и министерство не имеет должного уровня компетентности для курирования подобного рода вопросов. Таким образом одна из крупнейших корпораций на планете сумела одержать верх над законом, который теперь, судя по всему, придётся пересмотреть парламенту и произвести соответствующие коррективы…».
– Нет! Ты посмотри на это! Что пишут эти суки! – негодующе прокричал Альберт Норман, тыкая в лицо Джеймса выпуском той самой газеты, удерживая свободной рукой бокал шампанского, как и девяносто сотрудников компании, занимающие руководящие должности, которые праздновали победу в суде, заполнив весь ресторан в центре Лондона. Джеймс не пожалел ни денег, ни времени на то, чтобы порадоваться тому, как ему удалось нагнуть систему. Он выхватил газету из рук Альберта, швырнул её на пол, положил свободную руку на плечо адвоката и громко произнёс, пытаясь перекричать музыкантов, напевающих по просьбе Джеймса песню «We are the champions»5:
– Да плюнь ты на этих журналюг! Мы поимели этого очкастого говнюка! Эта сука, Крейг, может теперь отсосать! Мы поставили раком правительство! Это самая громкая победа в твоей карьере, СУКИН ТЫ СЫН!!!
– Пожалуй!
– Тогда празднуй! – Джеймс наклонился ближе к уху Альберта и добавил: – Я не хочу видеть тебя трезвым сегодня и без мигрени – завтра!
Все высшие лица корпорации и несколько почётных гостей до поздней ночи праздновали это событие, словно они отмечали столетний юбилей со дня основания фирмы. Это была новая ступень в развитии компании и новая эпоха в её истории, ознаменованная совершенно новым поколением крюгеров, радикально отличавшимся от предыдущих версий. Это ли не что иное, как величайший прорыв в мире, являющийся последним словом техники? Новая модель андроидов – это первый шаг на пути к увеличению продолжительности человеческой жизни. Именно так сказал Джеймс Крюгер во время презентации новой версии андроидов в Лас-Вегасе 21 января 2041 года.
Я выбью своё имя алмазами на теле истории – думал Джеймс, когда отвечал на вопросы журналистов, разглагольствуя о том, какую пользу принесёт новый модельный ряд крюгеров.
3. СБОЙ
17 июня 2046 год. Джеймс совершал визит в Барселону, в двадцати трёх километрах к северу от которой подходило к концу строительство объекта по заказу «Андроиды Крюгера». Загадочный объект представлял собой односторонний зеркальный купол высотой в 192 метра. Первой стадией строительства была двухмесячная установка купола, дабы скрыть от посторонних глаз проводимые внутри работы. Под куполом находился идеальной круглой формы котлован, глубина которого достигала 287 метров, а диаметр – 360. Строительство продолжалось уже третий год и до его завершения оставалось двое суток.
Сойдя с борта лайнера в аэропорту Барселоны «Эль-Прат», вместе с остальными 127 пассажирами Джеймс дожидался пока будут выполнены все формальности. На этот раз он воспользовался рядовым коммерческим рейсом. Его личный самолёт остался в Лондоне. Он не хотел, чтобы кто-нибудь из компании разнюхал, что он улетел за пределы страны. В случае с простым коммерческим рейсом это было маловероятно. Никто даже не знал, что глава компании отправился куда-то, как и то, что он сделал это по воздуху, да ещё и на обыкновенном рейсовом самолёте, находясь на одном борту с простыми смертными.
Едва сотрудник таможенной службы стукнул штампом и произнёс «добро пожаловать в Испанию», как Джеймс тут же забрал паспорт, закинул пиджак за правое плечо и отправился к выходу.
Он нацепил солнцезащитные очки и, не имея абсолютно никакого багажа, перешагнул через порог охлаждённого помещения аэропорта, после чего его встретили раскалённые зноем земли Каталонии. Невыносимая июньская жара заставила тяжело вздохнуть. Джеймс бросал взгляд между телами сотен торопившихся пассажиров в попытке поймать глазами ближайшее такси. Вдоль позвоночника на спине кожа быстро укрылась под слоем пота, стекавшего чередой капель. Воздух казался горячим ещё и из-за полного отсутствия ветра, плюс раскалённый асфальт под ногами. С висков покатились капельки пота. Даже белый цвет рубашки, казалось, совсем не отражает палящие лучи жгучего как фламенко испанского солнца. В груди возникло ощущение, будто что-то ни то давит снаружи, ни то высасывает все внутренности. Рубашка втягивала влагу, постепенно пропитываясь обильным потом и уже начинала прилипать к туловищу.
Обнаружить свободное такси оказалось серьёзной проблемой. Джеймсу приходилось всё больше отдаляться от выхода. Через восемнадцать минут поисков, прижимая паспорт влажными скользящими по его обложке пальцами, он размазал запястьем несколько капель пота по лбу и медленной истощённой походкой приволочился к свободному такси, стоявшему где-то в трёхстах метрах от выхода. Водителю было лет сорок, с густой чёрной щетиной, короткой тёмной шевелюрой, увеличительными очками на глазах и слегка упитанным лицом.
Джеймс закинул пиджак на предплечье, открыл дверь и с блаженным стоном приземлился на заднее сиденье. В салоне ощущался прохладный воздух, который совсем недавно оставил после себя выключенный кондиционер.
Едва слышимым и замученным голосом Джеймс назвал адрес своего коттеджа в северо-восточной части города:
– Переулок Гауди, 17.
Едва он произнес эти слова, и его голова тут же откинулась на спинку сиденья. Двигатель заработал. Вместе с ним кондиционер.
Какой балдёж оказаться под кондёром после печки – единственная мысль в голове Крюгера на тот момент. Кондёр был для него примитивной вещью, но за последние лет двадцать пять он никогда не садился под него заранее поджарившись под безумным пеклом, как это произошло в тот день. Прежде в любую точку планеты Джеймс летал на собственном самолёте, а здание аэропорта он покидал на лимузине.
Автомобиль плавно тронулся с места, после чего таксист, оказавшийся вполне общительным, спросил, бросив взгляд в зеркало заднего вида:
– Впервые в Барселоне?
– Нет. Но впервые в это время года.
Водитель улыбнулся.
– Это просто с непривычки. А откуда вы прилетели?
– Англия.
– Тогда тем более. Последние несколько лет жара здесь становится аномальной, и никто не знает почему.
Они мчали по широченному загородному шоссе, теряясь в гигантском потоке автомобилей. Все летят с безумной скоростью. Все куда-то торопятся – кто в отель, кто на пляж, кто на экскурсию. Кто-то, не видя границ на спидометре, вопреки своей воле торопится ко Всевышнему.
Таксист поджёг зажигалкой сигарету. Затем он протянул пачку Джеймсу:
– Нет-нет. Спасибо.
– Прилетели посмотреть матч?
– И для этого тоже.
Водитель пустил по салону небольшие клубы дыма и в машине активировалась автоматическая система вентиляции, всасывающая табачный дым через решётки, расположенные по всему кузову.
Таксист не был бы коренным жителем Барселоны, если бы не упомянул о предстоящем поединке футбольных команд:
– Мне нравится, как играет Тоттенхэм. Я смотрю чемпионат Англии, и они очень впечатляют. Для Барселоны это достойный соперник – с зажатой сигаретой между пальцами, каталонец взмахнул рукой, выражая своё уважение к лондонскому клубу. Он ещё пару минут активно жестикулировал, рассуждая на тему современного европейского футбола. Джеймса, в его изнывающем (в какой-то степени затраханном) состоянии, это совсем не заботило в тот момент. Но дело было даже не в жаре, царившей за окном автомобиля. Не будь он занят вопросом на пару миллиардов евро, который предстояло решить здесь, в Барселоне, он бы скорее всего подискутировал на этот счёт. А скорее всего он просто объяснил бы доходчивым языком – как, в какое место и сколько раз англичане чпокнут испанцев.
– Гм-м-м – промычал таксист сквозь сжатые губы, сжимавшие дымящуюся сигарету. – Забыл представиться. Энрике.
– Джеймс – пассажир ответно протянул руку.
– Очень рад. Какой прогноз вы бы дали на игру? Лично я, не знаю. В этом противостоянии трудно предсказать даже реальный расклад, а не то, что исход. В обоих командах есть потери, и в национальных чемпионатах игру они ведут нестабильно в последнее время. А вы? Какой у вас прогноз?
– С вами трудно не согласиться.
Пока Энрике возвращался к любимой теме, разглагольствовал на предмет глубинных особенностей и проблем современного европейского футбола, Джеймс терпеливо слушал его голос, ощущая, как приятно касался его кожи прохладный ветер, который задувал из кондиционера. Он наблюдал за городскими колоритами Барселоны. Проезжая мимо центральной части города, Джеймс не мог не восхититься в очередной раз творениями Антонио Гауди, в честь которого был назван переулок, где находился его коттедж. Его соседями были сплошь представители слоя мультимиллионеров и миллиардеров с такими же впечатляющими владениями, как у него. Неудивительно, что улицу назвали в честь столь выдающегося архитектора. Но в тот момент Джеймса интересовало совсем другое чудо архитектуры – его собственное, которое не предусматривало жилых помещений. По крайней мере не для людей.
Припарковавшись перед могучими воротами барселонской резиденции Крюгера, Энрике пожелал приятного отдыха своему клиенту. Джеймс рассчитался с таксистом, пожал на прощание руку, после чего незамедлительно трусцой направился в свои хоромы, скрываясь от зноя.
Он принял душ. Затем сменил его на сушильную кабину. После засохшего пота по всему телу теперь после душа прикосновение к коже становилось очень приятным, сухим и гладким. Совсем как в рекламе «Джиллетт». После изящного и лёгкого движения по щетине ваша кожа станет гладкой и такой привлекательной, что все женщины потянутся к вам толпами.
Кофеварка с автономной подачей кофе, сахара и воды из заправленных контейнеров уже в седьмой раз разогревала напиток, сваренный более получаса тому назад. Чашка бодрящего напитка после душа казалась Джеймсу таким же блаженством, как свежее дуновение морского бриза с прибоем волн на средиземноморском берегу. Этот аромат не мог позволить ему оставить веки раскрытыми. Из колонок звучала композиция в стиле медленного блюза под названием «Лунные блики в полусумрачном окне моём». Он забыл, когда в последний раз позволял себе вот так откинуться на диване с чашечкой кофе, ничего не делать и никуда не торопиться. Даже в голове не было никаких забот. Его мысли были только об одном:
До чего же охренительно.
Порой, чтобы побывать в раю, далеко отправляться не нужно. Затрахайте себя на работе, позвольте кому-нибудь вынести ваш мозг до самого его основания, пожарьтесь на раскалённом воздухе; вспотейте, как шлюха в разгар сезона на исходе рабочего дня, а затем проделайте стандартные повседневные релаксационные процедуры в домашних условиях. Поверьте, это будет рай на Земле.
Ближе к вечеру Джеймс открыл гардероб с солидным ассортиментом одежды. Его выбор пал на костюм кремового оттенка. Касательно рубашки он предпочёл классический фасон и без галстука (распахнутый воротник в столь мучительный сезон избавлял от излишней духоты). Из обувной коллекции весна-лето ровно выстроенный ряд покинули нежно-молочные мокасины с тонкой и лёгкой подошвой.
Крюгер не стал задерживаться в стенах дома. Он спустился на цокольный этаж, открыл дверь в гараж и начал ломать голову над тем, какого бы из двух жеребцов оседлать: изящного итальянца или брутального немца. После недолгой дилеммы Джеймс распахнул дверь бежевого «порше», опустился на кресло, отделанное багровой кожей, повернул ключ, включил лёгкую подачу холодного воздуха в салон, оттянул рычаг коробки передач, открыл ворота гаража с пульта, лежавшего на панели, плавно приблизил педаль газа к полу, и двухместный автомобиль янтарного цвета покинул гараж. Он миновал открытые ворота и направился за город, где в закрытом для широкой публики заведении у Джеймса Крюгера была назначена встреча.
Уже спустя полчаса Джеймс покинул автомобильные пробки и выехал на четырёхполосное шоссе, где он смог разогнаться до 185 км/ч, обгоняя одну за другой еле ползущих впереди машинок. На часах уже пробило восемь. Город накрыл полумрак. Дорога привлекала взгляд своими затяжными невысокими подъёмами и спусками, особенно в тёмное время суток, когда всё вокруг светилось. Трасса спряталась под одеянием многочисленных горящих автомобильных фар и уличных фонарей, расположенных вдоль шоссе между встречными полосами. У обочины встречались десятки красочных ресторанных и гостиничных вывесок. Шоссе буквально светилось яркими огнями. На экранах, подвешенных над шоссе, шла реклама мужского шампуня, женской косметики, модной одежды, детского питания, грядущего концерта легендарного итальянского тенора, скорой презентации новых моделей ведущих мировых автоконцернов и прочих товаров, которые пытались раскрутить рекламные агентства. На этих экранах было много рекламы. Любой. Кроме той, что предлагала приобретать крюгеров. Испания была довольно нестандартным рынком для андроидов Джеймса. Их покупали исключительно для эксплуатации в производстве и коммерческом обслуживании, но не в быту. Поэтому в Испании андроидов продавали оптом. Благо в этой стране было несметное число всяких заводов и фабрик. В домашних условиях испанцы предпочитали консервативный способ решения бытовых задач. По меньшей мере так поступали 99% населения. Оставшийся 1% – не кто иные, как инвалиды, тяжело больные и старики, нуждающиеся в помощнике, который смог бы вкалывать за них как раб 24 часа в сутки и не сломаться.
Через семнадцать километров энергично проделанного пути в сопровождении громкого рёва мотора, Джеймс свернул и продолжил гнать по свежему асфальту высочайшего качества и без разделительных полос. Эта дорога вела в глубинные чащи леса, заполненного высокими деревьями с ровными стволами.
Джеймс не спеша катил по вечерней дороге среди густого леса, хватая своим пристальным взором изгибы дороги, попадавшей под яркое свечение автомобильных фар. Спустя полминуты шоссе стёрлось с обзора зеркала заднего вида. Вскоре дорогу начали освещать небольшие фонарные столбы, длиной в полметра над землёй с шарообразными лампами. Фонари располагались по обе стороны от дороги. Место казалось Джеймсу не менее загадочным, чем купол для окружающих, который он возвысил на территории Каталонии подобно какой-нибудь новой городской достопримечательности, на фоне которой можно сфотографироваться и выложить селфи на страницу в сеть с хештегом «пирамида XXI века». Он внимательно всматривался в каждый деревянный ствол, в каждую ветку, в каждый куст, представляя, как на дорогу выскочит какой-нибудь хищный зверь или гангстер, который потребует лезть вон из тачки, а в руке у него будет Магнум 44 калибра со свинцовыми аргументами в стволе. С одной стороны всё внешне выглядело, как в какой-нибудь сказке или приключенческом романе, с другой – всё это не нормально, и от этого возникала куча вопросов о том, как долго тянется эта дорога и куда она ведёт. Даже Джеймс, которому заранее всё объяснили, всё равно не мог побороть своё любопытство относительно того, как выглядит то место, к которому он причалит в итоге.
Следуя указаниям своего давнего знакомого, он продолжал движение вглубь поглощённого кромешным мраком леса, пока не увидел вдали тонкие очертания загадочного здания. Через полкилометра перед ним нарисовался полноценный силуэт возведения. Подъезжая вплотную к этому месту, Джеймс рассмотрел двухэтажное строение с консервативным внешним стилем, типичным для гостиничных заведений середины ХХ века: правильной квадратной формы фасад, пятнадцатиступенчатая мраморная лестница, полузеркальные окна, за которыми не наблюдалось никакого свечения. Ни единого огонёчка.
Куда я вообще приехал? – задался вопросом Джеймс. – Может адресом ошибся и тут поблизости есть ещё какой-нибудь домишка с секретиком?
Края фасада ярко выделяли расположенные по контуру неоновые трубки, которые поочерёдно меняли свой цвет на синий, красный, жёлтый и зелёный. Фасад растягивался более чем на тридцать метров в длину. Перед строением находилась просторная асфальтированная парковка, рассчитанная на восемьдесят мест. По периметру парковки были расставлены трёхметровые фонарные столбы, которые прекрасно освещали всё пространство перед фасадом. Перед зданием стояли исключительно элитные автомобили, среди которых почти половина – лимузины. Над лестницей не было никакой вывески, лишь два охранника у входа, которые с распростёртыми объятиями принимали всех без исключения, желая перед этим услышать от посетителя ответ всего на один вопрос.
Местечко находится в глубокой жопе – подумал Джеймс. – Но жопа – что надо.
Он неторопливо припарковал автомобиль на левом краю, протиснувшись между белым и серым лимузинами. К началу десятого вечера в этом месте царила абсолютная тишина. Учитывая статус хозяина заведения, который пригласил Джеймса, он не задавался вопросом о том, что богатенькие персоны могут делать в этой глуши и в здании, которому на вид было не меньше века. Джеймс не торопясь подходил к лестнице, закладывая ключи в боковой карман пиджака. Лишь сойдя с последней ступеньки, он оглянул охранников, одетых в строгие чёрные костюмы и смотревшихся не так уж грозно, но, судя по всему, грозно выглядело то, что лежало у них за поясом. Один из них поприветствовал прибывшего посетителя: