Террорист из «Гринго»
– Если вы заботитесь о своём пищеварении – мой добрый совет: не говорите за обедом о большевизме и о медицине. – Валера, мой ассистент, с улыбкой смотрит на нас.
А ведь растет парень, уже и классику цитирует, и в разговор начинает вступать. Еще полгода назад он все больше молчал и слушал.
– Тьфу на вас, дикари. Так и будете на перекладных всю жизнь добираться. А у меня тут несколько вариантов таких интересных, без лизинга, мы сразу бы на баланс самолет получили, я как раз его как основные средства бы провел. И ценники всего в районе десятки. Ну плюс-минус.
– Дяденька, дай десять копеек, а, – уже откровенно хохочет Валера.
– Может тебе еще ключи от квартиры, где деньги лежат? – Мне тоже смешно, и я рад, что мой ассистент так подрастил свою самооценку, хотя тут стоит и внимание обратить, все же он не входит в совет, пока он вставляет фразы вовремя, понимает, когда можно а когда нет, но все же нужно это отслеживать. – Хачатур, а сколько стоит топливо, ТО, страховка, экипаж, ангар? Ну не начинай ты опять, твоя десятка в итоге выльется в двенадцать в первый год и по паре миллионов в каждый следующий. Мы на пятерку в год прирастем после покупки? – Я тянусь к бутылке и доливаю себе вина. Во время обеда мы сами следим за своими напитками. – Если ты мне покажешь, что самолет даст нам возврат инвестиций хотя бы два-три…
– Максим Александрович, я тебе как специалист много раз говорил, самолет – самый безопасный вид транспорта. – Руслан Дзантиев, мой безопасник, откручивает пробку зеленой бутылки «Боржоми» и наливает в стакан минералку. – Я опять поддержу Хачатура, мы можем себе позволить самолет, а по моему ведомству – мы давно обязаны на самолет пересесть. Ты к своему возврату на вложения безопасность добавь.
– Хорошо, Рус, давай про безопасность. На сколько мы бюджет твоего департамента срезаем после покупки самолета?
– Мы его не срезаем, вероятнее мы его даже повысим, – вместо Руслана отвечает Хачатур.
– Я прям физически чувствую, как вы меня дурите! – Я делаю глоток вина. – Мессиры, вы мне предлагаете увеличить расходы и взамен получить какую-то мифическую повышенную безопасность?
– Максим Александрович, – Дзантиев устало и совершенно бескультурно тычет в меня ножом, с которого стекает капля соуса, – тебе напомнить, сколькими седыми волосами я тебе обязан? До весны полгода, а там и твой день рождения…
Подловил. Весна, апрель-май, действительно почему-то в моей жизни не самые спокойные месяцы. Всевышний не дает мне скучать и обильно одаривает приключениями как раз в районе моего дня рождения. Уже несколько лет подряд.
– Хорошо, давайте эмоции по боку, калькулятор на стол и считаем. Хачатур, если ты мне покажешь окупаемость хотя бы за три года – будь по вашему, купим самолет.
– Пять лет. Выход на точку ноль в лучшем случае через пять лет. И это только по самому борту, без ежегодных эксплуатационных расходов. В целом, экономически, приобретение не окупится никогда.
– Мог бы и соврать. – Я снова поднимаю бокал. – Ладно, пришлите мне варианты, посмотрю.
– А чего слать та? У меня все готово, я тебе ссылку на хранилище дам, заходи, смотри, там и ценники, и ТТХ, и даже фотографии есть. И не только по самим бортам, кстати сейчас там три варианта, но и по тех провайдерам и даже по лизингу пилотов.
– Ладно, сегодня до девяти вечера отвечу. Только никакого лизинга персонала. Я в такси летать не намерен, пилоты только на прямом контракте, чтобы они деньги только от нас получали и только перед нами отвечали. Как только определимся с моделью самолета – найдите мне пять пар пилотов, слетанные уже или у нас познакомятся – не важно, на совместимость их в любом случае проверите. Когда вы эти пять пар из всех претендентов отберете – я хочу с каждыми поужинать. Пять вечеров, пять пар. И один общий ужин, чтобы все присутствовали.
– Ты их тупыми шутками и алкоголем будешь проверять? – Смеется Хачатур. – Станешь смотреть как они на тебя как на шефа будут реагировать?
– И это тоже. Мне с ними летать придется, я хочу знать заранее, что они за люди, мне бесстрашные ястребы не нужны, но и тихих курочек мне в кабине не нужно.
– Кстати по поводу курочек и петушков…
– Никаких женщин, я не собираюсь в своем самолете вести себя как джентльмен, а по поводу петушков, кххм, если через год службы мой кэп сообщит, что влюбился в мужика, ну что, поздравлю, микроволновку на помолвку подарю, отпуск дам и вероятно через неделю об этом уже забуду. Но если он на собеседовании сразу свою, кххм, позицию выложит, то нет, найдите приемлемый повод такому отказать, мне со старта такой не нужен.
Руслан и Хачатур ушли, оставив меня и Валеру. Я заказал вторую чашку кофе, а Золотухин ковырял уже второй кусок персикового пирога. После хорошего такого стейка с двойным фри и миски салата оливье плюс апельсиновый фреш. Я окинул взглядом его спортивную фигуру. Как он умудряется при таком питании оставаться в такой форме? Не иначе, за его метаболизм отвечает атомный реактор.
– Шеф, ты ведь давно уже сам решил все про самолет, ты ведь сам его хочешь купить, – Валера смотрит на меня, а вилкой задумчиво гоняет по тарелочке оранжевый ломтик персика, – зачем же ты Хачатура так долго напрягал и не давал ответ?
– Поясни, как понял? – Я радостно улыбаюсь. Растет парень, учится…
– Ты время на размышления не взял. Я же твое расписание знаю. Чтобы до двадцати одного ответить ты на материалы максимум пол часа, минут сорок сможешь выделить. А еще по пилотам. Судя по ответу ты уже согласился с их наймом…
– Отлично, а может ты понимаешь, и почему я согласен самолет купить?
– Экономия времени?
– Плоско, думай глубже. Я умею работать и в аэропортах, ты сам видел. И вопросы престижа, комфорта тоже не рассматривай. Они есть, но главный вопрос всегда в деньгах.
– Мы можем себе это позволить?
Я снова радостно отмечаю это «мы» в речи сотрудников. Это здорово, когда люди ассоциируют себя с работой.
– Верно, можем. Есть такое понятие, «кривая опыта». Это разработка Бостон Консалтинг, которая находит взаимосвязь между количеством произведенной продукции и временем, в течении которого компания занимается производством. Грубо, с каждой пятилеткой производства одного и того же продукта, его себестоимость для компании-производителя снижается на десять процентов. «Максим» кормит людей уже почти двадцать лет, только на снижении себестоимости мы получаем ежегодно около десяти миллионов долларов. Я согласен потратить их на самолет.
Валера задумался на секунду и выдал фразу, которая меня прям порадовала.
– Максим Александрович, ты предлагал мне МВА оплатить?
– Оплачу, если ответишь на вопрос. Хачатур с Русланом, так же как и ты, понимают, что я готов к покупке. Потому они сейчас, прям уверен, варианты самолетов, выложенные на серваке, проверяют. Казарян сказал три варианта? Скажи, какой вариант он сам лоббировать станет?
– Ну это просто. Он выложит один какой-нибудь дешевый, может сильно бэушный борт, и один какой-нибудь очень хороший, но с дорогим люксовым наполнением, вроде красного дерева или золота в оформлении. Ты, понятно средний выберешь.
– Молодец. Обучение тебе компания оплатит. Садись, два. – И глядя в растерянное лицо помощника продолжаю. – В координатах прямой логики ты был бы прав, но это для фин директора «Максима» было бы слишком просто. Так директор магазина рассуждает, когда полку заполняет, поменьше дешмана и экстра дорогого товара и побольше среднего ценового сегмента. Это же известная фишка, ею еще риелторы любят пользоваться. Хочешь поскорее продать квартиру – вези клиента в убитую дешевую хрущевку, с соседями алкашами и рюмочной под окнами, потом отвези в нормальную, но с неадекватным хозяином, задравшим ценник выше рынка, ну а потом уже смело показывай ту жилплощадь со средней ценой, которую тебе нужно продать. – Смотрю на часы, у меня есть еще пять минут, можно пословоблудить. – Вот только Хачатур слишком умен для прямой логики, поэтому он ставит на первый, самый не дорогой вариант.
Я оказался прав, самым лучшим вариантом оказался самый не дорогой, всего девять с половиной миллионов долларов, бразильский Embraer Legacy 500, два пилота (это тоже плюс, я как-то опасаюсь самолетов с одним кэпом), восьмиместный, восемьсот пятьдесят километров в час и почти шесть тысяч километров дальность. Но главное, что этот борт и еще один из короткого списка финалистов, сейчас находился в Англии. Приобретать самолет за почти десять миллионов и не взглянуть на него вживую? Нет, не согласен.
Вот так, в первых числах октября, я принял решение лететь в Англию.
Если бы я знал, началом какой истории это все станет, я бы пожалуй отказался бы от приобретения самолета и продолжил бы пользоваться коммерческими рейсами. Хотя вру. Знай я все заранее – я бы еще быстрее собирал бы свой чемодан…
Глава 3
Сэр Александр никогда не был гурманом. Он любил изысканную еду, но вполне мог обойтись пресловутой овсянкой, кашей всего из двух ингредиентов, овса среднего помола и воды. Именно так, даже без грамма соли.
Но это совершенно не означало, что он не был знаком с шедеврами лучших мировых шефов, от классических до самых модных. И гастрономические тенденции последнего времени его совершенно не радовали. Ну скажите, откуда пошла эта мода, солить любое блюдо до критической черты, когда еще буквально крупинка – и все, блюдо пересолено. Вот и сегодняшняя булочка, вкусный, замечательный хлеб, но уже через мгновение во рту появляется это ощущение соли. Сэр Александр улыбнулся, вспомнив как охотясь на зайцев в своем поместье делал приманки из соли. Неужели современные шефы смотрят на посетителей ресторанов, как на дичь? Забавная мысль, стоит поговорить об этом с новым знакомым, Романовым. Странно, второй раз за утро он вспомнил об этом русском.
– Джин тоник, джин самый сухой и совсем чуточку.
– Ваш друг уже сделал заказ, два джина, сею секунду сайеди, располагайтесь, сейчас принесу. – Темнокожий бармен почтительно поклонился и взял в руки голубую бутылку «Bombay Sapphire».
В баре было пусто. Лишь один столик, возле западного окна, был занят пожилым джентльменом.
Темно коричневый загар и частая сетка морщин у глаз говорили о том, что мужчина очень давно живет в солнечных странах. Но, все же, это наверняка был англичанин. Никто, кроме истинного джентльмена, не станет в таком климате носить костюм тройку. И взгляд. Такой взгляд, словно определяющую пол хромосому, передают английские лорды своим детям. Это тот взгляд, которым до сих пор смотрят английские аристократы на все, что их окружает в бывших колониях, то есть везде, за пределами туманного острова.
А еще поведение. Сэр Александр встретился глазами с незнакомцем. Представитель любой национальности тут же подал бы ему сигнал. Славянин, вероятно, вскочил и выкрикнул бы что-то приветственное, американец взмахнул бы рукой, приглашая присоединиться, европеец, разумеется кроме итальянцев, как минимум бы кивнул. Англичанин смотрел на Александра бесстрастно, как мог бы смотреть на изящную, но не шедевральную статую в каком-нибудь провинциальном музее.
– Мы знакомы?
– Я представился в письме…
– Так это было ваше послание? Не судите строго, не было возможности ознакомиться.
Александр отодвинул тяжелый стул и присел к низкому столу. Раз уж соотечественник сумел предугадать не только его появление в баре, но даже напиток… Стоит дать ему шанс, нужно уважать возраст и ум.
– Мы знакомы лишь отчасти. Я знаю вас, но не был вам представлен. Меня зовут сэр Реджинальд, барон Альхерст, когда-то я знал вашего дядю, сэра Бассета.
– Он служил…
– Именно, я тоже служу…
Тем временем бармен поставил перед ними два высоких тонких бокала. Слава Богу, ни коктейльных соломинок, ни льда или лимона. Очевидно, бармен был опытен и умел на взгляд определить национальность. Ну а иначе и быть не могло, в этом ремесле без отлично развитой интуиции придется жить на мизерную зарплату. Словно в подтверждение этих мыслей сэра Александра, бармен поставил на столик менажницу с фаршированными оливками и арахисом и низкий бокал рокс с огуречными палочками.
Сэр Реджинальд сделал первый глоток и счастливо улыбнулся.
– Не взыщите, но пропорции бою я указал сам, если не понравится – не сердитесь на него, он лишь очень верно выполнил заказ.
Сэр Александр сделал глоток. Его намерения чуть освежиться тоником с привкусом джина были нарушены, похоже, равной пропорцией сорока семи градусного напитка с содовой. И вновь на ум пришла Россия, с ее варварскими водочными традициями. Это уже по меньшей мере странно, почему все утро в Дубае он вспоминает далекую холодную страну?
– Вы не находите странным, что исконно английский напиток, джин, назвали «Сапфир Бомбея»?
Сэр Александр поморщился. Разумеется внутренне, ни один мускул не дрогнул на лице. Неужели для его соотечественников так важно начинать беседу с ничего не значащих слов? Вероятно, сейчас будет переход с голубого джина на водоемы за окном, оттуда будет перекинут мостик к местному климату, затем вернемся к архитектуре и таким образом завершим этот квалификационный заезд.
– Что до названия, вас ведь не смущает Кохинур… Да и вообще, странно, что вы называете джин «исконно» английским напитком.
– Вы про этого доброго парня, Вильгельма Оранского и его «Славную революцию»? – Сэр Реджинальд нисколько не обиделся на столь не вежливое замечание, напротив, он даже во второй раз улыбнулся. – Да, у истории отменное чутье. Если бы не голландский король, так бы наш народ и остался бы с пивом, да и мы бы с вами кроме виски в патриотическом порыве ничего бы не поднимали. – Рука взлетает в невысоком салюте. – Боже, храни королеву!
– За кровавые сражения и смертельные болезни. – Сэр Александр отвечает салютом.
– Ну что вы, что вы, в той, кххм, структуре, которую я представляю, есть и иные способы продвижения по карьерной лестнице. Хотя вы правы, раз уж мы пьем «Сапфир Бомбея» с хининовым тоником, упоминаем Кохинур и вообще, кххм, находимся в жарком, хоть и сухом климате, то ваш тост вполне уместен. Ну так и перейдем тогда к делу.
Они засиделись. В это время в бар никто не заглядывал, поэтому двум джентльменам никто не мешал. За почти часовую беседу, хотя назвать этот спич сэра Реджинальда, с редкими вкраплениями слов сэра Александра, беседой было бы не верно. Скорее, это был рассказ более опытного джентльмена своему молодому товарищу:
– Группа «Гринго» появилась на горизонтах нашей службы уже лет двадцать назад, в нулевых. Информацию о них мы получили по каналам обмена со штатовскими ЦРУ и АНБ. До десятого года у нас даже отдельного сотрудника на эту шайку не было назначено, это была лишь одна из многих, очень многих организаций, имеющих экстремистские взгляды, но не более того. Пристально следить за каждой пивной, где поднимают тосты за свержение якобы не народного правительства – так мы очень скоро налогоплательщиков разорим. Но в две тысячи десятом к власти в «Гринго» пришел новый лидер. Очень мудрый и энергичный. – Сэр Реджинальд хрустнул ломтиком огурца. – Вы, кстати, знаете этимологию слова «гринго»? – Увидев отрицательный жест собеседника он продолжил. – Во времена американо-мексиканской войны в середине девятнадцатого века, армия США носила зеленые мундиры. Вот мексиканцы и говорили, «green go», то есть «убирайтесь зеленые». Но, к сожалению, это не единственный возможный смысл…
– Вперед зеленый? – Догадался сэр Александр.
Прежде, чем ответить, старик сделал долгий глоток из уже наполовину опустевшего бокала.
– Все верно, вы очень быстро улавливаете нюансы, ваш дядя не зря вас рекомендовал в свое время. – Еще один глоток. – О том, кто выступает под зеленым знаменем вам нужно рассказать?
– Я знаю, что вы думаете, что я знаю. – Сэр Александр так же делает большой глоток тонизирующего напитка. – Но так же я знаю, что «зеленое знамя» ислама это скорее бренд, на самом деле первые знамена были черно-белыми, да и вообще, к исламу в равной степени можно отнести черный, белый, красный и зеленый цвета. Вот хоть бы флаг наших нынешних гостеприимных хозяев, эмиратов… Итак, примерно десять лет назад ваши подопечные из «Гринго» назначили нового генерального менеджера и провели ребрендинг, став, вероятно, ультра исламистами? И к чему эти знания мне?
– Видите ли, сэр Александр. Сейчас на дворе две тысячи девятнадцатый, то есть, с момента назначения нового, как вы его назвали, «генерального менеджера» прошло уже почти девять лет. Но мы до сих пор не знаем его имени. Причем, не только мы, мидовцы в МИб, но и наши коллеги в службе безопасности МИ5 МВД, и военная разведка. И сразу отвечу на не заданный вопрос, наши коллеги из АНБ минобра США и из ЦРУ так же не имеют ответа на этот вопрос.
– Это чрезвычайно любопытно, и я искренне признателен своему дядюшке за рекомендации меня в качестве благодарного слушателя, вот только, сэр Реджинальд, два вопроса: зачем вам знать имя руководителя «Гринго» и, главный вопрос, зачем вы все это мне рассказываете?
Сэр Реджинальд знаком руки показал темнокожему бармену, что нужно обновить напитки, в тишине дождался появления двух новых хайболов с коктейлем и лишь после этого продолжил.
– Я позволю себе начать ответ издалека, – он усмехнулся, – вы ведь уже поняли, что я, как любой старик, люблю поговорить…
– Да, по новой порции выпивки я догадался, что ответ не будет коротким.
– И вновь восхищаюсь вашей прозорливостью, – улыбка, глоток и вот уже лицо старого джентльмена вновь абсолютно бесстрастно, – но вернемся к серьезным темам. Как вы поняли, организация «Гринго» имеет исламские корни, а из того, что я не назвал вам страну происхождения – вы, вероятно, уже сделали выводы о том, что это международная группа. Все именно так, родились они в Калифорнии, но дальше они не стали жить по месту регистрации, а напротив, стали регулярно менять страны. Нам кажется, что в настоящее время они, штаб-квартира «Гринго», базируется где-то в Африке, или вот прям здесь, на Аравийском полуострове. То есть на территории «Дар-уль-Исхам». Вы знакомы с этим понятием?
– Ни в малейшей степени.
– Ну что ж. – Еще один долгий глоток. – С точки зрения «Гринго» весь мир делится на три области. Первая, «Дар-уль-Исхам» – это мусульманские земли, где проживают и правят правоверные. Это так называемые «правильные» земли. Вторая категория, «Дар-уль-Харб». Это страны, в которых мусульмане живут под властью неверных, «кяфиров» или «гяуров». Разумеется, с точки зрения «Гринго» это – «неправильные» земли. Третья область, «Дар-уль-Сульф» – это страны, в которой живут и правят неверные. – Снова глоток и ловко подцепленная деревянной шпажкой зеленая оливка с розовой рыбой внутри отправляется в рот. – И вот тут два очень важных момента, которые, по сути, и являются ответом на ваш первый вопрос, а какое нам собственно дело до этого «Гринго». Во-первых, на территории, где живут правоверные, но управление принадлежит кяфирам, не действуют никакие нормы или законы. По сути, это территории законного беззакония, на них можно делать абсолютно, повторяю, абсолютно все, что угодно. А теперь в цифрах. Во Франции, например, доля мусульман составляет примерно десять процентов. У нас, в Великобритании, чуть ниже, порядка шести. Но если смотреть в динамике… За пятьдесят лет только у нас их количество выросло с пятидесяти тысяч до трех с половиной миллионов. – Сэр Реджинальд сделал очередной глоток и откинулся в кресле, будто и не собирался продолжать.
– А каков второй важный момент?
– О, это самое интересное. По нашей информации, «Гринго» рассматривает третью категорию земель, «Дар-уль-Сульф», как территории временно, – он подчеркнул это слово интонацией, – временно занятые неправоверными.
Несколько минут они сидели в молчании.
– Вы так и не ответили, зачем вам имя руководителя «Гринго»?
– Ну, тут все просто. Экстремистская организация «Гринго» ставит своей целью организацию на территории современной Европы и Африки мусульманского халифата, а этот самый, неизвестный нам пока руководитель, предполагается единственным претендентом на роль императора, вернее халифа.
– Ого, однако парни не мелочатся. Но ведь это все просто дичайший бред. Что с того, что какая-то организация, даже экстремистского толка, стремится к мировому господству? Ну серьезно…
– Когда-то так же говорили и про нацистскую партию, и про «талибан»…
– Хорошо. Но остается второй вопрос. Зачем вы все это мне рассказываете?
– Сэр Александр. По нашим данным, «Гринго» активно ищет себе партнеров в России. Эта страна обладает неиссякаемыми ресурсами и приложиться к ним – заветная мечта любой организации. Вы – известный, – старик прищурил левый глаз, словно смотрел в прицел, – известный в узких кругах специалист по России, об этом и ваша встреча в соседнем зале кстати говорит. Да не смущайтесь, сэр Александр. Неужели вы хотели бы жить в стране, спецслужбы которой не могут получить любую информацию о любом человеке? Ну, почти о любом… Так вот, сэр Александр, по нашим предположениям, в ближайшее время «Гринго» начнет искать людей в России. Это наверняка будут не мусульмане, напротив, вероятно это будут этнические русские. Учитывая, что вы только что встречались с господином Сингхом, одним из немногих, известных нам реальных управленцев «Гринго»…
– Я, кххм, «работаю» с этим человеком уже не первый год. – Сэр Александр намеренно якобы признался в связях с финансовыми мошенниками, это полезно в переговорах, он показывает противной стороне, что полностью согласен с их главенством, да и прав сэр Реджинальд, спец службам, при желании, этот факт стал наверняка известен достаточно давно. – Да, не первый год. И на мой взгляд, Патель Сингх не может быть руководителем глобальной организации, он человек-функция, дорогая, высококвалифицированная, очень мудрая, но функция.
– Все верно. По нашим данным, он занимает не самое высокое положение. Уже уровень директора, но еще даже не вице президента. Примерно, как температура тридцать семь и шесть по Цельсию у больного. Явно не здоров, но и в неотложку звонить не с чем. Для нас такой объект максимально интересен. У него еще и перспективы в организации не вполне четкие, а главное, не гарантированные. Поэтому он их потерять не побоится. Нет еще в нем и стойкости, воли высших руководителей. Но при этом у него уже есть очень много контактов и информации. Он главного имени не знает, но он знает того, кто знает того, кто скорее всего знает… И он вам доверяет. Вернее, не доверяет, но как хороший пес, уже раз впустивший вас в свой двор, не станет на ваш запах лаять. Но главное даже не в этом. Как и вы, ловко признав свою работу с ним, показали мне только что свое доверие, так и я вам скажу откровенно, других вариантов выйти на руководство «Гринго» за несколько лет работы мы так и не нашли.
Старик вновь поднимает стакан и смотрит сквозь оставшийся напиток на солнце за окном. После почти минутной паузы, сэр Александр не торопит, старый джентльмен все же продолжает:
– Сэр Александр, нам нужен русский, не связанный с их, – он глазами выделяет это слово, – не связанный с российскими спец службами, и уж тем более никак не связанный с нами. Никаких наших школ и колледжей не то, что у него самого, но даже у его детей или племянников. Мода на английское образование, конечно, помогает нам в пополнении рядов наших друзей, – он снова выделяет слово приподнимая брови, – но это не тот случай. Нам нужен русский, которого мы сможем познакомить с Пателем Сингхом и внедрить в «Гринго». Этот русский станет амбассадором «Гринго» в России, этот человек выведет нас на руководство «Гринго», этот человек будет нашим троянским конем, с его помощью мы уничтожим организацию. – Сэр Реджинальд продолжает тихим, и каким-то торжественным голосом. – Сэр Александр, от имени Ее Величества, я прошу вас найти такого русского.
Глава 4
Итак, решение принято, никаких больше задержек рейсов, пьяных попутчиков, овербукинга или «простите, шампанское только сладкое».
Площадь России меньше двадцати тысяч квадратных километров. Имея самолет с дальностью полета пять с половиной тысяч километров (меньше, чем прописано в ТТХ, но я никогда не верил инструкциям), вы получаете в свое распоряжение круг площадью почти девяносто пять тысяч квадратных километров. Я представил карту мира. На своем самолету я могу попасть из Краснодара в любую точку на поверхности в почти сто тысяч квадратных километров. Забавно, я могу попасть в Кению или Гренландию, а вот до Владивостока мне одного бака не хватит…
Я сижу в широком аэрофлотовском кресле. На столике сервирован обед. Меня всегда забавляла эта сервировка. В стандартный куверт бизнеса входят несколько ложек, ножей и вилок. Металлических. Уж не знаю, что за металл, возможно он обладает какими-то волшебными свойствами и в руках террориста, как второй терминатор, превращается в жидкость? Иначе объяснить логику отбирания у пассажиров из ручной клади пилок для ногтей я не могу. Или предполагается, что раз сумел найти деньги на бизнес класс, то в жизни у тебя все замечательно и менять ты ничего не собираешься? Ведь любой террорист хочет что-то изменить. Или это имущественный ценз, как в избирательном праве древних Афин или Рима?